Я положил ягоду в рот. Она была прекрасна на вкус, кисло-сладкая, с нежным привкусом - после определения Дениса и мне было не отделаться от сходства с лимонадом "Буратино". Мне тоже стало легче, а услужливый внутренний голос тут же начал декламировать, что ягодный сок явно менее опасен для здоровья, чем вода из открытого водоёма.
- Вот за что мне три мудака на шею?! - патетически вопросил Кудинов. - Я ж заманаюсь три могилы копать, салаги…
Но пафос не возымел действия. Кудинов критически взглянул на нас, пожирающих ягоды горстями, вздохнул - и присоединился.
Ну и правильно, мелькнуло у меня в голове. И я бы так сделал. Остаться тут одному было бы смертельно тоскливо - хоть вешайся на собственном рукаве.
Но мрачные мысли вскоре развеялись. Наевшись ягод, я почувствовал себя намного лучше, хотя бы потому, что жажда перестала терзать уж совсем нестерпимо. И в голове прояснилось.
- Витя, - сказал я Кудинову, разломившему очередную ягоду и исследующему её мякоть и семечки, - теперь-то ты не станешь спорить с очевидным, верно?
- Что считать очевидным, - возразил он уклончиво.
- В этом мире нет птиц, - сказал я. - Их нишу тут занимают летающие рептилии.
- Ну вот откуда ты взял, что их нет?! - сказал Кудинов раздражённо. - Мы пока не видели! И всё!
- Но ведь тебе должно быть очевидно, что на Земле нет мест, где обитают такие существа в таком количестве…
- Слушай, Разумовский, отстань от меня, а?! - рявкнул Кудинов, и тут, совершенно неожиданно для меня, вмешался Калюжный.
- Слышь, Витёк, - сказал он, - а ведь у нас таких и верно нет. Когда-то, блин, может, и были, вместе с мамонтами, но сейчас - нет, стопудово. Марс - не Марс, но нихера не Земля.
Кудинов посмотрел на Сергея - и я услышал, как утяжелилось его дыхание.
- Ну не Земля, - процедил он сквозь зубы. - Доволен, салага? Легче тебе? И твоему бойфренду легче, да? Вам обоим полегчало, прямо-таки, обкончались от облегчения, точно? Счастливы оба?!
Калюжный отшатнулся от ударной волны его тихой ярости. Кудинов стёр с губ ягодный сок тыльной стороной ладони, как кровь.
- Я охреневаю по вам, - продолжал он. - Вам просто необходимо ощущать себя в заднице, да? Ну давайте сядем здесь, вот тут, и будем плакать и рыдать! Мамочка, где же ты, мы не на Земле! А я буду причитать: Господи, ты Боже ж мой, за что на мою бедную голову другая планета и сразу три упёртых мудака?!
Багров тронул его за локоть.
- Вить, ну ведь никто же не ноет… и не жалуется… Просто - чего там, не Земля - значит, не Земля. Чего себя обманывать-то?
И от этих слов Кудинов вдруг резко скинул обороты. Он выдохнул - и улыбнулся растерянно.
- Да почему сразу - обманывать… Просто надежда - штука хорошая… и цель надо бы себе поставить… А проще, если имеешь в виду город. Ведь хрен-то его знает, есть тут города или нет…
- Прости, Витя, - вырвалось у меня. - Ты - молодец. Только мы и здесь можем попробовать поискать город, правда.
Напряжение ощутимо спало.
- Ну и всё! - заявил Кудинов командным тоном. - Фиг с ним, с городом, пока что. Мы собирались воду искать. Нажрались отравы? Довольны? Идём дальше.
И никто не стал спорить. Мне вдруг страстно захотелось принять его игру, сделать вид, что мы - армейское подразделение на марше, скажем, в Индии, что он - командир, а где-то там, за стеной зелени - Дели или Бомбей. Всё, пока не надо больше ни о чём думать. Ищем воду.
Просто ищем воду. Она нам понадобится.
Испытатель №23
Когда мы услышали журчание воды, никто, по-моему, и ушам не поверил.
Я тоже. Я подумал, это мне кажется. Но Витя Кудинов авторитетно сказал, что в овраге очень и очень может быть родник - и мы спустились в этот овраг.
Он был широкий - по дну прямо хоть шоссе прокладывай - и его края заросли папоротником и, по-моему, хвощами. Каждая хвощина была собрана из отдельных кусков, как конструктор: палка - мочалка, палка - мочалка. Из мочалок, которые разделяли хвощины на сегменты, что-то текло, как смола или сок, а над потёками кружились букашки, похожие то ли на ос, то ли на пчёл.
А по дну оврага бежал ручей. Он оказался не такой уж и маленький, вполне заметный - и даже вымыл себе русло, в котором остался только чистый бежевый песочек. Вода была прозрачная-прозрачная, мне не показалось, что она грязная, - и такая холодная, что дух захватывало.
Артик сказал, что терять нам после ягод уже особо нечего - и мы напились, а потом умылись, и это было чистым кайфом. В этом лесу стояла духота, как в любом лесу летом - может, дома и была середина осени, но здесь ещё продолжалось лето. Мы вспотели, как лошади - и умыться оказалось очень кстати.
А искупаться было бы ещё лучше. Витя сказал, что надо идти по течению ручья - тогда мы, в конце концов, выйдем к реке, в которую этот ручей впадает. Логично. Серёга сказал, что на берегу реки можно встретить рыбаков или ещё кого - да и вообще дойти до какой-нибудь деревни, а Артик сказал, что вовсе не факт, что тут вообще живут люди, и они слегка поцапались, но не так свирепо, как обычно, а просто для проформы.
Мы пошли вниз по течению ручья, и я думал: вот интересно, есть ли здесь люди? А хищные звери здесь есть? И если есть, не нападут ли они на нас? У нас ведь нет оружия, а с голыми руками не очень-то убьёшь тигра, если тут, к примеру, водятся тигры.
По идее, в джунглях им самое место.
И тут на меня напали.
Этот ужас прыгнул на меня с ветки, свисавшей откуда-то сверху, с дерева, наклонившегося над оврагом на манер ивы. Лучше бы тигр, честное слово! Я отшвырнул его в сторону, а сам отпрыгнул в другую и чуть не заорал, как резаный. Меня всего переворачивало и корёжило от того, что я до него дотронулся - такой он был жёсткий, как пластмасса, в жёстких отвратительных волосках, от которых у меня сразу ладони зачесались.
Артик говорит:
- Денис, я понимаю, противно, но ты успокойся. Всё в порядке. Знаешь, на Земле такие большие редко бывают ядовитыми, да и вообще - опасными для людей. Он, наверное, питается яйцами птеродактилей.
А Серёга:
- Не знаю. Выглядел, как ядовитый, - хотя Серёга, по-моему, его толком и не разглядел.
А Витя, который шёл впереди, спросил:
- Что случилось-то, пацаны?
- Он меня не укусил, - говорю. - Простите, мужики. Просто я их ненавижу, пауков, с детства. Даже маленьких. Не выношу. А этот такой здоровенный - я в жизни таких не видал, разве только - по ящику. Да ещё неожиданно так… тварь такая!
Артик кивнул.
- Серьёзный паук. С мою ладонь, никак не меньше. И волосатый - кто угодно дёрнется, просто инстинктивно.
С ладонь, ага. Со все две ладони не хочешь? Но спорить я не стал. Я только всё время тёр руку об штаны - никак было не стереть ощущение этой мерзости с кожи.
Мы пошли дальше, но теперь мне было ужасно не по себе. Всё время представлялось, что мы устроимся спать под открытым небом - а где ещё-то? - и громадный паук заползёт на меня. На лицо. Бр-рр! Терпеть не могу!
А Серёга тем временем завёл разговор о еде.
- Мне сильно интересно, что мы тут будем жрать, - говорит. - Одни ягоды? Ноги протянем.
- А что ты предлагаешь? - спросил Артик. - Жареную паучатинку? Так ведь мы не прихватили сковородку. Придётся на прутики нанизывать. Лапки паука гриль, так сказать…
Будь у меня сковородка, я б его ляпнул между глаз. Меня чуть не вывернуло наизнанку. И вообще, чего-то не хотелось есть совсем. Никогда бы не подумал, что могу наесться ягод до отвала - даже животу тяжеловато. И эти двое выясняли, как можно тут охотиться и получится ли рыбу ловить, если мы речку найдём, потом ещё Витька встрял с разговорами о разведении костра трением, и его оборжали - но мне лично было совсем не интересно. Ну просто совершенно был не голоден - и не казалось, что скоро проголодаюсь.
И устал я что-то. Жарко было.
Минут через сорок мы попали на грибное место - но грибы эти глючные стал бы жрать разве что законченный наркот или самоубийца. В склоне оврага обнаружилась такая нишка, шириной метра в три; грибы покрывали её сплошь, как черепица: шляпки, шляпки… А цветом эти шляпки были, как в мультиках рисуют: голубые и светло-фиолетовые, в бледных пупырышках. Ясное дело - местные мухоморы.
Я сказал про мухоморы - и все со мной согласились. А ещё через полчасика впереди будто посветлело, что ли. Осветилось. И Витя сказал:
- Река, пацаны.
Все обрадовались, но как-то вяло. Не так, как я ожидал. Хотя совсем скоро и вправду стало видно: к реке вышли.
Река была неширокая, как шоссе в две полосы. Вода в ней текла совсем тёмная, как крепкий чай, и по ней плыли какие-то лепестки, веточки, щепки… На поверхности то и дело появлялись круги, и Серёга сказал, что это рыба подплывает глотнуть воздуха. Никто не стал спорить.
Там, наверху, когда мы вышли к ручью, все хотели купаться, а сейчас смотрели на реку безразлично. И я тоже передумал. С одной стороны, было душно, да. Но с другой, как-то мне… зябко было с чего-то. В общем, не хотелось лезть в воду, и вообще особенно дрыгаться не хотелось. И потом, тут, у реки, роились какие-то мошки - я подумал, что мокрых они будут особенно жрать, не отмахаешься.
Но Серёга стряхнул с себя кроссовки и комбез и пошёл-таки окунуться. Сперва сказал, что дно песчаное и вода тёплая, потом - что круто, а мы - придурки, а потом махнул туда с головой.
И Артик сказал:
- Кажется, не надо было этого делать.
А Витя:
- Думаешь, тут пираньи есть?
Артик плечами пожал:
- Для счастья и обогащения опытом пиявок хватит.
Но Серёга вышел из воды только минут через пять, счастливый по самые уши без всяких пиявок. И вдруг у самого берега приостановился и выловил светленькую штучку.
- Не, - говорит, - мужики, гляньте сюда! Кукла же, блин! Тут точно недалеко деревня или что! Ребёнок же потерял!
И протягивает нам. Точно, кукла. Пупсик, скорее. Длиной сантиметров десять. Человечек - ручки, ножки, огуречик. Очень всё условно сделано, но узнаваемо. Круглая головка, тельце жёлудем, ручки-палочки, ножки-палочки…
Артик взял пупсика у Серёги из рук, посмотрел - и говорит:
- Не хотелось бы тебя разочаровывать, но это не кукла. И вообще - не творение человеческих рук. Это, я бы сказал, орех. Вроде арахиса. А куклу он напоминает случайно, как корень мандрагоры.
Серёга фыркнул:
- Вечно у тебя всякая мандра на уме! Где ты видал такие орехи? Вон глазки и ротик, блин!
А Артик:
- Наблюдательность делает тебе честь, но это просто царапины и выступы на скорлупе. Вот смотри: это - веточка, на которой орех рос.
И подцепил ногтем то, что мне показалось чубчиком на кукольной головёнке. А это и правда оказалась веточка. С загогулинкой.
Артик между тем повернул эту фиговинку боком - и стало видно такой шовчик, который бывает на арахисе и на грецких орехах между половинками.
- Я уверен, - говорит, - что мы можем найти ядро ореха, если расколем эту фигурку. Скорлупа прочная…
Я потрогал. Скорлупа, точно, прочная. И на ощупь гладкая, не как у арахиса или у грецкого, а как у фундука. А по цвету - ну телесный цвет, и всё тут! И с одной стороны, вот хоть тресни, глазки и ротик!
Тут Витя говорит:
- Ша, пацаны. Это орех. Но ребёнок с ним играл, стопудово. Ясно же, что выцарапал мордашку. Я же говорил - Индия!
Артик нахмурился, будто хотел возразить, но не стал, Серёга кивнул согласно, а я очень обрадовался, что мы всё-таки оказались не на другой планете, а на Земле. И люди где-то недалеко. Только я никак не мог вспомнить, где живут такие летающие ящерицы. По телику их, вроде бы, не показывали, хотя у нас дома канал "Дискавери", где фильмы про природу и разные места, не очень хорошо ловился.
- Надо, - говорю, - идти вверх по течению, да? Безделушка эта, орех, оттуда ведь приплыла - значит, там люди и живут.
Витя говорит:
- Правильно мыслишь. Я думаю, не так далеко нам придётся и идти. Если какая-нибудь хрень по речке плывёт долго, она обрастает тиной и всякой фигнёй, а наша - чистенькая. Недавно в воду упала.
Серёга опять покивал согласно и стал одеваться, а Артик только вздохнул и пробормотал что-то себе под нос. Мне послышалось: "Фальшивая логика…"
Витя говорит:
- Ну, салажня, живо, живо! Хорошо бы до темноты туда успеть, шевелите конечностями! - и мы пошли по песчаной полоске вдоль кромки воды.
И я всё время думал, что далеко идти. Хотелось посидеть, и было тяжело и мутно. Но никто не останавливался - и я не останавливался. Мне тоже не хотелось ночевать в лесу.
Испытатель №24
Ёлки, как я на себя злился!
А Витёк Кудинов ещё мне говорит, мудило, мол! Да это ещё мягко сказано, блин! Угрёбище безмозглое, идиотское - вот это к месту. Надо совсем, блин, соображалку отключить, чтобы так поступить - так бы и дал в рыло сам себе за такой идиотизм.
Ну, допустим, он - козёл. То есть, это особых доказательств и не требует, ёлки… но ведь это, вроде, не значит, что если он орёт: "Пожар!" - то я должен наплевать и гореть, да? Скажешь себе: Серый, остановись на секундочку, подумай, блин - нет! Чего думать - переть же надо!
Нет ума - считай, калека, блин…
Характер у меня дурной, вот что. Вспыльчивый очень потому что. Если меня чего-то раздражает, не могу держать себя в руках, блин. Ну что тут будешь делать… Психологи эти говорили, чума, мол, или холера - чё, точно. Чума в полный рост. Выйдешь из себя, залепишь по мордам кому-нибудь - себе же во вред, блин… потом-то думаешь: ты, Серый, так в тюрягу загремишь когда-нибудь. Пристукнешь педрилу какого-нибудь нечаянно - и поминай, как звали. Никому потом не докажешь, что он сам довыёживался.
Они же хилые такие все, ёлки!
Хотя я тут вот что скажу… Тут о тюряге ещё пожалеешь, нахрен! Я же смотрел вокруг и думал: послушай я, что он вопил там - сидел бы сейчас в кабинете у психолога в креслице, рисовал бы птички в табличке, а потом пошёл бы борщ жрать и курицу в сметане, кум королю, сват министру.
Нет, блин, выёжнуться захотелось… Самый основной в группе, чё…
Теперь… вот где мы теперь вообще?
Что Индия - это Витёк гонит. Ясно. В Индии слоны живут, тигры, факиры, блин. Бананы растут. А мы тут уже сколько прёмся - ни одного слона, ни одной пальмы тебе с бананами. А эти штуки летающие, которые тут заместо птиц - нихрена они в Индии не водятся, зуб даю. И нихрена это не ящерицы с крыльями! У них же - зубы на клюве, ёлки! Какие у ящериц зубы, нахрен?! А клюв откуда?
Артик этот, фигартик, прав. Он, положим, урод, но черепок у него варит. Мы на другую планету попали. Не Марс, конечно - чё, Марс все знают, нихрена там нет. Я без понятия, на какую. Может, вообще где-нибудь там… в телескоп не видать. ТПорталу-то всё равно - хоть километр, хоть тыщща, хоть миллион, биллион там. Хренак - и уже на месте, ёлки.
А они идут и всё гонят: город, город… Дели, Сингапур… Мухосранск, ну да. Уже. Какой тут город?! Я вокруг гляжу - всё вообще чужое. Ягоды эти… не, ягоды вкусные, ясно, лучше клубники - но ведь не наши тоже. Паучина этот, который на Диньку с дерева махнул… Жаль, Динька его в папоротник запулил, не найдёшь теперь - я бы поглядел поближе. Зверь-паук!
Соседке бы нашей по лестничной клетке такого за шкирку пустить! Небось, тут бы и ласты склеила, сука облезлая… Знать бы, что такие паучары жрут… я б поймал штучку - и пусть бы он жил в банке. Или аквариум бы прикупил ему, песку бы насыпал, корягу бы положил обструганную… Круто. Я бы ему мучных червей покупал… а если Артик прав, и они яйца трескают, так ещё и проще.
Чё Динька пауков боится, маленький, что ли? Шикарные твари. Лапищи… А морда - десяток глаз, под глазами такие шевелятся… челюсти, что ли… Суперски же.
Только всё это не выгорит. Домой-то завести такого - размечтался… как же мы теперь домой попадём, а? С другой планеты?
Не то чтобы у меня дома золотые горы были - но что ж теперь, мы тут, в лесу, что ли, всю жизнь будем жить? Как дикари какие-нибудь? А жрать чего? А спать где? А бабы? Я ж, как с армейки приду, жениться хотел… А теперь что - тут куковать до старости с этими тремя?! Ну смешно же, блин!
До слёз, ага…
Речка меня чутка утешила. Мне жарко было очень, не так жарко, как душно - а водичка свежая всё-таки. Потом уже пришло в голову: слышь, тут ведь и крокодилы могут быть… Да ладно. Не было там никаких крокодилов. Рыба вот была. Я чё, я сразу вижу: рыба есть здесь.
А рыба есть - не подохнем от голода, блин. В любом случае.
У этих придурков пустые карманы были, ясен пень. А у меня - нет, при мне - ножичек. Хорошая штучка, выкидушка с пружиной, подарочек старого другана, талисман, можно сказать. Надёжный - и наточен, как бритва. Так что - удочку вырезать есть чем, вот крючки только… с другой стороны, придумается, как их ловить - а почистить есть чем. И пока эти мудозвоны обсуждали, как костёр развести трением, я-то знал, как огоньку добыть.
Железкой об камешек, чё. И на мох. Дохрена же вокруг сухого мха. И камешек подходящий найдётся, если поискать. Но это всё - если рыбаков не встретим.
У меня в кармане эта штука лежала… орех. И я его перебирал пальцами и думал: кто-то же проковырял в орехе глазки, нет? Артик как-то, вроде, не согласен - но не могла же мышь прямо ровно так прогрызть? Или червяк? Или - могла? Если у них такие орехи тут есть, в форме куклы, дофига похожие - может, и мыши есть такие, блин… Хрен знает же…
У меня непонятки какие-то были, в общем. С одной стороны, как ни посмотри: какая же это Индия? Какие же тут рыбаки, если другая планета? Марсиане? С другой, я всё орех доставал и смотрел. Ну как такое могло вырасти само собой, а, ёлки?!
А тут у меня ещё щека начала чесаться. Мы когда в овраг этот спускались, я веткой ободрал до крови, но ничего, даже забыл про неё - а после речки что-то зачесалась. Главное дело, ёлки, чесать-то больно, ранка же! А так свербит - просто всё время думаешь о ней.
Дома я бы йодом залил или спиртом. А тут - как? Костёр разжечь и прижечь, нет? Чтобы потом ходить с фуфлом в полморды? Ну ёкарный бабай…
А если заражение?
Задница какая…
А идти то легко, по песку, по кромке воды, то - заросли начинаются, берег поднимается, приходится проламываться через все эти ветки. Кой-где - колючие. Иногда какими-то тросами зелёными всё запутано, блин, не продраться. Приходится обходить. Не так утомительно, как раздражает. А над водой летают эти штуки зубастые, которые вместо птиц. Орут, пищат. Ни одной нормальной птицы тут не видали, только эти. Километров пять прошли против течения - и одни ящерицы с крыльями. И мне в деревню уже слабо верится. И раньше-то…
Да ещё и пожрать бы не мешало, а Витёк был против, чтобы сейчас тут рассупониваться, рыбу ловить и всё такое. Он всё думал, что можно до вечера попасть в рыбацкую деревню к индейцам. А Динька с Артиком заявили, что им есть неохота - малоежки, подумаешь. А мне хотелось. У меня так крутило в желудке от этих ягод и тянуло… в общем, хорошо бы добыть что-нить существенное, блин. Чтобы брюхо успокоилось.
А тут Динька говорит:
- Смотрите, мужики, щётка в песок закопана.
Артик ногой потыкал - а щётка зашевелилась, ёлки! Гляжу - блин!
Мохнатый рак.
Жестяк.