Кинув лохмотья на свою импровизированную постель, я потянулся к мечу. Взялся за ножны и не смог сдержать вздоха восхищения – бывший владелец явно дорожил оружием сильнее, чем одеждой и принял все меры для его сохранности. Ножны до сих пор были слегка липкими и масляными от какой-то смазки. И меч, который я с трудом вытащил из них, сохранился в идеальным состоянии. Я замер от восторга, разглядывая находку.
Средней длины прямой обоюдоострый клинок, легкий и изящный. Никаких украшений, зато очень удобная рельефная рукоять из кости, покрытая мельчайшей насечкой, чтобы лучше держаться в руке. А самое главное – по дымчатой стали клинка причудливым узором разбегались серебряные ниточки. Да такому мечу цены нет в Пустоши. Мало того, что сталь явно дорогая, так добавлены еще и прожилки из серебра, которое губительно воздействует на любые энергетические потоки. Несведущие люди считают, что оно годится только против нежити, но это не так. Серебро обладает, в отличие от того же, скажем, золота, практически полной невосприимчивостью к энергии. Не держится на нем энергия, соскальзывает, обтекает. Так что, если оружие из обычной стали действует только на материальное тело, то серебряное заодно рубит и энергетическую составляющую. Это, правда, не панацея и не абсолютное оружие – силовые потоки легко восстанавливаются. Но иногда возможность воздействовать на энергетическую составляющую просто бесценна. Например, если нужно уничтожить какой-нибудь магический рисунок.
После более тщательного обследования на клинке обнаружились два значка. Один был похож на клеймо мастера – меч, увитый каким-то растением. А второе – явно знак аристократического дома – щит с тремя звездами на нем и полоской наискосок.
– Да ты, братец, знатного рода, оказывается, – пробормотал я, рассматривая скелет. – Небось, меч специально для похода сюда сделали.
Я засунул оружие обратно в ножны и решительно отложил в сторону. С ним я теперь точно не расстанусь. Разве что когда выйду к людям, но и тогда попрошу в обмен много денег. Очень много.
Котелок сам по себе служил причиной для радости – теперь я смогу носить воду с собой. Пусть неудобно, но хоть появилась такая возможность. А в самом котелке обнаружилось огниво, наборы столовых и письменных приборов, точильный брусок, увесистый мешочек с золотыми монетами и кольцо. Крупная печатка с тем же гербом, что и на мече, усыпанная по краям зелеными камнями – скорее всего, изумрудами. Красивая вещица. И дорогая, наверняка.
Потеряв большинство книг, я начал очень трепетно относиться к ценности находимых вещей. Вести нищенское существование в случае, если мне все же будет суждено вернуться к людям, не хотелось.
Тетрадь я оставил напоследок. По идее, там должно быть самое интересное. Закинув в огонь очередную порцию веток, я осторожно открыл ветхую обложку.
Пара минут изучения привели меня к выводу, что передо мной обычный дневник путешественника, написанный на языке все того же Срединного княжества. Я с подозрением покосился на остатки книги Галларда Среброусого. Вдруг он именно об этом аристократе писал? Надо будет дочитать его творение.
На первых страницах дневника не было ничего интересного – обычная повседневная ерунда про сборы в дорогу. Так что я, аккуратно перелистнув хрупкие выцветшие страницы, заглянул в самый конец. И наткнулся на длинную запись, написанную изрядно корявым почерком, не очень похожим на уверенные строчки в начале тетради.
Путник, нашедший мои останки, кем бы ты ни был. Надеюсь, ты умеешь читать. И, надеюсь, прочтешь. Я давно не писал о своем путешествии, но сейчас у меня появилось немного времени. Потрать свое, чтобы прочитать это. Возможно, мой рассказ поможет тебе не умереть на этой проклятой горе.
Самое главное. Воды здесь почти нет. Но в дне пути на север находится небольшой лес, в котором есть небольшой родник. Из него вытекает ручеек, который бежит куда-то на восток. Запомни, там – верная смерть. Но, если будешь умирать от жажды и тебе будет уже все равно, ты знаешь теперь, куда идти.
Это на крайний случай. Дожди и грозы здесь идут достаточно часто, хоть земля и высыхает мгновенно. Так что ты сможешь набирать воду про запас во время непогоды.
Что касается опасностей. По ночам здесь нужно бояться птиц. Они выслеживают добычу днем и нападают на нее ночью. Я не знаю, почему так. Днем их можно не бояться, но днем здесь иногда летают огромные ящерицы величиной с большого волка. Не знаю, насколько они опасны, я всегда прятался, когда их видел. Они часто охотятся на птиц.
Ходящих по земле хищников здесь, кажется, совсем нет. Только змеи в лесу и всякие летающие твари. Помимо охотящихся ночью птиц и ящериц, я однажды во время грозы видел в облаках чей-то громадный силуэт. Не знаю, что это было.
Еду можно найти, только убивая кого-нибудь. Никаких съедобных растений я не нашел.
Если идти по краю обрыва на северо-восток, дальше будет видна небольшая крепость. Что внутри – не знаю, над ней всегда летают ящерицы и я боялся к ней подходить.
Путник, если ты когда-нибудь сумеешь выбраться отсюда, отнеси мои кольцо, меч и этот дневник моему отцу, лорду Андреасу Хранителю в Срединное княжество, тебя достойно наградят.
Похоже, аристократ считал, что выложил бесценную информацию на страницы дневника, но меня его откровения не особо впечатлили. Да, информация, конечно, полезная, но, такое впечатление, что ее автор, по большей части, прятался от птиц и максимум, куда добирался – до того самого леска с ручьем.
Я подбросил в почти погасший костер еще веточек и задумался. Идти, получается, в любом случае нужно к крепости, тем более, что она все равно по дороге к водопаду, иначе меня, рано или поздно, достанут проклятые птицы. Летающие ящеры – это, наверное, виверны, они иногда попадаются в Пустоши. Твари наглые, опасные, но при этом осторожные и даже иногда трусоватые. Если вести себя самоуверенно, то есть шанс пройти внутрь крепости и не быть съеденным. А дальше уж как повезет.
Любопытства ради перевернул в дневнике страницу назад.
Сегодня, наконец, выбрался из этого проклятого леса, куда меня отправила магия. За ногу укусила змея, похоже, ядовитая. Над головой кружат какие-то птицы. Попробую пойти в ту сторону, куда течет ручей, вдруг там есть люди.
Значит, действительно, выбросило бедолагу в каком-то неприятном месте. Интересно, он в тот же портал попал, что и я? Перевернул еще страницу. Читать дневник шиворот-навыворот оказалось интересно. А на следующей с конца странице обнаружилась весьма любопытная запись.
Проклятый ублюдок Галлард чуть не убил меня! Похоже, я был слишком глуп, доверив подбор отряда ему. После того, как мы нашли в пустыне нужный городок, его банда напала на меня и слуг. Хоррену удалось затащить меня в найденный портал и тем спасти жизнь. Моя вечная благодарность ему и его семье. К моей большой печали, Хоррен погиб. Нас выбросило в каком-то лесу прямо посреди змеиного гнезда. Я сумел выбраться, а он – уже нет. Клянусь, что, когда я вернусь в княжество, его семья ни в чем больше не будет нуждаться.
Перечитав страницу дневника дважды, я не смог сдержать истерический смех. Мир действительно невелик и полон совпадений. С трудом верится, что почтенный Среброусый Галлард, написавший роман про путешествующего аристократа и "проклятый ублюдок Галлард" – разные люди. Похоже, тот еще хмырь. Втерся в доверие, ограбил и почти убил аристократа… хотя, почему – почти. Убил, считай. А затем вернулся из Пустоши с подельниками, наверняка рассказал душещипательную историю о своих приключениях, увидел, что люди слушают, раскрыв рты. И принялся сочинять романы, благо, язык оказался хорошо подвешен.
Я перелистнул еще страницу.
Найденный Галлардом проводник действительно вывел нас к городу. Пришлось почти всю ночь идти за странным свечением среди песков. Я хотел было пойти посмотреть на то, что вызывает это свечение, но проводник впал в истерику, говоря, что в таком случае мы все умрем. Поскольку раньше он вполне оправдывал мое доверие, я послушался. И вот мы рядом с городом. По словам проводника, придется соорудить помост для того, чтобы перелезть через стену. Для этого мы и закупили в Хрустальном доски и брусья. Наша экспедиция нещадно высасывает из моих карманов деньги, но деньги – тлен. Отец был прав, посмотреть мир после того, как я закончил академию – это отличная идея.
– Ну-ну, отличная идея… Лучше бы к гномам послом устроился. Так нет же, полез в Пустошь, – уважения к идеям аристократа и его отца у меня не было никакого.
Следующая страница.
Третий день идем через пустыню. Солнце печет немилосердно. Пески совершенно мертвые, нет даже насекомых. Начинаю сомневаться в правильности решения посетить какой-то заброшенный город. Можно было остаться в Хрустальном или отправиться дальше по караванной тропе – в любом случае, было бы интереснее.
Следующая.
Завтра выходим, наконец, из этого мерзкого города. Везде пыль, грязь, вонь. Попробовал сегодня попасть на прием к местному магу, но тот меня не принял, сообщив через какого-то заморенного ученика, что занят исследованиями и видеть никого не хочет. Это меня, который неоднократно бывал на приемах высшего света и представлен Великому Князю!
Раскатал бы его башню по камешку, если бы была возможность. Не зря в Империи опять вынашивают планы захвата этого рассадника порока. Ненавижу магов.
– А мы на тебя плевать хотели, – повернул я голову к скелету. Интересно, что за маг был, отказавший ему в приеме? Очень может быть, что и Ольд. Аристократ попал сюда явно не вчера, но также явно, что и не сотню лет назад. Скорее всего, прошло лет десять-пятнадцать.
– Интереесно… – протянул я, зацепившись взглядом за другое место в тексте. Значит, Империя снова планирует на нас напасть. И, возможно, случится это уже совсем скоро, раз подготовка идет уже столько времени.
Собственно говоря, на Пустошь нападают примерно раз в сорок лет. У нас здесь неосвоенные территории, месторождения янтаря, мрамора, железа, есть даже крохотные разработки золота и драгоценных камней. Плюс – здесь сконцентрировано наследие магов прошлого, не дающее покоя нынешним правителям, давно позабывшим историю. Так что причин хватает.
Вот только обламываются планы каждый раз. Пыталась нас завоевать Империя, пыталась Тардия, пытался Снежный Трон. Сакк тоже попытался бы, наверное, но доступа к Перешейку не имеет. Так что это государство является проблемой не для Пустоши, а для эльфов.
Ближайшие же три страны, пользуясь давним четырехсторонним договором с Приграничьем, который позволяет им проводить войска к Перешейку, надежды не теряют.
Проблемы у них начинаются, когда очередная армия подходит к Чернолесью, в котором к этому времени сосредотачиваются чуть ли не все маги Пустоши – торговцы, приезжающие с континента, обычно с радостью продают вести о готовящемся вторжении.
Распри на время забываются и волшебники встают плечом к плечу против общего врага. Да, умеем мы не много. Но, когда вместе собирается почти сотня магов вместе с учениками, обычным солдатам неприятеля становится очень неуютно.
Город, в теории, можно и обойти. Но на практике никто этого не делает – одним краем городские стены примыкают к гиблому болоту, поросшему черным гниющим лесом и плавно переходящему в прибрежные илистые пески. С другой же стороны маги расставляют ловушки. Много ловушек. Очень много ловушек. Собственно, как только приходит известие о начале очередного похода на Пустошь, маги вздыхают и отправляются за южную стену Чернолесья. Проверяют старые капканы, ставят новые, пробуют свежие разработки. И пятнадцать миль степи потихоньку превращаются в смертоносный лабиринт.
Ольд, участвовавший в последней такой войне, иногда с удовольствием рассказывал, как на одном из участков этой полосы, куда повел один из отрядов некий неизвестный полководец, наложились и умножились сразу несколько сработавших заклинаний. Произошел чудовищный направленный взрыв, походя испаривший весь отряд и проложивший в степи целую дорогу из расплавленного песка и камня. Собственно, после этого война как-то незаметно сошла на нет, а победоносные войска великой Тардии с гордостью разошлись по домам.
Ничему их опыт не учит.
Я захлопнул тетрадку, положил ее к остальным книгам и растянулся на ветках, краем глаза поглядывая на угасающий костер. В пещере за это время стало достаточно тепло, чтобы я чувствовал себя уютно и защищенно. Жаль, что завтра мне опять предстоит переход – надо добраться до упомянутой аристократом крепости и, по возможности не отправившись на корм вивернам, проникнуть внутрь. Думаю, если это у меня получится, то я получу, наконец, нормальное убежище на долгое время.
Глава 9
До крепости я добрался без особых приключений. Единственное – рюкзак пришлось оставить около пещеры. Он настолько провонял, что мне было страшно даже подходить к нему, не то что нести с собой. Так что я кое-как уместил свои невеликие пожитки в котелке, меч прицепил к поясу и отправился в сторону, указанную в дневнике.
Опять хотелось пить и есть, но я надеялся, что внутри укреплений какая-нибудь вода все же будет. Прошло, конечно, очень много времени, но все же. Колодец, родник или что-то еще такое там должно быть.
И вот сейчас, сидя в тени очередного валуна, я рассматривал то, что открылось моим глазам. Надо сказать, что крепостью это убожество назвать мог только полный неуч. Низенькая каменная стена, способная защитить только от крестьянина с вилами, за ней пара прямоугольных приземистых сооружений и одна довольно высокая башня. В общем, маленький дозорный гарнизончик.
Из неприятного было то, что на крыше одного из строений развалилась упитанная чешуйчатая тварь. Зеленая, с тоненькими красновато-бурыми полосками по бокам. А вторая, такая же, раскинув огромные крылья, кружила над всем этим сверху, иногда издавая резкие пронзительные вопли.
Спустя несколько минут наблюдений я увидел и третью ящерицу-переростка, которая взобралась на стену и теперь рассматривала окрестности с видом первооткрывателя затерянных земель.
Как я и подумал после прочтения дневника – виверны. Обычные, но от этого не менее опасные. Зубастые, когтистые и довольно свирепые, когда дело доходит до защиты гнезд или охоты.
Некоторое время я внимательно рассматривал местность как обычным, так и магическим зрением. План, как проникнуть в крепость и не стать обедом для ящериц, я придумать успел – оставалось только правильно его реализовать. А для этого нужно было понять, сохранилась ли на стенах магическая защита и какие вообще препятствия ожидают меня на пути к цели. На первый взгляд, все было очень просто – никакой магии, а из препятствий – только сама стена.
В конце концов, я горестно вздохнул и надрезал себе левую ладонь. Да, идиотский с точки зрения дальнейшей жизни поступок – можно спокойно добыть кровь из более удобных мест, которые, вдобавок, не будут потом мешать делать элементарные вещи. Но мне попросту было страшно, что, сделав порез в другой части тела, я задену какой-нибудь важный сосуд, не смогу остановить кровотечение и умру, как последний кретин, от потери крови. А рана на плече уже подсохла и ковырять ее было очень неприятно – я попробовал. Так что лучше уж по старинке.
Резать ладонь – то еще удовольствие. Тут, пока палец проткнешь, намаешься, а с ладонью еще неприятнее получается. Зато пригоршня алой жидкости набралась более-менее быстро. И я уверенным шагом отправился прямо к стене гарнизона.
Виверны, увидев меня, сначала обменялись настороженными криками, а затем те, кто был на земле, поднялись в воздух. У меня екнуло сердце – помимо трех ящериц, которых я уже видел, во дворе пряталось еще штук десять рептилий самых разных размеров. Были и заметно крупнее волков, с которыми их сравнивал аристократ в своем дневнике.
Воздух наполнился недовольными воплями. А мне приходилось спешить – чем больше виверн в стае, тем быстрее они теряют осторожность. Те же шакалы, только гораздо больше и летать умеют.
Я подошел к стене. Стараясь не смотреть вверх, обмакнул палец правой руки в кровь и принялся прямо на каменной кладке рисовать замысловатую закорючку.
Собственно, идея моя была очень простой – использовать одну из усиливающих рун в связке с единственной доступной мне магией. И взорвать участок стены, испугав виверн и обеспечив доступ внутрь гарнизона. Правильную руну я едва вспомнил – усиливать ведь можно что угодно и как угодно, разными способами, а мне был нужен вполне определенный результат. Нужен был взрыв. Выбранная руна, собственно говоря, повышала энергоемкость и фокусировала поток энергии. Как я в свое время понял из описания, она каким-то образом позволяла влитой в себя энергии уплотняться в несколько раз сильнее, нежели обычно, а также ограничивала его выход только одним направлением – внутрь предмета, на который была нанесена. То есть, как раз для моей цели она подходила идеально.
Как это работает – понятия не имею. Рунный алфавит разрабатывался несколько сот лет и каждая стабильная руна с доказанным эффектом когда-то приносила своему создателю славу и почет. Их и было-то всего сорок три. Какие-то – практически бесполезные. Какие-то – лишь связующие, вспомогательные. И лишь некоторые – прямого действия.
Я поймал себя на мысли, что при первой же возможности нужно будет переписать остатки своих знаний в новую книгу. И так-то большинство рун не помню уже…
Закорючка вышла корявой и откровенно убогой. Значит, должна сработать плохо и неэффективно. Если бы эту же руну сделал искусный гравер с ювелирной точностью, в нее можно было бы закачать огромное количество энергии. А тут… Хорошо, если получится запихнуть туда в два раза больше, чем в обычную кровавую кляксу на стене.
И тут возникла проблема. Я со всей дури старался насытить кровавый рисунок магией… и у меня не получалось. Точнее, получалось, но медленно, слишком медленно. В магическом зрении закорючка мигала, переливалась, пыталась погаснуть… Я, стиснув зубы и мысленно ругаясь последними словами, продолжал напрягать волю, уплотняя энергию и заставляя ее втискиваться в пространство, занятое моей кровью.
Дело все же шло, хоть и со скрипом. Руна светилась все сильнее.
– Кьяшшш? – послышалось у меня над головой.
Я поднял глаза и уперся взглядом в зубастую чешуйчатую морду, свесившуюся со стены и смотрящую на меня с расстояния в пару локтей.
…! – я невольно сел на пятую точку, начисто забыв о своем занятии.
Виверна, увидев мой испуг, разинула пасть и подобралась, готовясь спрыгнуть вниз.
И в этот момент руна, лишенная моего внимания, выплеснула утрамбованную в себя силу. В стену словно ткнули огромным молотом. Наружу ударил фонтан каменной крошки, внутрь полетели осколки разбитых камней. Весь участок каменной кладки тягуче содрогнулся, стряхнув с себя хищную рептилию, а затем целый кусок стены, шага три в длину, осыпался, открывая проход внутрь.
Спустя мгновение кровь, распыленная выбросом энергии по окрестностям, вспыхнула и погасла, на мгновение окутав место действия клубами огня.
Виверна, не ожидавшая такого подвоха, шлепнулась рядом со мной, тут же вскочила и, хромая и подволакивая сломанное крыло, заковыляла в сторону.