Яр достал тюбик с кремом, выдавил на ладонь приятно пахнущую массу и растер ее по зудящей коже. Нужно было что-то делать и с ногтями, но подходящего инструмента под рукой не было, а обкусывать грязь зубами он не решился.
- Наелся? - поинтересовался Ларс.
- Да.
- Получше себя чувствуешь?
- Немного.
- Тогда вставай, кое-что покажу.
Через одну из дверей они вышли на балкон. Ларс приблизился к самому его краю, Яр так близко подходить не решился, прижался спиной к стене: очень уж ненадежно выглядел сплетенный из стальных прутьев пол, да и ограждение не внушало доверия - оно было немногим выше колен. Казалось: чуть качнись вперед - и сразу кувыркнешься в темную бездну, поддавшись ее притяжению.
Да, внизу было непроглядно темно. Но вот впереди… Впереди широко разливался свет, неяркий, но плотный, имеющий четкие границы.
- Внутреннее кольцо, - сказал Ларс. - Оно опоясывает город и питает его всем необходимым. Реакторы, заводские корпуса, фермы, линии переработки отходов. А видишь тонкие черточки на фоне неба? Это и есть генераторы погоды, на которые все так часто жалуются.
- Концерн, - озвучил Яр всплывшее в памяти название. - Мы учили, но я не подозревал, что он находится так далеко.
- Далеко? - хмыкнул Ларс. - Ты еще не знаешь, что это такое - далеко.
- А там есть люди? - спросил Яр, стараясь не обращать внимания на обидные нотки превосходства в голосе проводника.
- Разве тебе не рассказывали на уроках об устройстве Концерна?
- Говорили что-то… Помню, однажды всю нашу группу портировали на экскурсию, и мы смотрели, как собирают сиберов, а потом прошлись по протеиновой ферме.
- Скорей всего, это была южная часть Концерна, - кивнул Ларс. - Там внутреннее кольцо наиболее близко подходит к живым кварталам, и туда часто водят группы воспитанников.
- Мы можем встретить воспитанников?
- Вряд ли. Разве только заблудившийся инженер-инспектор попадется, - Ларс фыркнул, давая понять, что это шутка. - Если говорить образно, то Концерн - это один огромный сибер, обнявший город и обслуживающий его. Сибер, обслуживаемый сиберами, которых обслуживают другими, в свою очередь, пятые, и так далее. Люди в этой цепи нужны только как потребители.
Яр попытался представить махину, что непрерывным потоком производит и чипсы "Халив", и сорочки "Гайо", и кулинара "Клайм", и домашних пылесборщиков, и весь ассортимент комми, и запасные части к ним, и… и…
Куда ни ткни пальцем, на что ни посмотри - все это произведено Концерном.
Поразительно, если задуматься. Даже голова начинает кружиться. Хотя чего тут задумываться, зачем? Есть выстроенный предками - слава им! - миропорядок, и ломать голову, думая о его устройстве, не нужно и вредно. Данностью надо уметь пользоваться - вот в чем мудрость!
- Могущество Создателя безгранично, - проговорил Яр и сотворил на себе божий знак.
- Город выстроили люди, - заметил Ларс.
- Но возможности для этого дал им Создатель.
- А потом отобрал, - Ларс хмыкнул.
- Цель была достигнута.
- Ну да, царство Божие на земле построено. Человечество обрело потерянный рай.
- Тебе что-то не нравится?
- Почему же? Я просто в восторге.
Они сцепились взглядами, будто пытаясь проникнуть в мысли друг друга. Яр не был особо набожным, но слова Ларса, а еще более тон, с которым они были произнесены, неприятно его задели.
- Есть такое мнение, что в мозгах людей сработал переключатель, - негромко сказал Яр. - Предохранитель. И поэтому мы забыли, как все устроено. Так было нужно.
Ларс покачал головой, но ничего на это не ответил. И приободренный его молчанием Яр продолжил:
- Создатель снабдил нас этим переключателем, чтобы мы не разрушили мир, в котором живем. Получается очень логично: человечество выделилось из дикой природы, постепенно развиваясь, создало для себя идеальную среду обитания, а когда дело было закончено, сработал переключатель, и мы лишились той силы и тех знаний, что позволили нам построить города, но вместе с тем представляли для нас опасность.
- Это ты сам додумался? - спросил, помолчав, Ларс.
Яр пожал плечами. Кажется, об этом говорил Гнат. Только другими словами. Или Гнат имел в виду нечто иное?
- Не было никакого переключателя, - отвернувшись, пробормотал Ларс. - Боюсь, и Создателя давно уже нет… - Он почесал затылок, зевнул широко и скучно. Махнул рукой, словно отрекаясь от всего мира, и сказал: - А пошли-ка спать.
* * *
Яр и не понял, что заснул: он только закрыл глаза и тут же перенесся в свой дом, в свою постель, заправленную атласным бельем "Тассерата". Ему чудилось, что квартира баюкает его негромкой музыкой группы "Холли Уолли", на кухне возится с кулинаром обнаженная Алета, а в углу возле кровати уютно ворчит сибер-пылесос "Атьорг".
Он не успел насладиться волшебной переменой, как чудное видение сгинуло.
- Вставай! - прокричал Ларс, наваливаясь на Яра и спихивая его с пластиковой подстилки. - Вставай, уходим!
Тесная, заставленная железными шкафами реальность после яркого теплого сна показалось убогой втройне.
- Что? - Яр тер слипающиеся глаза и щурился. - Что случилось?
- Проволочники!
Одного этого слова оказалось достаточно, чтобы Яр окончательно пришел в себя.
- Они все же решились на погоню, - Ларс торопливо запихивал в сумку какие-то вещи. - Ой, не зря я на балкон вышел! Как чувствовал!
- Сколько мы спали?
- Почти два часа.
- Мне казалось, я только закрыл глаза.
- Хватит болтать! Бери пожитки и беги в лифт. Я догоню сейчас…
В натужно вибрирующей кабине лифта Ларс, нервно тиская сумку и поглядывая на низкий потолок, рассказал о том, как смутное чувство опасности разбудило его и выгнало на балкон, и как он разглядел с высоты еще далекие, но, несомненно приближающиеся огни.
- Думаю, у них там пять мобилей и несколько скутеров. Это человек тридцать, может быть даже сорок. Изрядный кортеж, Хам проявляет к нам большое почтение.
- Они убьют нас?
- Скорей всего, но, боюсь, не сразу. Многое будет зависеть от того, как мы станем сопротивляться.
- Сопротивляться? - не поверил своим ушам Яр.
- Ну, это в крайнем случае. Сначала попробуем убежать.
Лифт, дернувшись, остановился. Двери открылись.
- Видимо, Хам влюбился в этот мусоросборщик, если организовал такую погоню, - пробормотал Ларс, внимательно осматриваясь.
На улице было раннее утро: по макушкам мертвых высоток вовсю струилось золотое свечение, но внизу еще густо лежала холодная тень. Зрелище непривычно тихого заброшенного квартала в очередной раз поразило Яра своей ирреальностью. Ему казалось, что он очутился внутри какой-то игры, правила которой только начали для него открываться. Город вокруг выглядел как величественная декорация, тщательно продуманная арена виртуальной битвы.
- Ты помнишь, как обращаться с огнеметом? - спросил Ларс, напряженно к чему-то прислушиваясь.
- Да, - кивнул Яр.
Мусоросборщик находился в десяти шагах от беглецов. Разворотив стеклянную витрину помятой кормой, он единственной фарой таращился на вставших перед ним и чего-то ждущих людей.
- Скорей всего, Хам хочет заполучить нас живыми, - рассуждал Ларс, вынимая из своей сумки знакомый Яру острый поблескивающий предмет. - Значит, люди его будут с нами осторожны - и это для нас очень хорошо, это увеличивает наши шансы… Хам мог бы изменить свой приказ, если бы сам участвовал в погоне, но он слишком напуган хурбами и потому носа не высунет из своей квартиры…
Приглушенный гул, похожий на рокотание холодильного шкафа, заставил сердце Яра сжаться.
- На этих улицах им за нами не угнаться, - сказал Ларс. Он уже забирался в мусоросборщик, цепляясь за погнутые скобы в его боку. - Мы двинемся через завалы, они вынуждены будут сбавлять скорость, а то и вовсе искать объезд… Теперь главное - завестись.
Он устроился в кабине, раздраженно окликнул Яра:
- Чего ты там встал? Давай быстрее! - и, повернувшись лицом к нарастающему гулу, повторил: - Главное - завестись…
* * *
Борис Саппер, больше известный как Узкоглазый Бор, трясся в скрипучем прицепе и громко проклинал свою святую доверчивость. Он еще не вполне отошел от укола станнера, его била дрожь, голова гудела и подергивалась, а перед глазами, порой совсем застилая мир, кружились розовые хлопья. Ему бы лежать сейчас в тишине и тепле, потягивать разбавленный водой мятный джуйс и менять холодные компрессы. Но нет же: он судорожно цепляется за борт болтающегося прицепа, и бьется о него, и царапается. А все потому, что какой-то подлый проходимец обвел вокруг пальца все их братство, выставил дураками их всех, но что еще хуже - надул самого Хама.
Ох, и озлился же тот, когда узнал о сбежавших! Переколотил все, до чего дотянуться мог, дверь отпер, которую бог знает сколько времени не отпирал, крепко побил Макса Третьего, только лишь за то, что он доложил о происшествии. А подвернись тогда под руку Хаму кто-то из действительно виноватых - убил бы на месте, задушил бы голыми руками.
"Нет, ну надо же было так попасться! - ругал себя Борис. - Поверил в какую-то девицу, обрадовался, поперся помогать… Хорошо, что жив остался, а ведь могло куда хуже кончиться…"
Всех, кто оказался под рукой, направил Хам в погоню за беглецами. Снарядил всю технику, что была на ходу. Сорок восемь человек, пять мобилей на колесах увеличенного радиуса, три прицепа, шесть скутеров - и все ради того, чтоб изловить двух чужаков и вернуть любимый мобиль Хама, который он иначе как танком не называл.
Конечно, вездеход, оборудованный огнеметательной трубой, вещь нужная и ценная. Но стоило ли в такой спешке бросать вслед за ним все основные силы, оставляя практически без защиты самую главную ценность - дом, подключенный к электросети, энергетический узел всего квартала, центр братства, его крепость.
Может, и правда Хам Проволочник сошел с ума, как поговаривают его недруги?
Или же похищенный танк увез нечто ценное? Ценное настолько, что Хам предпочел пойти на огромный риск, лишь бы это вернуть?
Что это за Херберт, о котором он так кричал? Знакомое вроде бы имя. Кажется, ходили какие-то разговоры про этого Херберта. И связывали его вроде бы с теми же самыми людьми, что делали огнеметательный танк, - с личными мастеровыми Хама, его немногословными любимчиками, зазнайками, невесть чем занимающимися в закрытом подземном гараже.
Уж не из-за этого ли Херберта и снарядил Хам погоню? Не из-за него ли он прервал свое долгое добровольное заточение и сам, впервые за много лет возглавил боевой отряд?
* * *
Покореженный мусоросборщик завелся не сразу. Он повздыхал, будто жалуясь на обидно короткий отдых, вздрогнул, стряхивая с себя мусор, поморгал фарой - и только после этого с явной натугой раскрутил мотор.
- Далеко не уйдем, - признал Ларс, постучав согнутым указательным пальцем по мутному стеклу стрелочного индикатора. - Но хотя бы оторвемся.
Он повозился в кресле, взялся за руль, повернулся к Яру.
- Стреляй только наверняка. Каждый выстрел будет отбирать энергию.
- Может, тогда уж и не надо? - спросил Яр, с трудом представляя, что он станет делать, когда в прицел огнемета попадет мобиль, полный живых людей.
- Может, и не надо, - отчеканил Ларс. - Решай по обстановке. Но учти, если мы окажемся у Хама в руках, живыми он нас точно не выпустит.
Пробитая витрина со звоном обрушилась, когда мусоросборщик сдвинулся с места. Будто капли, заскакали по бетону стеклянные осколки.
- Держись! - знакомо рявкнул Ларс, и тяжелая машина, на ходу разворачиваясь, вынеслась на улицу…
Они сразу оторвались от преследователей: отсветы чужих фар мелькали все реже, тускнели и отдалялись, потом вроде бы пропали вовсе. Яр приободрился, но Ларс особого оптимизма не выказывал.
- Они нашли нас по следу, - бормотал он, не отрывая взгляда от дороги. - И вряд ли уже его потеряют. Сейчас главное - уйти как можно дальше. Это даст нам какое-то время… Как можно дальше…
Разогнавшийся мобиль трясся по ямам, подпрыгивал на дорожных вздутиях, расшвыривал оказавшиеся на пути препятствия, кидался из стороны в сторону, слушаясь резких поворотов руля. Ларс специально выбирал дорогу посложней, надеясь замедлить преследующие машины, а может быть даже и разбить их. С широкого проспекта они свернули на узкую улочку, одна сторона которой была застроена двухэтажными домиками, а по другой тянулись длинные рифленые стены каких-то ангаров. Потом пробили старый забор, пересекли совершенно пустую магистраль, повалили голый рекламный щит и закружились, запетляли по району, застроенному уродливыми слепыми зданиями.
- Держись! - вскрикивал Ларс, вписываясь в особенно крутой поворот.
И Яр держался, хотя держаться особо было не за что. Так вот он и задел рукоять огнемета, да попал пальцем на красную кнопку - над головой ухнуло, и длинный язык густо коптящего пламени, изогнувшись, ударил в бетонную стену, на которой был нарисован большой - в полтора человеческих роста - непонятный знак. Облупившаяся краска вспухла от жара пузырями; жидкий огонь потек со стены на землю. Мусоросборщик фыркнул мотором и будто бы споткнулся.
- Осторожней ты! - гаркнул Ларс. Яр втянул голову в плечи. Ему было очень стыдно. Сил у мотора хватило еще минут на пятнадцать езды. Даже Яр, никогда сам не водивший мобили, почувствовал, как падает мощность. Последние метры они просто катились под небольшой уклон. И встали, ткнувшись носом в опору эстакады, с хрустом раздавив единственную фару.
- Ну вот, - сказал Ларс, распахивая дверь со своей стороны. - Прибыли.
Несомненно, раньше это был парк. В нагромождениях ржавой арматуры угадывались очертания аттракционов. Торчащие из бетонных оснований балки подсказывали, где находились легкие будки, в которых продавали сладкие воздушные зерна, цветные шары, мятную вату и прочую мелочь, без которой прогулка по парку теряет половину своей прелести. Перекошенная карусель, кажется, еще могла вращаться, несмотря на истлевшее основание. Выстроившиеся урны и скамейки обозначали границы теперь едва заметных дорожек, сходящихся к чаше фонтана, в которой темнела гниющая жидкость. И будто гигантская круглая антенна, возвышалось над заброшенным парком чертово колесо, глубоко запустившее в растрескавшийся бетон свои широко расставленные ажурные ноги.
Как давно люди оставили это место? Сколько лет прошло с того дня, как здесь гуляла последняя влюбленная пара? Сто? Двести? Наверное, больше…
Ларс какое-то время стоял на подножке мобиля, напряженно слушая тишину, потом удовлетворенно кивнул и соскочил на землю.
- Теперь уже рядом, - сказал он, помогая выбраться из кабины Яру. - Теперь можно и пешком.
Он повел рукой справа налево, указывая на что-то далекое. Яр поднял голову, посмотрел и за чертовым колесом, за бетонным забором, за устремленными в небо домами разглядел плотно составленные массивные корпуса, плавающие в тонкой матовой дымке.
- Концерн, - выдохнул Яр.
- Внутреннее кольцо, - подтвердил Ларс.
Они быстро собрались: вытащили сумки, забросили их за спины, глотнули холодного энергетика из маленького термоса. Ларс в правую руку взял блестящее заостренное орудие, Яр, поколебавшись, достал из сумки здоровенный нож Гната. Он ждал, что Ларс его высмеет. Но проводник, напротив, одобрительно кивнул и сказал:
- Хотел бы я знать, где твой Гнат раздобыл этот тесак. Таких у нас не делают, да и ручка-то, кажется, из настоящего дерева. Из музея, что ли, какого украл.
Яр пожал плечами. Ему было глубоко безразлично, что это за нож.
- Поглядим, нет ли тут лучшего оружия, - пробормотал Ларс, направляясь к грузовому отсеку скончавшегося вездехода.
Дверь в округлом боку обвитого проволокой кузова была заперта, но Ларс быстро с ней управился. Первым делом он нанес по замку несколько могучих ударов подобранным бетонным обломком, а потом, используя в качестве рычага найденный здесь же металлический прут, выворотил помятую и расшатанную дверцу.
Внутри оказалось полно разного хлама.
- Что за помойка, - пробормотал Ларс, забравшись в кузов и вороша ногами ни на что не годный мусор. Включив фонарик, он направил свет в дальний угол и громко возликовал: - Ага! То, что надо!
Яр с опаской заглянул в кузов. Ларс увидел его, махнул рукой:
- Забирайся, поможешь.
Вдвоем, отдуваясь и сдирая с пальцев кожу, они отогнули полупрозрачную пластину, закрывающую намертво привернутый к стене стеллаж с оружием.
- Вот это да! - возбужденно приговаривал Ларс, снимая с креплений одну тяжелую штуковину за другой, быстро их осматривая и аккуратно складывая себе под ноги. - Это тебе не какой-то станнер, это настоящие машины для убийства. - Он чуть ли не приплясывал от восторга и возбуждения. - Ай да Хам! Ну, молодец!..
Проводник отобрал два агрегата, отдаленно напоминающие плазменные ганы из игры "Истребитель демонов". Посетовал:
- Жаль, не сможем унести все, - и протянул одно из ружей Яру. - Ты бери, бери. Как пользоваться, представляешь?
Яр неуверенно взял увесистое ружье, ответил честно:
- Нет.
- Это армейский импульсный карабин "Клинч". У него в обойме полторы тысячи стальных дробин. Стрелять умеет в трех режимах, вот переключатель. При первом положении переключателя огонь ведется очередью со скоростью, если не ошибаюсь, двести дробин в секунду. Второй режим - залповый. Канал ствола меняется, и дробины вылетают разом по двадцать-тридцать штук. Ну и третий режим - для прицельной дальней стрельбы. Одно нажатие на спусковой крючок - одна далеко летящая дробина. Чем хорош "Клинч", так это тем, что дробь для него можно насечь самому из любого подходящего металла…