– Чего они хотят, – мягко поправил Зинерс. – Пять минут назад мне доставили сообщение. Корди созвал гостей якобы на помолвку, и прибыло уже больше десятка баронов. Все со своими искусниками, так были составлены приглашения. Но вот Лавинии и Алильены мои люди во дворце не видят уже дней семь, и значит, Корди умудрился получить новости всего через два дня после нашего отъезда из Азгора. И сразу принял свои меры.
– Не волнуйся, они живы, – попытался успокоить будущего тестя Инк, ощутив новый горький укол боли и догадываясь, что Тарену ничуть не легче. – Но немного дальше, чем были, когда я отсюда уезжал. Видимо, он запер их в каком-то секретном месте, есть там у него разные хитрые холмы.
– Я думаю, он не причинит племянницам никакого вреда, пока не заполучит Базерса, – согласно кивнул Гарат. – И потом будет держать в заложницах, поэтому время у нас есть.
– Но немного, – не согласился Инквар. – И потому Юдган в сегодняшнем бою не участвует. Мне нужно незаметно пробраться туда, где держат Лил, а в красных штанах это невозможно. Наверняка все телохранители Корди уже получили особые указания насчет клоуна. И если бы я не видел сам этих отлично обученных, преданных и ловких, умеющих постоянно оставаться в тени парней, то никому бы не поверил, что такие бывают.
– Ты сказал… бой? – насторожился Зинерс, уже примеривавший к выясненным обстоятельствам один из продуманных ими в пути планов.
– Я не исключаю никаких сюрпризов, – хмуро вздохнул Инк. – Кто мог предвидеть того мерзавца на башне? Но, разумеется, предпочел бы обойтись без жертв. И считаю, что нам нужно поспешить – зелье ночного видения есть и у людей Корди, зато днем видно дальше. И нет риска задавить какого-нибудь горожанина, уснувшего посреди улицы. Кстати, мне кажется, нам в этот раз нужно взять фиолетовые пилюли. Противоядия от них еще не может быть ни у одного барона.
– У баронов уже вообще нет ни противоядий, ни защиты, – недобро усмехнулся Зинерс. – Мы послали тайные указания всем мастерам. И истинно черным и переодетым. Но Корди обвешан мощными артефактами и будет сопротивляться.
– Его я беру на себя, – тихо произнес скромно помалкивающий Ленс, и в этот раз в голосе мальчишки прозвучала незыблемая уверенность в своей правоте.
Настолько сильная, что спорить не решился никто. Торопливо закончили обед и принялись за подготовку к самой важной для всех них операции: освобождению порабощенных Железным Густавом женщин и одаренных.
Напасть решили на северные ворота, возле которых изгнанные из Гавра жители из-за скудной каменистой почвы пока не построили ни одного дома. Хотя до дворца оттуда было чуть дальше, но отсутствие на пути жителей городка давало наемникам большое преимущество. Пугать и обижать простых людей у них не было никакого желания.
Операцию начали, едва приблизившись на расстояние, недоступное вражеским стрелам. Даже если у защитников Гавра найдется зелье силы, все равно ему не сравниться со снадобьями, сделанными и зачарованными Инком. Ехидно посмеиваясь, Дайг глотнул из выданного ему флакончика, поднял арбалет и пустил в сторону ворот крохотный фиал с фиолетовым зельем, изобретенным мастерами именно для такого случая. Оно сначала вызывало у людей боязнь яркого света, растерянность и желание спрятаться, а чуть позже – крепкий сон.
Вскоре придирчиво прислушивавшийся к чужим эмоциям Ленс уверенно кивнул, подтверждая удачу первого удара. Ехавший рядом с ним Инквар, смывший образ Юдгана и одетый как наемник, подтвердил это, внимательно следя внутренним взором за разбегающейся россыпью магических огоньков. Стража Гавра была защищена довольно мощными амулетами.
В этот раз через ворота решили не лезть, приставили к стене пару срубленных неподалеку березок, и самые ловкие из наемников перебрались на ту сторону. Благо ни рва, ни заостренных кольев вокруг ограды не было, барон всегда старался как можно надежнее защитить лишь свой дворец.
По улицам отряд прошел почти без остановок, лучники щедро расстреливали крыши домов фиолетовыми снарядами и продвигались дальше, следя за взмахами вымпела в алый горошек. На этот раз его держал в руке Гарвель, получавший еле слышные указания Инка.
Тарен ехал посреди толпы мастеров, внимательно приглядываясь к слаженным действиям этой четверки, и его сердце наполняла гордость за Ленса, с которым опытные воины обращались как с равноправным напарником, а не зеленым мальчишкой.
Через высоченную стену, окружавшую внушительное поместье, зелье снова забрасывал Дайг, и следившие за происходящим внутри дворцовой ограды Инквар и Ленс направляли его удары. А потом ворота вдруг распахнулись, и взору нападавших предстала пара пошатывающихся и израненных черных искусников.
– Едва пробились, – пробормотал разбитыми губами Нилкес. – Дьяволята Густава сидели в засаде почти под каждым кустом. Но у нас было ваше зелье…
– Об этом потом, – торопливо проводя вдоль его ран руками, щедро источающими целительное тепло, умоляюще глянул на черного собрата Тарен. – Где Лавиния с Лильей?
– Думаю, в северо-восточной части поместья, там Корди хранит какие-то секреты. Но я не знаю туда ни одной двери, барон ходит потайными ходами.
– Ничего, мы найдем способ добраться, – зло рыкнул Инк. – В крайнем случае свалимся ему на голову. Кстати, сам он сейчас там?
– Полчаса назад сидел в пиршественном зале с гостями, – с ненавистью процедил черный. – Я сам вас поведу.
– Не нужно, – с заметной беспечностью отмахнулся незнакомый ему искусник. – Я пока дорогу туда помню. А тебе лучше полежать.
И вместе с напарниками помчался к дворцу.
Однако Нилкес с Бикетом, много лет жившие мечтой о свободе, вовсе не желали в такой день оставаться в стороне. Присмотревшись к арбалетчикам, методично обстреливающим фиолетовыми снарядами кусты и беседки и продвинувшимся уже почти на двести шагов, выпросили у них коней и помчались догонять собратьев.
Высшие мастера к этому моменту уже разделились. Двое остались с повозками и охраной, подбирать и разоружать врагов и лечить раненых, остальные неуклонно следовали за Инком и его друзьями, успев осознать, какая сила несет сегодня в бой их первого мага. И потому во дворец ворвались плотной толпой, приготовив на бегу все артефакты и зелья. Пронеслись по пустынному просторному холлу, распахнули усыпанные камнями роскошные двери.
В пиршественном зале было тихо и сумрачно, даже фонтанчики не журчали. Молчала и толпа людей, застывших настороженной кучкой возле одного из возвышений, под единственной ярко горящей люстрой. Опытный взгляд Инквара сразу же отметил опутывающие их цепочки, сколотые огромной пряжкой, усыпанной гигантскими изумрудами.
Перед внутренним взором мага эти камни светились неприятной иссиня-болотной зеленью и явно несли в себе заряд какого-то яда. Инку было очень жаль этих людей, снова расплачивающихся за своего господина, и одновременно закипала в душе жаркая злость. С какой стати наглые и жадные подлецы всегда считают честных людей непроходимыми дураками? Продолжая при этом свято верить в их порядочность и доброту и во что бы то ни стало пытаясь на этом сыграть.
Вот и Корди счел себя умнее всех, раз прибег к наивной уловке шантажиста Сатсена. Он даже не догадывается, что застывший на пороге молодой наемник не просто озирается по сторонам, а уже тянет в себя магию из подлого артефакта, превращая смертельное оружие в простую безделушку. Как Инквар понял совсем недавно, магия всегда – лишь энергия, и различные свойства ей придают заложенные искусниками или магами условия.
– Если вы немедленно не покинете мою усадьбу, – загремел откуда-то усиленный зельем голос барона, – то погибнут не только эти люди, но и невинные женщины и дети, рядом с которыми сейчас находятся мои племянницы, Лавиния и Алильена!
Слушая эту речь, Инквар только зло ухмылялся, спеша закончить работу. Привычно слил излишек энергии в распиханные по карманам амулеты и направился к замершим людям, взиравшим на него с недоверием и ужасом.
– А ты глуп и нагл, щенок! – зло рявкнул Корди откуда-то из скрытого в стенах потайного оконца, и Инк немедленно послал в ту сторону жгучую молнию.
Однако она сожгла только прикрывавший небольшое отверстие гобелен, а в дядюшку, судя по раздавшемуся под сводами зала оглушительному визгу и вою, попал ментальный удар Ленса.
– Я всегда мечтал его убить, – пробормотал мальчишка, усиливая ментальный нажим и не обращая внимания на доносящиеся из-за стены задыхающиеся хрипы.
Зато их услыхали невидимые до сих пор телохранители Корди и тараканьей ордой полезли со всех сторон. Из-под столов и диванов, из потайных ходов, прятавшихся под подиумами. Все они были молоды и хорошо вооружены, и едва оказавшись на ногах, выхватывали дротики, кинжалы и луки, пытаясь достать своим оружием Инка или Ленса.
Но и маги не дремали. Понимая, что поставить щиты они никак не успевают, вмиг превратились в два стремительных смерча. Одной рукой ловили летевшие в них ножи и стрелы, другой швыряли в телохранителей фиолетовые флакончики. Дайг и его парни тоже не отставали: стараясь не попадать в зажмурившихся от ужаса заложников, стреляли по колоннам и стенам такими же капсулами.
Уже через пару минут все было закончено. Спали и попрятавшиеся в ужасе под столы телохранители, и присевшие тесной кучкой заложники, среди которых можно было рассмотреть и разодетых в роскошные камзолы баронов, и лакеев в фисташковых одеждах, и даже несколько черных искусников.
– Нилкес, напои их этим. – Инквар с силой всунул бросившемуся к друзьям мастеру флакон с противоядием и помчался на третий этаж, больше не беспокоясь о слугах и телохранителях.
Наемники – люди умные и самостоятельные, сами всех соберут и где-нибудь запрут, а у него еще осталось самое важное дело – помочь Алильене. В то, что его невеста тихо ждет, пока ее кто-нибудь освободит, Инквар не верил.
Глава 28
Как позже оказалось, правильно он мыслил, как раз в этот момент магиня и ее матушка пытались уйти от погони. Непредвиденные неприятности начались еще в столовой, куда пленницы вынуждены были ходить три раза в день. Уносить еду в свои комнаты не разрешалось, даже хлеб и пирожки с картошкой и ягодами, которые матери светочей пекли каждый день. Дети здесь не голодали, и это было единственным, что нравилось Алильене.
В этот раз мальчишки почему-то устроились за соседними столами, теснясь по пятеро и шестеро, ели молча и с непривычной неторопливостью. Словно зачем-то тянули время, и вскоре Лил на своей шкуре поняла, какую гнусность они задумали, когда вдруг сорвавшаяся со своих стульев ребятня бросилась на них с маменькой. Дети навалились тяжелой кучей, цепляясь за руки и пытаясь сдернуть амулеты, кольца и даже черный лоскут, связывающий волосы Лил.
Разумеется, им это не удалось, наложенная Юдганом защита сработала мгновенно, пыхнула горячим паром и отбросила нападавших на несколько шагов. Раздались вскрики и даже стоны, но мальчишек это не остановило. С сузившимися глазами и решительно стиснутыми губами, не обращая внимания на стоны поверженных друзей, они снова двинулись на женщин, и тогда Лил схватила со стола стакан с компотом. Не важно, берешь ли ты отвар или простую воду, после магии, которую вложишь в нее ментальным посылом, любое вещество станет зельем. Она сама дошла до этой простой, но крамольной для искусников мысли и успела тайком сделать несколько экспериментов.
По ехидной ухмылке, гулявшей по губам карлика, наблюдавшего за этим неравным поединком из коридора, Алильена поняла, что побежденной стороной маленький провокатор преждевременно считает именно ее. Девушка сжала зубы, не желая спугнуть его раньше времени, и первым делом, широко размахнувшись, облила одураченных ребятишек сильным сонным зельем, получившимся из компота. А потом бросила в висевший на шее карлика ощутимый клок энергии и победно улыбнулась.
Но очень скоро поняла, как рано обрадовалась. Обожженный карлик заверещал пронзительно, словно попавший в капкан заяц, и этот вопль, как сигнал тревоги, мгновенно превратил всех обитателей тайного убежища в смертельных врагов Алильены и ее маменьки. Оставили недожаренные пирожки шарообразные матери светочей и ринулись на обидчиц со всем тем, что держали в руках: поварешками, огромными кухонными тесаками и скалками.
Лавиния вмиг оценила силу и мощь этой армии, а также невозможность бороться с ними теми же способами, что и с детьми. Это с мальчишками от падения на пол ничего не случится, кроме синяков да шишек, а женщины в таком положении весьма хрупки.
Ухватив дочь за руку и приподняв юбку, Лавиния ринулась бежать, однако, выскочив в коридор, поняла, что из дома им не выйти: снаружи в дверь протискивалась плотная толпа юных огородников, слегка припоздавших к обеду. И судя по зажатым в их руках тяпкам и лопатам, вопль карлика донесся и до них.
– Наверх, – выдохнула ей в спину Лил, выплеснула на мальчишек остатки компота и помчалась к лестнице, пытаясь припомнить, где можно найти воду.
Вскоре им повезло. У портрета Корди, висевшего напротив ступенек на втором этаже, стоял свежий букет, и Алильена немедленно швырнула всю охапку вниз, добавляя в цветы магию и сонное заклинание. А потом подхватила вазу, сцапала за руку мать и ринулась на третий этаж, сообразив, что днем там никого нет.
Однако дверь оказалась на замке, и пока Лил прислушивалась к происходящему внизу и думала, из чего бы сделать отмычку, ее маменька спокойно вытащила откуда-то тонкие ножнички и принялась за дело. Некоторое время Алильена следила за ней, затем решила проверить, нет ли за дверью заряженных магией вещей. Прищурилась, переходя на внутреннее зрение, и едва не охнула, обнаружив тихо двигавшиеся за дверью огоньки.
И вдруг ощутила прикосновение столь хорошо знакомого, столь желанного теплого лучика и сразу сообразила, кто хозяйничает в лаборатории. Она сначала ринулась было к двери, но затем, вдруг испугавшись чего-то, резко отшатнулась.
Ну да, он ведь сказал, что уже любит, но позже Лил все-таки сообразила, ради чего Инк ее так успокаивал. Чтобы вела себя смирно и не злила подлого дядюшку, способного, как выяснилось, вырастить армию преданных телохранителей из собственных сыновей.
А какие чувства он испытывает на самом деле, можно только гадать, но в любом случае не стоит мчаться ему навстречу и бросаться в объятия, иначе вполне можно снова попасть впросак, а это ей уже успело надоесть.
Позади раздался шорох, и Лил, стремительно обернувшись, выплеснула в появившегося на лестнице человека зачарованную на сон воду прежде, чем успела его рассмотреть. А осознав, кого так опрометчиво полила, огорченно закусила губу и сердито зашипела.
– Я так и знал, что она не сдастся, – проворчал Дайг, отирая текущую по лицу воду. – Только способы какие-то странные…
Договорить он не смог, закрыл глаза и покачнулся, едва не покатившись по ступенькам вниз. Алильена вовремя оказалась рядом, обхватила лучника обеими руками, прижала к себе, озираясь в поисках места, куда бы его можно было прислонить. И снова замерла, разглядев в распахнутых дверях лаборатории высокого худущего мужчину, стиснувшего в объятиях еле слышно всхлипывающую маменьку. И прижавшегося к ним сбоку жалобно кривившегося Ленса.
Лил хотела рвануться туда, к ним, но ровно сопящий Дайг навалился еще сильнее, грозя рухнуть на ступени вместе с ней.
– Милая, – раздался рядом задумчивый голос Инка, – тебе не кажется, что ты обнимаешься вовсе не с тем?
– Он заснул, – обиженно огрызнулась Алильена. – Откуда я знала, что это Дайг?
– Ты его усыпила? – не поверил искусник, заглянул в лицо друга и огорченно фыркнул: – Прости, любимая, я, похоже, приревновал… мне показалось…
Он решительно подхватил лучника, устроил тут же, возле стенки, и обернулся к невесте. Алильена, зачарованно смотревшая в лицо снова ставшего таким молодым и привлекательным искусника, встретилась наконец с ним взглядом и, жарко покраснев, смущенно опустила взор и попыталась отступить назад.
Инк смолк, поймал ее, прижал к себе так крепко, как мечтал последние три декады, и уткнулся лицом в растрепанные волосы, на которых чудом держался кусок черной тряпки:
– Любимая… как я соскучился…
Почувствовал, как задрожали от рыданий худые плечи, бережно приподнял рукой ее лицо, встревоженно заглянул в зеленые глаза:
– Они над вами издевались? – Против его воли из горла вырвался свирепый рык, а зубы скрипнули так, словно на них попал песок.
– Нет… – еще раз всхлипнула Алильена и вдруг, поверив, что все это не ради чьего-то спокойствия и не глупая шутка, храбро подняла к нему лицо: – Инк…
Горячие и нежные губы осторожно коснулись солоноватой кожи, сильные пальцы бережно погладили спутанные волосы. И, не давая себе утонуть в потоке хлынувшего в душу счастья, Инквар подхватил любимую на руки и понес в лабораторию.
Вскоре Лил обнаружила, что именно там находится потайная дверь, ведущая прямо в покои Корди.
– Сейчас мы снимем с тебя амулет, – объявил любимой искусник, ставя ее посреди огромного пушистого ковра в гостиной барона, – и ты пойдешь выбирать себе платье. Завтрашний день я намерен встретить женатым мужчиной. Лил? Ну почему ты снова плачешь? Я что-то не так сделал? Нужно было встать на одно колено?
– Не выдумывай, – сквозь слезы счастливо засмеялась девушка. – Лучше иди в купальню. От тебя лошадью пахнет. А амулет я теперь и сама могу снять… вот смотри. И еще… я помирилась с маменькой. Она вовсе не такая… ты понимаешь…
– Понимаю, – согласно кивнул Инквар, снова притянул Лил к себе и поцеловал еще раз, увереннее и жарче. Потом еще… и с трудом заставил себя оторваться. – Прогони меня… а то я так и не дойду до купели.
– Никогда, – упрямо мотнула головой Алильена и убежденно пояснила изумленному жениху: – Мне не нравятся женщины, которые ругают мужей.
– Мне тоже, – с глубоким убеждением признался Инквар и все-таки отправился умываться и переодеваться.
Его участие в войне закончилось, со всем остальным разберется Дайг. А Инк – искусник, и его дело – зелья, амулеты и помощь более слабым.
Когда Инквар вернулся в гостиную, там уже в полном составе сидели высшие мастера, Дайг, Гарвель и вся семья Тарена Базерса.
– А вот и он, – обрадовался Зинерс. – Давайте решать.
– Что именно? – подозрительно уставился на него Инквар, усаживаясь рядом с Алильеной и по-хозяйски обнимая тут же прильнувшую к нему девушку за талию. – Как будем праздновать нашу свадьбу?
– Так, чтобы запомнилось всем, – твердо глянул на ученика Мейлан. – Это мы уже решили. Вопрос сейчас о поместье Корди. Мы считаем, это место должно стать нашей долиной. Зачем строить город, дворцы и лаборатории, если все это тут уже есть? И даже первые ученики, замороченные карликами и бароном, но почти все одаренные. Трудолюбивые и не испорченные жадностью и подлостью, а с остальным мы найдем способ справиться. Работы здесь нам всем хватит не на один год, но не бросать же их на произвол судьбы?
– А от меня что требуется? От нас, – поправился Инквар, уже зная точный ответ.
Обычная работа искусников, и это будущее ему нравится.