Содержание:
От переводчика 1
ПРОЛОГ 1
Глава 1. Смерть в Шадизаре 4
Глава 2. Работа для вора 6
Глава 3. Мечи во мраке 8
Глава 4. Душа киммерийца 10
Глава 5. В таверне Хилидеса 11
Глава 6. Колдовство 14
Глава 7. Росела и убийцы 16
Глава 8. Неудавшийся заговор 17
Глава 9. Волк в Хауране 19
Глава 10. Конан - маг 19
Примечания 21
Конан - наемник
(Мошенник поневоле)
От переводчика
Все поклонники Саги о Конане, вне всяких сомнений, знают о трилогии Эндрю Оффута. Одна беда - в нашей стране были изданы только ее первая и третья части. Роман "Наемник" (В другом варианте: "Мошенник поневоле") по неизвестным причинам так и не увидел свет на русском языке.
Пытаясь исправить эту досадную оплошность, я на свой страх и риск решил перевести данное произведение. К моему глубокому огорчению достать оригинальный текст не представлялось возможным. Пришлось довольствоваться лишь польским переводом, найти который тоже стоило немалых усилий. Садясь за работу, я прекрасно понимал, что конечным результатом станет скорее пересказ, нежели перевод. Однако это все равно лучше, чем вообще ничего. Ведь русскоязычные читатели давно потеряли надежду прочитать роман на родном языке. И пусть мой скромный труд станет для них подарком.
Alex Lakedra.
ПРОЛОГ
Лысина старика блестела на ярком свете. На сухой, сморщенной коже отчетливо выделялись коричневые пятна. Освещение давала люстра с четырьмя рожками, заправленными маслом, подвешенная на цепях к потолку.
Голый череп принадлежал Себанинусу, барону Корвеки. На его груди висела тяжелая золотая цепь с медальоном, подтверждающим дворянский титул. На его груди висела тяжелая золотая цепь с медальоном, подтверждающим дворянский титул. Его шерстяное облачение с длинными рукавами цвета темного вина имело высокий воротник, наглухо застегнутый на шее, хотя в помещении было довольно тепло.
Барон медленно понял морщинистую, покрытую старческими пятнами, руку и коснулся волос, которые свисали за ушами редкими молочно-белыми прядями. Они окружали плешь наподобие бахромы. Только эти жалкие остатки былой шевелюры сохранились со времен молодости, но и они обесцветились с годами, как и бывшие когда-то холеными ногти. Барон Корвеки сощурился и наклонился над столом, чтобы лучше присмотреться к своему гостю, прибывшему издалека. Глаза его видели очень слабо, но от визитера словно исходило сияние, что вряд ли было всего лишь игрой воображения. И эта аура отнюдь не являлась олицетворением добра.
Себанинус несколько раз моргнул. Он искренне надеялся, что его отвратительное зрение незаметно для окружающих. Однако тот, кто хоть раз имел честь взглянуть в лицо старика, безусловно, не мог не отметить, как дрожат морщинистые веки. Как подслеповато щурится он, пытаясь разглядеть собеседника или какую-либо вещь, находящуюся перед ним буквально в двух шагах.
Вот и теперь, барон Корвеки сумел определить только одну деталь в облике своего гостя. Желтая кожа его напоминала золото, расплавленное в лучах заката.
Старый дворянин никогда ранее не встречал желтокожих людей. А этот странный человек, к тому же, пришел к нему с таким заманчивым предложением, подобного которому ему не делал никто и никогда в подлунном мире. Двое мужчин молча смотрели друг на друга. Им никто не мешал, поскольку Себанинус строго - настрого запретил его тревожить. И теперь он, сидя в кресле, размышлял над своим прошлым и перспективах на будущее.
Барон был властителем земель на северо-западе Кофа. Он давно овдовел. Судьба не слишком благоволила к нему и обделила потомками. Ни одна из жен не одарила его сыном, которому можно было бы передать всю полноту власти и немалое состояние. Себанинус не имел даже дочь и не мог надеяться, что та, выйдя замуж за какого-нибудь благородного юношу, подарит ему наследников рода владык Корвеки. Конечно, это был не лучший вариант, но уж точно не хуже сложившейся ныне ситуации. При таком положении вещей, барон не мог считать себя счастливым человеком.
Себанинус прекрасно знал, как за глаза его называют при дворе в Хоршемише. " Барон - простак" и " Господин Недотепа" - вот неполный перечень обидных кличек, чем наградили старика острословы. А с недавних пор к нему прицепилось и вовсе неприличное прозвище: "Сморщенный мочевой пузырь свиньи из-за Голубого озера". Другие дворяне постоянно строили друг другу козни, и не один из них не заглядывал в поместье барона уже много лет. Никто не искал его поддержки и не обращался за советом. Корвеки считался лакомым куском, но его хозяин был никому не нужен. В свое время, он не наушничал королю и не доносил на других, и, может, поэтому не снискал особых милостей и положения при дворе. Вследствие чего, большинство дворцовой челяди не видело в нем союзника для своих подковерных интриг.
Жители соседних стран знали Коф, как сильную державу, где изготавливается отличное оружие, но вряд ли кто-то слышал о Корвеки. Естественная гранитная стена скрывала земли барона, богатые чистыми озерами и горными ручьями, от чужих глаз. Владения Себанинуса идеально подходили для животноводства, а также для выращивания всевозможных полезных растений. И в Гиркании, что лежала за морем Вилайет, и в далекой Замбуле на жарком юге - издавна знали и ценили кофийские мечи. Но кто, кроме рыночных торговцев в столице Кофа слышал о салате, капусте или оливках с земель баронства Корвеки? Кто из людей, проживающих в городах и дворцах, задумывается над происхождением продуктов? А если кто и вспоминал Себанинуса, то исключительно, как чудаковатого провинциального дворянина из предгорий. Все считали его отрезанным от остального мира немощным стариком, который, правда, регулярно поставляет свежие овощи в королевский дворец и на рынки Хоршемиша.
- Безусловно, шерсть из Корвеки превосходного качества и пользуется большим спросом у соседей, - первым прервал затянувшееся молчание желтолицый пришелец. - Но речь не об этом. Ты слышал историю о блестящем капитане дворцовой стражи и кузине королевы?
- Из Хаурана? - на всякий случай спросил Себанинус.
На основании давнишнего договора, баронство Корвеки вело торговые дела с крошечным королевством Хауран, которое узким клином примыкало к восточной границе Кофа. Крутые, достигающие порой до небес, горные пики отделяли Корвеки от Коринфии и Заморы на севере, но на востоке продвижение было не так затруднено. К тому же, вотчина барона по своим размерам почти не уступала иному королевству, хотя в Кофе считалась захолустьем.
- Именно, - подтвердил гость мягким голосом. - Несчастный Хауран!
"Ух ты!" - подумал, с замиранием сердца, Себанинус: "Если бы я только мог в данной ситуации жениться на королеве соседнего государства".
Этот брак сделал бы его знаменитым в Хоршемише! Спесивые, коварные короли Кофа не одно поколение мечтали о захвате маленького восточного соседа. Если бы на его трон сел кофиец из рода властителей Корвеки, то прежний союз вполне мог бы вылиться в присоединение Хаурана, а уж потом... Глядишь, Сабинамус, сын Себанинуса - повелитель Корвеки и король Кофа!
От таких мыслей, на дряблых губах барона заиграла мечтательная улыбка. Такая перспектива, вместе с немедленным признанием его героических заслуг, значили для старика больше, чем даже корона Хаурана на собственных висках.
Как приятно сознавать, что останешься на века в благодарной памяти своего народа! На протяжении целых четырех десятков лет, с тех пор, когда он получил от своего отца титул вместе с медальоном, барон безуспешно пытался завоевать уважение к своей персоне. Между тем, золотая цепь и медальон, усыпанный сапфирами, оставались при нем и только тяжелели с годами, а достоинства Себанинуса так и не были оценены. Ах, как приятно оказаться приглашенным в великолепный дворец в Хоршемише! Пройти через ряды придворных, бросающих завистливые и удивленные взгляды, а после быть обласканным королем! Тогда навсегда исчезнет "господин недотепа с гор", предмет колкостей и глупых насмешек! Ради всего этого, он прямо сейчас бы с удовольствием совершил длинную поездку в столицу.
- Ты прав, барон из Корвеки, - с улыбкой сказал гость. - Как муж королевы независимого Хаурана ты оставался бы лишь просто супругом, всегда чувствуя за собой тень Кофа и справедливо опасаясь вторжения.
- Откуда тебе известно, что у меня на уме, человек из Кхитая?
- Я обладаю многими способностями, но, к сожалению, чтение чужих мыслей к таковым не относится. Просто я не глуп и умею наблюдать. А ты, услышав мое предложение, погрузился в размышления. Любой умный человек может догадаться, о чем ты думаешь.
- Молодость… - вздохнул барон.
- О, нет! - гладкая рука вскинулась в предостерегающем жесте. - Всего лишь подобие молодости. Вот, что я могу тебе гарантировать, господин из Корвеки. Внутри ты останешься самим собой и, наверное, будешь постоянно помнить о том, что смерть по-прежнему не спускает с тебя своего горящего взора.
Дворянин взволнованно посмотрел на собеседника, и тяжелый вздох вырвался из его рта, в котором сохранилось не так уж много зубов. Как раз один из оставшихся начал ныть.
- Мои волосы …
- Станут темные и густые.
- Мои... мои губы...
- Будут тугими и полнокровными. Твои зубы были раньше белые? Они вырастут заново и снова приобретут жемчужную белизну.
Себанинус поднял ладони и внимательно осмотрел их со всех сторон.
- Мое …
- Гладкое тело и сильные руки. Руки человека… - чужеземец остановился, посчитав, что хватит перечислений. - Знаешь, барон, - продолжил он через пару мгновений, - я могу убрать два года из трех от твоего возраста. В общем, на вид ты будешь выглядеть тридцатилетним мужчиной. И этого, поверь, вполне достаточно, хозяин Корвеки.
Старик сглотнул накопившуюся слюну.
- Барон из Темных гор, барон - крестьянин, господин пастух…
Когда он шепотом произносил презрительные прозвища, в его глазах блестели слезы. Чтобы не разрыдаться, дворянин прикрыл веки и собрал в кулак всю свою волю.
- Тридцать лет для меня - все равно, что для других ранняя юность, Хи Жанг, - пробормотал он.
Желтолицый человек ничего не ответил. Снова, на какое-то время повисла тишина. Отблески света играли на лысой голове барона и золотистой коже его гостя.
- Как этого всего можно достичь? - не выдержал Себанинус. - Ты уверен, Хи Жанг? Получится ли?
- Безусловно, получится. Хотя такое дело не может обойтись без некоторых издержек…
- Каких? - барон весь напрягся в мучительном ожидании, но кхитаец лишь непринужденно пожал плечами.
- Ну, это будет стоить жизни, - спокойно продолжил чужестранец. - Представь! Всего лишь одна человеческая жизнь за целое королевство Коф! Нет - нет, - тут же поспешил он успокоить старика, - лично тебе не грозит даже минимальная опасность. Однако когда превращение свершится, тебе следует помнить, что необходимо поторапливаться. Поскольку, хотя ты и станешь похож на молодого человека, все же это будет только иллюзия, и властитель Корвека по-прежнему останется самим собой.
- Но ведь этого так мало!
- Не так уж и мало. Твоя внешность станет отражением того, что было когда-то в прошлом. Но хочу тебе напомнить, благородный господин, что для такого как ты, даже иллюзорная молодость должна быть в радость. И стоит дорожить, а не пренебрегать такими вещами.
- После прожитых восьми с лишним десятков лет, мне ли не знать. Но скажи, неужели нельзя взаправду стать молодым?
- Нет, барон, такое осуществить не удастся. Время обмануть нельзя, только людей, но и этого должно хватить.
Барон сверлил взглядом своих выцветших глаз желтокожего человек, силуэт которого виделся ему размытым, словно тот находился за густой пеленой утреннего тумана или за завесой водопада.
- Ну, хорошо. Тогда ответь мне, кхитаец: сколько лет тебе самому?
- Я ожидал от тебя подобного вопроса, - сверкнул крепкими, белоснежными зубами Хи Жанг. - Попробуешь угадать?
- Я… - стушевался дворянин.
- Совсем необязательно прикидываться предо мной, Себанинус, - усмехнулся кхитаец, впервые называя старика по имени. - Я прекрасно знаю, что видишь ты скверно и напрягаешь глаза, чтобы хоть что-то разглядеть!
Барон смутился еще больше, и некоторое время переваривал слова чужеземца. "А другие также осведомлены о моей почти полной слепоте? Скорее всего… Зачем тешить себя глупыми надеждами. Может быть, этот пришелец из далекой страны просто потешается надо мной и рассказывает красивые сказки? Неужели Себанинусу из Корвеки суждено в очередной раз стать объектом для насмешек?" - такие мысли роились в голове у старика. Он отчаянно отгонял сомнения прочь. Ему безумно хотелось верить Хи Жангу, прибывшему из легендарного Кхитая.
- Ты выглядишь… - начал барон неуверенно. - Тебе не дашь больше тридцати пяти лет.
- Моему сыну почти пятьдесят, - сказал гость безразличным тоном. - Я проделал путь в тысячи миль, чтобы добраться сюда. Мои годы никуда не исчезли, они просто не видимы. В моей голове скрыта мудрость прожитых долгих лет.
- И ты все помнишь?
- Я помню.
- И ты пришел из таких отдаленных мест, чтобы предложить мне мо… видимость молодости?
- Да, это так.
- Но почему?
- Когда-нибудь, в будущем, у меня, а может быть и у моего сына, появятся в Хауране кое-какие дела. Но мы не станем требовать ничего сверхестественного. По крайней мере, ничего из того, что ты или твой сын не сможете дать нам по собственной воли. И это произойдет еще не скоро. А теперь вернемся к настоящему времени, - Хи Жанг наклонился вперед. - Пока, в качестве оплаты, я возьму один мешок. Мешок того, что хранится у тебя в сокровищнице в избытке.
- Мешок золота?! - воскликнул барон. - Ты знаешь даже о …
- Да. Богатства рода властителей Корвеки огромны. Но какое значение имеет золото для человека, который медленно угасает - одинокого, лишенного наследника старика?
- Ты находишься в моем доме, кхитаец, и смеешь говорить такие жестокие слова! - вспыхнул Себанинус.
Хи Жанг понял, что у барона сохранилось немного прежних сил и гордости, поэтому склонил голову в глубоком поклоне.
- С каких это пор искренность стала жестокостью? Стоит ли избегать правды, чтобы не показаться жестоким, барон из Корвеки? Когда в начале нашего разговора я спросил: "Чем ты готов пожертвовать ради молодости?", ты чуть не лопнул от возбуждения: "Всем, чем располагаю!". Я прошу за это только двадцатую часть твоего состояния. Неужели такая благодарность с твоей стороны не стоит руки королевы и принца, которого ты после себя оставишь? Твоя судьба в твоих руках, Себанинус.
"Действительно, он прав" - дворянин в уме переваривал сказанное гостем.
- О, милосердная Иштар! Ты отказываешься? - барон не рассчитывал на ответ, просто выразил справедливое возмущение.
"Конечно, этот кхитаец прав. Какую ценность сейчас представляет его честь, жизнь и пустые мечты? Безусловно, стоит пожертвовать частью богатства в обмен на открывающиеся перспективы. В ближайшие дни все сможет окупиться с лихвой" - рассуждал Себанинус и в душе уже расстался с мешком золота: "В конце концов, что такое золото?! Но… Что он там говорил о человеческой жизни? Надеюсь, что этот человек не потребует новорожденного сына, который должен будет появиться на свет от моего союза с королевой Йаламис?".
- Я могу на тебя рассчитывать? - громко спросил старик.
Хи Жанг промолчал, и барон расценил это, как знак согласия.
- Значит, мы договорились, - продолжил Себанинус. - Что еще нужно сделать? И я хочу знать точно, жизнь какого человека тебе нужна?
- Для начала вели подготовить глухое помещение в подземелье башни твоего замка, - бесцветным голосом сказал кхитаец. - После, ты должен привести или заманить туда молодую девушку. Каким способом ты это сделаешь - не имеет значения. Потом, ты, барон, будешь присутствовать при ритуале и делать все, что тебе велят.
- Я... Я не смогу убить ее.
- Этого не нужно. Ты просто будешь спокойно стоять рядом и молча наблюдать. Что ты так ужаснулся? Тебе придется пересмотреть свое представление о добре и зле. Сегодня вечером, барон из Корвеки, ты должен освободиться от глупых предрассудков ради себя самого и будущего Кофа! Только это от тебя и требуется.
- Ты хочешь мне напомнить…
- Да, именно. Я не обманываю тебя и не обольщаю тем, чего не в состоянии исполнить. Но ничего в нашем мире не делается даром. Неужели ты не понял такой простой истины за свои восемьдесят два года? В итоге ты, возможно, получишь кофийский престол. Что значит для трона какая-то чужая никчемная жизнь? Так должно случиться и ты обязан это понять.
Барон прикрыл руками свое осунувшееся, покрытое старческими пятнам, лицо. Костлявые пальцы била мелкая дрожь. В сущности, он никогда не был плохим человеком, и никто за все прожитые годы не назвал его злодеем. То, что скоро произойдет, пойдет, исключительно, на благо Корвеки и всему Кофу. Его голос, прозвучавший из-под ладоней, был тихим и хриплым:
- Я готов на все.