- Ой, да ладно! - Хилидес показал зубы. Он говорил быстро и даже поднял руку, чтобы оказаться в центре внимания. - У вас там есть незабываемая Деркето! Это исключительно чувственная женская натура и, к тому же, стигийка до мозга костей! Если хотите найти народ с одним мужским божеством, то идите к пустынному племени Хабиру.
- В Немедии мы зовем ее: Деркето - стигийская змея! Покровительница шлюх! - вставил длинноволосый посетитель.
Конан сидел в молчании, стараясь не поглощать слишком жадно свежее пиво, пока другие вели пустые разговоры. Боги! Кому какое дело? Там, откуда он пришел, боги были весьма многочисленны, а самым главным из них считался Кром. Однако его никогда не называли отцом. Он лишь однажды при рождении давал ребенку волю и больше им не занимался. Да и какое, уважающее себя божество будет морочить себе голову человеческими делами? Люди сами должны заботиться друг о друге и выбирать богов, на которых потом можно свалить все свои беды. Тем временем, киммерийца по-прежнему больше всего волновал вопрос насчет Сергиануса. Он не мог забыть то ведение, что предстало перед ним в королевской палате.
- … Бога-паука из Йезуда! - меж тем, выкрикивал Меркес.
- Шубал, - потихоньку толкнул варвар приятеля, - как зовут того человека из Немедии?
- Сергианус.
- Кром! Нет же. Тот, который утверждал, что Иштар - немедийка.
- … Ха! - Хилидес вновь пытался доказывать свою правоту. - Можно сказать, что эти двое не дружат между собой.
- … Пусть меня назовут глупцом, но я считаю, что каждый мнит себя великим! - горячился Меркес.
- Ага!… - сказал Шубал. - А, этот… Его зовут Небионо.
- Давно он уехал из Немедии? - не унимался Конан.
- Не знаю…
- …Слушайте, мы не учитываем этих двоих, не так ли?
- Эй, Неб! - позвал Шубал. - Как долго тебя не было в Немедии?
- Митра! Слишком долго! А тебе какое дело?
Конан вывернул шею, чтобы рассмотреть русоволосого человека в дальнем конце зала. На Небионо была одета такая туника, что, вероятно, она успела износиться еще до того, когда ее владелец стригся в последний раз. Плащ его был или очень грязен, или неумело окрашен под цвет дорожной пыли.
- Скажи, что ты думаешь о своем земляке из дворца, - обратился к немедийцу варвар. - О сыне князя из Торы.
- Откуда ты, великан? - грубо спросил Небионо.
- Из Киммерии. А зовусь Конан.
- Что ж, не в моих привычках спорить с человеком, который носит меч и кольчугу, - сказал Небионо, имевший сам пять с половиной футов роста. - Я с ним лично не знаком, если ты подразумеваешь Сергиануса. Но Тора это не княжество.
- Так ведь, Сергианус называет себя сыном князя Торы из Немедии, - юноша еще больше развернулся к собеседнику.
- И что с того? - пожал плечами Небионо. - Он, должно быть, хочет казаться более знатным. Но Тора это баронство. Властителю его, барону Амальрику лет пятьдесят. И сын, которому достанется наследство, тоже носит имя Амальрик.
- А у него нет других сыновей?
- Очевидно, есть! - хмыкнул немедиец. - Кто же знает обо всех отпрысках, родившихся в законном браке, да и не только… Послушай, Хилидес, - крикнул он трактирщику, - если ты не собираешься провести остаток дней возле их стола, то я хотел бы еще вина и ломоть ржаного хлеба.
Толстый хозяин отошел от столика Конана и Шубала. Солдат, допивший свое пиво около дверей, кинул на столик монету и вышел на улицу. Глядя ему вслед, шемит спросил:
- Почему в первый же день пребывания в столице Хаурана ты интересуешься этим немедийцем?
- А разве тебе самому не интересно? - Конан серьезно посмотрел на товарища. - Возможно, он станет твоим королем.
- Нет. Не более чем супругом королевы. Но я понял тебя, - кивнул шемит.
- Сын не самого значительного барона присвоил себе княжеский титул и носит медальон, который ты видел где-то в другом месте, но не в Немедии. Вдруг он окажется каким-нибудь зингарским авантюристом. Или хуже того, переодетым стигийским колдуном - старым как горы.
- Ты считаешь, что тут замешана магия? - Шубал подернул плечами. - Может быть, я ошибся насчет этой побрякушки. Ты допил пиво? Нам пора возвращаться. Мы должны быть во дворце и ждать, когда благородная Хаштрис захочет отбыть домой.
- Мне необходима еще одна кружка, чтобы охладить губы после этой проклятой колбасы! Мой язык онемел, а горло пылает так, словно я глотатель огня из Аренджуна!
Шубал рассмеялся.
- Ладно. Я могу доесть ее за тебя, - предложил он и выгреб из тарелки остатки порции Конана. - Да, друг мой! Не у всех нас одинаково крепкие желудки.
- Крепкие?! - изумился юноша. - Да твой, наверное, выкован из меди!
- Пора уходить, Конан. Никто нам не помешает попытаться выпросить немного вина во дворце.
- Хмм…
Они поднялись и двинулись на выход, несмотря на протесты Хилидеса, который так и не услышал историю про "приключения в Шадизаре". Пришлось Шубалу пообещать толстяку, что он все ему поведает не позднее завтрашнего дня.
В конце концов, оба охранника Хаштрис покинули таверну.
* * *
Через четыре квартала друзья сократили путь и прошли через базар. Рынок был забит лавками, всевозможными ящиками и корзинами. Торговцы, надрываясь, расхваливали свой товар. Конан втягивал ноздрями воздух, наполненный ароматами разных плодов, свежих овощей и пряностей.
Вдруг Шубал надавил на плечо киммерийца, внезапно изменяя выбранный маршрут. Шемит свернул к прилавку с фруктами под ярко-красным навесом. В его тени сидела старая, полная женщина с круглым, как луна, лицом и щербатым ртом. Рядом со старухой стояла молодая, привлекательная девушка с необычно пышной грудью, буквально распиравшей голубую тунику и фартук.
- Сфалана! - радостно приветствовал ее Шубал. - Ты скучала по мне?
Молодая женщина одарила его холодным взглядом из-под густых, изогнутых бровей.
- О! А разве ты куда-то уезжал?
- Вот противная девчонка! Ты же сама это знаешь, как и то, что по мне скучала.
- Фи! Больше мне заняться нечем, - ответила Сфалана, посматривая украдкой на Конана.
Старуха зашлась поразительно высоким смехом, очень напоминающим всхлипы шакала из туранской пустыни.
- Я увере, что ты дни считала, - убежденно сказал Шубал, сохраняя невозмутимое выражение лица. - А где же теплые объятия при встрече?
- Я занята, Шубал.
- Ему бы только потискать твои дыньки! - застрекотала старая женщина и вновь визгливо хихикнула. - Почему бы тебе, Шубал, вместо этого не купить настоящие дыни? Они приехали прямо из Корвеки.
- Не сомневаюсь, - глумился над ней шемит. - Я представляю, как ты везешь дыни из… - он вдруг запнулся, - из Корвеки!
Тем временем, обе женщины, старая и молодая, разглядывали высокого юношу, который не принимал в шутливом разговоре.
- Из Корвеки… - деревянным голосом повторил Шубал.
- Я клянусь - захихикала старуха.
- Поверь ей раз, а после поверишь, что Дэркэто - девственница, - вставила Сфалана. - Кстати, а где ты был?
Шубал, потянувшись через гору фруктов, взял девушку за руку.
- В Шадизаре. Сопровождал благородную Хаштрис, - объяснил он. - Для нее это была просто приятная прогулка за покупками для королевы, а для меня все чуть было не закончилось смертью.
- Ой, Шубал!
"Ага!" - подумал Конан. Теперь до него дошло, почему Сфалана так сухо встретила его товарища. Несомненно, она любила его, а шемит уехал не попрощавшись. Глаза и напряженная ладонь девушки лучше, чем любые слова, выражали ее беспокойство.
- Четверо разбойников убили одного носильщика, а второй сбежал. И ты знаешь, Сфалана, двое охранников затеяли этот заговор! Один сказался больным, а его подельник покинул нас в момент нападения. Ох! Я совсем запамятовал! Сфалана, познакомься - это Конан. Мы с госпожой обязаны ему жизнью, он спас нас от неминуемой гибели.
Девушка обратила на варвара темные глаза.
- Видно Иштар мне улыбнулась, Конан. И ты - ее улыбка, - молвила она и тут же снова повернулась обратно к своему Шубалу. - Ты не ранен?
- Клянусь тебе, меня даже не зацепило. Рассказать тебе подробности вечером?
Сфалана кивнула.
- Ты придешь на ужин? - спросила она Конана, глядя на него так, будто хотела послушать и его рассказ, но это просто был знак вежливости.
- Гм… - кашлянул Шубал. - Надо сначала показать Конану некоторые вещи. Он тоже служит благородной Хаштрис, а до сих пор даже не видел своей кровати. Сейчас мы идем к госпоже. Она ждет нас во дворце.
- Во дворце!! - воскликнула старуха и поперхнулась смехом.
- В Корвеки… - вдруг брякнул Конан и моргнул. Роль зеваки порядком утомила его.
Женщина снова рассмеялась, а потом спросила:
- А что ты знаешь о Корвеки, большой парень? Разве ты из Кофа?
- Нет. Я из Киммерии, что к северу от…
- Ха! Киммерия! - перебила юношу старуха. - Я слышала про нее. Там всегда холодно! Но мне раньше не доводилось никого встречать из тех краев. Меня зовут Мишеллиса, Конан - киммериец. Приходи сегодня вечером с Шубалом, я устрою вам веселье! - она подмигнула и захихикала, как голодный шакал.
Варвар предпочел не поддерживать эту тему и сделал вид, что не расслышал последние слова.
- … к северу от Кофа, - как ни в чем не бывало, продолжил он. - Правда, я ничего не знаю о Корвеки. И упомянул это место только потому, что ты говорила, будто дыни оттуда.
- Ты это слышал, Шубал? Твой большой друг мне не верит!
- Не верь ей, Конан, а то потом она убедит тебя, что песок можно пить, - сказал шемит и шепнул Сфалане: - Позднее…, - потом зыркнул на разошедшуюся Мишеллису: - Шла бы ты в кровать, бабушка.
* * *
Визгливый смех старухи преследовал двоих молодых охранников еще добрых полбазара. Посмотрев на небо, Шубал произнес:
- Лучше поторопиться.
- Что такое Корвеки? - поинтересовался Конан.
- Баронство в Кофе, сразу за нашей западной границей. Когда-то было частью Хаурана, который, в свою очередь, являлся частью Кофа. Со времен Империи…
- Постой. Ты казался задумчивым, когда услышал это название.
- Я извиняюсь, - промурлыкал шемит и посторонился, пропуская молодую женщину. - Точно! - воскликнул он. - Думая о предстоящей ночи с Сфаланой, я почти об этом забыл. Именно в Корвеки видел я тот медальон! Следовательно, у Сергиануса точно такой же. А тот первый, висел на шее кофийского барона! Несколько лет назад я проезжал через его владения, направляясь в Хауран.
- Смотри, куда прешь, невежа! - огрызнулся на Конана мужчина с большим животом, одетый в щегольский ярко-зеленый наряд.
Киммериец так посмотрел на него, что толстяк, тряся подбородками, поспешил сам уступить дорогу, что-то бормоча под нос. А варвар продолжил пытать шемита:
- Ну же, Шубал. Как он выглядел, тот барон из Корвеки?
Шубал хохотнул, словно пролаял.
- Наверное, не так красиво как наш Сергианус! Это произошло пять лет тому назад. Старик Сабанатус… нет, кажется, Себанинус… скорее всего уже мертв. Он и тогда был очень старым человеком. Очень, Конан. А Сергианус так молод, что, пожалуй, даже не сгодился бы ему в сыновья.
Весь остаток пути до королевского дворца Конан обдумывал сказанное Шубалом. Кроме того, ему не давало покоя видение, что имело место быть в тронном зале.
Глава 6. Колдовство
Конан был представлен четырем домочадцам благородной Хаштрис, а потом Шубал отвел его в их общее жилище. Помещение оказалось больше чем те, в которых киммериец ранее проводил время сна. Полная, растрепанная, светловолосая девушка до бесконечности заверяла варвара, что сено в матрасе чистое и свежее, хотя ему, по большому счету, было все равно.
Юноша стянул с себя кольчугу и стеганую рубаху. Эврига, мыть пышнотелой девушки, габаритами превосходила дочь. Она стала снимать с Конана портняжную мерку, поскольку Хаштрис распорядилась пошить две туники для нового телохранителя. Толстуха без умолка трещала, кружа вокруг киммерийца и восторгаясь его внушительными размерами. Но когда ее дочь высказала предположение, что у такого парня должно быть всего много во всех местах, Эврига сердито приказала девушке выйти вон из комнаты. Дочка надулась, однако ушла, а ее мать обратилась к Конану:
- Даже не вздумай касаться своими лапами мою девочку! Слышишь?
Молодой варвар даже в мыслях не допускал подобное. А вот теперь призадумался. Что могло бы случиться, если б они с девушкой вдруг очутились на безлюдном острове и пробыли бы там эдак с полгода? Но вслух он сказал без намека на шутливый тон, не обращая внимания на Шубала, который строил рожи за спиной портнихи:
- Я слышу и буду послушен.
- Что-то не верится, - засопела Эврига.
- Ты хочешь, чтобы я еще поклялся? Я сделаю это с удовольствием.
Женщина кашлянула и продолжила замеры юноши, который возвышался над ней, как утес.
- Я клянусь Кромом, мрачным повелителем киммерийских гор! - торжественно произнес Конан. - А также Бадбом и Ллиром. И призываю в свидетели: Мананнана, Морриган и Ядовитого Немейна, что даже пальцем не дотронусь до твой дочери!
- Не знаю никого из них и не слышала никогда, - буркнула Эврига. - Лучше поклянись Иштар!
- Я клянусь Иштар, которая, как известно, родом из Немедии! А еще Сетом и Деркето…
- Не смей упоминать имени этой стигийской богини разврата, варвар!
- Ладно, - с готовностью согласился Конан, - тогда Йогом - Повелителем Демонов!
- Хорошо, достаточно, - поспешно кивнула женщина. - Я удовлетворена.
Закончив свое дело, она оставила приятелей одних.
Конан и Шубал тут же взорвались безудержным смехом. Шемит успокоился лишь на миг, чтобы констатировать, что у портнихи на него виды, и снова захохотал. Юноша не поддержал друга, так как эта Эврига могла бы быть его бабкой.
- Представляешь, Шубал, - сказал киммериец, когда веселье закончилось, - две туники! За все свою жизнь я не имел и трех!
- Тоже мне долго! - оскалил зубы шемит. - А сколько тебе, собственно лет, Конан?
- Восемнадцать.
- Понятно. С одной стороны ты выглядишь старше, а присмотришься - вроде даже и младше. Мне самому двадцать лет, друг мой, страж благородной госпожи Хаштрис.
Конан, которому в действительности было только семнадцать, кивнул головой, и они вместе отправились на ужин.
На кухне Спартус, управляющий Хаштрис, вручил варвару серебряную монету.
- За шесть таких можно купить меч вроде того, что ты носишь. А за восемь - хорошую кобылу, - пояснил он. - Но это не в счет твоего жалования. Просто нельзя ходить по столице, не имея гроша за душой.
- Сколько стоит кружка пива у Хилидеса? - Спросил Конан Шубала.
- Два медяка. Эту серебряную монету можно обменять на двадцать медяков.
- Значит, я достаточно богат, чтобы напиться, - ухмыльнулся киммериец и спрятал подальше монету с изображением королевы.
Шубал тоже посмеялся, после чего объявил, что у него имеются неотложные дела и ушел. Конан, догадываясь о "делах" шемита, почувствовал зависть к товарищу. Потом он вспомнил о своих обязанностях охранника, в которые входило обеспечивать безопасность госпожи, независимо от места, где находилась Хаштрис. Он закончил ужин и вышел на свежий воздух, чтобы проверить сад за домом. Пытаясь хоть как-то убить время, юноша затеял разговор с садовником, но тот не поддержал болтовню киммерийца. Старик оказался нелюдимым грубияном.
Конан находился в незнакомом городе среди чужих людей. Единственный друг покинул его, отправившись развлекаться в женском обществе. Варвару стало одиноко и неуютно. Задумчивый, он вернулся в отведенную им комнату.
Конечно же, Шубала там не было. Юноша маялся, не находя себе места. Он, то лежал, то сидел, то мерял шагами помещение. В его голове бродили мысли, касательно последних событий. Конан никак не мог понять, что привиделось ему в тот момент, когда его душа воссоединилась с телом. Это сильно беспокоило молодого киммерийца. Одновременно он не мог забыть, что нынешней ночью Шубал будет забавляться с аппетитными "дынями" Сфаланы. От этого становилось грустно вдвойне.
Где-то в недрах огромной, окутанной полумраком вилле находилась Хаштрис. Здесь, в своем доме она была госпожой, благородной дамой и родственницей королевы. И она уже не напоминала ту перепуганную женщину в обвалившейся палатке.
В конце концов, подобные размышления так измучили Конана, что он почувствовал острую необходимость побыстрее покинуть этот мирок, ставший слишком тесным даже для одного человека.
Варвар решил вновь выйти во двор и освободиться от давящего гнета четырех стен. Бесшумно, как пантера, киммериец шел по покрытым коврами коридорам, вдоль холодных мраморных стен. В доме господствовали сумерки и тишина. Через заднюю дверь он выбрался наружу.
На ветру шумели кроны деревьев, и шелестела трава. Ноздри киммерийца заполнились запахом свежей зелени и ночной прохлады. Проходя через тени, отбрасываемые луной, Конан запоминал расположение деревьев, кустарников и построек. В эти минуты он не стал бы возражать, если одному или двум грабителям вздумалось бы перелезть через стену. К сожалению, никто так и не появился, только ветки тихо перешептывались между собой.
Конан обошел здание поднялся на открытую веранду. Варвар посидел немного между колоннами цвета лазури с квадратными основаниями, рассматривая изображенных на них разных диковинных птиц.
Однако и это занятие ему вскоре наскучило, и он вернулся к парадным дверям, которые были заперты. "Хорошо" - подумал киммериец, одобрив такую предусмотрительность, и пошел к черному входу.
И эти двери были плотно закрыты. Тоже неплохо, но…
"Ну что ж" - рассудил Конан: "По крайней мере, никто не знает, что я вышел наружу. Луна стоит высоко. Уже середина ночи. Все-таки этот Спартус - весьма добросовестный слуга!".
В итоге варвар провел остаток ночи в саду. Проснувшись на восходе, он сел на ступеньках веранды. В животе начало урчать, пока Конан дожидался, когда встанет челядь благородной Хаштрис. Наконец, двери отперли. Конан стал объяснять, почему он ночевал на улице, чем развеселил Эвригу. Позже, когда юноша в одиночестве ел завтрак, повар начал ворчать, что туника киммерийца воняет.
- Подумаешь, - пробурчал Конан, не поднимая головы из-за деревянной миски, - не нравится - не нюхай. Лучше дай мне еще этого месива, в противном случае я расскажу госпоже, что ты с самого утра налился вином.
Добавку он получил без возражений. К тому же, его оставили в покое.
Шубал заглянул на кухню, когда Конан почти разделался со второй порцией. Они улыбнулись друг другу и шемит многозначительно подмигнул. Но никто из них и словом не обмолвился. "Наверное, было бы лучше завербоваться в какую-нибудь армию" - подумал про себя киммериец, оставляя Шубала с миской каши.