* * *
Отряд постепенно таял. Вторая стычка с кочевниками стоила Конану одиннадцати бойцов, хотя он отчаянно бился, в одиночку уничтожив почти треть врагов. В следующем бою погибли еще девятеро.
А потом они наткнулись на селение, если, конечно, можно назвать селением несколько замызганных шатров. Рынтан, посланный в разведку, примчался с радостными воплями, что "наконец-то нашел гнездо этих мерзавцев", и Конан понял, что если он сейчас попытается остановить своих людей, его в лучшем случае не послушают. В худшем он останется без отряда. О том, что озлобленные спутники могут просто убить его, Конан не задумывался. Слишком превосходил он любого из них и умением, и силой, и ловкостью. Они это знали и вряд ли захотели бы платить десятком жизней за одну.
Конан ехал шагом в ту сторону, куда умчались его воины. Нарочно очень медленно ехал, и все же успел.
Увидел.
Кочевников, которые на сей раз стояли насмерть, перебили всех. От отряда Конана осталось одиннадцать человек, включая Нальдарна. И все одиннадцать, опьяненные кровью, направились к шатрам.
Конан колебался не больше мгновения.
Он чувствовал, как ослабли незримые узы, которые связывали его с каждым из отряда. Приказывать воинам было сейчас бесполезно.
И тогда он просто встал у них на пути. С оружием.
Нальдарн, посмотрев в лицо вожака и мгновенно оценив шансы, встал рядом с ним. Плечом к плечу.
Чуть поколебавшись, к ним присоединились еще трое.
Когда последний из тех, кто поднял оружие против бывшего предводителя, упал на красную траву, дернулся и затих, Конан молча вытер меч, вскочил на коня и, не торопясь, но и не оглядываясь, поехал прочь.
Четверо воинов, оставшихся верными последовали за ним.
Из шатров вслед уезжающим доносился приглушенный плач.
Красные скалы. Темно-багровые, словно запекшаяся кровь, и алые, словно краски восхода. Бурые, розовые, лиловые.
Даже вода в ручье была чуть красноватой. И горькой. Нальдарн попробовал ее, покосился на предводителя, но ничего не сказал. Только закрутил крышку почти пустой фляги, так и не набрав воды.
"Куда же идти теперь? Где искать этих самых змеепоклоппиков? Ведь ни одной заиепки, ничего. Или местные обитатели сами найдут нас?"
Словно в ответ на мысли Конана, на едва заметную тропу впереди спрыгнули двое. Бесшумно подкрались - даже Конан, при всем своем опыте, не почуял их приближение. Дар его в этих местах, где опасность повсюду, был бесполезен.
- Нам нужна пом… - начал было Конан, но горцы слушать его не стали. Молча выхватили мечи.
Бились они хорошо. Нет, не просто хорошо - казалось, сами скалы помогали местным обитателям расправиться с дерзкими чужеземцами. Камни, которые минуту назад казались надежными, начинали предательски шататься, едва на них ступала нога Конана или кого-нибудь из его спутников. Несколько внушительных обломков скалы упали сверху, отрезая путь назад. И тут же на подмогу горцам подоспели еще четверо. Казалось, они вышли прямо из горного склона: ничего хоть отдаленно напоминающего пещеру не было в этом месте. Магия, что ли?
Один из спутников Конана с хриплым воплем согнулся пополам, получив рану в живот, и тут же меч горца отсек ему голову. Второго увлек в пропасть очередной сорвавшийся сверху камень. По левой руке Конана обильно струилась кровь из раны в плече. Правда, и горцев осталось трое.
…Двое.
…Один.
Последний противник рухнул под ноги Конана, разрубленный от плеча до пояса. Стало тихо.
И в этой тишине неестественно громким показался голос Нальдарна:
- Так вот куда ты завел нас, Конан, сочинитель красивых сказок. Где добыча, которую ты нам сулил? Где сокровища? Ты лгал нам. Ты с самого начала знал, чем это все кончится.
Конан медленно повернулся лицом к помощнику - бывшему помощнику. Впился взглядом в холодные серые глаза. Он молчал. Время разговоров прошло.
- Сколько тебе заплатили за нашу смерть? - прошипел Дерниль, подходя на шаг ближе. - Сколько, Конан-предатель?
Один справа, другой слева. И еще горцы, которые могут снова напасть в любой момент. Если бы не рана…
Конан встал так, чтобы за спиной оказалась скала. За спиной скала, в четырех локтях впереди - пропасть.
Нальдарн и Дерниль напали одновременно, с яростью обреченных. Надежды выжить у них почти не было, и все, чего они хотели - уничтожить того, кто обрек их на смерть.
* * *
"Земля не имеет власти над тем, кто принадлежит небу, - размышлял Иргиль, пробираясь по горной тропе. - Тот, кто родился стражем, становится освободителем. И что?"
Красные скалы вокруг казались безжизненными, а запасы воды и нищи почти подошли к концу. Впрочем, это мало заботило юношу. Иргиль знал, что почти достиг цели. По живому теплу кинжала, по тому, как все ярче светился камень в рукояти кинжала.
Чем выше в горы поднимался юноша, тем, казалось, ближе до Кештиоры, заживо погребенной в подземелье.
"Если я сумею взять силу у неба, Каменная Пасть не сможет причинить мне вреда. И тогда я спущусь и освобожу Кештиору. Только вот… я не страж. И уж тем более, не родился стра… Ой!"
Он едва не вскрикнул вслух, когда ему неожиданно заступили путь трое. С мечами.
Взмах - и голова Дерниля отлетела в сторону и ударилась о скалу. Нальдарн был куда более серьезным противником.
Затягивать бой было нельзя: в любой момент могли опять появиться горцы. К тому же, Конан продолжал терять кровь и знал, что сил у него надолго не хватит.
Они яростно бились у кромки пропасти, и любая ошибка могла стать последней для каждого из них.
Конан не делал ошибок. Нальдарн тоже. Пока.
* * *
Иргиль не стал обнажать оружие. Заклятие временной слепоты, одно из немногих, которые он успел освоить сам.
Оно отлично срабатывало с кочевниками и не раз спасало юноше жизнь, пока он в одиночку пробирался через степь. Вместе с умением отклонять в сторону летящие стрелы.
Иргиль предпочитал полагаться на колдовство. Ему не хотелось никого убивать.
Но на этот раз магия не сработала. Он успел попробовать дважды, не в силах поверить, что волшебство не удалось. А потом острие клинка уперлось ему в горло, двое горцев повисли на плечах юноши, заламывая ему руки, и в запястья впились ремни.
Конан балансировал на самой кромке обрыва, всей кожей спины ощущая бездну, зияющую позади. Он все с большим трудом отбивал удары, кусая губы при каждом движении. Игра, призванная заставить противника потерять бдительность. Игра, слишком близкая к реальности, чтобы быть только игрой.
Игра…
И Нальдарн - поверил.
Его удар был нацелен в живот Конану. Последний удар этого поединка. Смертельный.
Но ослабевший, истекающий кровью противник отскочил с неожиданным проворством, и Нальдарн закачался на краю пропасти, отчаянно пытаясь удержать равновесие.
Копан ударил с разворота, вложив в это молниеносное движение все оставшиеся силы. Его меч ударил поперек спины бывшего помощника, перерубив хребет.
Нальдарн беспомощно взмахнул руками, роняя оружие, но скрюченные пальцы его встретили только воздух - и он рухнул вниз.
Конан так и не понял, что произошло: то ли голова закружилась от слабости, то ли снова вступила в действие враждебная магия этого места, только тропа под ногами внезапно качнулась, словно гигантский зверь решил отряхнуться и сбросить дерзкого чужака со своей спины.
Конан упал на живот, всем телом прижался к скале, скребя ногтями по скользкому от крови камню, и чувствуя, что сползает вниз, несмотря на отчаянные усилия удержаться. Ноги его повисли над бездной.
* * *
"Не вырваться!"
Иргиль яростно извивался, силясь избавиться от пут, державших его запястья. Руки юноши были подняты над головой, спиной он упирался в толстый сталагмит, к которому его привязали. Или приковали: пленник так и не понял, что это было.
Он был один в темноте пещеры. Откуда-то тянуло холодом и еще каким-то странным запахом. Незнакомым. Тревожащим.
Оружие горцы почему-то оставили пленнику, и, прижав голову к груди, Иргиль увидел, что солнце-камень в рукояти кинжала светится ярче обычного.
"Значит, - подумалось по привычке, - Кештиора жива."
Он не выдержал и рассмеялся, то ли выплескивая дикое напряжение, то ли борясь со страхом - он и сам не знал. Собственный голос неожиданно показался Иргилю жутким, и юноша испуганно замолчал. В пещере было холодно, но по его лицу катился пот.
"Я не успел… не успел научиться рвать путы, а без магии мне не освободиться".
Он снова рванулся, выворачивая запястья и едва не рыдая от отчаяния.
Тщетно.
"Кештиора, - взмолился мысленна юноша, неожиданно для себя самого, - ты же говорила, что те, кто обменялись солнце-камнями, способны услышать друг друга, где бы ни находились. Услышь меня, ну, пожалуйста, мне очень нужна твоя помощь".
Где-то в глубине пещеры послышался звук, словно что-то тащили по камню.
"Кештиора! Пожалуйста! Услышь меня! Помоги мне!"
Иргиль не отважился говорить вслух. Менее всего он хотел, чтобы его услышали здесь. Шорох послышался ближе.
Юноша вжался в камень, зажмурившись, стиснув кулаки и почти перестав дышать. Его била дрожь.
"Кеш-ти-ора! Пожалуйста!" "Я здесь, мой мальчик"
Юноша уже почти перестал надеяться и сначала подумал, что ответ ему примерещился.
"Быстрее соображай, - молнией вспыхнула в голове чужая настойчивая мысль. - Сосредоточься. И в точности выполняй все, что я скажу. Времени на ошибку у тебя нет".
* * *
- Помочь?
Конан, который цеплялся за камни уже из последних сил, почти теряя сознание от боли и потери крови, с трудом разлепил веки. Кто-то стоял на тропе - кто именно, видно не было. Конан видел лишь сапоги черной кожи и машинально отметил, что, судя но выделке, их обладатель довольно богат. Или - был богат, с учетом того, что сапоги изрядно поношенные.
- Молчание - знак согласия, - вздохнул незнакомец.
Крепко ухватил Конана за запястье здоровой руки и дернул, с неожиданной легкостью вытащив воина на тропу.
Конан прислонился спиной к скале, зажмурившись и тяжело дыша.
- Эк тебя, - его спаситель сочувственно прищелкнул языком. - Сиди смирно, сейчас я тебе помогу.
Боль действительно начала ухолить. Вместо нес по телу разливалось приятное тепло.
- Спасибо. Ты спас мне жизнь, - Конан, наконец, смог открыть глаза и рассмотреть незнакомца.
Среднего роста, смуглый, сероглазый. Прямые черные волосы чуть тронуты сединой. Ничего особенного.
Конан благодарно улыбнулся и попытался встать.
- Рано, - решительно остановил его брюнет. - Не торопись. Мне надо еще поработать с твоей рукой.
- Как мне тебя называть? - спросил воин.
- Вельторн. Да не дергайся ты. Говорю же: я еще не закончил.
* * *
"Все. Умница, мальчик!"
Оковы распались на части, и у юноши едва не подкосились ноги от усталости и облегчения.
Но тут шорох послышался совсем близко, и в темноте вспыхнули два золотистых огонька.
Глаза.
Иргиль закричал, слепо метнулся в дальний конец пещеры, но споткнулся и полетел на камни.
* * *
- Ты слышал? - Конан шагнул в пещеру, приподняв факел повыше, чтобы осмотреться. - Что это?
- Страж охотится, - пожал плечами его спутник. - К сожалению, без этого не обойтись, иначе он потеряет силу.
- Но ведь там человек!
Вопль повторился, отчаянный, полный невыразимого ужаса.
- Это же…
Не договорив, Конан помчался по подземному коридору, па бегу выхватывая клинок из ножен.
* * *
Иргиль успел все же подняться, и медленно пятился под немигающим взглядом светящихся в темноте глаз. Пятился, пока не уперся спиной в стену.
И снова раздался шорох, словно по каменному полу тащили тяжелый мешок. Золотистые огоньки придвинулись ближе.
На магию уже не осталось сил, и тогда юноша обнажи меч и выставил перед собой, готовясь биться до последнего.
- …Иргиль! Конан?! Здесь?! Откуда?
Из темноты вынырнул знакомый силуэт. По стенам заметались оранжевые и багровые блики от факела. Конан занес меч…
- Нет! - раздался незнакомый голос. - Не трогай стража! Нельзя!
И тут же случилось невероятное: меч вылетел из руки Конана, словно выбитый ударом незримого клинка. Не будь Иргиль так перепуган, он изумился бы: ни разу на его памяти никому не удавалось обезоружить Конана.
Пещера озарилась мерцающим лиловым светом, и стало видно огромную черную змею и темноволосого человека в темно-синей тунике, который гладил чудовище по голове и что-то ласково говорил ему на незнакомом Иргилю языке. Раздвоенный язык скользнул но лицу незнакомца, змея изогнулась, разворачиваясь, и исчезла в темном проеме подземного коридора.
- Пойдемте отсюда, - предложил Конан, подобрав меч и убрав его в ножны. - Похоже, нам о многом надо поговорить. И лучше делать это на свежем воздухе.
* * *
- Так ты тот самый Вельторн!
- Тот самый?
- Тот, кто сумел вернуться из Каменной Пасти, - пояснил Конан, пристально глядя в серые глаза волшебника.
- Я не вернулся, - тихо сказал Вельторн. - Меня вернули.
- Кто?! - хором воскликнули Конан и Иргиль.
- Страж, - ответил волшебник. - Точнее, его предшественник.
- Эта змея?
- Тот, кто родился стражем, становится освободителем, пробормотал Иргиль. - Вот оно что!
- Вы хотите кого-то спасти, верно? - без обиняков спросил Вельторн. - Что ж, тысяча лет сравнялась. Я могу вам помочь.
* * *
Конан спрыгнул с уступа вслед за своими спутниками и осмотрелся. Одинаковые конусы из темно-багрового в черноту камня образовывали безукоризненно ровный круг не меньше полета стрелы в диаметре.
- Святилище Детей Небесного Змея, - тихо сказал Вельторн. - Так называют себя местные жители. Пойдемте.
Он поманил спутников за собой
Все трое замерли у самого края круглой площадки Святилища, покрытой мелким серым песком.
- Что бы ни случилось, молчите и стойте смирно, - прошептал Вельторн своим спутникам. - Страж защищает нас, но все-таки Пасть есть Пасть. Иргиль, никакой магии здесь.
Гибкое тело Стража легко проскользнуло между скалами, окружающими площадку, и юноша напрягся, опасливо следя за чудовищем. Змей, впрочем, не обращал на Иргиля ни малейшего внимания. Он медленно двинулся по периметру Святилища. Людям пришлось вжаться в камень: Страж прополз почти вплотную к ним.
Описав круг, змей перебрался в центр площадки, приподнялся, опираясь на хвост и замер, чуть заметно покачиваясь из стороны в сторону.
Так прошло несколько минут, а потом Страж резко изогнулся, почти сложившись пополам, и нырнул вниз с такой легкостью, словно под ним был не песок, а поверхность воды. Как нож сквозь масло прошел.
Земля дрогнула, принимая в себя исполинское тело, и все стихло.
- Что теперь? - одними губами спросил Конан.
Вельторн помотал головой и предостерегающе поднял палец: ждем, мол.
Казалось, прошли часы напряженного ожидания. Потом по песку пошли волны, и над поверхностью площадки показалась треугольная голова Стража. Так же легко, без видимых усилий, змей вылез из-под земли и, широко раскрыв пасть, выплюнул что-то на землю. Золотистые глаза Стража на миг встретились с серыми глазами Вельторна. Змей качнул головой и неуловимо-быстрым движением выскользнул прочь с площадки - только черный хвост мелькнул между багровых скал.
- Идемте, - скомандовал Вельторн. - Пора. И кинулся бегом туда, где беспомощно лежала на сером песке маленькая фигурка.
* * *
- Кештиора, - Конан склонился над волшебницей, убрал с ее лица растрепанные рыжие волосы и смочил губы водой. - Очнись, милая, все хорошо, мы тебя вызволили.
- Чтоб ты подавился, тварь бессовестная, - не открывая глаз, пожелала девушка. Голос ее звучал еле слышно от слабости, но, судя но интонации, колдунья была донельзя возмущена.
- Я?! - опешил Конан. - Но…
- Меня! Кештиору! Арнамагелльскую! Сожрать! Вздумал! Ах, ты…
- Кешт! - Конан осторожно встряхнул волшебницу за плечи. - Опомнись, это же-я.
Длинные темпо-рыжие ресницы дрогнули, поднялись, и на воина уставились два ярко-зеленых и до крайности изумленных глаза.
- Нет, ты подожди! - колдунья решительно попыталась подняться. - Я хочу посмотреть на эту наглую тварь! Меня - проглотить! Меня! Нет, каково, а?!
- Из Пасти можно выбраться только через пасть, - задумчиво проговорил Иргиль. - Ну, конечно же! Через пасть змея. Наставница Кештиора, страж и не думал тебя есть. Спасал он тебя, вот что.
- Так предупреждать надо, - фыркнула волшебница. - Я как-то не привыкла, чтобы меня таскали в зубах всякие твари. Я…
- Кештиора Арнамагелльская, - решительно прервал ее тираду Вельторн. - Ты сама-то есть хочешь?