– Что? – рассеянно спросил профессор, все еще пребывавший в глубоких и горьких размышлениях.
– Он у нас, – повторил я.
– Что – у вас? – не понял старик, подняв голову и посмотрев на меня.
– Цветок у нас, – сказал я еще раз.
Профессор, как ошпаренный, вскочил со своего стула и залепетал:
– Что же вы молчите? Поехали тогда… Поехали! Его необходимо увезти и спрятать! Где он?
– Он внизу, в машине, – ответил я.
– В машине?! – изумился профессор. – Вы его оставили в машине?!
– Да. Там нас ждут, – тихо сказала Анфиса.
Изумление профессора вселило в меня тревогу. А что если дед уехал? Мы так слепо ему доверились…
– Где машина? Пошли скорее! – засуетился Петр Андреевич.
– Возле подъезда, – ответил я, начиная поддаваться возникшей суете.
Мы спешно покинули квартиру. Возле лифта я посмотрел в окно. Дедовой машины не было, но я этого никому не сказал. Беспокойство мое возрастало.
"Он мог отъехать от подъезда… на пару минут куда-то…" – успокаивал я себя. Но в мозгу стучало: "Кинул! Уехал!".
Мы выскочили из подъезда. Машины не было. Я выбежал на дорогу, озираясь по сторонам. Нету! Уехал! Как же так? Как мы могли так слепо ему доверять?
– Уехал! Обманул! – запричитал профессор. – Как же вы так опростоволосились? Эх, Толя, Толя!
Он опустил голову, казалось – он заплакал.
В этот момент, неожиданно со всех сторон выскочили люди и набросились на меня. Сбили с ног, повалив на землю, лицом вниз, и стали выкручивать руки мне за спину. Анфиса закричала и набросилась на них. Один из нападавших попытался повалить на землю и ее, но она отчаянно отбивалась.
Внезапно один из нападавших расслабился и завалился на меня. Сначала я подумал, что у него техника задержания такая, но, когда перед моими глазами на земле появился второй нападавший, мелькнула мысль, что в бой вступил профессор. Я скинул с себя обмякшее тело и вскочил на ноги. Профессор стоял возле подъезда, прижав руки к груди и открыв рот. Анфиса отчаянно отбивалась от амбала, пытавшегося ее скрутить, рядом шла борцовская схватка одного из нападавших и Василия Александровича, который одной рукой держал руку нападавшего с пистолетом, а другую свою руку пытался вырвать из руки своего оппонента. Весовые категории были заметно неравны. В первую секунду я растерялся – в какую сторону рвануть, кому помочь? Определиться в этом мне помог подбородок громилы, напавшего на Анфису, вымелькнувший из-за его левого плеча. Недолго думая, в один прыжок я оказался за спиной амбала и резким боковым ударом приложил свой кулак к его подбородку. Голова громилы отлетела к правому плечу, и он повалился на землю так, как будто из него вдруг выпал скелет. Не теряя времени, я бросился на помощь Василию Александровичу. Рядом на асфальте валялся кирпич, похоже, что им были успокоены первые два нападавших. Я схватил его и двинул с размаху по голове здоровяка, схватившегося с нашим дедом. Раздался глухой стук, негромкий короткий стон, и здоровяк присоединился к трем своим друзьям, растянувшимся на асфальте.
– Бежим! – рявкнул Василий Александрович.
Профессор стоял все в той же позе, открыв рот. Я схватил его за руку и потащил за дом, за которым скрылся дед. Старик растерянно шлепал ногами за мной.
– Надо бежать! – крикнул я.
– Ага-ага… Да, бежим… – промямлил он, и шлепки его шагов ускорились.
Машина стояла за домом. Мы быстро загрузились и рванули с места, оставив четыре тела на асфальте.
Глава 13
– Что это было? – спросил я, отдышавшись.
– Двое, которые ко мне приходили, про тебя узнавали, – ответил профессор, тяжело дыша.
– ФСБ? – спросил я, заранее зная ответ.
– Да… Они самые, Толя, – ответил Василий Александрович. – Они пасли за подъездом. Я увидел двоих в машине, когда разворачивался, а двое через минут десять подъехали после того, как вы вошли. Теперь у нас проблемы очень серьезные. С нами не будут канителиться – расстрел на месте.
Дед осмотрел всех в машине. Профессора трясло, как от тока, Анфиса тихо хныкала на заднем сиденье, закрыв лицо руками. Я расслабился на переднем и старался скинуть волнение, мешавшее соображать.
– Нам надо поменять машину, – произнес Василий Александрович после осмотра пассажиров. – Они явно "спалили" ее. Как только очнутся, мой кабриолет начнут искать все государственные службы.
После недолгого молчания и попыток собраться я промолвил:
– Спасибо, ты нас опять спас. Мы из подъезда вышли, а тебя нет. Все, думаю, кинул!..
– Обижаешь! – растянуто произнес дед. – Я ведь объяснил тебе свою позицию. Она неизменна.
Он достал из кармана телефон и стал куда-то звонить.
– Привет! – произнес он в трубку. – Помощь нужна… Хорошо, я подъеду…
Профессор немного успокоился, но все еще подрагивал.
– Что же теперь будет? – запричитал он дрожащим голосом. – Это же сотрудники ФСБ! А если кто-то из них умрет? Вы же их кирпичом по голове…
– Я же говорю, стрелять по нам будут без предупреждения, как в особо опасных преступников… – без нотки юмора ответил Василий Александрович.
– Что же это они за нами, как за зверьми, гоняются? – сквозь слезы проговорила Анфиса, видимо пребывая в легком потрясении.
– Мы им не нужны. Им вот это нужно, – сказал я, приподнимая лежавшую в ногах сумку.
– Теперь и мы им тоже нужны, – совсем не обнадеживающим тоном сказал дед.
– Куда мы теперь? – спросил я у всех.
– Сперва – машину поменять… а потом нужно будет где-то перекантоваться, собраться с мыслями…
– Можно ко мне на дачу… Там спокойно, – предложил профессор.
– Я извиняюсь, как вас зовут? – спросил Василий Александрович у профессора.
– Петр Андреевич, – отозвался профессор.
– А меня – Василий, можно просто Вася, – представился дед и довольно резко спросил у профессора: – Вы думаете, что после того, что случилось у вас на глазах, возле вашего подъезда, вас не обложат со всех сторон? К тому же вы скрылись с места преступления вместе с преступниками. Вы соучастник, и любое место, куда вы можете приехать или позвонить, будет под наблюдением и прослушиваться.
– Как же они могут узнать, где моя дача? – вполне серьезно спросил профессор.
Василий Александрович посмотрел на него через плечо:
– На кого дача записана? – спросил он.
– На жену… – ответил профессор.
Дед улыбнулся его наивности:
– Тогда – через справочник… – ответил я за него…
Профессор ничего не ответил, только нахмурил совиные брови.
– У вас телефон есть? – спросил дед профессора.
– Есть. А что? – ответил профессор.
– Там есть номер того, кого мы ищем? Синицына…
– Есть.
– Выпишите его на бумажку и дайте мне телефон…
Профессор, все еще не понимая ничего, без лишних вопросов и возражений сделал все, что просил Василий Александрович.
Вася отдал мне телефон профессора, чтобы я снял батарею.
Тем временем мы въехали на территорию автосервиса.
– Посидите в машине, – почти приказал дед, и вышел из машины.
– Какой шустрый старик! – сказал профессор, когда Василий Александрович скрылся в одной из дверей сервиса. – Из уголовников, я сразу понял… Видели, как он двоих у подъезда кирпичом осадил? Глазом не моргнул! Не привыкать, по всей видимости…
– Он – хороший человек, – заступилась за деда отошедшая от чудовищного напряжения Анфиса. – Он нам очень помог. Если бы не Василий Александрович, неизвестно, что с нами было бы сейчас…
– Если бы он не осадил этих бойцов, – сказал я резко, – сидели бы мы сейчас в отделении. Если бы не он, Цветок давно был бы у тех, кто так его ищет.
Профессор на этот счет ничего не ответил. И что он мог возразить, он просто не любил криминал в любом его проявлении, поэтому и взъелся на деда, видя, что тот из мира отверженных.
– Дайте мне взглянуть на Цветок, – попросил профессор после минутного молчания.
Я передал ему сумку. Только профессор хотел ее открыть, как вернулся тот, кого профессор невзлюбил.
– Поехали, компания, – сказал Вася через дверь, не залезая в машину. – Нам транспорт выделили и апартаменты на время – перекантоваться…
Наш новый транспорт оказался покруче прежнего – новенькая Toyota Land Cruiser. Я давно мечтал на такой машине погонять по бесконечным бездорожьям нашей страны.
Мы с Анфисой охотно пересели в другую машину, только профессор заворчал:
– Машины у вас бандитские все… Черные, с тонированными стеклами… Вы машины воруете, да?
Василий Александрович, заводя машину, от души засмеялся:
– С чего вы это взяли?
– Вы так просто дорогие машины меняете… Если бы она была не ворована, а честно заработана, вам бы ее никто не дал…
Дед повернулся и внимательно посмотрел на профессора:
– Во-первых, в России честно заработать на такую машину невозможно, а во-вторых, мои друзья привозят эти машины из-за границы и продают тем, кто не совсем честно заработал деньги и хочет купить такую машину.
– Неправда! – возмутился профессор. – У меня сын – честный бизнесмен! И свои деньги он заработал своим умом!
– Это он вам так сказал… Не будет же он вам рассказывать про всех, кого обманул…
– Не нужно всех под одну гребенку грести! – профессор начинал раздражаться.
– А я и не гребу, – спокойно ответил Василий Александрович. – Если смотреть на вещи совсем объективно, то честных людей нет и быть не может. Каждый когда-то кого-то обманывал, хотя бы – самого себя… Это ведь тоже обман, и этот обман при объективном взгляде на общество, приносит обществу больший вред, чем обман окружающих. А если смотреть на тему честности субъективно, то у каждого свое понятие о честности и свои пределы дозволенного обмана.
– У вас, как я заметил, границ вообще нету, – уже в сильном раздражении продолжал профессор. – Сотрудников ФСБ кирпичом по головам обхаживали, как чаю попить. Глазом не повели…
Василий Александрович резко остановил машину, повернулся к профессору и посмотрел на него так, что тот, как черепаха, вжал голову в плечи и обхватил сумку с Цветком поплотнее, еще крепче прижав ее к груди. Дед хотел было еще что-то сказать, но вдруг передумал, тяжело выдохнул, переждал несколько секунд, пока в нем утихнут эмоции и уже спокойно произнес:
– Неужели вы не понимаете, что я рисковал своей свободой и жизнью ради свободы и, может быть жизней этих молодых людей? И ради общества таких, как они, я готов трудиться и рисковать, а не ради тех, которых я по голове кирпичом… Если бы я этого не сделал, сидели бы вы сейчас втроем на допросах и не факт, что увидели бы еще свободу. А эту штучку, которую вы так любовно обнимаете, обнимала бы другая персона.
Профессор ничего не ответил. Он понял, что зря выкидывает обидные реплики в адрес нашего общего спасителя. Их дискуссия меня немного позабавила, один момент даже очень сильно заинтересовал, и в будущем, при более благоприятных жизненных обстоятельствах, мне захотелось уточнить позицию деда по поводу вреда обществу, который приносит самообман. Я никак не мог уловить суть этой идеи. Она крутилась где-то рядом с моим пониманием, но все же не понималась.
Дальше мы ехали в тишине. Василий Александрович иногда бросал через зеркало заднего вида взгляд на профессора, который с опущенным взглядом сидел все так же – как черепаха, вжавшись в сиденье и обняв Цветок. Иногда он поднимал глаза, но сразу же опускал их, как провинившийся ребенок.
Глава 14
Возле коттеджа с надписями "БАНЯ", "КОМНАТЫ ОТДЫХА", "БАНКЕТНЫЙ ЗАЛ" Василий Александрович припарковал машину, и легко выпрыгнул из нее со словами:
– Прибыли, господа!
От банкетного зала, каким, по моим представлениям, он должен быть – большой зал с длинными столами – было только название. Мы увидели комнату с потрепанными кожаными диванами, круглым столом посредине и большим телевизором на стене. Что ж, неплохое убежище…
– Как я понимаю, – начал я разговор, обращаясь к профессору и располагаясь на диване, – вы знаете, что это такое – Золотой цветок?
Он скромно сел на краешек дивана, все еще любовно обнимая сумку с Цветком.
– Да положите вы сумку… – улыбнулся ему Василий Александрович. – Никто у вас ее не отберет…
Профессор молча положил сумку, открыл ее и достал Цветок и очень внимательно принялся рассматривать его со всех сторон. Мы терпеливо ждали, пока он налюбуется. После осмотра он заключил:
– Вот он какой… Любопытно, как он выглядит внутри…
– Вы знаете, что это? – повторил я вопрос.
Петр Андреевич с недоверием посмотрел на Василия Александровича, вздохнул и все же ответил:
– Мне известно про него не очень много… Твой отец делился со мной информацией о своих находках, – обратился он к Анфисе. – Советовался. Но про эту находку я мало знаю, только в общих чертах. У Гриши последнее время не было свободного времени на разговоры со мной, поэтому мои знания о Цветке очень поверхностны.
Речь профессора начала замедляться. Я понял, что сейчас он начнет говорить и расскажет все, что знает. Мне эта манера рассказывать была знакома по его лекциям. Когда речь его замедлялась, и он начинал обдумывать слова, это означало, что он остановится только тогда, когда информация об обсуждаемом предмете закончится, если, конечно, он не перейдет плавно на другую тему, или же закончится время, выделенное для обсуждения. Сейчас временем мы обладали неограниченным. Поэтому я устроился поудобнее и приготовился слушать.
– Я начну с самого начала, – продолжал профессор. – Откуда появились сведения о Золотом цветке? Несколько лет назад французские историки, наши с тобой коллеги, Толя, обнаружили в одной из книг тринадцатого века – абсолютно случайно, по неосторожности одного из работников, нечаянно надорвавшего переплет – документ. В нем говорилось о том, что сорок пять рыцарей Ордена Креста отправились в горы Алтая для того, чтобы спрятать величайшее сокровище, которое являет собой страшнейшую угрозу миру. Дата начала похода, указанная в документе, опережала дату начала гонения на тамплиеров на две недели. Рыцари успели увезти это сокровище прямо из-под носа папы Климента и короля Филиппа. Но… – профессор окинул всех присутствующих внимательным взглядом, – никакого упоминания о том, что это за сокровище и почему именно его увезли в горы Алтая, в этом документе не было. Что самое интересное – ни до находки этого документа, ни после не было найдено никаких упоминаний или намеков на поход сорока пяти рыцарей в Алтайские горы. Ничего, кроме единственного документа. Поэтому вполне естественно, что многие сочли все это чьей-то выдумкой. Но были и те, кто поверил в реальность того похода, но никому не могло прийти в голову, основываясь только на этом документе, искать следы рыцарей в Алтайских горах. Это было равносильно поиску иголки в стоге сена, про который никто и не знает – есть ли в нем иголка. Все и забыли бы про этот документ, если бы Гриша в одной из экспедиций в Центральной России не встретил человека, который ему рассказал предание про пещеры рыцарей в Алтайских горах, услышанное им от жителя тех гор. Гришу, естественно, это история заинтересовала. Он узнал у рассказчика, как найти того человека, который ему поведал про пещеры, и, как только выпала возможность, отправился на поиски деревни, где тот жил. Нашел он его без проблем, а тот в свою очередь за небольшое вознаграждение охотно показал Грише, где находятся пещеры, про которые он рассказывал. Когда отец Анфисы их увидел, он был очень сильно удивлен. Пещеры представляли собой хорошо скрытый от посторонних глаз целый город в горе, в труднодоступном месте. Многочисленные ходы, лабиринты и туннели, созданные природой и выдолбленные людьми в горе комнаты с каменными лежанками, столами и полками. Рисунки на стенах с сюжетами рыцарских сражений, замки, некоторые из них можно было определить как существующие и ныне, без сомнений говорили о том, что в пещерах, жили именно рыцари Ордена Креста, символы которого также имелись в настенных изображениях. Твой отец тщательно исследовал пещеры, – профессор бросил взгляд на Анфису и продолжил: – Часть из них была завалена обвалами, как выяснилось позже, сделанными специально. Он вернулся домой, снарядил экспедицию и поехал обратно на расчистку заваленных пещер.
– Мне отец рассказывал про это… – вспомнила Анфиса. – Он мне тогда все рассказал… но лишь до определенного момента. Потом его как подменили. Но тогда он уже работал в другом месте, насколько мне известно… – задумавшись, добавила она.
– Теперь я понимаю, почему он тебе перестал рассказывать…
Анфиса хотела что-то спросить, но профессор перебил ее на полуслове, продолжая:
– Завалы разобрали довольно быстро и нашли в откопанных помещениях много интересных артефактов, среди которых были и хорошо сохранившиеся рукописи, рассказывающие о походе Ордена Креста в горы Алтая с целью отвезти…
Профессор сделал паузу, посмотрел на нас, приспустив очки, и загадочно закончил фразу:
– …Золотой цветок, его владельцам – духовным учителям мира, в Шамбалу.
Мы посмотрели на профессора с удивлением.
– Да, да! – продолжил он, еще больше возбудившись нашей реакцией, – Именно в Шамбалу! Здесь, как вы уже, наверное, догадались, начинается самое интересное. Упоминание о Золотом цветке появилось в первый раз. И то, куда рыцари хотели отвезти этот таинственный предмет, удивило Гришу не меньше вас. Но, как говорилось в рукописях, их миссия не увенчалась успехом. Многие годы рыцари усердно пытались отыскать Шамбалу в горах Алтая, но безрезультатно. Поэтому возвратиться они не могли и надолго обосновались в горах, охраняя Цветок. В найденных ранее рукописях не было описания, что за предмет они охраняли и где он находится, был только рассказ о миссии, которая провалилась. Из тех документов следовал вывод, что если Золотой цветок не доставлен по месту назначения, значит, он спрятан в более укромном месте. Такой вывод сподвиг Гришу на более доскональное обследование пещер. Был прослушан, простукан и просканирован каждый сантиметр, и они все-таки нашли тайник. Нет, не с Золотым цветком, а с картой местности и обозначенным местом на ней, где он спрятан. Можно было ликовать, но восторг быстро сменился досадой, когда они стали искать местность, обозначенную на карте. Рельеф и ландшафт за столетия изменился до неузнаваемости. Полтора года они трудились над этой задачей, изучали каждый камень и каждый пригорок. Прибегали к помощи геологов, геоэкологов и даже астрологов. И в конце концов нашли место, обозначенное на карте. Участок, который их интересовал, оказался заросшим густым лесом. Они без труда определили место, где надо копать, и через непродолжительное время нашли вход в подземелье. Это был еще один город под землей, только искусственный, построенный самими тамплиерами. Вот в этом городе, в одном из помещений, они и нашли то, что вы сейчас видите перед собой.
Он указал рукой на Цветок.