А почему, собственно, только жрицам, хотя в народе всегда призывают Лоама и Серенн лишь с добавлением "Ул" - Истинный? Почему, прах побери, если считается, что дом Исфарра ведет свой род непосредственно от Лоама и Серенн (без добавления "ул"), ни одна женщина этой крови не имеет права сама сделаться зеркальной? Когда-то в детстве я спрашивала об этом Ситан, и та ответила, что раз мы происходим от богов, то и сами немного боги, а потому избавлены от необходимости поклоняться своим прародителям... Но теперь это объяснение уже не удовлетворяло меня. Все-таки "не должны" и "запрещено" - несколько разные вещи!
И не значит ли, что если я - потомок богов, то та сила, которую открыл во мне Салур и усилила близость с Кайсаром, - лишь частичка изначального могущества детей Луны?
Но тогда почему ни в одной книге ничего не сказано о силе, которой владели короли моей страны - разумеется, за вычетом королевы Ассиди, которая так и вошла в историю под именем Ассиди Волшебница? Даже если эта сила - привилегия одних женщин дома Исфарра, почему нигде не упоминается о силе, к примеру, принцессы Уммы или той же королевы Маллах? Не потому ли, что женщин моей крови СОЗНАТЕЛЬНО оберегали от раскрытия этой силы, и только Ассиди посчастливилось встретить Эрки, как мне - Салура? А ведь очень похоже на то...
Раз додумавшись до этого, я уже не могла успокоиться. Это объясняло очень и очень многое - в частности, то, что именно после правления Ассиди столица была перенесена на континент. Подальше от Древнейшего Храма - так, что ли? Правда, принцев Исфарра, моего папеньку, к примеру, присылают сюда в паломничество... но опять же только принцев, а не принцесс!
Но тогда из этого следует, что никакая поездка на континент мне не нужна - нигде моя сила не раскроется так верно и полно, как в Древнейшем Храме! А еще... а еще это значит, что зеркальные - самые настоящие враги не только мне и моему роду, но и моим богам, которым якобы служат! Кстати, та же Ассиди всегда употребляла свой дар лишь во благо королевству - или зеркальные боятся, что буря, разметавшая флот мятежного Денала, способна разметать и их власть?
Зная робость и осторожность Салура, я ничего не сказала ему о своих догадках. Да и вряд ли он знал ответ на мой вопрос, если этого ответа не знала вся его библиотека. Но с тех пор желание пробраться на одну из тайных мистерий Храма стало моей навязчивой идеей, и уж этого я от Салура не утаила. Правда, вспомнив о Тмисс, придумала изящный повод - мол, хочется взглянуть на храмовые танцы, запретные для посторонних. Я ведь действительно очень люблю танцевать - люблю и, пожалуй, умею, мои учителя недаром ели свой хлеб.
А главное, у моего существования впервые за последние восемь лет появилась какая-то цель!
Всю подготовительную черновую работу я проделала сама - выискала среди младших жриц одну, сходную со мной ростом и цветом волос, узнала распорядок храмовой службы, тщательно рассчитала силу ритуала, способного перенести меня из мастерской по ремонту книг, где мы обычно и занимались магией, в келью избранной зеркальной. От Салура требовалась самая малость - провести этот ритуал и помочь мне замести следы.
Наконец настал удобный день: моя подопечная отпросилась на похороны матери аж на целых четыре ночи. На вторую из этих ночей как раз и падал интересующий меня тайный обряд...
Черная хроника Глава 3. Борьба божественных супругов
Свет. Здесь слишком много света. Голый берег, песчаные бугры, кучи плавника с водорослями вперемешку... и свет, свет, свет. Все заливает свет. Так неуютно бывает в сезон штормов... ночью, на палубе галеры, когда стоит полное безветрие, а луну со звездами низкие мохнатые тучи прогнали с неба. Темно, тихо, душно, как в отцовской утробе. Нечто пытается обмануть тебя, а ты отчаянно не хочешь быть обманутым, но откуда тебе знать суть грядущего подвоха? Последний раз, помню, на траверзе полночного зелтского маяка, вечер, ждали большой купеческий караван имперцев, с нами были еще Красные Чайки, целая стая к нашей крысиной в придачу, еще там была бирема Золотых Скорпионов. Вдруг ветер стих. Совсем. Наши стали прикидывать: возьмем караван на веслах или не возьмем. По всему выходило, что одному Нергашу ведомо... Наши, конечно, посмеивались: ну, драка, ну, успех никто не гарантировал. Что за беда! Дракой больше, дракой меньше. А потом всех до одного такой страх забрал! Тихо-тихо, море едва плещет, водяная птица не кричит, паруса висят мертвецами. Где земля с водой сходится, а где небо - уже и не разобрать. Ганнор ходил тогда за старшего корабельного мастера, он специального жертвенного петуха прирезал, кровь на волну, как водится... Ничего. Капитаны давай перекрикиваться, что, мол, делать? Красные Чайки с одного раба-гребца сняли цепи, дали ему вина и перерезали глотку. С грузом на ногах пошел к Нергашу в жертву, к самому дну. Пузыри идут, все у бортов наблюдают: ну что? Ничего. Тут один из наших стариков закричал, пальцем в небо-море тычет. Какая беда? Что за облачко? О! О! Ка-ак мы ударили веслами! Скорпионы и с ними же одна наша крысиная ватага со страху выбросились на берег. Ни одного из них с тех пор никто не видел. Должно быть, сидят у имперцев на рудниках. Туда и дорога. Наших, правда, тоже вернулась едва половина. Такой это был ураган... Вот и здесь как тогда: тихо-тихо, никого нет, море под ласковое подделывается, песок полизывает, как кобель хозяйские ладони, везде свет. Там было плохо, что тьма, а здесь слишком много света!
Ясно видно, пахнет бедой. Какой?
Для начала я сделал несколько прыжков и добрался до прибрежного лесочка. Низкие сосенки, дальше к ним добавляется кустарник. Я прыгал так, чтобы в ямках и бороздках от моих ног на песке никто не признал бы человеческих следов. Здесь чуть темнее. Я осмотрел свои раны. Плечо и рука - ерунда. Помыть получше, вылизать, и само заживет. Бок. Две дыры во мне - просто длинные царапины. Кожа, правда, содрана. Ничего, пустяки. А вот это... Аххаш Маггот! Вот это - плохо. Слишком глубоко и слишком неудобно. Руками как следует не достанешь, зашить не выйдет, да и нечем. Пока - нечем. Но к тому же и не дотянешься. Краешки у этой дырки плохие. Кровь сочится и сочится, понемногу, а сочится. Плохо. Если начну гнить, хана. И не с такими дырками серьезные люди отдавали душу придонным братьям. С глазом хоть, хвала темным богам, лучше. Не вытек, крови нет. Просто заплыл. Уже понемногу отходит...
Мне нужна вода. Сейчас главное - найти много пресной воды в таком месте, куда мало кто суется. Вода, значит, это первое. А второе - жилье. Берлога. Нора. А третье - кое-какая травка. Если она есть, может, не начну гнить. Потом еда. Самое простое.
Но прежде всего, даже прежде воды, надо бы узнать судьбу. Да, судьба вначале, потом все остальное. Я снял с шеи Куб, отстегнул ремешок. У меня хороший большой Куб из мореного дерева, покрытый лаком. Еще отцова работа. Наш с Милькаром отец, Аннабарка Габбал из Черных Крыс, прозванный за отвагу Кипящей Сковородой, вырезал Куб специально для меня двадцать семь лет назад. Когда я только- только родился. На шести его гранях красуется "корабль под парусом", "волна", "причал", "смерч", "рыба" и "человек, идущий по берегу". Прежде я пользовался им, как и все, бросая несколько раз, хотя бы два: что выпадет и чем обернется. Скажем, причал, выпавший в первый раз, предвещает возвращение домой живым, отсутствие доброй морской дороги и попутного ветра, а иногда прямо говорит: подожди, никуда отправляться нельзя. Смотря о чем спрашиваешь судьбу. Если гадаешь на женщину или на деньги, то "причал" покажет: мол, останешься с тем, что имеешь. Если на какую-нибудь угрозу, то можешь не беспокоиться: "причал" - самый безопасный знак из всех. А вот "смерч" - гибель всему, да и тебе самому заодно. "Корабль под парусом" означает доброе путешествие, а с женщиной гарантирует приятную ночь, но не более того. Зато "человек, идущий по берегу" - путешествие тяжелое, долгое, добывание добра в поте лица, битвы, плохая, неудобная женщина. Многим больше по душе "смерч". Мы вольный народ, смерть у нас ходит в подружках... Когда ты хочешь определить, насколько точным было гадание, когда и с какой достоверностью сбудется результат, кинь Куб во второй раз. "Причал" скажет тебе: все верно, так и будет, а когда - тебе знать ни к чему. "Корабль" - будет скоро и (чтобы это ни было) проявится со всей возможной силой. "Смерч" - ты ничего не видишь и не поймешь, как боги посмеются над тобой. "Рыба" - очень скоро и наилучшим для тебя образом... Результат первого броска так или иначе сбудется. Но если ты пожелаешь знать, кто или что поспособствует этому, брось Куб в третий раз... Раньше я никогда этого не делал. Даже мальчишка ростом с тележное колесо понимает, чувствует: с каждым броском убывает сила правды, живущая в гадании. Чем больше бросков, тем меньше хочется богу, которому ты задаешь вопросы, посылать ответы. Да и пользы в этом почти никакой. Однажды Милькар гадал на женщину, он хотел добыть хорошую женщину в походе, его прежняя долго болела и сделалась совсем некрасивой. Он выкинул "рыбу", то есть лучшее, что может быть и надолго. Во втором броске - опять "рыба". Он заволновался, подавай ему подсказку, бросил в третий раз. Вышел "причал". Какая-то вещь. Обычно ты ее хорошо знаешь, она при тебе или рядом с тобой. Тут все просто: "причал" - вещь, "человек на берегу" - женщина, "корабль" - мужчина, "смерч" - бог, "рыба" - сверхъестественное существо, но не бог, "волна" - зверь, птица, дерево, словом, что-нибудь живое, но не из людей или богов... Сначала у Милькара и выходило как по писаному. Мы тогда распотрошили богатый город Лиг, брат взял на меч молодую купеческую жену. Как раз такую, как он любил: маленькую, тонкую, чтобы была похожа на мальчика... Радовался: ловко получилось. Скоро, женщина подходящая, а вещь - вот он, меч, на боку с воином братствует. Но на обратном пути, когда делили добычу, корабельный мастер Реннон, старший в гильдии, да и в стае тогда тоже старший, потребовал женщину себе. Его черед при разделе шел в ту пору на восемь голов раньше Милькара, он имел право. Вот такая чума. Милькар потребовал суда. Стая высадилась на берег, все одиннадцать ватаг с одиннадцати кораблей. Кровью тут дело решить было никак нельзя - Реннон выше, с ними брату драться не по чину. Милькар вышел и сказал: братья, мол, боги дарят нам судьбу, какую выберут; если спорить с ними, не навлечет ли это беду? Многие тогда согласились: да, спорить с Кубом - плохое дело, все равно что с половиной гребцов переть против имперской квадриремы. Реннон возражает: мол, есть морской закон, его нам дал Нергаш, Хозяин Бездн, что вы знаете выше него? А по закону раздел был правильный. Большинство пошло за ним. Без закона мы никто, бессмысленные твари, перережем друг друга... Решили в пользу Реннона. Недолго старый краб тешился. В ту же ночь женщина его подрезала. Ее, конечно, прикончили на месте, да что тут исправишь? Лежит мастер, плащ под ним весь в крови, красная водичка по палубе растекается, на лавки к гребцам капает... Едва ворочает языком. Велит: зовите сюда Миль- кара. А сам уже подыхает, жизни на рыбий плавник осталось. Словом, лежит, как дерьмо, пластом и булькает брату: мол, ты хорошо говорил тогда, смелый человек, не боишься против меня идти. Возьми мой меч, говорит, хороший меч, дорогой, старая имперская работа... Будет, говорит, твоим. Еще, как пристанете к берегу, иди к моей женщине, ты ее знаешь, Баганна, покажи ей меч. Женщина, мол, тоже достается тебе. Потом достает нож, помню, тонкий нож - как шило, и говорит Милькару: "Поможешь?" Тот уважил старого краба: да, мол, давай. Реннон приставил себе нож к груди, там, где сердце. Дави, говорит, у меня совсем сил нет. Милькар взял его руку с ножом в свою и надавил так, чтоб Реннон не мучился, чтоб сразу... Так лучший друг делает лучшему другу. Хороший обычай. Когда ты стал дерьмом и нет сил волочь мужскую судьбу дальше, убей себя в подарок Нергашу, ударом в сердце. Или попроси друга помочь. По обычаю, скинули Реннона в воду без груза: когда Нергашу понадобится слуга, он сам заберет его с волн. По обычаю же, Милькар оплакал мастера, как настоящий друг, кричал о своей потере до полуночи. Вот, вернулись мы домой, брат пошел к Баганне, а она точь-в-точь та же тростиночка, как и купчиха из Лига, что в таких хорошего? Словом, Милькар с ней поладил, потом все нахваливал... Однако третий раз бросал он Куб напрасно: ничего не понял. И женщина - не та, да и вещь к ней привела совсем другая...
Так вот, я никогда не метал Куб в третий раз. Это во- первых. А во-вторых, старый отцовский Куб я кидаю только на второй круг гадания. Для первого круга у меня есть кое-что... необычное.
Я нащупал едва различимый шип на квадрате "корабль". Нажал. Подцепил ногтем приоткрывшуюся деревянную дверку. Совсем маленькую - в две трети ногтя на мизинце. Отогнул. Потряс Куб. И вынул из него другой, из чистого золота, во много раз меньше и в шесть по тридцать шесть раз сильнее. Это истинный предмет. Если тот, деревянный, - Куб, то этот - КУБ, никак не иначе. Держишь в руке и чувствуешь, как Сила хлещет из Его граней и греет, почти обжигает кожу. Всякий раз, когда я пользуюсь Им, через день ладони покрываются красными пятнами, а иногда волдырями. Как раз в тех местах, которые соприкасались с Ним.
И знаки на его гранях - совсем другие.
Иногда мне говорили, что вытачивать комнату для Него в старом Кубе - нехорошо. Отцу бы не понравилось. Ерунда! Отец был бы рад и завидовал бы одновременно: у сына появился предмет Силы. Это честь для всего рода от прадедов до правнуков. Иногда мне говорили, что деревянный Куб не так точно будет работать, когда внутри пустота; мол, Куб должен быть сбалансирован не хуже клинка; есть какие-то правила. Я не верю. Правила есть для тех, кто играет в кости и хочет от этого получать деньги. Торговцы, слепцы, сухопутные черви. Вольный народ не смеет поступать так низко. Я и в мыслях не держал использовать Куб для забавы, для игры, для получения денег. Весь смысл Куба, любого Куба, а не только моего, в том, чтобы установить связь между человеком и богом. А богу все равно, что внутри деревяшки, кости или камня. Пусто там или нет. Бог сумеет заставить Куб лечь на правильную грань...
Я заполучил его четыре года назад. Как и всякий истинный предмет Силы, он сам пришел ко мне в руки. В Пангдаме. Наша стая пришла туда с грузом рыбы и жемчуга, мы желали торговли, а не войны; оба этих занятия достойны мужчины, равно как толкование закона, добыча рыбы и морского зверя, строительство кораблей... Торговля ничуть не ниже войны. Только я не сведущ в этом деле. Я хорош там, где нужна быстрота, точный удар, скорая мысль, сила, власть, действие. Искусство торговли знакомо мне из поучений старшего брата, но я не люблю тянуть переговоры, говорить с прибрежной пылью как с равными, высчитывать локти ткани и меры зерна, спорить о том, сколько серебряных денариев с портретом Терновой императрицы в лунном золотом чеканки последнего года. Я умею, но не желаю. Точно так же, как хотел бы строить корабли, красивое это дело, но не умею. Может быть, научусь. Точно так же, как не умею и не желаю уметь приносить жертвы богам. Есть на это гильдия ноженосцев, а я эту заумь терпеть не могу. По-моему, тут не должно быть никакой сложности. Бог, он или враг, или друг; или с ним можно вести дела, или не стоит; или он даст, что ты просишь, или откажет. А от всех их тайных тонкостей меня воротит... Так вот, в Пангдаме торговый мастер и добрая половина стаи занимались делом, а я скучал и ходил по городу. Приглядывал женщину или какую-нибудь необычную покупку. Пангдам открыт для всех: воров и правителей, купцов и пиратов, магов и проституток, шутов и солдат. Здесь на прилавках лежит весь наш мир вплоть до самых отдаленных земель, куда не добраться и лучшему кораблю самой отважной ватаги.
Так вот, я нашел приличную девку. Худую, высокую, злую, точь-в-точь как я сам. Мы уже было отправились искать местечко, и тут я увидел хромого солдата. Да что за невидаль - хромой солдат! Костыль деревянный, на голове - воронье гнездо, все волосы дыбом, рожа пятнистая, немытая, тело тряпками прикрыто. Только плащ добротный, форменный, на плече войсковой значок: какой-то цветок с шипами. За поясом топор - тоже армейский, тяжелый. Хороший топор. Что меня к хромому понесло, сам не знаю. Подхожу. У него в одной руке дощечки с пояснениями - как и что понимать в КУБЕ, а в другой сама вещь. Сказать не могу, как меня эта вещь к себе притянула! Чуть только носом в нее не влип. Сила от нее, такая Сила идет, аж жилочки у меня под кожей подергиваются...