На борту корабля находятся сто шестьдесят семь космодесантников. "Волунтас Экс Ферро" рассчитан лишь на половину этого числа, и потому переполнен. Места на всех не хватает, и среди наших братьев много раненных.
Полагаю, я один из счастливчиков. Мое тело невредимо, пусть я и не могу говорить.
Поскольку это корабль Легиона, на его борту осталось мало сервов из числа людей. Они - рабы-слуги медузийцев, и их фенотип незнаком мне. Имперская Истина гласит, что человечество едино, но достаточно лишь посмотреть вокруг, дабы убедиться, что оно многообразно. Видя, как простые смертные переживают потрясение от предательства, я невольно задаюсь вопросом, стоило ли нам вообще пытаться их объединить. Они не смотрят мне в глаза. Действия Магистра Войны повлияли на них больше, чем на нас, по крайней мере внешне.
Чем дальше это зайдет, тем хуже будут для нас последствия. Смертные слабы, и потому податливы - тому, что погнуто, можно вернуть изначальную форму. Но прочнейший металл не гнется, он раскалывается. Пока мы идем на пусковую палубу десантных кораблей, я непрерывно вглядываюсь в отягощенные думами лица сверхлюдей и вижу в них так много сломленного железа.
Брат Э’неш приводит меня в ангар под номером "два". Здесь мне предстоит разместиться.
- Другой ангар, - говорит Э’неш, и это первые слова, которые он произнес с тех пор, как забрал меня из лазарета, - полон раненных. - Саламандр улыбается. Он знает о моем недуге и пытается приободрить, но его улыбка полна боли и стыда. - У них осталось всего два исправных "Громовых ястреба".
Мы как раз проходим мимо них. Корабли сплошь покрыты попаданиями от орудий и подпалинами от входа в атмосферу. Вокруг них суетится толпа сервиторов. Под руководством трех Железорожденных и железного отца киборги и десяток менее технически одаренных Железноруких залечивают раны машины. Они срезают поврежденную броню в фонтане сверкающих голубых искр, падающих на палубу.
Я думаю о керамите. Он прочен и универсален. Но рано или поздно он даст трещину. Например, теплозащитное покрытие этого "Громового ястреба" после многократного термического воздействия при входе в атмосферу начнет потихоньку разрушаться. Невооруженному глазу оно может показаться целым, но в его молекулярной структуре будут тысячи микротрещин. Броня будет служить, служить, а затем, в один прекрасный день, она расколется от малейшего попадания или вообще без всякой видимой на то причины.
Именно поэтому мы проводим ритуалы обслуживания. Именно поэтому все комплектующие детали тщательно проверяются, и если они подверглись воздействию, которое выходит за предельно допустимые значения, их заменяют.
Но этих Железных Рук заменить некем. Больше некем.
Третий "Громовой ястреб" на данный момент не способен летать. Палуба вокруг него разорвана - результат жесткой посадки. Десантно-штурмовой корабль привели в вертикальное положение, краны поддерживают "Ястреба" там, где этого больше не могут делать его собственные опоры. Не считая потерянных посадочных когтей, с правой стороны он выглядит неплохо, даже лучше своих собратьев. Проходя мимо него, я поворачиваю голову и вижу, что у корабля отсутствуют левый двигатель и боковое крыло. Я мысленно отдаю честь мастерству пилота, который посадил "Ястреба". Вот только возможно ли вообще спасти эту машину?
Остальные пять посадочных отсеков, идущие за изувеченным кораблем, пусты. Из-за переполненности "Волунтас" их площади временно отвели под казармы. Именно там наше место для сна. В помещениях много раскладных коек, и возле каждой стоит верстак. В своей любви к механизмам медузийцы сродни нам, Саламандрам. Тем лучше, поскольку ни у одного из увиденных мной легионеров не было полноценного комплекта снаряжения. А тем немногим адептам, что есть на корабле, понадобились бы годы для починки всего этого.
Э’неш подводит меня к переделанному административному столу. Я понимаю, что он предназначен для меня, потому что здесь моя броня. На рабочей поверхности аккуратно разложены пластрон и левый наруч. Остальные части закреплены на стойке для доспехов.
Мой брат смущается.
- Мне жаль, что твой доспех не в оружейной или военных залах, - говорит он, - но, как ты уже догадался, там просто нет места.
Я провожу рукой по нагруднику. Его очистили от угольно-чёрной копоти. Вмятины на металле сгладили и подготовили к ремонту. Я перевожу взгляд на Э’неша, и он опускает глаза.
- Прости. Я решил поработать с твоим снаряжением, пока тебя осматривали в лазарете. У меня была всего одна ночь. Это меньшее, что я мог сделать после того, как… - Его голос умолкает. А горящие глаза светятся слегка не так, как должны.
Я чешу кожу вокруг восстановительной повязки на руке. Рана была серьезной, ещё немного - и потребовалась бы ампутация. На мое счастье, этого не произошло. Рана заживет. Процесс деления клеток вызывает раздражающий зуд в мышцах. Выстрел мог быть сделан из оружия самого Э’неша. Все три моих товарища - Го’сол, Джо’фор и Ге’Фаст - мертвы. И после всех пережитых нами ужасов двое из них пали от рук наших союзников.
Если б я верил в судьбу, то сказал бы, что она жестока.
Я хотел поблагодарить Э’неша за проделанную работу - все сделано аккуратно и тщательно. Но я не могу этого сделать. Меж нами разверзлась пропасть молчания, которую я не в силах преодолеть.
- Что ж, - говорит он. - Ещё увидимся. Моя койка там. Здесь, на корабле, где-то полдесятка наших. Всех Саламандр разместили вместе.
Я киваю, но не могу улыбнуться, чтобы утешить его. В смерти наших братьев нет его вины. Он отворачивается, безуспешно пытаясь скрыть позор, который, как я знаю, останется с ним навечно.
И который уже убивает его.
Проходит время, я провожу его за работой над своей броней. Будь это в старые времена, когда мы путешествовали в составе славных флотов, повергших Галактику к ногам Императора, я бы выбросил половину имеющихся деталей и запросил замену из оружейной. Но все изменилось. Теперь у меня нет такой возможности, ресурсы в крайнем дефиците. Однако мне дали новый шлем, поскольку свой я потерял вскоре после резни. Его принес Оск’мани, один из шести моих братьев на этом корабле. Шлем сделан недавно, тусклый металл ещё не познал краски. Модель мне незнакома, и по качеству он хуже моего родного, но у него толстая броня: три дополнительных слоя, скрепленных молекулярными связующими штифтами.
Оск’мани кладет руку мне на плечо. Он думает о шлеме то же, что и я.
- Это всё, что они могут сделать, брат. Внутренние системы не ахти какие, но толщина обеспечит дополнительную защиту от масс-реактивных. Радуйся, что остальные части твоей брони восстановимы.
Я ставлю шлем на стойку и осматриваю свою работу.
Жаль, я не могу работать быстрее. Все мои братья в броне, в полной боевой готовности. Я же, наконец, могу носить свои пластрон и наспинник. Я заменил силовые кабели в плакарте и починил разъемы интерфейса на груди и позвоночнике. К счастью, электросхемам понадобился лишь частичный ремонт, ибо эти механизмы настолько сложны, что для полного ремонта потребовались бы знания технодесантника или жреца Механикума. Я же простой ремесленник.
Также я закончил с броней для правой руки. Её я пока не надел, чтобы не мешала работе. Но волоконные связки в обеих ногах нуждаются в замене; непростая задача, но она мне по силам. А вот наруч левой руки уже не спасти. На верстаке лежит вскрытая силовая установка. Один из охлаждающих контуров внутри нее почернел и крошится от прикосновения. Оск’мани смотрит на всё это через мое плечо и сочувствующе хмыкает, словно говоря, что не хотел бы сам столкнуться с подобным. После чего оставляет меня в покое.
Проходит шесть недель. С нами связались другие выжившие, и мы присоединились к ним. А я всё ещё работаю над своей броней.
На следующей неделе прибывает ещё больше выживших. Все они становятся частью флотилии, которая скрывается в бушующей фотосфере угасающей красной звезды.
Командор Салнар шагал по коридору стыковочного отсека, лязгая новыми ногами по палубному покрытию. Он был полон сил и мрачной целеустремленности. Рядом с ним шагал командор Тейваар. За ними шли восемь легионеров, по четыре от каждой из их клановых рот. Командоры поприветствовали Аверниев, которые охраняли люк, ведущий на другой корабль.
- Командор Измал Салнар из клана Сорргол.
- Командор Рэб Тейваар из клана Вургаан.
Громадные ветераны в терминаторской броне склонили головы и отошли в стороны, освобождая дорогу.
- Добро пожаловать, командор Салнар, командор Тейваар.
В зале совещаний собрались представители четырех кланов. Во флоте беглецов присутствовали подразделения двадцати двух рот X Легиона, но их суммарная боевая мощь была эквивалентна немногим более восьми. Также вместе с ними спасся корабль Гвардии Ворона, а по различным судам была разбросана примерно полурота Саламандр. Однако ни тех, ни других не пригласили на собрание.
Слово держали три железных отца. Их лидер, фратер Юраак, обращался к потерянным сынам Ферруса Мануса.
- Нельзя поспешно назначать нового лидера, - объявил он. - Железные отцы будут лично консультировать каждого командира роты на протяжении всего кризиса. Впоследствии на Медузе созовут совет всех кланов, где будет принято решение о том, кто возглавит Легион. Но не здесь и не сейчас. Не так.
- Зачем? - спросил угрюмый капитан из клана Унгаварр. - Среди нас есть воины, способные справиться с этой задачей.
Со своего места поднялся командор из Сорргола и с силой ударил по нагруднику бионической рукой.
- Я не стану подчиняться приказам Унгаварра!
- Я тоже, - проворчал другой.
- Именно поэтому, командор Усклир, наши воины разделены и рассеяны, - сказал фратер Гривак. - Если в такое время поставить один клан выше других, это приведет к разногласиям.
- Или открытому конфликту, - добавил фратер Врейвуус.
- Есть тот, кто мог бы объединить нас, - раздался голос из глубины зала. - Шадрак Медузон!
- Медузон? Он действует необдуманно и непредсказуемо! - ответил Железорожденный из свиты Гривака.
- И тем не менее я слышал, что многие уже следуют за ним, - прошептал Салнар Тейваару.
- Большая часть отцов кланов погибла, - сказал Юраак, поднимая свой посох. - Теперь, согласно старым законам Медузы, вне командной структуры Легиона остались только мы, железные отцы. Опрометчивость обрекла сынов Горгона на поражение. Прислушайтесь к нашей мудрости. К тому, как Железный Десятый будет вести войну под руководством военачальника Медузона.
- Что же тогда нам делать? - спросил Тейваар, впервые за всю встречу подавая голос. - Вы принесли нам вести о Медузоне и других братьях из нашего Легиона. Где они?
- Мы не знаем, - ответил Врейвуус. - Нам специально не сказали.
- Вот та мудрость, которую мы несем, - продолжил Гривак. - Все, кто пережил Исстванскую Резню, должны разделиться на автономные ячейки. В наших рядах приветствуются боевые братья любого Легиона, которые могут доказать свою преданность нашему делу. Мы не можем открыто атаковать предателей, но можем изводить их. Мы будем везде и всюду, будем атаковать их линии снабжения и склады, а также нести вести о предательстве всем, кому только сможем.
Салнар непроизвольно сжал кулак. Снова разлучаться со своими братьями - это уж слишком.
- Фратер, при столь малой численности наша боевая мощь невелика, - сказал он. - Что мы можем сделать?
- Лучше спроси себя, Салнар, что мы могли бы сделать все вместе? То, что осталось от нашего Легиона - лишь осколки его былой мощи. Большая часть Пятьдесят-Второй экспедиции погибла, а остальная рассеяна на большой территории. Даже соберись мы все воедино, в одном месте, вряд ли бы смогли как-то повредить превосходящим силам противника.
- Зато у Гора появилась бы одна большая мишень, - добавил Гривак. - Нас бы настигли и окончательно уничтожили.
- Наш отец мёртв - нельзя допустить, чтобы его наследие последовало за ним, - обратился с призывом Врейвуус. - Если хотите воевать под началом Шадрака Медузона, то только на его условиях. Вы должны сражаться за него, а не с ним.
- В этом плане есть смысл, - согласился Тейваар. - По отдельности мы более маневренны, нас труднее поймать и уничтожить. Если рассеемся широким фронтом и вынудим предателей перейти в оборону, то задержим столько же вражеских сил, как если бы мы действительно атаковали их.
- Как и должно быть, - сказал Юраак. - Мы пересмотрим и сменим свою диспозицию. Воины под нашим началом не узнают правду о внутренней слабости Легиона. Этот тайный позор останется между нами.
- И что же это за слабость?
- Что наш примарх был неправ.
Наступила зловещая тишина.
- Ну ладно, - произнес Салнар, только чтобы нарушить молчание. - Куда мы сделаем наш первый шаг?
- Сюда, - ответил Врейвуус, протягивая инфопланшет.
Салнар взял его, и нахмурился.
- Перевалочный пункт?
- Астропатическая станция-ретранслятор, а также узел снабжения Легиона. Планетоид типа "Тэта" с базовыми обслуживающими модулями. На момент отправки сообщения там находились пятьдесят три флотских судна снабжения. У нас есть координаты. Планетоид был обнаружен небольшим контингентом клана Атраксиев, спасшимся из бойни при Исстване.
- Сообщения? - переспросил Усклир. - Пусть возвращаются к нам и лично поделятся добытыми сведениями.
- Существует несколько командных структур, действующих параллельно, - пояснил Гривак. - На то, чтобы собрать разведданные со всех разрозненных подразделений нашего Легиона, требуется время. Не все из них прислушались к нашему зову - особенно непримирим клан Атраксиев. Более того, железный владыка Гроттаавак открыто презирает военачальника Медузона.
- Но не эта рота? - уточнил Салнар.
- По всей видимости, наши братья тоже увидели преимущества плана военачальника, - ответил Гривак.
Салнар передал планшет Тейваару, тот бегло просмотрел информацию.
- Но ведь основной принцип столь асимметричной войны - держать каждую ячейку в неведении относительно действий остальных? - спросил командор Вургаана.
- Да, - кивнул фратер Юраак. - И тем из нас, кто ещё до прибытия к вам решил работать с Медузоном, запрещено выходить на связь с кем бы то ни было, разве что в самых исключительных случаях.
- Такое разделение вполне соответствует нашему нраву, - пробормотал Усклир.
- И что же это за исключительные случаи? - настойчиво спросил Тейваар.
- Когда одиночные подразделения пытаются связаться с остальным Легионом, думая, что он всё ещё единое целое. Они тоже стремятся утолить жажду мести. Они не смогут сделать этого в одиночку или без руководства.
Тейваар удовлетворенно кивнул.
- Аванпост тщательно охраняется. Двадцатым Легионом.
- Устроим бомбардировку? - предложил Салнар. - Нам хватит кораблей для этого.
- Мы не можем выбросить эти ресурсы на ветер, - возразил Усклир. - Мы должны провести полноценную боевую операцию. С высадкой десанта.
Тейваар неприятно улыбнулся.
- А если это ловушка?
Гривак пренебрежительно махнул рукой.
- Если это так, мы застанем их врасплох. У нашей группы достаточно сил, чтобы рассеять любую засаду и полностью уничтожить врага. Железные отцы хотят, чтобы мы приходили на помощь нашим братьям и обращали любую ловушку предателей против них самих. Мы выбирались из передряг и похуже.
- Время слабости прошло, - произнес Юраак. - Мы пойдем в рискованную атаку, как это сделал наш отец. Именно этого они и ждут. Так давайте не будем их разочаровывать. Пусть недооценивают нас, мы обратим это себе на пользу.
Мы отправляемся в бой. На данный момент моя броня практически отремонтирована. Все системы полностью проверены. Я доволен своей работой. Я перекрасил большую часть пластин, но оставил нетронутым левый наплечник. На нем я должен был обновить символику Легиона. Несколько раз я пробовал сделать это в своей новой оружейной, но каждый раз обнаруживал, что не могу.
На момент нашей атаки наплечник всё ещё незакончен, всё ещё выжжен предательством Исствана.
Мы выходим из варпа подобно самой ярости, прямо над нашей целью, не заботясь о соблюдении безопасного расстояния, возможном переплетении материй нашего корабля и планетоида или помехах при столь близком переходе. Железным Рукам не терпится уничтожить врага, и они воспользуются элементом внезапности, чего бы это ни стоило. Наше появление сопровождается ударной волной, которая сотрясает окружающее пространство и отбрасывает в стороны вспомогательные суда, сновавшие вокруг астероида. Несколько кораблей попали в свирепые временны́е завихрения, где их разорвало на части.
Орудия станции быстро наводятся на нас, отслеживая перемещение "Волунтас Экс Ферро", макропушки в бешеном темпе выпускают сверхмощные кумулятивные снаряды. Они направляются чуть вперед, туда, где корабль будет через несколько секунд. Траектории движения снарядов и судна пересекаются, разрушительная геометрия пустотного боя выполняется, как задумано. Вдоль всей вентральной обшивки корабля расцветают взрывы. Пустотные щиты мерцают потусторонней энергией.
Они выдерживают, и мы с братьями оказываемся снаружи, "Волунтас" над нами стремительно удаляется вверх.
Наш "Громовой ястреб" - тот самый, третий из виденных мной, каким-то образом его всё же уговорили вернуться к жизни - помчался к станции на полной скорости, забыв об осторожности. Поверхность станции несется нам навстречу. Сорок процентов её конструкции - творение рук человека. Остальные шестьдесят - скала, в которую встроены искусственные компоненты. Поверхность покрыта тонким слоем реголита из измельченного камня, мелкого как притирочный порошок.
Наша цель - астропатический ретранслятор, расположенный на взмывающей ввысь опоре; фантастическое строение, которое было бы невозможно возвести на обычном мире, подобном Терре. Притяжение астероида ничтожно мало, но я, тем не менее, чувствую его, ощущаю, как возрастает сила тяжести по мере приближения.
В небе вокруг нас взрываются корабли. Работа Гвардии Ворона, скрытно продвигающейся вперед. Наши командиры грамотно используют наши сильные стороны.
- Приготовиться! - приказывает избранный Вра’кеш. Теперь нас двадцать. Саламандр со всей флотилии собрали в одно подразделение под командованием Вра’кеша - облаченного в терминаторскую броню Огненного Змия. - Мы захватим станцию-ретранслятор. Наша основная цель - этот шлюзовой отсек.
На экранах наших визоров вспыхнула отметка отсека. Он нам хорошо знаком. За последние три дня мы досконально изучили его и все возможные варианты боевой обстановки.
- Там мы объединимся с Железными Руками из клана Вургаан, - говорит Вра’кеш. - Это почетная задача.
Между их кланами крайне натянутые отношения. Уверен, они надеются, что инициативы со стороны другого Легиона будут приняты лучше.