- У каждого из нас - свои ограничения. У тебя свои. У меня… ты видишь… Но слабость, если ее осознать, можно обратить в силу. Это нас закаляет. Я буду рад посмотреть, как ты справишься с этой задачей!
И вновь у наемницы возникло неприятное ощущение, что она - лишь пешка в затеянной кем-то игре, что ее испытывают на прочность, оценивают… Но для чего? Если этот человек видит в ней лишь инструмент для достижения своих тайных планов - что она может с этим поделать? И стоит ли этому противиться?
Да, стоит, в любом случае, - твердо сказала она себе. Если Грациан обманывает ее - он заплатит за это. Ибо никому не позволено использовать ее против воли. Она может присягнуть на верность, может во имя дружбы и данного слова пожертвовать всем… но не вслепую! Не безвольным орудием в чьих-то руках! Таким она не будет никогда. И горе тому, кто посягнет на ее свободу!
Однако Палома постаралась ничем не выдать охватившей ее ярости. Терпение. Терпение. У нее впереди целая луна…
- Итак, с чего ты начнешь, - нетерпеливо подтолкнул ее хозяин Дворца.
Палома потеребила прядь белоснежных волос.
- Напишу несколько писем, если позволишь. И - нужно послать кого-нибудь выяснить, вышел ли на волю человек по имени Гарбо.
- Гарбо! - Вельможа был поражен. - Откуда ты его знаешь. И что, во имя Митры, этот паршивец делает в тюрьме?!
Палома торжествовала. Пусть и маленькая, но это была ее победа.
- Предоставляю тебе выяснить это самому. Что до меня, я бы хотела увидеться с ним. Тайно, разумеется.
- Слушаю и повинуюсь. Что-нибудь еще?
- Хм, пожалуй. Там, в подземелье, томится еще одна невинная душа. Его имя Эрверд Четыре Руки. Он будет полезнее нам здесь, на свободе.
Грациан нахмурился.
- Боюсь, ты переоцениваешь мои возможности.
- Отнюдь, - сладко улыбнулась ему Палома. - Как ты изволил выразиться, я буду рада посмотреть, как ты справишься с этой задачей…
Он молча проглотил пилюлю.
- Я велю, чтобы тебе дали чернила и пергамент. Сюда?
- Да, пожалуй. Мне нравится этот сад. По знаку Грациана, из-за кустов вынырнули два давешних карлика. Интересно, что они слышали из их разговора? И можно ли им доверять? Однако наемница вновь предпочла держать свои сомнения при себе.
- Увидимся за ужином, - бросил вельможа на прощание.
Палома неопределенно махнула рукой. Общество месьора Грациан хорошо лишь в строго отмеренных дозах. Сейчас ей хотелось чего-то… попроще.
* * *
Палома не могла знать наверняка, какое влияние имел на судейских ее любезный хозяин; внешне, с тем же Агиери Грациан явно был на ножах… но наемница не сомневалась, что за право взять ее под свою опеку Месьор расплатился сполна, будь то золотом или чем еще, - и подношение было принято. Лишним подтверждением возможностей калеки стало появление Конами, который, точно сторожевая башня вырос над ней спустя часа два, после того как она расстались с Грацианом.
- Месьор велел кое-что передать тебе…
Палома отложила в сторону перо, следя, чтобы капли чернил не попали на наполовину исписанный пергамент.
- Говори.
- Вот его слова: "Иди в сад и скажи женщине, что Четыре Руки - завтра в полдень. Второй - сегодня, восьмой колокол, Меттерианор проводит". Это все.
- Кто такой Метте… Конан ухмыльнулся.
- Меттерианор. Советую запомнить. Это первый карлик Месьора.
- Божественно! - Палома не могла скрыть восхищения. - А у второго имя, видно, длиной отсюда - и до Северных Ворот?
- Еще длиннее! - Улыбка не сходила с лица северянина. Похоже, он был рад случаю поболтать с хорошенькой женщиной. - Не отвлекаю ли я тебя от дел?
- Ничего, дела подождут. Да ты садись, чего встал столбом. - Палома показала стражнику на низкий трехногий табурет, который слуги принесли сюда чуть раньше, вместе с принадлежностями для письма… похоже, некто был уверен, что гостье захочется поболтать. - Вина?
- Не могу, на службе. - Конан сокрушенно развел руками.
Да, поразилась Палома. Удивительно строгие порядки царят во Дворце…
- Боишься, что промажешь, если я кинусь наутек? - Она оценивающе смерила его взглядом.
Северянин мотнул головой. - Никаких шансов. Не промахнусь. И кроме того, там еще двое - на выходе из сада.
Раз говорит "двое", значит, не меньше четверых. Впрочем, она ведь не собирается бежать, правда?
Черноволосый страж, в свою очередь, тоже не спускал глаз с женщины. И, с тревогой отметила про себя Палома, смотрел на нее, скорее, как на соперника перед боем. В обычное время она была бы этому только рада: ничто не вызывало у нее большей ненависти, чем самцы, видящие в ней лишь поживу своей похоти… Но здесь, во Дворце, все было слишком запутано, слишком Опасно. Ей не помешал бы хоть один человек, который, для разнообразия, видел бы в ней слабую женщину, нуждающуюся в помощи и защите, а не дикого зверя, за которым нужен глаз да глаз.
- Ладно, мир, - предложила она первой и подняла руки. Мгновение поколебавшись, Конан ответил на жест, коснувшись ее ладоней своими. - Да что ты так косишься на меня, я не кусаюсь! Светлое Небо, хотела бы я знать, что вам такого обо мне наговорили?!
- Что твой язык ядовитый, как у змеи, что ты красива, как тигрица в дарфарских джунглях, и в запасе у тебя больше трюков, чем у балаганщика на Летней ярмарке, - без тени улыбки ответствовал северянин. - И что тому, кто тебя упустит, сохранят жизнь. Но не пощадят никого из родичей, до пятого колена, включая младенцев и женщин. Ко мне это не относится, я здесь единственный наемник, и у меня нет семьи, однако для остальных это… имеет значение.
Ну что ж, вполне в стиле Грациана. Палома поджала губы.
- Можешь успокоить своих приятелей. Я не собираюсь бежать.
- Он говорил, что ты так и скажешь…
- Бр-р! Зачем тогда мне, вообще, открывать рот? Если ваш драгоценный Месьор уже все за меня решил?!
Над этим вопросом северянин какое-то время поразмыслил, прежде чем ответить совершенно серьезно:
- У тебя красивый голос, мне нравится тебя слушать. Так что продолжай…
- Будьте вы все неладны! - Палома положительно начинала задыхаться. О, сколько бы она сейчас отдала за простую компанию в какой-нибудь таверне, с незамысловатыми шуточками и пустой болтовней, где в каждом слове не таится нож. - Ну почему в вашем Дворце даже стражник не может быть простым, свойским парнем, без всех этих хитростей и подначек?! Откуда столько умников на мою голову! И кстати - насчет Ринги…
Черноволосый ухмыльнулся.
- Она прислала письмо с гонцом, дней пять назад. Очень короткое. Только твое имя, приметы - и что тебе может понадобиться помощь. Я гадал, как тебя отыскать… но тут ты нашлась сама.
- Но откуда ты ее знаешь? Ты тоже…
- Нет, к вашей службе я отношения не имею. Просто… случайно познакомились года два назад. Он явно не желал распространяться на эту тему. - Не знаю даже, как она выяснила, где меня искать. Впрочем, от этой проныры можно ожидать чего угодно…
- А Месьор в курсе? Конан кивнул.
Кто бы сомневался… И это многое объясняет!
Ладно, оставим пока эту тему, решила Палома. Кто знает, как многое ему, действительно, известно о делах немедийской тайной службы. Кстати, интересно, было ли у Ринги что-нибудь с этим красавцем-варваром? В отличие от подруги, Палома не слишком интересовалась мужчинами, однако была и не настолько слепа, чтобы не заметить, насколько привлекателен синеглазый киммериец. Готова поставить жалование за полгода, Ринге он разбил сердечко!..
Словно прочитав ее мысли, северянин улыбнулся:
- Как она поживает? И Мораддин?..
- У Ринги все хорошо. А никакого Мораддина. я не знаю.
- Ну как же?! - он был искренне удивлен. - Hевысокий такой крепыш, мозгов хватит на десятерых, и язык острый, как жало…
Под это определение подходили слишком многие, однако человека с таким именем Палома не знала, что еще раз и повторила своему собеседнику. Впрочем, ее отношения с немедийской тайными службой были весьма специфичны: кроме Ринги она не общалась ни с кем, и все задания получала от нее лично. Так что в этом не было ничего удивительного.
- А что ты делаешь для них? - поинтересовался Конан.
Палома задумалась. Все, что она скажет сейчас, станет известно Грациану. Как многое она может рискнуть открыть ему? Хотя, если уж он знает, что в Коршене она готовилась исполнить роль наемного убийцы…
- Все, что придется, - наконец пожала плечами наемница. - За что лучше платят…
- Правильный подход. - Варвар одобрительно кивнул. - Хотя не думаю, что с тобой все так просто.
- Ни с кем не просто… - Она усмехнулась. У северянина, несмотря на грубоватую внешность и манеры, был острый взгляд, и в глазах светился ясный, живой ум. Молод, но далеко пойдет, сказала она себе. И в свою очередь поинтересовалась:
- Ты говорил, что кроме тебя на службе у Месьора нет других наемников. А кто же тогда остальные? И - кто ты такой?
- Вольный бродяга. Наемник, вроде тебя. Я родом из Киммерии, но давно уже мотаюсь по свету. Что же касается тех, кто служит Грациану… Их отцы и деды служили правителям Коршена. Все они с рождения получали то же воспитание, что и дети правителя. Логика, риторика, поэтика… Ну, и боевые искусства, конечно Славные парни - увидишь, когда познакомишься с ними поближе! Преданность у них в крови потому их и зовут кровниками.
- Хм… - Наемница попыталась представить себе эту систему - отважных бойцов, привязанных к своему господину с рождения. Умных, верных, не мыслящих для себя иной жизни, кроме службы графам Коршенским… - Занятно тут у них все устроено.
- Было устроено. Раньше.
- До… графа Лаварро? Стражник кивнул.
- А в чем соль истории? Как он, вообще, пришел к власти?
- Обыкновенно. - По сдержанному тону Конана было видно, чти эта тема не доставляет ему особого удовольствия. И все же говорить он не отказывался. Как видно, Грациан решил, что ей следует это узнать. - Был Маргелий, старый граф, бездетный. Паллий, сын его младшего брата был объявлен наследником. А Лаварро женился на Паллие, единоутробной сестре, которая стала матерью Месьора. Выскочка-аргосец, совершеннейший никто. Не будь она в тягости, никогда бы ему не получить ее руку. А так… В Коринфии внебрачный ребенок считается для женщины наихудшим позором. Даже при всех деньгах п положении графа, ему не удалось бы сбыть ее с рук. Тем паче, ходили слухи насчет того, кто мог быть…
- Отцом ребенка?
- Да. Но об этом я не стану говорить. К чему Порочить мертвецов!
К тому же, какое значение могли иметь дела сорокалетней давности? Палома и без того уже могла предсказать, что было дальше.
- Трагический несчастный случай, да? Погибли все, кроме Лаварро, его супруги и младенца Месьора? Он стал при ней регентом, затем она отреклась от власти в его пользу. Так?
- Все верно. - Конан задумчиво уставился на проплывающие в вышине облака. - Только в ту пору Месьор еще не родился - так скоро все случилось. Иначе уже он был бы объявлен наследником, и отречение Паллии никому бы ничего не дало…
- Ты ведь не так давно у него на службе - но, похоже, многое успел узнать. - Про себя она отметила, с какой симпатией Конан говорит о Грациане, и это невольно повысило ее уважение к Месьору. Насколько она знала людей типа этого киммерийца, они не дарили свою преданность кому попало.
- Я любопытен. - Варвар засмеялся. - здесь, в Коршене, творятся интересные дела. Узнаешь сама, когда поживешь тут чуть подольше…
Свежий ветерок трепал волосы мужчины и женщины. Аромат жасмина и шиповника прият но щекотал ноздри. Надо будет все же попросить, чтобы прислали портниху, нужны будут платья, не к месту вдруг подумала Палома. Взгляд ее упал на недописанное письмо.
- Что еще хотел Месьор, чтобы я узнала тебя сегодня?
- Он сказал, ты можешь спросить о расстановке сил в городе.
Наемница качнула головой.
- Нет, об этом я предпочту узнать от других.
- Тогда… это все. - Конан изобразил огорчение. - Он сказал, что едва ли ты пожелаешь испробовать на мне свои женские чары. Я, признаться, все же надеялся на это…
От неожиданности Палома хихикнула, совсем по-девически, и сразу стала выглядеть подростком лет пятнадцати; она и не догадывалась, как хороша в это мгновение… И как любуются ею чьи-то глаза из-за зеленой изгороди.
- Никаких шансов, - поддразнила она киммерийца. - Ведь с тобой даже если начать целоваться, ты и то будешь бегать к Месьору за указаниями!
- Ну, еще чего! В этом я и сам соображаю неплохо! - Северянин явно оскорбился. - Хочешь проверить?
- Ни за что, - отчеканила она.
…Как ни странно, расстались они почти приятелями.
* * *
- Клянусь Небом, Меттерианор, если бы твой язык был хоть на четверть таким длинным, как твое имя, ты был бы куда более приятным собеседником!
Но на эту реплику Паломы, равно как и на все предшествующие, в ответ раздалось лишь нечленораздельное бурчание.
- Тебе, должно быть, от зевоты скулы сводит, если вдруг посмотришь в зеркало, - не унималась наемница, которая словно задалась целью за время их прогулки довести своего провожатого до белого каления. - Потому что в нем ты видишь самого скучного человека на свете!
- Не смешно, - неожиданно отозвался карлик. Так он все-таки умеет говорить! От неожиданности Палома даже споткнулась и растянулась бы на мостовой, если бы Меттерианор не подставил ей вовремя руку. - Смотри, куда идешь, женщина!
- Меня зовут Палома, к твоему сведению, - оскорбилась она. - И я, кстати, называю тебя по имени.
- Верно. Только потому я и разговариваю с тобой. Все прочие самки норовят обозвать меня Метти или малышом…
Самки, ну надо же!.. У Паломы готов был сорваться с языка резкий ответ, и все же она сдержалась. Этот человечек мог быть очень опасным врагом - у нее были причины так полагать. И кроме того, кто она такая, чтобы судить несчастного уродца? Стоит лишь представить себе его жизнь: наверняка, у него имелась масса причин ненавидеть окружающих.
…Как и было обещано, Меттерианор явился за ней ближе к восьмому колоколу, когда уже совсем стемнело, чтобы проводить на встречу с Гарбо. Наемница не стала спрашивать, куда они идут. И без того ясно было, что в какой-нибудь воровской притон.
Неузнаваемая в своем мужском платье, с волосами, спрятанными под капюшон плаща, она чувствовала себя на улицах города совершенно спокойно. Конан даже выделил ей короткий меч и пару метательных кинжалов - поразительное доверие со стороны Месьора! Впрочем, она не сомневалась, что за ними следят его люди, которым дан приказ не спускать глаз с пленницы. До пятого колена, включая женщин и младенцев… - она хорошо помнила слова северянина. Так что мысль о побеге хоть и мелькала порой, но скорее так, по привычке, не всерьез.
Однако, благодаря своему спутнику, у нее не было никаких шансов остаться незамеченной, если кому-то еще вздумалось бы проследить за ними. Карлик с тем же успехом мог нести штандарт своего хозяина… Что это, небрежность с его стороны, или расчет? В первое Палома не верила. Грациан не допускал небрежностей. Но зачем ему нужно, чтобы в городе знали о том, что кто-то из его людей встречается с одним из коршенских "черных баронов"? Не удержавшись, она спросила об этом Меттерианора.
- Не имеет значения, там, куда мы идем, - загадочно отрезал тот. - Тебе - опаснее. Спрячь волосы!
Рука ее послушно дернулась заправить выбившуюся прядь. Что ж, могло быть только одно место, где женщина привлечет к себе больше внимания, чем карлик-уродец. Она хмыкнула. Будем надеяться, Гарбо не воспримет ее появление там как намек…
- Последний вопрос, - прошептала Палома, когда они с широкой торговой улицы, совершенно вымершей с наступлением ночи, свернули в оживленный квартал, где все двери были откровенно выкрашены красным… что лишний раз подтвердило ее догадки. - Скажи-ка, не случилось ли чего-нибудь важного на коршенском Дне за последнюю, скажем, седмицу?
Карлик подозрительно покосился на нее из-под густых черных бровей.
- Тебе-то что до того?
Ну, с нее было довольно дерзостей!
- Отвечай на вопрос! - прошипела наемница. И человечек ощутимо дернулся - почувствовал, как незащищенную шею кольнуло острие ножа. - Я была вежлива с тобой, Меттерианор.
- Ладно, ладно, убери… - Он не был испуган. Скорее даже, в голосе звучало уважение. - Был тут небольшой переполох три дня назад. Кто-то поджег дом Тусцеллы, это один из троих Старших в Нижнем Коршене. Но хитрый лис сумел выбраться. А так - немало его народу сгорело заживо. Полыхнуло сразу - болтают даже, без колдовства не обошлось.
- Хм. - Палома нахмурилась, одновременно отталкивая какую-то чересчур ретивую шлюху, пытавшуюся затянуть "молодых господ поразвлечься". - Узнали, кто за этим стоял?
Карлик покачал головой.
- Нет. Иначе тут уже такая бойня бы началась… Нам сюда. - Он указал на неприметную дверь с облупившейся алой краской.
- Дешево как-то… - Палома подчеркнуто скривилась. На самом деле, мозг ее сейчас работал с бешеной скоростью, оценивая то, что сообщил коротышка, и сопоставляя это с уже известными фактами. М-да, бедняга Гарбо… - Неужели у слуг Месьора не хватает денег на бордели побогаче?
Но у Меттерианора уже, как видно, прошел приступ болтливости, он вновь вернулся к обычному бурчанию. Последним его наставлением, прежде чем они переступили порог, было:
- Милалу попросишь.
- А деньги?
- Заплачено…
И постарайся получить удовольствие, - со злой усмешкой сказала сама себе Палома.