Туалет нижнего этажа благоухает ароматом освежителя. Техник поезда у зеркала приводит себя в порядок. Галстук поправлен, металлический держатель на месте. Синие пагоны смотрятся неплохо. На белой рубашке ни пятнышка. Над овальной раковиной рукомойника в углу, торчит кран из стены. Выше, дисковидный регулятор светится диодом. Желтый свет сигнализирует об оптимальном уровне температуры воды. Техник поворачивает регулятор против часовой стрелки – индикатор посинел. Молодой человек засучивает рукава, складывает ладони в лодочку. Вода малой порцией переносится на лицо, освежающая прохлада протягивается до затылка по ершику коротких волос.
Парень тридцати лет устало смотрит себе в глаза. Задумчивость прерывается воплями. Первая реакция на выяснения причин умело подавлена. Ухом прислоняется к двери. За ней едва слышен незнакомый голос.
– Всем заткнутся! Теперь от вас зависит, выйдете вы от сюда, или вас вынесут. Если не будете вести себя как бараны, то благополучно доберетесь домой.
Техник гоняет мысли, ничего не придумывает, кроме:
– Террориста мать!
Ручка двери зашевелилась – снаружи ломится наемник. Техник опешил, наступила тупость от страха. Наемник яро воюет с не пускающим туалетом, обращается к возможному посетителю сия заведения.
– Открывай, а то хуже будет!
Техник перезагружает мозг, хлопает по бедрам, перемещаясь на задние карманы. Спец-карта нашлась.
Бандит устанавливает автомат в режим одиночного огня, передергивает затвор. Цель – замок. Грохот выстрела. Пуля выбивает искру из корпуса запирающего механизма. Ручка поддается, туалет вскрыт. Подошедший Лис интересуется:
– Что шумим?
– Я подумал, что здесь кто-то сидит.
Две пары наемных глаз сканируют "сортир". Лис озвучивает результат:
– Видишь, никого нет.
– Но туалет был заперт изнутри.
– Видишь, нет никого!? Может проводники закрыли. Санитарная зона, то се.
– Ладно, я пошел.
Лис решает скинуть вес мочевого пузыря. Оружие на лямке, висит на плече, заведено за спину. Шоркает ширинка, затем крышка унитаза шлепает об перегородку.
Сквозь вентиляционные отверстия, напуганный взгляд, прячущегося техника, сверлит профиль вооруженного бандита. Технологический отсек весьма узок: элементы оборудования тычут бока, угловатые аппараты давят затылок. Тело изогнуто в три погибели – желание жить еще ни так раскорячит. Лис, наконец, завершает выливать лишнюю жидкость. Кнопка смыва вызывает струю пара из ободков унитаза сходящуюся в лунку по центру, а затем тонущую в темноте приемного контейнера.
Вечность прошла для техника. Наконец, в туалете остался он один. Дрожащие пальцы отпускают защелку. Дверца технологического люка скрипит шарнирами, от чего морщится лицо. Осторожно, в то же время быстро, техник перетекает из отсека в помещение для удовлетворения естественных нужд. На четвереньках подползает к выходу. Не захлопнутая дверь приоткрыта как раз для головы. Высунувшись, человек в униформе констатирует отсутствие плохих парней с автоматами.
Поднявшись на ноги, техник выходит и движется на цыпочках к более просторному месту, где можно спрятаться, расположенному где-то между купе. Очертание входа в такое место замечено слева. Спец-карта отпирает еще один технологический отсек. Речевой информатор пугает звонким голосом робота-девушки:
– Добрый день Сергей Александрович.
Серега шепотом:
– Заткнись твою мать!
Искусственной девушке наплевать:
– Перед входом в помещение, пожалуйста, проверьте выполнение всех организационно-технических мероприятий.
– Да заткнись ты уже!
Техник просачивается внутрь, тает во тьме. Заперт отсек изнутри. Рука сгибается в локте, предплечье касается аппарата торчащего из стены, пыль пачкает рукав. Озвучивается то, что на уме, очень тихо:
– Думай. Думай. Думай, черт возьми!
Удается вспомнить о телефоне – он тут же оказывается в руке после изъятия из чехла на ремне. Экран открыт, освещает лицо. Сила сигнала на нуле – данный факт почему-то не стал неожиданностью:
– Ага, разбежался!
Раскладушка закрыта, внешний экран высвечивает время. Расписание движения поезда разворачивается в голове. Затем охватывают размышления на тему "как сбежать": "Скоро остановка. На станции рвануть к двери? Но они могут быть закрыты. Тогда сквозь вагоны? Не могли же они захватить весь состав. Главное, выбежать на перрон, там я подниму шум. Решено!".
Шаги в коридоре прерывают обдумывание плана побега. Техник припадает к щелям вентиляции. Кончик носа оказывается в миллиметрах от грязной поверхности ребер пластиковой решетки. Здоровый бугай возглавляет горстку народа. Мимо промелькнул погон кителя начальника поезда. Его под конвоем ведут два сопляка. Чье-то тощее тело плетется позади.
Хлопцов, двое наемников, начальник поезда и Сурко – входят в купе, через стенку которого, по соседству, обитаемый технический отсек. Главарь банды оценивает интерьер:
– Здорово тут у вас.
Хлопчик, любезно приглашает присесть человека в форме. Кровать мягко прогнулась. Начальник поезда требует разъяснений:
– Может сразу к делу? Чего вы хотите?
– Меня интересует сейф в соседнем вагоне. Точнее его содержимое. Мне нужен код доступа.
– Вы зря теряете время. Я не знаю.
– Ваш ответ меня не удовлетворяет!
Выхваченный из кобуры пистолет находит цель мгновенно. Выстрел. Глушитель выплевывает пулю. Резкая боль в плече – начальник взревел. Здоровая рука прижимает рану, между пальцев просачиваются капли, кровь стремительно впитывается в китель. Хлопчик тычет глушителем в голову начальника.
– Я могу сделать так, что у тебя на глазах будут казнить пассажиров через каждые пять минут, а тела выкидывать из состава на ходу. Резать буду очень медленно, чтобы ты ощутил их боль. Будьте благоразумны, ведь жизни пассажиров не стоят пару миллионов, запертых в сейфе.
Лицо начальника корчится от боли, губы едва шевелятся:
– Если бы там была всего пара миллионов, вы бы сюда не сунулись.
– Это верно. Ну, дек что? Мне привести первого пассажира или вы начнете говорить?
– Я знаю код только для механического замка. Код электронного замка знает представитель казначейства Российской Федерации. Он должен встретить груз на конечной станции в Москве.
– Уже неплохо.
Хлопцов переводит взгляд на одного из подчиненных.
– Проводи "гражданина" до сейфа.
Лис освобождает проход, подает сигнал оружием.
– Вставай Батя! Шевели батонами!
Начальник тяжко переносит вес на ноги, туфли шоркают от волочения ног. В процессе перемещения выдает упрек "сынку":
– Если у меня был бы такой сын, я бы его давно прибил.
Хлопчик обращается к Прозрачному:
– Что скажешь?
– Все идет по графику. Надеюсь, сюрпризов не будет.
– Иди с ними к сейфу. Я наверх.
В душном техническом отсеке вентиляционная решетка нашинковала свет, бьющий из купе. Летающая пыль позволяет увидеть четкую параллельность лучей. Пот заслоняет глаза. Техник проводит рукавом по лбу, образовавшееся влажное пятно на ткани прилипает к коже. Весь "расклад" услышан, мотивы понятны. Остается только ждать, ждать остановку.
Хлопчик поднялся к заложникам. Подельника подзывает жестом, и пока тот едет, на кнопку рации в ухе давит пальцем.
– Вызываю первую группу в третьем вагоне с хвоста.
– Слушаю.
– Я направляю к вам одного бойца. Когда он подойдет, переместите в последний вагон заложников. Соберите у всех сотовые телефоны. Используйте локатор для поиска электронных предметов. Попытки скрыть любые средства связи пресекать жестко. Как поняли?
– Понял. Дождаться подмогу, согнать всех в последний вагон, отобрать телефоны.
– Выполняйте.
Начальника поезда слегка штормит. Стена сейфа, вытянутая на весь коридор, время от времени играет роль опоры. Наемник, нехотя, придерживает его под здоровую руку.
Сурко впереди, останавливается в средней части вагона. Из двух кнопок, встроенных во внешнюю дверь сейфа, выбирается та, где написано "открыть". Воздействие на пульт приводит к вдавливанию фрагмента стены. Выделяется постоянно углубляющийся квадрат в теле бронированной капсулы. Стальная створка отъезжает в сторону лишь наполовину, обнажая стеклянный блок, где просматривается основа замков: четыре цилиндрических засова, распределенных равномерно от пола до потолка, массивные шестеренки, красующиеся изящностью форм в сочетании с безупречной механикой. Чернеет кодовый диск, словно шайба на льду. Ясно видно как его отпирающий элемент проводами, рычагами объединен с общим смыслом всего механизма.
Истекающего кровью начальника поезда подводят к тому месту, где необходимо вспомнить нужные цифры. Его веки тяжелеют. Из последних сил крутит колесо замка, пощелкивают коды. Последний поворот. Створка движется дальше, открывая доступ, непосредственно, к тяжелой сейфовой двери. Отодвигающийся край "железного занавеса" скользит тенью по дисплею электронного замка. От полученной порции света, автоматически загораются сенсорные кнопки. Сурко отдает приказ Лису:
– Отведи нашего друга в последний вагон. Его коллеги окажут ему помощь, если конечно они в этом заинтересованы.
Лис разворачивает мужчину, в спину толкает прикладом.
– Шевелись! Если грохнешься, поднимать не стану.
Прозрачный вскрывает чехол на ремне. Оттуда компактный дешифратор уже на ладони лежит, одной стороной блестит рядами контактов, расположенных как на кнопочном телефоне, другой – светится экраном. Устройство прилаживается точно на сенсорные кнопки электронного замка. Пара смещений в пользу четкой ориентации и на дисплее дешифратора высвечивается окошко с простыми ответами на запрос о запуске подбора кодов. Сурко приемлет только "да", – столбики цифр потекли по вертикали. Процесс запущен.
Полуобморок начальника поезда застает в тамбуре. Он едва контролирует равновесие. Двоится в глазах. Рука не уловила опору, избежать падения не получилось. Сил подняться с пола больше нет. Лис пинает туфлю.
– Эй, мужик!
Ответа нет.
– Вот черт!
Из переднего кармана Лис выуживает рацию. Наушник под волосы, к орту микрофон.
– Вызываю группу в последнем вагоне.
– Говори.
– Тут у меня начальник поезда, по ходу, загибается.
– И что?
– Пришли двоих "шестерок" из его "кодлы". Я один такую тушу не подниму.
– Нет. Ослаблять надзор, из-за одного заложника, нельзя. Дождись первую группу. Конвоируемые пассажиры его унесут.
– Понял, конец связи.
Страх распространился среди пассажиров от подавленной воли, что не поднять глаза. Родитель вытирает слезы ребенку, парень утишает девушку, хладнокровие у некоторых притупляет эмоции.
Милена сидит на полу, упершись спиной к подоконнику. Ноги согнуты, прижаты. За огромным окном мелькают опоры контактной линии, медленно плывут грозовые облака. Тонкие пальцы обеих рук касаются лба, широко обхватывают линию волос, собирают каштановые пряди в тяжелый хвост. Резинка фиксирует прическу. Рев бандита – вздрогнуло девичье тело.
– Внимание всем! Сотовые телефоны выложить на столики.
Зашуршали руки по карманам, сумочкам, чехлам. На столиках растут пестрые кучки из гаджетов. Наемник встряхивает черный пакет, тем самым расправляет его полиэтиленовое чрево. Автоматный ствол выбирает из толпы заложников молодого человека.
– Ты. Бери пакет и собери сотики.
Подчинение как спасение от гнева. Телефоны сгребаются крошками со стола. Пластиковые удары издает толстеющий пакет. Молодой человек заканчивает сбор "трубок" связи, на противоположном конце вагона отдает второму наемнику.
Тень выползает из-под ног бандита, давшего поручение заложнику – подоспевший подельник вырос за спиной. Тихое появление застает врасплох, от чего наемник резко разворачивается, одновременно снимает оружие с предохранителя. Наведение на цель с последующим выстрелом останавливается знакомым лицом.
– Ты меня напугал до смерти!
– Спокойно! Расслабься! Меня Хлопчик прислал.
– Знаю. Постереги тут. Я проверю всех антиматюгальником. Ты же его принес.
– Конечно. Валяй.
Прибор в виде резиновой дубинки, что используют полицейские, наконец, сможет сыграть свою роль. На рукоятке тумблер приводит в действие трансформацию: иголки-датчики расправляются по обеим сторонам рабочей части, ставшую похожей на двухстороннюю расческу для великана. Между напуганных людей, сверху вниз, из стороны в сторону – прибор, в руке наемника, сканирует пространство.
Индикатор и писк фиксирует запрещенный предмет. Еще ближе – источник установлен. Лицо девушки белеет на глазах, сливается с ночной рубашкой. Голос искажен желанием заплакать:
– Извините меня. Я про него забыла. Забыла, что у меня телефон!
Хладнокровие цементирует лицо "хохла" с автоматом. Девица чувствует давление до боли в плече. Ее силой вытаскивает из строя заложников ублюдок "майдана". Наемник отпускает хватку, когда жертва в центре этажа повалена на пол для демонстрации – казни. Жених пытается предотвратить трагедию: цепляется за ногу бандита.
– Постойте! Это я виноват! Возьмите лучше меня.
"Бандеровец" реагирует на внезапное утяжеление конечности: свободная нога немного отводится назад и резко вперед. Удар ботинка пришелся в челюсть умоляющего.
– Да отцепись ты!
Лязг затвора прозвучал как приговор. Автомат в одной руке прицелом смотрит в пол сквозь распластанное тело. Выстрел, гильза отлетает в обеденную зону и звякает об окно. Пуля входит в спину девушки, выходит из груди, застревает между этажами. Красное пятно расползается по белой рубашке. Но смерть еще не пришла. Мозг переключается в состояние шока. Руки инстинктивно двигают "не труп", ногти ломаются об жесткий ворс ковровой дорожки. От повторного грома Милена вздрагивает и отводит взгляд, не желая быть свидетельницей. Свинец на сей раз поражает сердце навылет – прижалась щека, затухает жизнь в ярких глазах, застывают веки. Не состоявшийся жених протяжно кричит сквозь окровавленные губы:
– Н-е-е-е-е-т!
В людях смешались сочувствие и страх. "Жесть" увиденного кошмара, теперь в душе навсегда. Матеря закрывают глаза детям – нельзя им видеть кровавую сцену.
Парень, на четвереньках перемещается к трупу. Очень нежно, как никогда, поворачивает невесту. Ее распахнутые глаза все так же пронзительны. Выкатилась мужская слеза, по щеке скользит, вязнет в сгустке крови на разбитых губах. Его ладонь коснулась ее лба, сместилась на глаза, где пощекотали девичьи ресницы – душа суженой, отправлена в бесконечный мир сновидений.
Довольный собой убийца направляется к "коллеге", заложники провожают его исподлобья. Наемник выдвигает новые требования:
– Всем подняться! Тащите задницы в последний вагон!
Пассажиры организуются в управляемое стадо. Жениху некуда спешить, на коленях оплакивает невесту. Река из людей омывает островок скорби. Милена присаживается на корточки рядом. Едва сдерживая слезы, начинает разговор:
– Послушай. Я соболезную, но нам надо идти. Ей не поможешь.
Подавленный голос в ответ:
– Мне все равно.
– Они тебя убьют.
– Уходи сама.
– Нет, я не могу тебя оставить.
Отток пассажиров завершен. Убийца останавливается у отстающих заложников. Все внимание на Милену.
– Ты чего тут расселась!? Пошла к остальным, а то рядом положу!
Девушка получает коленом в бок, выставленная рука успела упереться об пол, прерывая падение. Милена вынуждена отступить назад. Взгляд не отрывает от парня. Его карие глаза, наполненные печалью, не стереть из памяти. Милена призывает убийцу одуматься:
– Не трогайте его!
– Тебя еще не спросил!
Вякнул другой наемник:
– Пошла от сюда!
Молодой человек аккуратно улаживает остывшую девушку, сжимает кулаки, а в голове нарастает злость. Выпрямляются колени. Парень делает рывок к убийце: для начала отводит автомат с линии огня и атакует рукопашным прямым ударом в голову. Ладони наемника сместились на ствол и приклад, оружием пытается блокировать лавину ярости. Еще один удар валит преступника на лопатках. Малообъяснимый прилив сил стимулирует наступление. Истошный вой издает "хохол". У него видны появившиеся промежутки в передних зубах. Другой наемник слышит "капитуляцию", достает пистолет из набедренной кобуры. Наведению на цель мешает затылок Милены. С размаху бьет ее по плечу. Хрупкая девушка всем туловищем обрушивается на столик обеденной зоны, далее стекает на кресло, затем на пол, где сознание так и не вернулось. Количество патронов в обойме уменьшилось на пять, ровно столько же пуль поразили спину разъяренного парня: сломали ребра, перебили сосуды, разорвали сердце – забрали только начатую жизнь. Наемник с трудом сбрасывает с себя труп. Выплевывает зубы. Окровавленная морда, говорит:
– Мать твою!.. Видал да!?
– Да заткнись ты! Лучше умойся.
Милена, очнувшись, едва выбирается из-под стола. Боится, что снова упадет. Немного подкашиваются ноги, звенит в ушах, дрожит дыхание. Картина из двух бездыханных тел на полу с огнестрельными ранениями вызывает обиду, безысходность и что самое поганое "страх".
Убийца пятой точкой сидит на ковре, продолжает плеваться кровавыми ошметками. Предложенная рука сообщника помогает подняться. Раздается выкрик в адрес свидетельнице:
– Чего уставилась!? Сука! А ну проваливай к остальным, а то прикончу!
Милена ковыляет прочь. По лестнице вниз. Жидкие линзы проливающихся слез искривляют зрительное восприятие реальности. Пройдя межвагонный переход – снова трупы: тела охранников разбросаны по вагону. Ноги перешагивают бездыханную жертву вооруженного захвата, лежащего поперек. Сильно расклешенные джинсы вытирают кровь с униформы.
В середине коридора, как будто в конце туннеля, появилась светлая надежда – так показалось на мгновение. Из открытой внешней двери сейфа виден голубоватый рассеянный свет, излучаемый стеклянным саркофагом, в котором заключен мощный механизм. Из этих не райских ворот долетает набор слов – точно не ангельских:
– Ты! Какого хрена стоишь!? Иди сюда!
Девушка идет на голос с нагловатым оттенком. За многострадальное плечо хватает Лис Милену. Обсохли ее глаза, теперь они максимально раскрыты и нет понимания, что куда-то ведут – психика испытывает максимальную нагрузку. Вот лестница опять и кроссовки отчитывают ступеньки. На этаже встречают те же лица напуганных людей, они тут же склоняют головы, не хотят быть мишенью. В желудке Милены становиться тесно – сильно тошнит. Спазм сгибает джинсовую девушку, торс прячется за спинку кресла сразу у входа на второй этаж, еще больше оголилась поясница. Завтрак вокзального "Бистро" хлещет под столик.
Через три десятка минут Хлопцов и Сурко уединились на первом этаже последнего вагона в одном из купе. Командир наемников по рации требует отчета:
– Всем доложить обстановку.
Самый смелый рапортует:
– Заложники изолированы в последнем вагоне, сотовые изъяты.
В радиоволну вмешивается беззубый наемник: