Томазо дал команду, и пары начали сходиться. Как и ожидал Диего, Грек встал напротив Дикобраза. Противник Алонсо сразу кинулся на него, и аббату пришлось временно забыть о судьбе штурмана. Ножом, зажатым в правой руке, пират совершал выпады снизу, а в левую взял оружие обратным хватом и угрожал арагонцу сверху и сбоку, явно рассчитывая нанести хороший удар по правой, не защищенной обмотанным камзолом стороне Алонсо. Но аббат успел пройти хорошую школу подобных стычек и не стал ждать. Отступив на пару шагов под натиском врага, он улучил момент и шагнул в сторону, одновременно вцепившись левой рукой в левую же руку пирата. Нож чиркнул по камзолу, но не проколол несколько слоев добротной ткани. Тогда противник попробовал достать Диего другим ножом, но арагонец уже оказался сбоку и щедро полоснул его лезвием по ребрам. Края длинного пореза тут же разошлись, на палубу хлынула кровь.
- Здесь все! - сразу заявил Томазо. - Грек, против тебя теперь двое. Остановите кровь и уберите палубу!
Но исполнять это распоряжение никто не торопился, потому что схватка еще продолжалась. Грек почти зажал Дикобраза в углу, его длинные руки работали ножами с нечеловеческой скоростью. У штурмана не оставалось ни одного шанса, и Диего поспешил на помощь. Чертыхнувшись, Коста вдруг изо всех сил ударил Дикобраза сапогом в грудь и отбросил того к борту. После этого Грек повернулся и кинулся на Алонсо, безошибочно определив более опасного противника.
Вот тут Диего пришлось туго. Словно огромный Голиаф, Грек наступал на него, с удивительной быстротой и силой работая ножами, и шаг за шагом быстро прижимал к капитанскому мостику. Он даже успевал оглядываться на с трудом поднимавшегося Дикобраза. Аббат с неприязнью подумал, что штурман мог бы проявить больше воли - вдвоем они как-нибудь остановили бы эту смертоносную мельницу. Мостик был уже где-то совсем рядом, и Диего решил, что пора рисковать. Зажав стилет в левой руке, спрятанной под скомканным камзолом, он сделал вид, что кидается противнику в ноги. Грек мог в этот момент нанести Диего удар, но рана была бы незначительна, а великан хотел ударить наверняка. Он промедлил долю секунды, выжидая, когда Алонсо окажется чуть ближе, и этого хватило аббату, чтобы отпрянуть. Запоздало ударив и промахнувшись, Грек даже не почувствовал, как стилет, словно вдруг высунувшееся жало, рассек его руку.
- Стой! - крикнул внимательный Томазо. - Стой, Грек, ты проиграл!
Коста с негодованием на лице обернулся к нему, но уже и сам почувствовал, как горячая кровь течет по запястью. Нож сам выпал у него из пальцев, и Грек уставился на рану.
- Тысяча чертей! Этот аббатишка рассек мне сухожилия! Вот теперь тебе конец!
Он снова бросился на Диего, но теперь имея нож лишь в левой руке, и арагонец уклонился от атаки, словно тореадор от быка. В тот же миг отдышавшийся Дикобраз прыгнул к Греку и вонзил нож ему под лопатку прежде, чем он успел повернуться.
- Это неправильно! - закричал Томазо, впервые не оправдав своего прозвища. - Дикобраз, ты нарушил кодекс!
- Ты остановил схватку, а Грек хотел убить моего друга! - свирепо обернулся к нему Луис. - Я защищал аббата!
- Он даже не член команды. - Томазо заговорил спокойнее. - Дьявол! И что на это скажет капитан?
Именно в этот момент разгневанное лицо О’Лири показалось над люком. Еще не поднявшись на палубу, он выхватил из-за пояса пистолеты, с которыми не расставался. Команда расступилась, и капитан увидел мускулистую спину Грека со всаженным по рукоятку ножом. Пират стоял, упершись обеими руками в фальшборт, и часто дышал, дрожа всем телом.
- Кто? - только и спросил О’Лири.
- Я! - смело признался Дикобраз. - Он вызвал меня на бой, он проиграл бой, но все равно хотел прикончить и сеньора Алонсо, и меня. Все видели, как это было.
Капитан перевел мрачный взгляд на Томазо, тот, скривившись, кивнул.
- Мы еще устроим суд, но сперва пусть все подумают. Пробей нарвал нам днище, я ведь потерял лучшего из абордажной команды! Дикобраз, что бы ни решила команда, ты вернешь мне те деньги, которые я ему выдал авансом, а Грек пропил у мадмуазель Монморанси.
Алонсо лишь усмехнулся, подумав, что деньги вообще-то стоило бы вернуть ему. Зато Дикобраз обиженно засопел - он и правда был жаден. Подойдя к умирающему, О’Лири положил руку ему на плечо.
- Мне чертовски жаль, Грек. Но что толку теперь таращиться на море и дрожать? Прощай.
Он взялся за нож, сильно дернул и тут же отпрянул, исхитрившись уклониться от фонтана крови, хлынувшей из раны. Грек покачнулся, захрипел, а потом перевалился через фальшборт и упал в воду.
- Имущество делит команда, если иного Грек не указал в договоре! - сказал Тихий Томазо. - А я с самого начала знал, что дерьмово это закончится.
- Уберите здесь все! - потребовал капитан. - Суд состоится на закате, если не изменится погода. Вам, сеньор Алонсо, я советую держаться подальше от развлечений матросов. Вы не член команды, помните об этом. А вашу двойную долю мы, если что, с удовольствием разделим между собой, вот как долю Грека. Томазо, иди со мной.
Тяжко вздохнув, Тихий Томазо поплелся за капитаном. Диего вытер лезвия ножа и стилета о камзол и направился к камбузу. От его глаз не укрылось, что предпочитавший быть незаметным Фламель успел нырнуть туда еще до появления О’Лири.
- Вот ваш нож, мсье Никола, и с ним моя благодарность. - Диего впервые спустился в это крохотное, душное помещение с печкой, небольшим столом и второй дверью, ведущей в общий трюм. - Вы заняты?
- Чем?! - с неожиданным возмущением ответил вопросом на вопрос Фламель, нарезавший мясо крупными ломтями. - Чем я могу тут быть так уж занят? Мы взяли копченого мяса, сухарей, немного лука и чеснока и пять бочонков рома. Ах да, в трюме еще стоит ларь с мукой, капитан любит оладьи. Матросы натащили фруктов, но все они или будут съедены в течение трех дней или испортятся. Это меня вообще не касается! Я слышал, что на многих кораблях возят коз ради молока, кур ради яиц, но не на "Монморанси". Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем им повар.
- А вино в вашем ведении? - Диего подумал, что в этом был бы хоть какой-то толк. - Я видел у капитана бутылку неплохого андалусийского.
- Вино в ведении капитана, ром в ведении боцмана, - ответил Фламель и принялся точить ножи. - На ужин я раздам сухари и солонину, вот и все мои обязанности как повара. Утром принесу оладьи для капитана и для вас. Предупреждаю: масло купили скверное, молока и яиц нет. Как можно так питаться?! А это мясо? Я уверен, при такой погоде оно начнет попахивать уже через неделю. Его коптили буканьеры, а они люди безграмотные, обязательно или слишком высоко повесят, или сожгут. Я имел счастье с ними пообщаться, нарвался на отряд этих буканьеров-браконьеров, пока шел по побережью.
- Говорят, буканьеры - хорошие стрелки.
- Да, - кивнул Фламель. - А вот грамоте обучены далеко не все, и я нахожу это возмутительным. Европейские правительства ничего не делают для развития Вест-Индии и ее населения!
- И для развития европейского населения они тоже ничего не делают, - кивнул Диего и присел на холодную печку. - Матросы обсуждают бой и смерть Грека, самое время нам поговорить. Откуда вы узнали о "Ла Навидад", мсье Фламель?
- Услышал легенду на островах и заинтересовался. Кстати, спасибо, что взяли меня с собой, я очень надеюсь увидеть этот корабль.
- Полноте, мсье Фламель! Вы знаете больше. Как вы говорили про тот металл… Ну, которым якобы пользовались атланты.
- Орихалк! - У Фламеля заблестели глаза. - Орихалк, который и дал Атлантиде ее могущество. В нем все, в нем ключ и к философскому камню, и к панацее, и, возможно, даже к источнику вечной молодости!
- Философский камень? Ах да, вы же алхимик, верно? - Диего, все еще переполненный торжеством победы, беспечно болтал ногами. - И что же, много золота добыли из свинца?
- Немало, но не "из свинца", как вы выражаетесь, мсье Алонсо. Суть трансмутации - превращение свинца в золото. Подобное можно делать и с другими металлами, например с оловом. Но нужна целая лаборатория и многие вещества, например большой объем ртути.
- А яйца, снесенные петухами? - припомнил читанный когда-то трактат Алонсо. - Из них, насколько я помню, вылупляются василиски, которых надобно сжечь, и потом золой… Я не помню, что там надо сделать с этой золой.
- Вот из-за таких, как вы, алхимию и считают лженаукой! - вдруг закричал Фламель и, продолжая точить ножи друг о друга, подскочил к Алонсо, так что арагонец отшатнулся. Никола, впрочем, тут же заговорил тише и чуть отступил. - Невежды! Великие мастера алхимии зашифровывали свои труды, чтобы знания не попали в нечистые руки. Представьте, что предпримет испанский, а хоть бы и французский король, узнай он, как на самом деле можно пополнить казну. Первое, что он бы затеял, обзаведясь золотом, - нанял бы армию и затеял большую войну.
- Войны и так не кончаются, - осторожно возразил опешивший аббат.
- Кончаются, когда кончается золото, - буркнул Фламель. - Алхимики работают не ради золота, ну разве только на содержание лаборатории. Мы интересуемся наукой, мы стараемся развить знание, чтобы однажды сделать мир лучше. Но зашифрованные трактаты читают невежды и смеются, дураки пробуют заставить петухов нести яйца, и, конечно же, развелось полным-полно жуликов. Однажды меня отправили в тюрьму только за то, что я назвался алхимиком, вот до чего мы дошли!
- И как вы спаслись? - Диего изловчился украсть кусок копченой говядины и теперь нагло поедал его на глазах кока. - Как вы выбрались из тюрьмы, мсье Фламель? Мне почему-то все о вас интересно.
- Нашлись друзья, они помогли мне… - Француз удовлетворился наконец остротой ножей и отложил их в сторону. - Хотите обо мне знать? Хорошо. Я ищу орихалк. И у меня есть заслуживающие доверия свидетельства о древних записях, в которых говорится о путешествии атлантов сюда, в Вест-Индию. Даже более, чем свидетельства… Я видел карту.
- Карту чего? - спросил Алонсо с набитым ртом. - Атлантиды?
- Нет! Карту Флориды, - алхимик придвинулся к Диего и заговорил еще тише. - Древняя карта! Очертания берегов чуть изменились, если современные карты точны, но это Флорида. Есть река, и есть поселение атлантов на этой реке, хоть оно и отстоит от берега на некоторое расстояние. Конечно, я не думаю, что там живут потомки атлантов - колония, как и многие другие, тысячи лет как мертва. Но перед катастрофой туда ушел корабль с орихалком! Вернуться ему было некуда, и есть большая надежда, что металл все еще хранится там. Время ничего не могло ему сделать. Вы мне верите, Алонсо? Груз орихалка! Да с его помощью я превращу в золото столько свинца, сколько вы захотите! Вам не нужно будет пиратствовать, только помогите мне.
- При всем уважении, мсье Фламель, "Монморанси" принадлежит мне только формально, - так же тихо ответил Алонсо. - В бред ваш я не верю. И это целых две причины, по которым я не собираюсь искать ваш сказочный корабль атлантов.
- А в сказочный "Ла Навидад" вы, получается, верите? Что ж вы скажете, если он и привезет орихалк? В этом не было бы ничего фантастичного, любой разумный человек поймет, что орихалк куда дороже золота. А где они были… Надеюсь, мы это узнаем.
- Вот если на "Ла Навидад" груз орихалка, мы поговорим с вами об алхимии очень серьезно. - Диего спрыгнул с печки и протиснулся к выходу. - Об алхимии, потому что про охотников вы ведь мне ничего не расскажете, верно? Боитесь их?
- Про каких еще охотников? - удивился Фламель, но прежде в его глазах отразилось удивление совсем другого рода, и от Алонсо оно не скрылось.
- Тех самых, мой друг, тех самых охотников. Увидимся.
Ухмыляясь, аббат выбрался на палубу. Да, Фламель слышал об охотниках, а раз так - слышал и о предметах. Плавание впереди долгое, будет еще время вывести чудака француза на чистую воду. Он отправился в каюту и с удовольствием вытянулся на узкой койке. День выдался насыщенный, пора было немного отдохнуть.
Глава пятая
Ночной бой и рыба-парус
Усталый корабль упрямо плыл к югу. Но скверная погода преследовала его, будто зацепилась за мачты. Моросил дождь, небо постоянно затягивали тучи, не пропуская солнечных лучей, а ветер был хоть и попутным, но холодным и порывистым. От этого паруса постоянно хлопали, а корабль иногда совершал неожиданные рывки вперед.
- Как мне это надоело! - сказал Тощий Бен как-то раз во время ночной вахты, когда такой рывок заставил его пролить вино на стол. - Уж кажется, лучше хороший шторм! Шторм однажды кончится, а эта напасть длится и длится.
- Типун тебе на язык, - вяло ответил Моррисон, кидая кости. - Какое у Кристин настроение, такой и ветер. Самбо, ты снова проиграл.
- Эй, боцман! - Негр привстал, всматриваясь в выпавшие числа. - В прошлый раз по-другому было, а ты снова сказал, что я проиграл!
- В прошлый раз мы играли, у кого больше выпадет, - степенно ответил Моррисон. - А теперь - у кого меньше. Ты если не слушал, то молчи! Иди лучше смени рулевого.
Самбо фыркнул, подхватил свое охотничье ружье и вышел под мелкий холодный дождь. У штурвала стоял Бартоломеу, целиком погруженный в свои мысли. Курс у "Ла Навидад" был самый простой: на юг милях в тридцати от побережья, ветер благоприятствовал, и делать португальцу было в общем-то нечего.
- Я менять тебя пришел. - Самбо, в отличие от Бартоломеу, английский язык дался легко. - С боцманом играть в кости не садись, жулик он.
- Он нет жулик, - сказал португалец, отступив от штурвала на шаг. - Жулик - который хитрец. А Моррисон тебя обманывать как ребенка. Не плати, Кристин скажи, она наказывать его.
- Эй, капитана Кристин тревожить не надо! - Самбо сверился с компасом. - Капитан Кристин грустит. А еще…
Он осекся, потому что вдруг наступила тишина. Перестали хлопать паруса, прекратили налетать сзади порывы ветра, и даже дождь неожиданно прекратился. Матросы переглянулись. Тут же раздался тяжелый топот, и полный Моррисон поднялся на мостик.
- Что случилось?
- Бен же говорил, что устал от такой погоды? - тут же язвительно напомнил ему Самбо. - Говорил? Вот и наговорил!
- Ветер нет, - Бартоломеу послюнявил палец. - Совсем нет ветер. Штиль.
- Знаю я такой штиль… - Боцман утер выступивший от волнения пот. - Сперва штиль, а потом шквал! Бен! Подними ребят, надо снять все паруса, кроме кливеров!
- Не ори так, - попросил с палубы корабельный плотник. - Я думаю, Кристин уснула. И что бы ей ни снилось, нам еще повезло, что сейчас штиль. Но паруса надо, конечно, снять, мало ли какой кошмар ей пригрезится…
Час спустя паруса были убраны, и почти тут же ветер вернулся с другой стороны. Моррисон попытался идти галсами, на кливерах, но "Ла Навидад" в лучшем случае оставался на одном месте. Матросы не жаловались на ночную работу - за последние дни все успели выспаться и даже заскучать.
- Ничего страшного, - сказал боцман негру, когда они присели передохнуть. - Ну, снесет немножечко. Кристин проснется, и дельфин снова потащит нас на юг, как на буксире. А пока пусть спит.
- Пусть спит, - кивнул Самбо.
Дождь так и не продолжился, но тучи совершенно заволокли небо, и тьма стала непроглядной. Моррисон приказал зажечь еще несколько огней. Отправившись на главную рею бизань-мачты, ловкий Самбо подвесил лампу на самый край, когда вдруг ему показалось, что далеко позади мелькнула какая-то искра. Матрос сорвал с головы платок и заслонил огонь, чтобы присмотреться получше. Теперь ему привиделось сразу несколько огоньков, которые тут же погасли один за другим. Самбо стрелой слетел вниз.
- Я что-то видел за кормой! - громко зашептал он Моррисону. - Огни!
- Где?! - вскинулся боцман и направился к корме. - Где огни?
- Погасли огни! - Самбо развел руками. - Но я что-то видел.
- В такую ночь без огней только полный кретин может идти. - Моррисон напряженно всматривался в темноту. - Ничего не вижу.
- Или полный кретин, или очень наглый пират, или… - Тощий Бен пыхнул трубкой. - Ты не думаешь, что тот черный корабль мог нас нагнать?
Моррисон, набычившись, засопел. Он не слишком доверял зрению Самбо и будить капитана пока полагал излишним. Что бы сделала Кристин, если бы не спала?
- Потушить огни! - наконец сказал он. - Потушить все наши проклятые огни, чтоб они в аду Сатане в глаза светили! И ты, Бен, потуши трубку! Кливера тоже спустите, и… И посидим часок в тишине. Если кто-то там есть, пусть догонят - в темноте мимо пройдут.
- Или врежутся нам в корму, - предположил Бен, выколачивая трубку. - И когда наша корма развалится, окажется, что во всем виноват плотник. В то время как если бы не плотник, то наша посудина давно бы лежала на дне океана, а ведь строевого леса и достаточно времени ему никто не давал. При том что чего только с "Ла Навидад" не случалось! В результате мы все еще на плаву, но потушили огни и хотим найти на свою корму новых приключений. Пусть меня прикуют цепями к марсовой бочке на солнцепеке, если…
- Заткнись! - потребовал Моррисон. - Тишина всем! Слушать!
Примерно час прошел в напряженной тишине. Вахтенные сперва честно пытались расслышать хоть что-нибудь, кроме тихого плеска волн о борт, а потом начали задремывать. Только Моррисон волновался с каждой минутой все сильнее.
"Что, если это "Блэк стар"? Он быстр, а мы шли, можно сказать, не торопясь. Повреждения черный корабль получил изрядные, но кто знает, насколько хороша его команда? Мы выбирались из ситуаций и посложнее. Если они заметили нас первыми и потушили огни, чтобы подойти тихо, то вся надежда на эту темноту. Разбудить капитана? Но Кристин почти не спала уже около месяца, ходит бледная…"
Он привстал, чтобы дойти до арсенала и принести на палубу пару мушкетов - просто на всякий случай. Но именно в этот миг тучи вдруг раздвинулись, и полный месяц осветил большой участок моря. В паре сотен футов от "Ла Навидад" виднелся хищный силуэт длинного и узкого корабля с вытянутым вперед длинным бушпритом.
- Вздерните меня на гроте, если живы будем! - взревел боцман, потому что терять было уже нечего. - Тревога! К оружию! И растяните кливера, быстрей!
Он кинулся к корме, будить капитана. На "Блэк стар" часто забили склянки, там тоже поднимали всю команду. С Моррисоном столкнулся выскочивший из трюмного кубрика Ли, который на бегу пытался заряжать мушкет.
- Разуй свои щелки, если глаз нет! - Моррисон в сердцах отпихнул его и увидел Кристин. Девушка спала одетой и вышла на палубу, как только натянула сапоги.
- Кто приказал убрать паруса?! - тут же вскипела она. - Какого дьявола мы дрейфуем?
- Ветра не было, Кристин! Мы боялись шквала. И кто думал, что этот длинноносый догонит нас так быстро?!
- Поднять все паруса! - Кристин сунула руку за пазуху, нащупывая фигурку дельфина. - Отставить. Десять человек с мушкетами на левый борт и корму, остальным заняться парусами. Кто на штурвале? Самбо! Курс пять румбов правее, уходи от "Блэк стар", не дай им закинуть "кошки"!