* * *
Конан сидел без дела все утро, что вовсе его не вдохновляло. Лишь после полудня, им с Шубалом выпала честь провожать хозяйку во дворец.
Хаштрис скрылась в тронном зале, а через некоторое время из-за расписных колонн возник Архаурус и сразу же подошел к Конану.
- Ты вчера очень внимательно наблюдал за господином Сергианусом, - заговорил вполголоса советник. - Когда наша королева освобождала тебя из-под власти черной магии, ты все время смотрел на него. В чем причина?
- Я … а могу ли я ответить на вопрос вопросом, Архаурус? Откуда прибыл этот человек?
- Видно тебе кажется, что ты знал его раньше. Не так ли?
Глаза советника были темнее беззвездной ночи, а взгляд острый, как осколок обсидиана. Облачение вельможи состояло из длинной, белой туники и темно-коричневых штанов. На груди висела неизменная королевская печать. Не дождавшись от Конана ответа, он продолжил сам:
- Я отвечу тебе, поскольку ты телохранитель кузины нашей королевы и герой, который доставил ее домой в целости и сохранности из недостойного Шадизара. Так вот. Сначала его заметили у западных ворот. Вид его был ужасен. Человек в богатой, но рваной и грязной одежде шел пешком. К тому же, весь окровавленный. Он назвал себя, и ему поверили по причине дворянских манер и медальона. Стражники отвели его к Акраллидусу, у которого мы тогда проводили совещание. И вскоре он предстал перед нами чисто вымытый и в новой одежде. Человек вкратце поведал, что подвергся нападению разбойников на подходе к столице. Они убили двоих членов его свиты и сбежали, услышав лай собак. Однако забрали коня у сына князя, его вещи и вьючных лошадей. Решив, что за ними будет погоня, бандиты поспешили ретироваться в сторону гор.
- Он был ранен?
- Нет, я бы так не сказал, - покачал головой Архаурус. - Кроме незначительного пореза на праве руке других ран у него не наблюдалось.
- Следовательно, он сражался, а кровь на его одежде могла принадлежать убитым врагам.
- Я вижу, что ты знаешь толк в драках и умеешь строить предположения. Это хорошо, мой мальчик, - советник посмотрел на юношу с одобрением. - Мы вежливо попросили его набраться терпения и послали людей, чтобы те осмотрели место происшествия. Сергианус отнесся с пониманием к нашим действиям, которые имели под собой цель проверки на достоверность событий. По своей сути, он обходительный и симпатичный человек. По возвращению наши люди подтвердили, что нашли трупы, кровь и следы от копыт множества лошадей. Все они вели на запад, в Коф.
- В Коф? - переспросил киммериец.
- Да. Это были следы удирающих разбойников.
"Ну, по крайней мере, удирающих коней" - подумал Конан и молча кивнул.
- Один окровавленный меч валялся на земле, - меж тем, продолжал Архаурус. - Все остальное оружие налетчики забрали с собой.
- Не убив при этом Сергиануса…
Архаурус поджал губы и окинул Конана остерегающим взглядом.
- Князь Сергианус, - сказал он, выделяя первое слово, - объяснил, что когда его люди пали, он, сброшенный с лошади, прикинулся мертвым. Поскольку пешему не удалось бы победить трех конные. Бандиты подходили к нему, чтобы проверить, жив ли он, когда услышали собачий лай. Один из нападающих громко объявил, что, несомненно, этот лай означает то, что приближаются какие-то люди. Разбойники не захотели рисковать и, собрав добычу, ускакали галопом.
- Может быть, князь Сергианус говорил, что ранил одного из них?
- Он утверждал, что даже двоих. Когда разбойники скрылись из виду, наш гость поднялся и пешком добрался до города. Мы отвели его к королеве. В нашем присутствии он повторил эту историю. Все подробности совпадали. В сложившейся непростой ситуации королева Йаламис предложила ему, как иноземцу и потомку знатного рода, к тому же ограбленному на ее земле, пристанище во дворце. Произошло это два месяца тому назад. Сергианус успел обжиться в Хауране.
- И он ухаживает за вашей повелительницей.
- Да, князь оказывает ей знаки внимания. Все это видят. Королева долгое время была одинокой и несчастной женщиной, Конан, а ей всего лишь чуть больше двадцати лет. Однако же она семь лет несет бремя короны и успела родить сестер-близнецов. Ты ведь слышал об этом?
- Приходилось…
- А о проклятии, давлеющим над королевской семьей?
- Да, про это я тоже знаю.
- И про то, что в нынешним столетии бедной Йаламис выпала участь произвести на свет ведьму, а потом принять трудное решение, касательно демонического ребенка?
- Да. А также то, что овдовела она через пару лет после родов.
- Раз так, значит, ты должен понимать, что все последнее время я был советником при несчастной королеве и даже в какой-то степени - отцом. От всех бед, свалившихся на ее голову, Йаламис выглядит старше своего возраста. А до встречи с немидийским князем она выглядела еще хуже. Ее многие годы мучили кошмары, в которых слышался плач ребенка, умершего в пустыне. Это была Саломея - источник всех несчастий, но ее королева выносила в своем лоне. Вот так-то, Конан, - вздохнул вельможа.
Юноша скорбно склонил голову. Варвар представить себе не мог, что если бы он был отцом, то смог решиться бы на подобный поступок. При любых обстоятельствах Конан не обрек бы на смерть собственное дитя.
- Я понимаю и благодарю тебя, Архаурус, за посвященное мне время, - громко сказал киммериец. - Но… Следовательно, позднее, когда прибыл немедийский князь… - подбирал слова юноша, думая про себя: "Только княжества Торы нет, и не было никогда такого князя".
- Да, когда появился молодой князь, наша королева сбросила груз лет, как сильное дерево сбрасывает мертвые листья, и расцвела, словно весенний цветок. Я видел, Конан, как искра жизни зажглась в ее печальных глазах. Теперь моя королева светится радостью. И думаю, что господин Сергианус - самое значимое событие для Йаламис и Хаурана в целом за много лет. Наверное, такое же, как встреча кузины королевы с тобой, спасителем ее жизни. В общем, сейчас королева и князь Сергианус увлечены друг другом, хотя не являются любовниками.
- Пока что нет, - вставил Шубал, который незаметно для Архауруса приблизился к ним сзади.
Конан заметил подходящего шемита, но не видел причин прерывать королевского советника, а Архаурус, вздрогнув, неприязненно посмотрел на Шубала.
- Видимо тот факт, что какой-то безземельный немедиец, возможно, скоро станет владыкой Хаурана - не слишком беспокоит тебя, - скорее утверждая, чем задавая вопрос, сказал варвар.
- Конечно, нет - возразил советник.
- Если выбирать, то безземельный авантюрист выглядит предпочтительней нежели, скажем, повелитель страны, который давно положил глаз на маленького соседа, - убежденно сказал шемит.
- Очевидно, Шубал имеет в виду Коф, - предположил Архаурус. - Однако нельзя с уверенностью называть князя Сергиануса "авантюристом".
- Кем бы он не был - все одно лучше кофийца. Ведь ни для кого не секрет, что Коф с удовольствием бы отдал свои западные провинции в обмен на доминирование над Хаураном!
- Хммм, - тактично кашлянул советник. - Но Конан… ты так и не ответил на мой первый вопрос: Почему ты так навязчиво разглядывал господина Сергиануса? Ты видел его раньше?
- Нет, то, что я увидел, было … - начал киммериец, но вдруг в его голове созрел некий замысел. Мысль блеснула в мозгу подобно драгоценному камню. - Скажи, Архаурус, ты умеешь читать по турански?
На лице вельможи отразилось удивление и некоторая растерянность, однако он кивнул утвердительно.
- Да, - сказал Архаурус и перешел на туранский: - Да, я говорю, читаю и пишу на этом языке, Конан. Почему ты спрашиваешь?
- Потому, что это единственный язык, на котором я умею писать, правда, не очень хорошо. А ты, Шубал …знаешь грамоту?
- Ну… - Шубал не казался слишком уверенным, - шемицкую неплохо…
- Шемитское письмо я тоже способен прочесть, - не без гордости объявил советник.
- А я - нет, - развел руками Конан.
- Сказать по правде, - протянул Шубал, - я все же лучше пишу по кофийски.
Население Хаурана говорило на диалекте кофийского языка. Письменность еще больше напоминала первоисточник.
- Вот я хочу проверить одну догадку, - сказал варвар. - Шубал, опиши, как выглядел человек, о котором мы разговаривали вчера, у которого был медальон.
- Сергианус?
- Нет, тот второй и не произноси его имя, Шубал.
- Понятно. Но он, наверное, уже отошел в мир иной, Конан. Это было четыре года тому назад. Почти пять.
- И все же послушайся меня.
Шубал согласился, и все три пошли в канцелярию. Старый писарь не испытал восторга, когда расставался с двумя листами дорогой кхитайской бумаги в пользу не вызывающих особого доверия наемников. Однако, как-никак, они были людьми благородной Хаштрис, их просьбу поддержал советник трона и чиновник не посмел отказать.
Киммериец и шемит повернулись друг к другу спинами и принялись составлять описание, каждый свое. Заинтригованный Архаурус ждал. Он сгорал от нетерпения, которое вскоре грозило перерасти в гнев.
Конан и Шубал иногда прерывались, чтобы освежить свои воспоминания или подобрать подходящие слова. Время от времени, у каждого из них с губ срывалось проклятие на совершенно разных языках, отличных от того, на котором оба писали.
Варвар закончил чуть раньше своего товарища, после чего Архаурус вопросительно взглянул на него. Конан велел шемиту читать первым.
- "Он глубокий старик", - начал Шубал, стесняясь как мальчик, хотя читал свое собственное творение. - "Его голова почти лысая. Остатки выцветших волос бахромой свисаю с висков и затылка. Руки и лысина покрыты старческими пятнами. Глаза все время щурит. Скорее всего, видит он скверно. Его левое веко обвисло, равно как и губа. Вокруг глубокие морщины. Зубы пожелтели, двух справа не хватает…"
- Сверху или снизу? - прервал его Конан.
- Снизу. "Усы седые, более густые с левой стороны. Очень худой. Руки трясутся, на них видны набухшие жилы". Вот, собственно и все, - шемит поднял голову и расправил плечи.
- И ты описал … - Конан заметно побледнел.
- Себанинуса, барона Корвеки из Кофа.
- Слушай, Конан, какой прок в этих ученических упражнениях? - вконец потерял терпение советник.
- Эх, Архаурус! Это все колдовство. Некий человек, которого мы встретили вчера, утверждал, что Тора в Немедии совсем не княжество, а баронство. Или Сергианус хотел придать себе вес, или просто об этом не знал … А Шубал узнал его медальон. Он вспомнил, что видел данный предмет около пяти лет тому назад на груди барона кофийской провинции Корвеки.
- Какой смысл выяснять такие пустяки? - Архаурус простонал и воздел вверх руки.
- А такой, - сказал Конан, - что Сергианус выступил с протестом в тот момент, когда королева замахнулась, чтобы разбить зеркало. Поэтому, пока душа ко мне не возвратилась, я смотрел только на него. А потом он на какой-то миг вдруг изменился. Я увидел совершенно другого человека в той же одежде и с тем же медальоном. Мне не доводилось раньше бывать на востоке Кофа или в Хауране. И тем более, я никогда не встречал владыку Корвеки. Но, послушай, господин советник, кого я вчера увидел рядом с твоей королевой.
И юноша громко прочел то, что написал:
- Высокий, худой, очень старый мужчина с лысиной испещренной желтоватыми пятнами и венчиком жидких волос, похожих на потрепанную занавеску. Его белые усы, более густые слева, а левое веко и уголок губы опущены. Морщины избороздили лицо подобно глубоким ущельям, особенно вокруг губ. Во рту, как видно с первого взгляда, не хватает справа двух нижних зубов. Руки дрожат, а жилы на них похожи на толстых гусениц. Кожа блестящая, с пятнами, без волос. Еще я заметил маленькую коричневую бородавку на щеке под левой ноздрей.
- Точно такая была у барона Себанинуса! - воскликнул Шубал. - Написанное тобой - это его точный портрет! - шемит нервно почесал грудь. - Но как…
- Типичное колдовство, - ответил Конан.
- Решительно невозможно, - сказал королевский советник. - Просто случайное совпадение. Такое словесное описание подходит к большинству пожилых людей. Какое отношение оно имеет к настоящей ситуации? Кого это может коснуться?
- Вполне может касаться Хаурана, - допустил киммериец. - Предположим, что дела обстоят именно так. Что каким-то образом кофийский барон обрел внешность молодого человека и специально прислан сюда. Возможно, своим королем, который по твоим словам поглядывает с жадностью на Хауран. Следовательно, этот человек прибыл, чтобы соблазнить, а после и жениться на одинокой королеве.
- И присоединить Хауран к Кофу! - выпалил шемит.
- Колдовство, - повторил юноша. - А я, как жертва злых чар, смог прикоснуться к нему в тот момент, когда эти чары снимали с меня.
Трое мужчин долго переглядывались в молчании, пока этому их занятию не помешала Хаштрис, готовая к возвращению домой.
* * *
Когда сумерки окрасили дворец в оттенки багрового и фиолетового цвета, Сергианус сидел рядом с Йаламис в ее личных покоях. Он развивал тему, относительно предложения Акраллидус, касающегося женитьбы его сына. Молодой господин смотрел перед собой, а королева, словно зачарованная, смотрела ему в рот. Ее веки несколько оттеняли глубокие мечтательные глаза, но не скрывали блестевших в них искорок любви. Похожим взглядом некоторые рабыни смотрят на своих господ.
Ее колено передвинулось и прижалось к бедру Сергиануса, тогда он взглянул на нее. Заговорил дворянин раздраженно и даже с обвинением. Совсем не так, как подобает обращаться к королеве:
- Йаламис! Да слушаешь ли ты меня?
- Да, - тихо ответила она. - Если ты считаешь, что идея плохая, то я прямо скажу это Акраллидусу и делу конец.
- Ты говоришь так, но в то же время мысли твои, будто, направлены на другое.
- Это правда…
- Ты можешь уделять больше внимания делам, которые касаются твоего королевства?
- Только не тогда, когда я с тобой.
- Может быть, прекратишь смотреть на меня такими глазами, госпожа?
- Нет, Сергианус, - мягко сказала королева. - А зачем? Тебе что-то не нравится?
Он небрежно погладил женщину по бедру.
- Я должен идти.
- Но почему? - тихо спросила она и придвинулась ближе, при этом губы ее остались приоткрытыми.
Сергианус коснулся их своими губами. Лишь слегка коснулся и тут же отстранил ее от себя.
- Потому что так надо, - отрезал он и направился к дверям, оставляя королеву Хаурана в одиночестве.
Йаламис посмотрела ему вслед затуманенным взором и вздохнула.
Когда Сергианус вышел в коридор, его лицо расплылось в торжествующей улыбке. "Все! Королева - моя!" - думал он, ощущая полноту власти над влюбленной женщиной: "Скоро она будет меня умолять!".
Пребывая в прекрасном настроении и широко улыбаясь, Сергианус удалился в свою палату. Там его ждал Архаурус, советник правительницы Хаурана.
Глава 7. Росела и убийцы
Вечером следующего дня Хаштрис опять посетила дворец Йаламис, чтобы провести время с кузиной за настольными играми. Она намеревалась остаться там на всю ночь, а если и вернуться домой, то в сопровождении королевских стражников. Так или иначе, но Конан и Шубал оказались свободными от своих обязанностей. По такому случаю друзья решили отправиться в таверну Хилидеса.
Когда Конана допивал первую кружку пива, в дверях трактира появилась фигура девушки. На вид ей было лет пятнадцать. Локоны каштанового цвета обрамляли ее лицо в форме сердечка. Большие глаза напоминали полукруглую яшму.
Коротенькая желтая туника, едва прикрывающая стройное тело, была разорвана на плече, выставляя на обозрение гладкую блестящую кожу. Волоокая девушка тяжело дышала, как после бега. Ее взгляд проскользнул по посетителям заведения и задержался на молодом варваре. Она подскочила к киммерийцу и уселась к нему на колени. Все произошло так быстро, что Конан не успел даже запротестовать, а проворная девица обвила руками его могучую шею и зашептала:
- Пожалуйста, сделай вид, что я твоя женщина. Если же сюда зайдет мужчина в поисках меня, то посмотри на него грозно!
Конан не стал возражать и более чем охотно обнял незнакомку. Ладонь юноши совершила путешествие по ее спине и остановилась отдохнуть на плоском, мягком животе.
Почти в тот же миг в таверну заглянул мужчина, который также запыхался от бега. Он осмотрел внутреннюю обстановку кабачка и когда заметил варвара, тот окинул его мрачным взглядом.
Человек стиснул челюсти, оценив мощное плечо киммерийца, которое заслоняло собой девушку. Потом он посмотрел в ледяные глаза Конана, напоминающие лезвия кинжалов, готовых впиться в его плоть. Немного поразмыслив, мужчина скрипнул зубами и вышел на улицу.
Девушку звали Росела, и была она поистине прекрасна. Скоро Шубал почувствовал себя лишним, словно каким-нибудь третьим конем у дышла. Совершенно очевидно киммерийцу вполне хватало общества Роселы. Прошлой ночью Конан пребывал в одиночестве и сейчас не испытывал никакого сочувствия к товарищу. Он даже не взглянул вслед шемиту, покидавшего таверну.
Несколько мгновений спустя с улицы раздался крик. Одновременно с ним, послышался лязг стали скрестившихся клинков. Хрупкую Роселу будто ветром сдуло с колен Конана, когда тот с проклятием вскочил на ноги. Обнажив меч, варвар бросился к дверям. Прямо напротив входа в трактир, на плохо освещенной улице, лежал умирающий человек. Двое других, скрывающих лица под масками, атаковали четвертого, которым был, никто иной как, Шубал. Именно его крик слышал Конан, и он же снова выкрикнул имя друга. На возглас шемита один из нападавших оглянулся. И поэтому меч киммерийца попал ему не сбоку в шею, а точно пронзил горло. Из раны толчком выплеснулась кровь. Мужчина попятился. Он сделал пять-шесть шатких шагов назад, изумленно разглядывая окрасившиеся в красный цвет ладони, после чего без звука упал на землю. Тем временем, Конан и Шубал с двух сторон проткнули живот и шею последнего налетчика.
Три трупа лежали в кровавой луже. Конан увидел, что кровь также обильно струится из разрубленного левого предплечья шемита. Шубал оставил свой меч в животе бандита и теперь зажимал ладонью глубокую рану.
- Мне нечем было защититься, - сказал он, словно оправдываясь. - Пришлось выбирать: или подставить руку, или лишиться половины лица.
- Только не потеряй сознание, сядь. - Конан обернулся и увидел на пороге таверны перепуганную Роселу. Из-за ее спины выглядывали многочисленные лица посетителей. - Эй, девушка, принеси сюда скорее кувшин вина, - гаркнул киммериец. - А вы там! Дайте же ей пройти!
Он повернулся опять к Шубалу и убедился, что его товарищ присел возле первого убитого.
- Это несчастный старина Небионо, - вздохнул шемит. - Его прикончили перед тем, как ты выскочил из дверей.
"Тот самый немедиец" - отметил про себя Конан. Тут он заметил приближающийся огонек и услышал топот шагов. Из сумрака вынырнули четверо мужчин с обнаженными мечами.
- Что здесь происходит? - спросил тот, кто держал над собой масляный светильник. - Вы ведь оба чужеземцы, не так ли?