Эвон нахмурился. Он всматривался в заросли осоки, но, как и Вера, ничего не мог разглядеть.
– Я не слышал о том, чтобы долина увлекала животных. Кроме того, ни одна тварь не смогла бы преодолеть реку.
Вера развела руки.
– Эвон, они следуют за нами. Не знаю, зачем. Только из-за них я не понимаю, что чувствую я сама.
Эвон задумчиво потер виски.
– В любом случае, мы должны двигаться. Постарайся сосредоточиться.
Вера последовала совету. Страх улетучился, но Вере стало мучительно тошно. Сердце заныло, на душе скребли кошки. Вера задыхалась и была готова вырвать себе все внутренности, лишь бы только не чувствовать такой тоски.
Эвон в ужасе тряс девушку за плечи, но его голос звучал, словно эхо. Вера не разбирала слов. Скорбь сотен животных завладела ею. Внутри выросла дыра, когда Вера поняла, что именно эти чувства настигнут её, когда Асоль выполнит своё обещанье.
Тогда Вера отказалась дышать. Зачем? Уж лучше умереть сейчас, чем потом взвыть от тоски, как волчица. Чем дольше лёгкие не работали, тем призрачней становился Эвон. А потом стало темно. Вера чувствовала, как уходят отголоски печали, и радовалась наступающей легкости.
Как же она устала.
– Мама?
Вера находилась в состоянии невесомости. Это такое чувство, когда тело настолько лёгкое, что кажется, будто ты существуешь отдельно от него.
– Мама!
Вера не верила своим глазам. Мама, красивая и уставшая, ласково гладила её по волосам.
– Тише, – приговаривала она. – Всё хорошо, я с тобой.
Вера хотела встать, но мама мягко удержала её.
– Не надо, – попросила она. – Ты должна отдыхать.
Вера послушалась.
– Папа здесь? – устало спросила она.
– Он скоро придёт, – пообещала мама. – Мы по тебе скучали.
– Я тоже.
Вера закрыла глаза, ощущая себя самой счастливой. Они снова вместе, Вера и её семья. Оказывается, это совсем не страшно, умереть. Вере было спокойно и хорошо.
– Вы не бросите меня? – спросила Вера.
– Нет, – пообещала мама, целуя её руку. – Но и ты должна захотеть остаться.
– Я хочу, – заверила Вера. – Я больше не могу носиться по миру, трясясь от неизвестности. Зачем они выбрали меня? Здесь, рядом с вами, не будет ни страха, ни боли. Почему люди боятся умереть?
Мама грустно улыбнулась.
– Ты не умерла, – прошептала она.
– Тогда почему ты со мной?
– Потому что я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Вера закрыла глаза и провалилась в небытие. Перед глазами мелькали картинки, но их смысл она не понимала и не запоминала. Даже сквозь сон Вера чувствовала мягкое прикосновение маминой ладони к своей руке. Вера не могла поверить своему счастью и так боялась снова оказаться в Сагенте, что не могла заставить себя открыть глаза. А вдруг мама исчезнет?
Сагента. Смысл этого слова постепенно ускользал от Веры, но она чувствовала, что там есть что-то очень важное для неё и родное. Что? Вера сосредоточилась и попыталась выудить из памяти деталь, заставляющую её снова и снова мысленно возвращаться в тот мир, но разум молчал. Только сердце начинало отчаянно грохать по ребрам каждый раз, когда Вере казалось, что она добралась до глубин своей памяти.
– Вера…
Девушка вздрогнула.
– Мама? – позвала она.
– Я здесь, – поспешно отозвалась мама, сжимая Верину ладонь.
– Ты звала меня?
– Нет, – заверила она.
– Я слышала! Меня кто-то звал!
– Вера, успокойся, – взволнованно попросила мама. – Здесь никого нет.
– Вера…
Девушка ахнула. Память о последних днях накрыла её с головой.
– Эвон! – вскакивая, закричала она. – Эвон!
– Вера! – отозвалось эхо.
Вера хотела побежать на зов, но мама вцепилась в её руку.
– Вера, не надо! – взмолилась она. – Останься, прошу тебя! Здесь тебе будет лучше!
– Нет! Ты мертва! Вы все мертвы! Я не хочу!
Мысль о том, что она добровольно могла навсегда остаться в мире мёртвых, сжала душу в холодные тиски.
Вера побежала на закат. Долина была необъятной.
– Вера! – мамин силуэт бледнел, превращаясь в дым. – Вернись!
– Эвон! – звала Вера, сбиваясь с ног. – Эвон!
Ей никто не ответил. Вера пришла в ужас.
– Эвон! Сара!
Эхо монотонно повторяло её зов. Сочная осока насквозь пропитала трико прозрачной росой. Вера металась по просторам, теряя за горизонтом недавние ориентиры и счёт времени. И больше не слышала, чтобы её звали.
– Эвон!
Вдруг Вера больше никогда не увидит Эвона? Девушку охватила паника. Маленьким комочком она подошла к горлу и превратилась в слёзы.
– Эвон, – рыдала Вера. – Где ты?
Долина молчала. Вера без сил опустилась на землю. Уткнувшись лицом в траву, она плакала, беззвучно повторяя любимое имя.
Кто-то негромко засмеялся.
– Сара?
Девушка смотрела на Веру сверху вниз.
– Сара!
Вера вскочила, но Сара каким-то образом отдалилась от неё.
– Сара! Не уходи!
Вера побежала за волшебницей, но расстояние, разделяющее их, не уменьшалось.
– Быстрее, – велела волшебница. – Быстрее!
Вера из последних сил бросилась к Саре. Она продолжала тихо смеяться.
– Вот видишь, – довольно произнесла волшебница, когда Вера сбилась с ног, – ты никогда не сможешь занять моё место.
Вера удивлённо захлопала глазами. Сара содрогалась от хохота.
– Никогда! – вторила она. – Эвон никогда не будет твоим!
Вера невольно смотрела на волшебницу, не понимая причин её веселья. Сара замолчала и, наклонившись к Вере, прошептала:
– Только в мечтах.
Что за бред? Вера разозлилась и оттолкнула волшебницу.
– Где Эвон?
Сара хитро улыбнулась.
– А где ты хочешь, чтобы он сейчас был?
– Где Эвон?!
Сара поманила Веру.
– Смотри, – сказала она, раскрывая свою ладонь, – мама велела тебе кое-что передать.
На ладони у Сары сидел огромный мохнатый тарантул. Она протянула его Вере.
– Бери. Это подарок.
Вера в ужасе отпрянула от волшебницы.
– Бери, бери, – смеялась она. – Мама расстроится, если ты останешься здесь.
Сара бросила паука в девушку, но та отмахнулась. Не достигнув цели, тарантул упал на землю и лопнул.
– Упс, – хохотнула Сара. – Вера, да на тебя лекарств не напасёшься!
Сара принялась забрасывать Веру насекомыми. Когда у ног девушки образовалась кучка мохнатых лапок, Сара начала злиться.
– Не надо играть со мной! – прошипела она. – Твоё место там!
Сара ткнула пальцем на запад. Вера обернулась. Мамин силуэт бледным пятном застыл в воздухе.
– Давай же, беги, – подтолкнула волшебница.
И Вера побежала. Довольный смех Сары эхом расползался по долине. Волшебница ликовала. Мама протянула Вере руки, и девушка нырнула в её призрачный фантом.
– Мама, ты знаешь, как выбраться отсюда? Скажи! – молила Вера, но мама молчала.
– Помоги! Ты знаешь!
Мама ласково смотрела на любимую дочь.
– Вера, успокойся, – попросила она.
В душе девушки поселилась надежда.
– Ты поможешь мне?
Мама улыбнулась и погладила Веру по щеке. Её руки были влажные.
– Что ты делаешь? – насторожилась Вера.
– Прости, доченька, но так будет лучше.
– Что?
Вера хотела отстраниться, но мама не пускала её. Туманная рука сжала Верино запястье и потянула к себе.
– Нет! – сопротивлялась Вера. – Не смей решать за меня! Нет!
Мама посадила на Верин локтевой сгиб тарантула. Насекомое мгновенно прокусило нежную кожу и выпрыснуло яд в вену. Девушка почувствовала, как жгучий сок разбегается по сосудам. Голова закружилась, ноги подкосились. Мама отпустила руку, и Вера села.
– Почему? – прошептала девушка.
Ей что-то ответили, но Вера не услышала. В её голове стальным звоном гудел довольный смех волшебницы. Он прочной паутинкой вплелся в душу, превращаясь в комок ненависти.
– Вот увидишь, все не так страшно, – ободряла Веру Сара, заливаясь победоносным хохотом.
Из последних сил Вера попыталась встать, стремясь вырвать клок рыжих волос, но волшебница стала медленно таять. Её силуэт, бледнея, растворялся в воздухе, а смех становился тише.
– Пока, – Сара помахала рукой и исчезла.
Долина поплыла у Веры перед глазами, превращаясь в жидкий кисель. Клочок солнца бледнел, отливая стеклянным жёлтым светом. Горизонт начал принимать очертанья замкнутого пространства, а воздух материализовался в едкую пыль.
– Эвон, – из последних сил шептала Вера.
Мамин образ становился реальным.
– Он больше не придет. Не надо звать.
Но Вера не могла смириться. Протест и обида разожгли в сердце девушки синее пламя сопротивленья. Она попыталась успокоиться и сосредоточила своё вниманье на акте дыхания. Если она будет дышать, то не умрёт.
Тяжело и неохотно над легкими поднимались ребра. Скрипуче и неприятно расправлял альвеолы воздух. Жар хлынул к голове.
– Эвон! – хрипло кричала Вера. – Я здесь!
– Не надо! – испугалась мама. Она снова стала тускнеть.
Вера не сдавалась.
– Эвон!
Дрожа, она медленно встала. Земля под ногами качалась, превращая долину в гигантские качели. Диск заходящего солнца стал загораться красным.
– Вера…
Сердце отчаянно заколотилось.
– Эвон, где ты?
Мама хватала Веру за руки.
– Не уходи, Вера! Останься со мной! – умоляла она.
– Нет!
– Вера, я здесь…
Вера оглянулась.
– Эвон, я тебя не вижу!
Мама постоянно старалась касаться Веры, отвлекая.
– Смотри на меня! – велел Эвон.
Вера отчаянно вглядывалась в пространство, туда, откуда звал Эвон, но ничего не видела. Потом в воздухе появились едва уловимые очертанья мужской фигуры.
– Вера! – крикнула мама, и девушка автоматически повернулась. Мамин образ сразу стал ярче, а когда Вера оглянулась, мужской силуэт растаял.
– Чёрт! – выругалась Вера. Не оборачиваться!
– Эвон!
– Вера…
Вера побежала навстречу голосу, отбиваясь от маминых холодных рук.
– Вера, не надо, – просила она. – Останься!
Вера не слушала. Падая снова и снова, превозмогая слабость, она шла на зов. Мамин голос становился тише.
– Эвон!
– Вера!
Эвон рывком выдернул девушку из абстракции. Мир приобрёл прежний вид.
– Эвон! – радостно воскликнула Вера, обнимая парня. – Это ты!
Эвон сжал Веру в крепких объятиях.
– Всё хорошо, – успокаивал он, гладя девушку по голове. – Всё хорошо.
Всхлипывая, Вера хотела отстраниться, но тут же снова прижалась к мужской груди, испугавшись, что стоит ей отступить, как Эвон снова исчезнет.
– Гм, – Сара была недовольна. – Может, хватит сопли распускать?
Вера вздрогнула. Сара строго поджала губы, упёршись руками в бока.
– Идём! – велела она.
Вера буквально вжалась в Эвона. Сара нахмурилась.
– Тебе чего там примерещилось? – подозрительно спросила она.
Вера сглотнула:
– Ничего.
Глава 12
Солнце закатилось за горизонт, и мир погрузился в кромешную тьму. Путники двигались по лунной дорожке, раскинувшейся на сыром песке блестящим отраженьем, и эта тропинка была единственным источником света во мраке. Беззвёздное небо проглотило шарик луны, размыв её края. Вера видела такое небо впервые, чёрное и глубокое. В воздухе появились нотки опасной свежести, когда природа обманчиво девственна. Очень скоро на этих землях появится что-то чужое, враждебное. Инстинкты обострились, Вера постоянно прислушивалась к тишине и вглядывалась в темноту.
Вокруг паучьего укуса жгла и пульсировала кровь. Иногда Вере казалось, что где-то за горизонтом за ней наблюдает мама, верит и ждёт, что Вера вернётся. Тогда сознание играло с девушкой злую шутку, делая воспоминания о маминых прикосновениях совсем реальными, а в крови разгорался ядовитый жар. Чтобы избавиться от видений, Вера звала Эвона, и его голос возвращал её в реальность.
Приближаясь к неизвестности, Вера старалась стереть из памяти пережитый страх. Девушка превратилась в механизм, задачей которого был беспрерывный бег.
Вскоре вдалеке показалось фиолетовое свечение. Оно сплошной полосой растянулось по горизонту, дразня переливами. Вера знала, что за неоновым занавесом раскинулись необъятные просторы Святой земли. Осталось совсем немного, и больше не нужно будет никуда спешить. Они будут в безопасности.
В предвкушенье достигнутой цели, путники ускорились. Вера едва выдерживала заданный ритм. С приближением к границе становилось светлее. Сердце вырывалось наружу. Оно едва не выпрыгнуло из груди, когда позади Вера услышала хриплое шипение. Она окликнула Эвона, но он только сильней сжал Вере руку.
Их кто-то преследует. Он совсем близко, едва касается земли. Вера обернулась, но никого не увидела. Задыхаясь, она крикнула Эвону об опасности, но ни он, ни волшебница не откликнулись.
По спине побежали мурашки. Кто-то стремительно к ним приближался, и он был не один. Мёртвая тишина, нарушаемая лишь сбивчивым дыханием, словно дразнила Верин слух, нашёптывая едва уловимое "берегись". Оно эхом отражалось от мокрой земли, растворяясь в холодном кислороде. А хищники, настигающие их в темноте, не нуждаются в жизненном веянии ветров. Их целью была Вера. Ни Сара, ни Эвон не замечали опасности.
Вера полностью сконцентрировалась на передвижении врага. Один, чьё мертвое дыхание она слышала, был уже совсем близко. Вера знала, что темнота – его главное преимущество. Он практически неуязвим и очень опасен. Их разделяет несколько жалких метров, тварь преодолеет расстояние за один прыжок. И всё же у Веры был шанс – она знала об опасности. Поэтому, когда хищник оторвался от земли в смертельном рывке, Вера уже определила, кто его цель.
Вера кинулась на Эвона на доли секунды раньше, чем враг, и повалила парня на землю. Вампир оскалился в хищной усмешке и присел на корточки, готовясь к новой атаке. Его движения были резкими и точными, но дразняще медленными. Сара хотела испепелить его огненным залпом, но тварь грациозно уклонилась от смертоносного вихря.
Из мрака выскользнули ещё два вампира и замерли, играя ситуацией. Сара и Эвон обступили Веру, закрыв собой, но Вера, как и они, знала, что это лишь видимая защита.
Вампиры затеяли игру. Сначала в неё вступил самый молодой хищник. Он был тощий, а серая кожа, словно сухой пергамент, обтягивала впалые скулы. Вампир напал на Сару. Вяло, без энтузиазма. Когда же волшебница атаковала, в его движениях появлялась скорость и сноровка, предназначенные для выживания. В конце концов, защищаясь от дразнящих нападений хищника, Сара была вынуждена отдалиться от Веры.
Второй вампир напал на Эвона. Парень воспользовался кинжалом, но вместо мёртвой плоти он пробороздил пустоту. Вампир манил Эвона к себе и в ложных порывах набрасывался на парня, отдаляясь в самый последний момент. Когда хищнику надоела игра, он со всего маху отшвырнул Эвона в сторону и ринулся к нему в смертельном прыжке.
– Эвон! – в шоковом состоянии Вера совершенно забыла о третьем вампире.
– Привет, – кокетливо шепнул он прямо в ухо. Его холодное дыхание обжигало кожу.
Вампир провел шершавым языком по Вериной шее. Словно парализованная, Вера терпела противное прикосновение и наблюдала, как Эвон выбрасывает вперед кинжал в бесполезной обороне.
Огромный коричневый пёс налету сбил вампира, едва не задев своими мощными лапами Эвона. Словно мячик, в сторону отскочила серая голова. Вампир, жаждущий Вериной крови, оторвался от шеи девушки и с хриплым шипением набросился на волка.
В темноте загорелись десятки жёлтых глаз. Вампир, играющий с Сарой, начал атаковать всерьёз. Когда Эвон переключил его внимание на себя, волшебница испепелила тощее тело.
Сара и Эвон снова заслонили Веру собой и, подталкивая, велели двигаться к Святой Земле. Вера побежала, стараясь не выпустить их из поля зрения. С молодыми людьми поравнялись оборотни: кто-то в волчьем обличии, кто-то трансформировался на ходу. Они не атаковали первыми, ждали хода вампиров, чьё незримое присутствие растворилось во мгле. И, когда с юга мелькнуло порывистое движение, волки сорвались с места.
Треск костей и шкур смешался с гулким рычаньем и хриплым шипеньем. Сара срывала с пальцев бесконечные потоки пламени, и воздух наполнился противным запахом горелой плоти. Вера бежала изо всех сил, но казалось, что граница стояла на месте, в то время, как живая стена схватки становилась ближе.
Сара наколдовала огненную полосу, отгородив себя и Эвона от бойни, но она лишь ненадолго ввела вампиров в замешательство: пламя распространилось по горизонту не бесконечно, и вампиры, обладая скоростным преимуществом, быстро обогнули её, в то время как для волков, оставшимся по ту сторону, огонь оказался сложно преодолим.
Вера с ужасом осознала, что оборотней слишком мало. Сара выругалась и с большей яростью уничтожала кровопивцев. Эвон держался волшебницы.
Когда Вера снова отчетливо ощутила чьё-то мертвое дыхание, внутри всё сжалось. Повалившись на землю, она лишь на мгновение оттянула холодные тиски вампира.
– Соскучилась? – протяжно промурлыкал вампир, подхватив Веру.
– Олли! – Вера едва не задохнулась. – Не может быть!
Олли лишь гортанно хохотнул и помчался к Святой Земле. От скорости кружило голову. Вера не могла разглядеть, что творится позади, но присутствие Олли почему-то придало девушке уверенности в том, что Сара и Эвон не пострадают.
Одно мгновение, и Олли выбросил Веру в воздух границы. В нос ударил запах молодой травы и цветочной пыльцы. Отраженье за границей расплывалось, но даже среди размытых силуэтов Вера различала единственную точку, порывисто двигающуюся к границе с бешеной скоростью. Несколько секунд, и Сара упала рядом с Верой, а через минуту Вера с радостью увидела Эвона.
Тощие фигуры по ту сторону границы пропали. Больше вампирам нечего здесь делать, Святая Земля не пустит их. Но волки всё еще ждали. Сара наблюдала за ними сквозь пелену занавеса, и, когда один из волков трансформировался, волшебница нетерпеливо сглотнула.
На Святую Землю в человеческом обличии вступил оборотень. У него не было руки. Подозрительно знакомые черты лица выудили из памяти сцену уличного боя, и Вера узнала в оборотне юного волшебника, совершенно случайно обманувшего тем вечером смерть.
Юноша почтенно склонил голову:
– Наследница.
Вера неуверенно улыбнулась.
Юноша поздоровался с Эвоном и обратился к волшебнице:
– Рад видеть тебя в здравии, Сара Лойти.
– И я тебя, Джошуа.
Волшебница посмотрела за границу, сдерживая волнение.
– Мне нужна твоя помощь, Джошуа.
Молодой человек оскалился. Он помнил обиду, непрошено поселившуюся в его молодой душе, когда спасённая им волшебница не высказала положенной за свою жизнь благодарности.
– Я знаю, что виновата перед тобой. Пойми, тогда я не могла поступить иначе. Слишком большая ответственность лежала на всех нас.
Джошуа понимал. Как и то, что, если бы не появился вампир, молчание Сары могло стоить миллионов загубленных жизней. И его расы тоже.
– Я прошу у тебя помощи. У тебя и твоей расы. Взамен можешь просить, что хочешь.