* * *
Поврежденная галея не могла уйти далеко. Урдус как мог наладил паруса, но корабль плохо слушался руля. Для нормального хода под тремя рядами весел недоставало гребцов, не хватало и людей, чтобы одновременно управлять кораблем и сторожить пленных. Поэтому Урдус сделал все что мог и направил судно по ветру к берегу.
В их споре с Отосом он все же одержал верх. Они возвращались в Аргос. Побережье темной линией уже показалось на горизонте.
В прохладной вечерней тишине корабль скользил по морской глади. Потом Урдусу удалось чуть повернуть его и причалить. Киль заскрежетал по камням. Корпус застонал, будто жалуясь на раны.
- Завести швартовы! - скомандовал вожак.- Покрепче привяжите их к деревьям и скалам.
Потом гигант вывел одиннадцать пленников на берег.
То ли по случайному стечению обстоятельств, то ли благодаря точному расчету, Урдус привел судно в удобную гавань. Поросший деревьями и кустарником берег поднимался здесь полого, невдалеке журчал ручей, а чуть восточнее виднелись утесы, источенные многочисленными пещерами. Туда Урдус и повел своих людей.
Пленные аквилонцы - и Соня в их числе - были крепко связаны друг с другом. Шли они длинной вереницей. Каждый тащил на себе тяжелые цепи, руки и ноги были закованы в кандалы. Друг с другом они почти не разговаривали.
Во время мучительного перехода через лес к пещерам люди Урдуса собирали плоды и наполняли мехи чистой водой из ручьев. Два удачных выстрела из лука обеспечили их дичью на ужин.
Алейла приблизилась к Атхари и шепнула:
- Почему ты допустил, чтобы эта рыжая попала в руки Урдуса?
- Не твое дело.- Он не собирался раскрывать бывшей ведьме своих тайн. Эта рыжая красотка, сама того не подозревая, доставила ему драгоценную шкатулку, найденную графом Галиано. В письме, присланном голубиной почтой, вельможа просил пощадить ее и, по возможности, захватить в плен.
Повернись все иначе, колдун и пальцем бы не шевельнул, чтобы исполнить пожелание своего бывшего хозяина: теперь, когда тха демона покоилась в Ларце, насыщаясь кровавым туманом и ожидая лишь возможности переселиться в тело, которое создаст для Ордру его верный служитель, шемиту не было нужды в смертных покровителях. И каким же болваном был Галиано, когда сразу не понял этого! Впрочем, Атхари не сообщил ему и десятой доли своих замыслов.
И все же он сделал все, чтобы спасти рыжеволосую воительницу, воздействуя магией на ее противников во время боя. И теперь ждал лишь вечерней передышки, чтобы, оставшись в одиночестве, углубиться в размышления и попытаться понять - что же заставило его так поступить.
Вторая часть поручения графа не вызывала у него подобных затруднений. Правда, человек, которого его послали умертвить, был все еще жив… но, насколько мог судить Атхари, это ненадолго. И смерть его врага будет столь мучительна, что удовлетворит даже изысканные вкусы мстительного придворного.
Тем временем Алейла, встревоженная долгим молчанием мага, робко тронула его за рукав, уверенная, что он гневается на нее за дерзкий вопрос.
- Прости, Атхари! Ты волен миловать и казнить кого пожелаешь! - Она грубо льстила ему, но женщина давно уже поняла, что с мужчинами, даже самыми проницательными, этот способ - самый безошибочный. И верно: лицо колдуна постепенно разгладилось, он повернулся к ней.
- Ты и сама не подозреваешь, насколько правдивы твои слова! Вы все живы, лишь пока того хочу я. И твои дружки-ссыльные тоже.
- Но разве ты не на стороне Урдуса?
Атхари усмехнулся.
- Разумеется, нет. Если взирать с той высоты, на которую довелось подняться мне,- напыщенно начал он, не упустив возможности покрасоваться перед восхищенной слушательницей,- то станет видно, что и он, и его противники, в сущности, на одной стороне. К чему мне выбирать между ними - ведь я противостою им обоим! Так что все чаяния и желания Урдуса ничего не значат для меня. Я забочусь лишь о том, чтобы он не умер до тех пор, как я решу, что пришло его время.
Алейлу его слова одновременно ужасали и приводили в восхищение. Сила всегда пленяла ее. Сперва она пыталась обрести ее в занятиях магией, однако вскоре убедилась, что для этого у нее недостаточно таланта. Тогда она стала искать власти через мужчин, всегда примыкая к тому, кто был сильнее. Так она стала подругой Урдуса. А теперь… Ей хотелось еще о многом порасспросить Атхари, но маг вновь ушел в себя, и она почла за благо оставить его в покое. Тем более Урдус как-то странно поглядывал на нее в последнее время, и ей пока не хотелось сердить бывшего возлюбленного… пока она не будет уверена, что Атхари заступится за нее.
Сумерки сгущались, когда они наконец вышли на склон и начали готовить лагерь. Урдус приказал очистить большой круг на площадке перед высоким утесом. Люди быстро выполнили приказ, убрали ветки, вырыли ямы для костров, расставили пни, на которые можно сесть. Огонь они разожгли при помощи кремня и фитиля и скоро стали жарить на кострах подстреленную дичь и собранные плоды. Урдус немного расслабился, убедившись, что люди выполняют все его указания беспрекословно. Даже Отос и его дружки не проявляли явного неповиновения.
Соню, Хубартиса, Десмоса и других аргосцев разместили в центре площадки. Оков с них не сняли, однако Урдус велел Алейле и еще одной женщине дать пленникам воды; кроме того, он объявил, что их покормят вслед за тем, как поедят он и его соратники. Вожак надменно взирал на пленников с высоты своего огромного роста.
- Скажи-ка, Хубартис, ведь ты не один преследовал нас? Были еще корабли?
Аргосец гневно вскинул голову и увидел в глазах гиганта насмешку.
- Да, вышел еще один галеас. Почему ты сохраняешь нам жизнь?
- И береговым крепостям небось сообщил о побеге? Ты непременно должен был послать им весточку.
- Это неважно. Так почему же ты оставляешь нас в живых? - повторил Хубартис свой вопрос.
- Потому что, если я прав, то на берегу нас наверняка поджидают. Да только пыл их поостынет, когда они узнают, что в руках у нас заложники, да к тому же высокого ранга.
- Они все равно уничтожат тебя! Мы не так уж незаменимы.
- Да, пожалуй.- Урдус повернулся к Десмосу: - Значит, ты и есть брат Бетоса, да?
Вельможа не ответил.
- Ты что, оглох? Или тебе в бою отсекли язык?
Десмос по-прежнему молчал. У него горели щеки - это было видно даже при неярком свете костра. Урдус злобно оскалился и резко ударил пленника ногой. Соня рванулась, насколько позволяли оковы.
- Оставь его в покое!
- А, это ты, рыжая,- улыбнулся гигант.- Ты кто ему, жена?
- Ничья я не жена.
Урдус внимательнее присмотрелся к Соне.
- Ведь ты даже не аргосского племени, а сражалась, как тигрица. Что тебе надо среди этих слабаков?
Соня с яростью посмотрела в лицо Урдуса, от гнева у нее на скулах заходили желваки. Гигант злобно сощурился, но слишком поздно сообразил, что надо держаться подальше от воительницы. Девушка успела плюнуть вожаку в глаза.
Урдус зарычал, вытер лицо и замахнулся на Соню, но та молниеносно отшатнулась, и удар пришелся по воздуху. Гигант взревел: он заметил, что собравшиеся у костра приспешники видели его промах. Он наклонился к девушке и, схватив за волосы, притянул к себе.
- Подлая тварь!
Воительница со змеиным проворством рванулась вперед, острыми зубами впилась в нижнюю губу Урдуса и что было сил укусила - брызнула кровь, гигант взвыл от боли.
От костра донесся смех Алейлы.
Урдус стиснул кулаками голову Сони - костяшки пальцев впились в виски. Девушка начала задыхаться и отпустила губу гиганта. Пиратский вожак отшвырнул пленницу. При этом те, кто был скован с нею одной цепью, тоже попадали наземь. Она выпрямилась и, несмотря на боль, насмешливо уставилась на Урдуса, ощущая на губах вкус его крови.
Тот вытер распухшую губу, посмотрел на запачканную кровью ладонь.
- Мерзавка! - снова выкрикнул он и замахнулся. - Дрянь!
Но что-то остановило его - нечто, увиденное в стальных глазах этой рыжеволосой воительницы. Может быть, насмешка; может быть, та же ярость, которую и он, Урдус, часто испытывал к своим врагам; может быть, угроза мести.
- Нет, гадина, сейчас я не стану убивать тебя. Ты умрешь медленно.
Урдус выпрямился, на его губах играла злобная усмешка. Он отвернулся и зашагал к костру, где Бетос жарил дичь. Алейла не могла сдержаться - может быть, потому что рядом молча стоял колдун. Она заговорила, не успев обдумать собственные слова:
- Ну что, сладко она тебя поцеловала?
Разбойники замерли, устремив глаза на вожака. Тот резко повернулся. Атхари почувствовал, как затрепетала и оцепенела от ужаса женщина, когда гигант стремительно шагнул к ней и остановился, испепеляя недавнюю подругу ненавидящим взглядом.
- А ты и впрямь осмелела,- угрожающе процедил он,- когда сошлась с колдуном. Совсем потеряла рассудок? Теперь, что, будешь кровь пить с ним вместе?
Алейлу била крупная дрожь. Шемит неподвижно стоял рядом, на лице его не отражалось никаких чувств. Неожиданно Урдус взмахнул рукой, ухватил Алейлу за волосы и поволок к пленникам. Женщина завизжала.
Пираты повскакивали с мест, жадно наблюдая за происходящим. Бетос внимательно следил за вожаком. На лице Отоса выступили капли пота, он облизнул губы.
- Ну-ка, пососи крови, красотка! - прорычал гигант и могучим толчком швырнул Алейлу к ногам Сони.
Воительница пораженно вскинула глаза на вожака. Но не успела она шевельнуться, как Урдус уже прижал лицо Алейлы к ее окровавленным губам. Женщина отбивалась, визжала, пытаясь высвободиться, а гигант лишь смеялся и все сильнее прижимал ее голову.
Соня отшатнулась, плюнула на землю и принялась честить Урдуса самыми непристойными словами.
Тот лишь пуще веселился. Он пригнул Алейлу ниже, к самым Сониным ногам, а потом что есть силы швырнул на землю. Та больно ударилась головой, браслет на ее лодыжке сломался, туника порвалась и обнажила грудь. Хныча и размазывая по лицу слезы, Алейла с трудом поднялась, отбросила сломанный браслет, кое-как поправила одежду и, закрыв лицо руками, убежала, прихрамывая, подальше от горящих на поляне костров.
Пробегая мимо шемита, возмущенная безразличием мага Алейла грубо ударила его по плечу. Колдун смолчал и даже не пошевелился.
Урдус наблюдал за Алейлой, пока она не скрылась в чаще, откуда еще долго доносились ее всхлипывания. Тогда вожак повернулся к одному из приспешников.
- Отдели ее от остальных,- приказал он, указывая на Соню,- и привяжи к дереву. Еды не давать.
Девушка вновь принялась осыпать гиганта бранью. Но тот, не обращая на ее крики ни малейшего внимания, отвернулся и зашагал к костру.
С разбойником, который ревностно приступил к исполнению приказа, воительница бороться не стала. Ее привязали неподалеку от костра; она села, неловко скрючившись на земле. Тем временем остальным пленникам принесли пищу и воду. Девушка отвернулась и постаралась заснуть. Она очень устала, истерзанное тело саднило. Боль от царапин и порезов усилилась, но Соня заставила себя расслабиться, усилием воли заглушая чувство голода.
Алейла же через некоторое время вернулась к кострам. От ужина остались только объедки фруктов, и женщина доела их, усевшись в стороне.
Шемит также держался поодаль.
Урдус выделил людей для охраны пленных. Все костры, кроме одного, погасили. Ночь стояла тихая, слышались только легкий шум ветра да звон цикад. Далеко за полночь, когда весь лагерь - за исключением часовых - спал, Атхари взял свой ларец и углубился в лес, двигаясь так тихо, что не потревожил даже птиц.
Вскоре он вышел к озерцу с водопадом. Там он опустил шкатулку на землю. В лунном сиянии колдун стал готовиться к своей странной работе. На берегу он сгребал глину и влажную землю и пригоршнями уносил в пещеру, которая служила Черепу левым глазом.
Глава шестая
Едва заслышав шаги, Соня мгновенно проснулась. Прижавшись головой к жесткой коре дуба, она внимательно огляделась. Похоже, скоро рассветет: над горизонтом обозначилось слабое свечение, и девушка смогла различить фигуры спящих на поляне. Часовые утратили бдительность. Вчерашний день вымотал их вконец, и теперь они крепко спали, либо привалившись к камням, либо распластавшись на земле. Двигалась только одна фигура.
Отос.
Беззвучно ступая, он подошел к девушке и, приложив палец к губам, опустился на землю. Потом достал из-за пазухи яблоко - свежее, не из тех, что пекли в золе костров,- и поднес к Сониным губам. Не сводя с ссыльного пристального взгляда, та откусила раз, другой и, лишь проглотив последнее семечко, заговорила шепотом:
- Зачем ты это сделал?
- Знал, что ты голодна.
- А тебе не все равно? - Соня не доверяла благим порывам преступников.
Отос усмехнулся. Взгляд его был недобрым и расчетливым.
- Думаю, мы могли бы помочь друг другу.
- В каком смысле?
Отос придвинулся ближе.
- Тебе нужна свобода. Я видел, как ты умеешь работать мечом, и знаю, что ты ненавидишь Урдуса. Мы можем пригодиться друг другу.
- И ты освободишь меня?
- Возможно.
- В обмен на что?
- Не ты одна ненавидишь Урдуса. Здесь сыщется немало таких. Но большинство его поддерживает. Он не допустит, чтобы кто-то действовал самостоятельно, без его указаний. Он опасается аргосцев и хочет на случай нападения иметь на своей стороне как можно больше мечей. Однако я не вижу смысла оставаться с ним.
- Тогда почему бы тебе просто не удрать отсюда?
- Не хочу нарваться на сторожевые отряды. Но если мы освободим тебя и твоих друзей, то могли бы бежать вместе. Ну а попадемся в руки аргосцев - ты объяснишь им, что произошло, или хотя бы станешь сражаться на нашей стороне. Есть, правда, и другой вариант. Мы могли бы…
Соня презрительно усмехнулась.
- Еще не до конца все продумал, да?
- Но я много думал о тебе,- с усмешечкой отозвался Отос.
- Пес поганый! - отбросив осторожность, вскричала Соня.- Только для этого я тебе и нужна?
Разбойник широко ухмыльнулся, придвинулся к Соне и обнял ее, гладя по голове. Однако девушка гневно высвободилась из его рук.
- Дура! - прошептал на ухо Отос.- Разве можно быть такой гордячкой, когда скована цепью? Но я могу помочь тебе удрать.
- Чтоб ты сгорел в преисподней!
Преступник вскочил, злобно глядя на девушку.
- Шлюха! Ведь я могу поступить с тобой и по-другому. Не забывай, ты - пленница. Только попробуй плюнуть мне в лицо, как Урдусу, и умрешь в этих кандалах. Так что даю тебе время подумать. Я скоро вернусь.
Отос шагнул, намереваясь уйти, но Соня сумела извернуться и, невзирая на цепи, скользнула по земле, дернув негодяя за ногу. Тот упал как подкошенный и растянулся во весь рост.
- Пес! - закричала Соня.- Да проклянет тебя Небо на веки вечные! Убирайся прочь, ублюдок!
Ее голос разбудил весь лагерь, даже часовых. Ошеломленный неожиданным падением, Отос с ужасом смотрел на девушку, продолжавшую кричать не переставая!
- Сучий выродок! Убирайся отсюда, или я засуну твое мужское естество тебе же в брюхо! Свинья поганая! Пес!
Гневный рев Урдуса громыхнул над лагерем.
- Что происходит, разрази вас Митра!?
Ошалелый насильник не успел еще прийти в себя, а его уже за ноги волокли на суд к подоспевшему вожаку. Отос пытался вырваться, но безуспешно.
- Он хотел овладеть мною, этот подонок! - выкрикнула Соня.
- Негодяй! - возмущенно прорычал Урдус.- Поганый ублюдок! Похотливая тварь!
Он гневно встряхнул бывшего приятеля, потом брезгливо оттолкнул. Тот упал на землю, неуклюже перевернулся и откатился к большому камню. Урдус обнажил меч и шагнул к виновнику переполоха.
- Ну что, наказать тебя, как положено за подобное, а? - И выразительным движением острия показал, что имеет в виду.
- Не… не надо,- еле выговорил Отос.
- Тогда пошел вон!
Отос понуро побрел к лагерю. Урдус проводил его взглядом, потом повернулся к Соне, облизнул распухшую, покрасневшую губу и недобро усмехнулся. Взгляды их встретились. В глазах вожака не было ни одобрения, ни любования девушкой - так же, как в глазах Сони не читалось и намека на благодарность; только черная взаимная ненависть. Урдус убрал меч в ножны.
- А ну-ка поднимайтесь! Всем, всем встать! - гаркнул он; потом прошелся вдоль шеренги своих воинов, оглядывая каждого.
- Мы должны подняться по склону, чтобы уйти подальше от берега. Встретим аргосцев - будем драться. А теперь собирайтесь, да поживее.
Преступники безропотно подчинились. Пленных тоже подняли. Пока лагерь готовился к переходу, Бетос улучил минуту, чтобы поговорить с братом.
- Ты небось всю ночь только и мечтал, как бы удрать отсюда, верно? - мрачно усмехаясь, спросил он.
В глазах Десмоса полыхала ненависть. В бессильной ярости он сжал кулаки.
Бетос протянул правую руку.
- Это видишь? Здесь вершат закон грубая сила и оружие, а не твои бесценные справедливость и правосудие. Смотри.- Он вытянул левую руку, на которой недоставало двух пальцев.- Вот что произошло со мной в первые дни пребывания на Острове. Мне пришлось отстаивать свое право на жизнь в тяжелой борьбе. И тот, кто напал на меня, мертв. Но тебе предстоит лишиться не только пальцев, братец. Я столковался с Урдусом. Теперь ты принадлежишь мне - и только мне!
От этих слов Десмосу стало не по себе.
- Не знаю, как Урдус намерен поступить с остальными пленными, когда мы уйдем отсюда, но твоей жизнью распоряжаюсь я. И клянусь могилой нашей матери: ты сполна заплатишь за каждый проклятый день, что я провел здесь, среди этих подонков и убийц. Ты понял?
Вельможа отвернулся.
- Ты понял или нет, братец?
Бетос плюнул Десмосу в лицо. Тот заморгал, потом ответил мрачным, безжизненным тоном:
- Да, понял, брат.
Тем временем Урдус обратил внимание на исчезновение шемита.
- А где же наш колдун? - спросил он Алейлу.
- Не знаю.- Голос женщины звучал испуганно; под взглядом вожака она вся сжалась.
- Найди его.
- Найти? - удивилась Алейла; ей стало страшно.- Но я же не знаю, где он! Оставь меня в покое, прошу.
Гигант протянул руку и схватил женщину за плечо. Она пригнулась, ожидая удара. О, боги, когда же это кончится? Как она оказалась в такой переделке? Что натворила?
В этот момент в круг света вошел Атхари; шкатулки в его руках не было.
- Где ты пропадал? - Вожак отпустил женщину.
- Гулял,- весело отозвался шемит.- Да и какое тебе до меня дело?
Урдус зло усмехнулся, но ничего не ответил и отошел в сторону, усмиряя гнев. Этот маг тревожил гиганта больше, чем бы ему хотелось.
- Вперед! Пошли! - закричал он своему воинству.
Подошел Бетос.
- Ты боишься этого шемита? - отведя вожака в сторону, шепотом поинтересовался он; тот лишь хмыкнул в ответ и резко отвернулся.
Потирая плечо, к Атхари приблизилась Алейла.
- Куда ты ходил? - спросила она вполголоса.
- Лепил из глины.
- Из глины? - пораженно повторила она.- Что же ты лепил? Почему не защитил меня от Урдуса? Я готова отдать тебе все, а ты не захотел мне помочь!
Глаза колдуна вспыхнули странным белесым огнем.