Но за считанные мгновения до удара взор Лайтли скользнул по чёрному жеребцу. Красные глаза гипнотизировали, мешая сосредоточиться. Покачнувшись в седле, белый рыцарь получил сокрушительный удар в щит.
Копьё противника надломилось и ушло вниз, оставив кровавую борозду в белоснежном боку коня. Прекрасный тонконогий жеребец жалобно всхрапнул, вытянул шею, а затем рухнул на землю, заливая всё вокруг алой кровью.
Подбежавший оруженосец помог оглушённому Альмистелю подняться на ноги и подал ему меч. Но тот не мог отвести взора от умирающего животного, безумно бормоча: "О, небеса, Делв, прости меня!"
Но сожалеть о потерях было некогда. Чёрный рыцарь уже развернулся и ринулся на спешенного противника. Сходить с лошади он не счёл нужным.
Снизу эта парочка казалась ещё страшнее. Словно сама ночь летела на Лайтли! Он с трудом подавил желание сбежать. Сейчас оно только мешало: в такой груде металла далеко не уйти. Всё естество требовало элегантного прыжка в сторону, но проклятая броня не позволяла даже этого, равно как и рыцарская честь. Впрочем, на последнюю Альмистель готов был плюнуть без зазрения совести.
Всадник стремительно приближался, замахнувшись огромным чёрным мечом. Казалось, он сможет за один удар покончить с неудачливым противником.
Лайтли отважился на отчаянный шаг: когда жеребец уже готовился его укусить, алые зрачки внезапно узрели перед собой голубой щит в игривый цветочек. Зверь взбрыкнул и встал на дыбы, сбросив всадника. Копыта грозно замолотили по воздуху в опасной близости от Альмистеля.
Несколько мощных ударов пришлось в щит, которому и так досталось после столкновения с копьём. Тот не выдержал столько беспардонного обращения и развалился. Лайтли, с трудом устояв на ногах после удара, остался с одним мечом.
Жеребца попытались увести подоспевшие слуги. Но одного тот укусил, второго сбил с ног и умчался прочь. Тем временем чёрный рыцарь поднимался на ноги. Отступать он не собирался.
Альмистель не выдержал жары, царившей в доспехе, и открыл забрало, жадно глотая воздух. Противник двинулся к нему, не намереваясь давать передохнуть. Он был настроен крайне решительно.
Лайтли взглянул на свой меч, затем на доспехи противника. В голове зародились сомнения, удастся ли ему нанести повреждения такой махине своим хрупким с виду клинком. Латные рукавицы мешали ухватить меч двумя руками.
От раздражения он топнул ногой, отчего забрало с лязгом захлопнулось. Чёрный рыцарь издал боевой клич и размашисто ударил сплеча. Каким-то чудом Альмистель успел косо подставить меч. Клинок противника звонко двинул по шлему, начисто срезав плюмаж, и устремился дальше. В голове у Лайтли зазвенело. На какое-то мгновение он потерял врага из виду.
Белый рыцарь резко обернулся, незряче размахивая мечом вокруг себя. Сталь нашла доспех противника и лязгнула по нему. Оказалось, что тяжёлый чёрный клинок увлёк своего владельца за собой. А Альмистель случайно подтолкнул его в спину, когда тот пытался удержаться на ногах.
С противным лязгом чёрная громадина рухнула навзничь. Лайтли бросил взгляд на затихшего белоснежного жеребца с распоротым боком, и его охватила ярость. Он ногой отбросил оружие противника в сторону, с трудом перевернул тяжеленного врага на спину и приставил остриё меча к прорези в его шлеме.
– Это тебе за Ходерхайма! – зло прошипел Альмистель, готовясь добить супостата.
– Альм?! – раздалось удивлённое бульканье из-под чёрного забрала.
– Делвин?! – не веря своим ушам, воскликнул Лайтли, отводя меч.
– Печень огра! Да слезь же ты с меня, наконец, негодник эдакий! – весело возопил поверженный рыцарь.
– Мрак и бездна! Я-то думал, ты мой конь! Считал, что тебя убили! – помогая товарищу подняться, радостно поведал о своих переживаниях белый рыцарь.
– Хо! Это ещё что… Мне до сих пор кажется, что старина Альм вон та королевна! – жизнерадостно хохотнул Делвин.
Лайтли улыбнулся и покачал головой, не зная, как и реагировать на шуточки приятеля.
– Что происходит?! – раздался возмущённый крик с трибуны. – Кто позволил тебе его помиловать? Ты что, не видел, что палец опущен вниз?!
– Слышь, а бабёнка-то стервозная попалась! – хмыкнул Ходерхайм, косо поглядывая в сторону трибуны. – Ишь, как тебя костерит!
– Хватит болтать, хватай свой меч! – не обращая на шуточки внимания, воскликнул Альмистель, заметивший приближающихся со всех сторон вооружённых стражников.
– Хм, не думал, что скажу такое, но нам с ними не справиться! – хмуро пробурчал Делвин, взяв в руки оружие. – Эх, хоть развлечёмся напоследок!
– Стой! Не спеши… – взвился Лайтли. – Я кое-что придумал, подыграй!
Ходерхайм разочарованно зыркнул на него из-под шлема, но спорить не стал. Он прекрасно понимал: когда план товарища затрещит по швам, наступит его черёд. И уж тогда запоёт сталь!
– Ваша светлость… – начал Альмистель, обращаясь к леди в вуали.
– Милость! – отозвалась та.
– Ваша милая светлость и светлая милость, я решил, что здесь плохо будет видна финальная сцена величественного сражения, данного в Вашу честь! Поэтому, мы перенесём её поближе, чтобы подчеркнуть всю полноту охватывающих нас чувств!
Дама благосклонно кивнула, принимая такое объяснение.
– Вот трепло! – негромко восхитился Делвин. – Ну, пойдём, подчеркнём… полноту, хэх!
Под пристальными взорами стражников, неотступно сопровождающих рыцарей, друзья двинулись к трибуне, где восседала кровожадная леди, требующая непременной ликвидации зла в лице чёрного рыцаря.
– Ты чего задумал-то? – прогудел Ходерхайм, совершенно не намереваясь становиться жертвой.
– Похоже, это она демиург, мир которого обратился в вампира… – раздалось в ответ из-под светлого шлема.
– Нет сновидца, нет проблемы! – восхитился простоте Делвин. – Постой, а кто её…
– Моя госпожа, я полагаю, этого зрелища достойна только самая прекрасная из всех дам! – проникновенно воскликнул Альмистель, приглашая её подойти ближе.
Леди взмахнула ручкой в белоснежной перчатке, и придворные живо рассосались, освободив путь. Правительница спустилась с трибуны, чтобы разглядеть "выражение преданности и почитания" во всей красе.
– Приготовься! – громко проговорил Лайтли, обращаясь к своему противнику и быстро указал глазами на даму.
– Но почему я?! – возмутился Ходерхайм.
– Ты был побеждён в честной схватке! И потом, такова моя воля! – тоненько рассмеявшись, воскликнула загадочная леди, решив, что вопрос обращён к ней.
– Но ведь не я же чёрный рыцарь! – напомнил Альмистель, отчаянно подмигивая через забрало. – Не тревожься, "ты" – он особо выделил это слово и незаметное кивнул в сторону леди, – просто заснёшь и проснёшься уже далеко отсюда!
– Быть по сему! – словно смирившись, промолвил Ходерхайм, оперившись на меч и понуро опустив голову.
– Да пребудет с тобой слабость! – произнёс Лайтли, надеясь, что его друг сможет поступиться принципами ради спасения их жизней.
Он замахнулся своим оружием и сделал вид, что ждёт веления "дамы сердца". Но стоило ей взмахнуть платочком, как Альмистель резко сменил стойку, заслоняя Делвина от охраны.
Чёрный рыцарь взревел и вскинул свой меч, бросаясь на безоружную женщину. Окружающие застыли, разинув рты. Стражники опомнились первыми и двинулись на Альмистеля, грозно выставив алебарды.
То ли Ходерхайм не совладал с нервами, то ли леди оказалась удивительно шустрой, но удар пришелся мимо, сорвав вуаль с её лица. Лайтли тем временем отражал выпады стражников, прикрывая тыл своего друга.
– Да это мужик! – ошарашенно заорал Делвин, узрев подлинное лицо "прекрасной дамы".
Казалось, все вокруг замерли, шокированные данным открытием. Придворные, слуги и доблестные стражи как один уставились на свою "повелительницу".
Ходерхайм больше не медлил и не колебался. Ударом латного сапога он уложил противника на землю, а затем одним взмахом отсёк мерзавцу голову. Лайтли отбил последний выпад и отступил к товарищу, забрызганному кровью поверженного мужеложца.
– Прикрой меня! – прокричал Альмистель, обращаясь к Делвину.
Чёрный рыцарь опомнился и поменялся со своим недавним соперником местами. Его меч грозно засверкал в воздухе, не подступая стражу. Впрочем, те действовали уже не так напористо.
Проделав какие-то действия с обезглавленным телом, Лайтли повелительно воскликнул:
– Рентарэ индитро!
В следующее мгновение кровь поверженной "повелительницы" взвилась в воздух и закружилась. Вскоре перед заклинателем предстал алый портал. Не дожидаясь отдельного приглашения, Альмистель отважно шагнул в него, волоча за собой упирающегося Делвина, увлекшегося сражением.
***
– А-а-а! Призраки! – услышали друзья знакомый голос.
– Ха! Мы живы! – возликовал Ходерхайм, ощупывая своё тело. – И секира со мной!
– Да, но, похоже, оказались там же, откуда и вошли… – заметил Лайтли, о чём-то задумавшись. Похоже, он ожидал иной развязки.
– Берегися! – истерично заверещал Зигги.
Друзья отскочили в сторону, спасаясь от выпада очередного глиста-переростка. Ходерхайм взмахнул спасённой секирой и нанёс сокрушительный удар. Голова твари покачнулась, наполовину отделившись от туловища. Из раны ударил смрадный поток чёрной слизи и крови. Бестия завизжала и поспешила скрыться.
– Слышь, малой, а где та тварь, в которую мы прыгали? – как ни в чём не бывало, поинтересовался Делвин, вытирая лицо.
– Похоже, она сдохла… Взгляни сам! – предложил Альмистель, указывая в тёмный провал.
– Драконьи зенки, думаешь, я хоть что-то могу разглядеть в эдаком мраке? – взвился Ходерхайм.
– Оу, прости, запамятовал, что у тебя беда со зреньем! – смущённо повинился Лайтли.
– С ночным зреньем! – мрачно уточнил Делвин.
– Твари принялись пожирать друг друга! – довольным голосом продолжил Альмистель.
– Слеза девственницы, зря ты об этом заговорил! – возмутился креыш, гневно встряхнув бородой. Друг повернулся к нему, всем своим видом показывая, что не понимает, чем провинился. – Жрать-то как хочется!
Гигантские чёрные черви извивались в мрачной бездне, с отвратительным чавканьем поедая друг друга. А Альмистель с Ходерхаймом заливисто хохотали, держась за животы, и не могли остановиться.
– Моя сойтить с ум! – наблюдая эту картину, произнёс Дзигги, дав себе зарок никогда больше не покидать родной уютный и понятный дом, если, конечно, ему удастся туда вернуться.
***
– Бо, старина, мы давно знакомы. Конешно, у нас с тобой случались эти… как их? А! Неболь…ик…шие разногласия. Но швыряться гоблинами недостойно такого уваж…ай…емого тролля, как ты! – заплетающимся языком пробормотал Делвин.
– Вуэо?! – неоднозначно выразился его собеседник.
– Давай за это выпьем! – радушно предложил Ходерхайм, поднимая кружку, полную пенного гномоэля.
Большой Бо невидящим взором окинул стол, заставленный пустыми кружками, нащупал бадью с тролльским пойлом и присоединился к собутыльнику.
Но не успел он опустошить её и на половину, как его скрючило. Зал содрогнулся от утробных звуков. На глазах у десятков завсегдатаев и гостей, зеленокожего гиганта вывернуло на пол. Рухнув в лужу смрадной жидкости, тролль разразился булькающим храпом.
– Е-е-есть! Ик… э… – завопил Делвин.
На радостях он приложился к остаткам гномоэля. Все с интересом наблюдали за развитием поединка.
– Я лузоу… зулож… – попытался произнесли он.
– Лужёная глотка! – шепнул другу Альмистель.
– Лузжён-ик-ая голтка! – с трудом пробормотал Ходерхайм.
Шустрый гоблин сунул в руку трактирщику, а по совместительству и судье, пару сназлов, которые предварительно у него же и стащил. После чего тот признал Делвина безоговорочным победителем состязания.
– Здрася, Башой Бо! – радостно поприветствовал Дзигги спустившегося в зал товарища.
– Делв, а мы тебя уже заждались! – широко улыбнулся Альмистель. – После того, как ты вчера ушел наверх с подружкой Бо, все гадали, сколько продержишься!
– Тише! Чего вы так кричите? У меня голова раскалывается! – поделился ощущениями Ходерхайм.
Судя по всему, он пока не был способен соображать. Только после трёх кружек гномоэля, крепыш крякнул, утёр бороду и вдруг с ужасом воскликнул:
– С чьей подружкой я ушел наверх?!
Вместо ответа Альмистель кивком указал на спускающуюся в общий зал троллиху. Заметив Делвина, она улыбнулась ему и послала воздушный поцелуй. Лицо Ходерхайма залилось краской. А затем побледнело, стоило ему представить, как отреагирует на случившееся Бо.
Коротышка завертел головой. Правильно интерпретировав его возбуждение, Лайтли кивнул в другую сторону, промолвив:
– Он ещё дрыхнет, не отошел от вашей схватки.
– Х-ха, троллья печень, я ж говорил, что лучший! – с гордостью воскликнул Делвин, тотчас забыв о смущении. – Эй, зачем он его будит? Кто-нибудь, остановите этого болвана! – возопил Ходерхайм, заметив, как официант-орк пытается растолкать зелёную громадину.
– Много пить, теперь платить! – талдычил он ему, не наученный горьким опытом предшественника.
– О, гляди-ка, Милашка Даг заметила своего бывшего! – обратил внимание Альмистель, указав на троллиху, направившуюся к Бо. – Должно быть, хочет сообщить о разрыве! – предположил он, притворно вздохнув.
– Что?! Нет-нет-нет! – испуганно забормотал Делвин. – И вообще, я ничего не помню!
– Твоя сказать любить до смерть! – подсказал Зигги, радуясь, что смог помочь.
Ходерхайм побледнел. А когда заметил, что Бо зашевелился, пожалел, что не может становиться невидимым. В поисках поддержки он взглянул на Альмистеля.
– Была у меня тут мыслишка взяться за одну работёнку, но в свете твоего нового увлечения, – Лайтли глазами указал на Даг, – придётся заняться ей с Дзигги! – огорчённо промолвил он.
Гримаса Делвина была красноречивей любых слов. Только смекнув, что друг шутит, Ходерхайм хохотнул. Но быстро сник, заметив на поднимающегося с пола тролля.
– Ну что Зигг, идёшь с нами? – хлопнув гоблина по плечу, предложил Альмистель, поднимаясь из-за стола.
– Не-е! С ваша риск башой! Моя не хотеть килдык! – испуганно отозвался Зигги, вжимаясь в скамью. – Лучше ждать здеся!
– Добро. Кто последний, тот и платит! – быстро воскликнул Делвин, поспешно вставая с места.
Недоумевающий Дзигги застыл, открыв рот, осматривая пустые кружки из-под эля. Нужной суммы сназлов у него не имелось. Но друзья уже покинули гоблина и спешили к выходу.
Бородач постарался спрятаться за спиной товарища, двигаясь к спасительной двери. К несчастью, их путь пролегал в опасной близости от мотающего головой Бо, которому официант пытался втолковать, что же случилось, а подружка готовилась сообщить о разрыве.
– Что-о-о-о? – раздался рёв тролля. – Хо-о-одерха-айм? У-у-убью!
– Похоже, твой друг пришел в себя! – тонко подметил Альмистель.
– Бежим! – отозвался Делвин, устремляясь к двери. Теперь ему было не до конспирации.
Бо заметил крепыша и попытался схватить, но неожиданно получил сильнейший шлепок по руке. Он недоумённо воззрился на свою подружку. Та буравила его злым взглядом.
– Моя любить Ходи! Твоя убирать свои грязный лапы!
– Да-а-а я тебя-а-а… – вскинулся тролль, но, получив мощнейший удар в челюсть, рухнул навзничь.
– Прости, Даг, вчера я был пьян и всё такое… – попытался объясниться Делвин. – Спасибо за помощь, за ночь, но… – зеленокожая верзила смачно рыгнула, прервав его на полуслове.
– Он хочет сказать, что вы не пара! – подсказал Альмистель, предусмотрительно отступая к двери.
– Всё кончено! – осмелев на расстоянии, подтвердил Ходерхайм. – Возможно, тебе больше бы подошел гоблин!
– Что-о-о-о? – взревела троллиха. – У-у-убью! – и ринулась на бывшего возлюбленного, сметая всё на своём пути.
– Где-то я это уже слышал! – хмыкнул Лайтли, следом за Делвином ныряя в портал.
О закрывшуюся за их спинами дверь звучно ударилась лавка.