– Входи.
– Вхожу.
Не отнимая телефона от уха, Семен миновал стеклянные двери, придержал локтем, чтобы не ударили в спину, и вошел в салон электроники, которых в последнее время расплодилось на каждом углу без счета. В салоне было тесновато, запыхавшиеся менеджеры явно разрывались на части между покупателями.
– Терминал оплаты в углу, – сообщил шеф.
– Вижу.
– Между ним и стеной стоит пакет. Подбери его.
Перед терминалом стояла худющая, как цапля, девица в сером и сосредоточенно тыкала в сенсорный экран. Рядом ожидали своей очереди двое парней.
– Простите, – спокойно обратился Семен ко всем сразу. – Я там пакет забыл. Можно забрать?
Парни молча посторонились, пропуская его, а девица продолжала отрешенно касаться экрана.
Семен тронул ее за плечо.
– А?
– Пакет, – терпеливо пояснил Семен. – Вон там. Забыл.
Девица глянула между терминалом и стеной, затем сложилась чуть не пополам взяла пакет. По всей видимости, он оказался неожиданно тяжелым, потому что отчетливо было видно, как девушка напряглась.
– Спасибо, – поблагодарил Семен, принимая пакет. Действительно очень тяжелый.
– Кирпичи у вас там, что ли? – недовольно проскрипела девица и снова уткнулась в экран.
– Нет, бомба! – ляпнул один из парней, и оба с готовностью заржали.
Семен молча протиснулся между ними и свернул к выходу. В проходе у салона он вспомнил о телефоне и поднес его к уху.
– Забрал, – сообщил он шефу.
– Отлично! Выходи наружу, направо, к проспекту.
Семен подчинился. Основное его внимание было поглощено тем, чтобы тяжелый пакет не бил по ноге.
– Пройди чуть вперед, мимо маршруток. Там должна стоять древняя темно-синяя "Копейка". Открой правую заднюю дверь и оставь пакет на полу, за водительским сиденьем.
– А что водителю сказать?
– Поздоровайся, – буркнул шеф с внезапным раздражением и отключился.
– Ладно, – пробормотал Семен, убирая телефон в карман и перехватывая пакет освободившейся правой рукой, потому что левая уже ныла от тяжести и напряжения.
Чуть впереди неизбежных приметрошных таксистов к тротуару действительно примостилась потрепанная "Копейка", грязная и неухоженная. Внутри и рядом с ней никого не было, так что обмен приветствиями с водителем как минимум откладывался.
"Вот будет номер, если она закрыта", – подумал Семен, берясь за дверную ручку.
Однако его опасения были напрасными – машина оказалась незапертой, и дверь без труда открылась. Семен, не оглядываясь, по-хозяйски сунулся внутрь, примостил пакет за водительским сиденьем и завернул свободный верх так, чтобы не торчал. В таком положении темный пакет заметить было очень трудно.
Семен со второй попытки захлопнул разболтанную дверцу и отошел в сторону. Боковым зрением он видел, что болтавшие у своих драндулетов таксисты прервали разговор и смотрят в его сторону.
Стараясь выглядеть непринужденно, Семен неторопливо пошел к метро. Обернулся он всего раз, на полпути. Обернулся и вздрогнул.
В старую "Копейку" как раз садились двое мужчин. Семен отошел довольно далеко, поэтому рассмотреть их особенно не мог, но одеты они были примерно так же, как таксисты – темные брюки, темные куртки, вязаные шапочки.
Семен отвернулся и ускорил шаг.
По проспекту машины неслись сплошным потоком, но периодически, когда светофоры переключались и позволяли пешеходам перейти на противоположную сторону дороги, в этом сплошном потоке ненадолго возникала прореха.
Именно в такой момент старая "Копейка", даже не успевшая отъехать от тротуара, взорвалась. Таксистов и две передние машины просто смело. Ограждение на разделительной линии смело тоже и его обломками сильно побило машины на встречке. Наверняка пострадали и оказавшиеся рядом пешеходы – у метро всегда многолюдно.
Но если бы бомба взорвалась в торговом центре…
Семен представил и похолодел.
В тот же миг ожил телефон – снова шеф.
– В метро не суйся, – предупредил он. – Уходи по проспекту против движения, к улице Кравченко, там перейди и садись на троллейбус до Киевского вокзала.
Семен, до этого глядящий себе под ноги, поднял взгляд и увидел белую табличку-указатель около дороги:
"Улица Кравченко – 250 м".
Он сделал все так, как велел шеф, – прошел вперед, пересек проспект и улицу Кравченко и сел на троллейбус, который даже не пришлось ждать – тут была конечная остановка, и троллейбус с открытыми дверьми просто стоял у диспетчерской. Вскоре он отправился, а Семен сидел, безучастно глядел за окно и размышлял. В основном о том, что надо бы поплотнее поговорить с шефом. Террористом-подрывником Семен себя не видел ни при каких раскладах.
У Киевского вокзала он покинул троллейбус, спустился в метро и вернулся домой через тот же супермаркет, в котором его застал звонок шефа. На этот раз Семен купил все, что хотел, и полную корзинку не пришлось бросать, так и не оплатив покупки.
Дома Семен сварил пельмени, клацнул выключателем чайника и задумчиво застыл у окна. Мысль, занимавшая его уже довольно давно, сегодня наконец выкристаллизовалась и обрела вербальное воплощение.
"Надо найти способ звонить шефу, – думал Семен. – Когда это МНЕ нужно, а не только когда шеф сам соизволит позвонить. Но как? Номер у него не определяется…"
Семен вздохнул, выловил пельмени из кастрюли в тарелку, вымыл вилку, потому что чистой традиционно не нашлось, и присел к столу. Поглощая нехитрый холостяцкий ужин, он не прекращал размышлять. Да и потом, когда он уже валялся на диване перед телевизором и прихлебывал чай из большой чашки, мысли продолжали вертеться вокруг одного и того же – в телефонной книге мобильника, увы, нет, номера шефа…
Примерно через час, когда положительный герой изводил на экране очередную пачку злодеев, Семена вдруг посетила дельная идея. Он даже сел на диване, опустив ступни на холодный пол.
"Стоп! – сказал он сам себе, удивленный, что такая простая мысль не пришла в голову раньше. – В записной книге телефона, конечно же, нет номера шефа. Там только телефоны знакомых. Но контакты могут храниться и на симке!"
Семен уже много лет целенаправленно включал только телефонную книгу аппарата, а на симках никаких номеров старался не хранить. Был неприятный опыт при перетыкании сим-карт в чужие мобильники.
Метнувшись в коридор, Семен добыл из кармана куртки свое китайское чудо, вернулся в комнату с телевизором и принялся листать настройки.
– Та-а-ак, – протянул он, добравшись до свойств телефонной книги. – Только телефон, телефон и сим, только сим! Вот это и выберем!
Он нажал на кнопочку под надписью "сохранить настройки" и вышел из меню. Потом, затаив дыхание, коснулся кнопки под надписью "имена".
Открылась телефонная книга. Семен боялся, что она окажется совершенно пустой, но одна запись там все же была.
Только странная.
"Имя недоступно".
Тем не менее Семен навел на нее курсор и вошел в опции, где выбрал "просмотр".
Странная запись, определенно странная! В графе "имя" – значится "имя недоступно". В графе "номер" – "номер недоступен". Но запись, тем не менее, существует!
Семен вздохнул, зачем-то переместил курсор на строку, где полагалось находиться номеру, а затем нажал на вызов – разумеется, с симки "Неба-ТФ".
Он был практически уверен, что механический голос сейчас сообщит: номер набран неверно, или такого абонента не существует, или он находится вне зоны действия сети, или еще какую-нибудь дежурную отговорку сотовых операторов.
Однако ничего подобного не произошло – раздались обычные длинные гудки вызова. А несколькими секундами спустя трубку сняли и голос шефа спокойно произнес:
– Слушаю!
– Здравствуйте! – поздоровался Семен, чувствуя, что в горле некстати пересохло.
– Догадался заглянуть в телефонную книгу? – чуточку сварливо поинтересовался шеф.
– Да.
– Молодец! Долго собирался, но некоторые вообще не додумываются. Ну, что скажешь?
Семен немного поколебался, однако все же набрался храбрости и выпалил:
– А обязательно было взрывать ту машину?
Шеф тоже помедлил с ответом.
– Обязательно, – сказал он без тени сомнения. – Это была машина террористов. Они и подорвались.
– А прохожие?
– А что прохожие?
– Погибло несколько человек. И несколько в больнице, я в новостях слышал, пока ехал.
– Взорвись бомба в торговом центре, цифры были бы совершенно иные. Совершенно. Ты это понимаешь?
– А что, нельзя было бомбу обезвредить? – почти закричал Семен.
– Нельзя, – вздохнул шеф. – Если бы было можно, я бы сказал как и ты бы это сделал. Привыкай, парень. Тебе часто придется совершать зло, но это будет меньшее зло, гораздо меньшее, чем то, которое ты своими поступками предотвратишь. Сегодняшнее задание считай боевым крещением, за него положена особая премия. Теперь я знаю, что ты готов и для более серьезных дел. Между прочим, рекомендую скачать и прочесть руководство по саперному делу, а заодно и методики ухода от уличной слежки. Пригодится.
Еще в середине тирады шефа Семен придумал, что возразить ему: мол, меньшее зло – все равно зло. Убивая пятерых вместо пятисот, так или иначе делаешься убийцей. Однако дальнейшие предложения шефа сбили с толку и Семен попросту растерялся. Какое саперное дело? Какая слежка? Кажется, его не за того принимают.
– А вы не боитесь, что вас найдут? – тоскливо спросил он у шефа.
Тот неожиданно рассмеялся, а потом уточнил:
– Кто найдет?
– Ну, – протянул Семен, – ФСБ какое-нибудь…
– ФСБ слишком сложная и неповоротливая структура, – не задумываясь ответил шеф. – Она была более-менее эффективна до семидесятых, даже до середины восьмидесятых годов, даром что называлась иначе. А потом – финиш, техника и электроника сделали свое дело. Сегодня нет организаций, способных эффективно противостоять терроризму и техногенным катастрофам. На это способны только хорошо информированные кроты-одиночки вроде тебя. При эффективном управлении, разумеется. Ты мне сразу понравился, действуешь точно, четко и быстро, так как и подобает кроту. А до недавнего времени еще и вопросов лишних не задавал. Не то чтобы вопросы в нашем деле исключены, просто на определенном этапе начинаешь осознавать их избыточность и ненужность. Я думаю, ты дорастешь и до этого.
– В нашем деле? – переспросил Семен, оживляясь. – А можно ли поинтересоваться – в чем оно, собственно, заключается, наше дело?
– Наше дело, Семен, – доверительно сообщил шеф, – хранить город. Пока город жив, хорошо будет и людям, его населяющим.
– Угу, – пробурчал Семен. – Особенно тем, кто сегодня погиб, стало хорошо.
– Еще раз повторю, выживших больше. В разы. В десятки раз. В таких случаях нельзя колебаться: всегда выбирай вариант с минимумом жертв. В идеале, конечно, лучше бы вовсе без жертв, да только идеал потому и зовется идеалом, что на практике обычно недостижим. Не казни себя и не забивай голову этикой: главное, чтобы город жил. Если погибнет город – умрут все.
– Да как можно убить целый город? – с легкой досадой произнес Семен в трубку, убрав ее от уха и поднеся почти вплотную к губам.
– Проще, чем кажется, – сухо ответил шеф. – Все, хватит разговоров. Отдыхай, набирайся сил, в основном моральных. И жди новых звонков. Пока.
Не дожидаясь, пока Семен ответит, он отключался – в трубке загудело, коротко и часто.
Честно говоря, разговор с шефом получился сумбурным, но неожиданным. Нетривиальным даже. Семен вернулся к телевизору – там главный герой как раз докромсал полчища злодеев и ушел на закат с какой-то голозадой девицей, а поверх финальных кадров побежали титры.
После фильма начался выпуск новостей. Сюжет о взрыве на проспекте Вернадского пошел в самом начале.
По версии ФСБ-шников, которую они скормили репортерам, в последний момент террористы изменили первоначальный план – взорвать бомбу в торговом центре, забрали ее из "Иона" и вернулись в машину, где "по неосторожности привели взрывное устройство в действие". Далее мельком показали свидетелей – Семен легко узнал тощую девицу, виденную у терминала, и двух парней, о которых сказать ему было нечего: может, они торчали тогда же у того же терминала, а может, и не они, лиц Семен совершенно не запомнил. Дикторша проникновенно сообщила, что по показаниям свидетелей составлен фоторобот террориста, отчего Семен сильно напрягся, однако секундой позже показали этот фоторобот и у него слегка отлегло от сердца: лицо на экране до такой степени отличалось от лица Семена, что беспокоиться совершенно не стоило.
"Ерунда какая-то, – подумал Семен растерянно. – Неужели контора так грубо и беспардонно врет? Или свидетели насочиняли? Разве у меня такой нос? И глаза не так близко посажены. И прическа совсем другая… А челюсть?"
Он даже встал и сходил в коридор к зеркалу. Не такая челюсть, совершенно не квадратная! Лицо с фоторобота легко может принадлежать какому-нибудь провинциальному бандюгану, а Семен больше похож на вечного студента или на абстрактного ай-тишника, особенно когда в очках.
Однако против фактов не попрешь: обнародован фоторобот, ничего общего не имеющий с ним, человеком, реально вынесшим бомбу из торгового центра в машину террористов. Как-то страшновато жить в стране, где люди и организации, ответственные за безопасность людей, работают таким вот образом!
В принципе, Семен не был наивным мальчиком и прекрасно знал, что полиция и прочие спецслужбы Украины и России никого и ни от чего даже не пытаются защищать, а спокойно себе занимаются поборами и крышеванием. Но хотя бы против взрывов можно бороться не понарошку? Это уже за гранью цинизма.
Сегодня Семен убедился, что у цинизма нет границ.
В эту ночь Семен плохо спал и несколько раз просыпался. Снилось, что шеф велел ему положить бомбу в камеру хранения почему-то на Рижском вокзале, но Семен заблудился в метро и непонятно как все время приезжал на Савеловский, а когда время, отведенное шефом, вышло, просто оставил бомбу в вагоне метро, вышел на "Менделеевской" и как мог резво припустил по платформе. Взрыва он не дождался – проснулся весь в поту.
Потом приснилось, что шеф велел взорвать Останкинскую башню и Крымский мост. Во сне они располагались рядом, поэтому Семен решил действовать хитро́ – так установить заряды, чтобы башня просто упала на мост и разрушила его. Однако до взрыва снова не дошло – проснувшись, Семен чертыхнулся и побрел на кухню, хлебнуть чаю.
В итоге он совершенно не выспался, а наутро действительно позвонил шеф. Правда, задание выпало тривиальное и со взрывами никак не связанное. Нужно было всего лишь проколоть покрышку автомобилю на стоянке в Строгино. Единственное, что пришлось предварительно сделать, – заскочить в спортивный магазин и купить в рыболовном отделе взрослый нож, поскольку, за исключением кухонных, других ножей в квартире не нашлось, а шила не имелось вовсе. Можно было, конечно, купить шило напротив, в строймаге, но нож показался как-то притягательнее, не в смысле сегодняшнего дела, а вообще, в целом.
Выполнив задание, Семен немного поразмышлял – куда сегодня должна была вляпаться несчастная вишневая "Лада"? Ничего особенного, увы, не придумал. Оставил ее, болезненно припавшую на правое переднее колесо, и покинул автостоянку незамеченным, потому что точно знал: сторож отлучился из будочки в ближайший магазин. Скорее всего – за чекушкой на опохмел, судя по его внешнему виду.
Вернувшись домой, Семен прилег на диванчик перед телевизором и не заметил, как крепко уснул. Проспал он остаток дня и всю ночь, а когда проснулся – мучившие вопросы как-то сами собой отступили на второй план.
В следующие две недели Семен выполнил еще с десяток умеренно безобидных заданий шефа, а еще убедился, что в Москве иногда тоже может отключиться свет. Как ни странно, это обыденное для провинциальных городов и тем более деревень-поселков, событие в столице было воспринято с тревогой и даже неоднократно отражено в теленовостях, которые Семен с некоторых пор стал регулярно смотреть. Дикторы в один голос твердили о каких-то веерных отключениях, а послушав еще немного, Семен понял, что энергосистема Москвы попросту перестала справляться с возросшей нагрузкой. Ну, да, мощности всякой бытовой техники выросли в разы, даже в десятки раз. Одних киловаттных электрочайников не счесть, а магистрали-то остаются древними, еще советскими. Какой же чиновник в своем уме станет тратить деньги на новые магистрали, если деньги можно просто украсть? Вот никто и не тратился. А город тем временем рос, китайцы в немыслимых количествах штамповали электрочайники и везли их в Россию…
Это событие отложилось в памяти Семена, но первоначально он не придал ему особого значения. Подумаешь, свет пропал!
В конце лета, когда по всей стране дружно чадили торфяники, а в Москве было серо от дыма, в очередной раз позвонил шеф. Начало разговора сразу напомнило Семену подзабытые уже события на проспекте Вернадского.
– Привет, – поздоровался шеф. Голос шефа Семену сразу не понравился – показался то ли раздраженным, то ли встревоженным. – Ты руководство по взрывотехнике проштудировал?
Семен нахмурился, хотя шеф этого увидеть, конечно же, не мог.
– Нет, – ответил он честно.
– А чего хмуришься? – поинтересовался шеф.
Семен оторопело замер – до этого он просто шел по тротуару мимо какого-то модного магазина на Алексеевской. На него тут же налетел ближайший прохожий – высокий парень, тоже треплющийся по мобильнику. Налетел, коротко извинился и исчез, но Семен этого практически не заметил.
– Откуда вы знаете, что я хмурюсь? – осторожно спросил он у шефа.
– Вижу, – коротко объяснил шеф.
Семен невольно принялся озираться и вдруг взгляд его зацепился за камеру видеонаблюдения, установленную над входом в магазин. Камера целилась объективом прямо в Семена.
– Да-да, – подтвердил шеф. – Через нее и вижу.
– А вы что, тут, в магазине? Или в охранной фирме? – с чрезвычайно глупым видом спросил Семен, прекрасно сознавая неуместность вопроса.
Шеф вздохнул.
– Семен, я везде. Правда, в основном в пределах МКАДа, но кое-где уже и за него выбрался. Ты совершенно напрасно относишься ко мне, как к человеку, хотя это и неизбежно. Я везде, где работает роуминг Неба-ТФ.
Семен ничего не понял, но решил глупые расспросы пока прекратить.
– Ладно, к делу. Опять возникла проблема с подрывниками, будь они неладны. Готовят большой бум в Сокольниках. Не хочу никого пугать, но может лечь энергоснабжение всего востока Москвы.
Шеф умолк; Семен многозначительно молчал, поскольку не знал – что можно сказать в ответ на это сообщение.
– Бомба у них готова. Надо ее… того…
Шеф снова умолк, но теперь хотя бы стало понятно, куда клонится разговор.
– …обезвредить? – Семен закончил фразу за шефа.
– Можно сказать и так. Ты сам признался, что ничего не читал на эту тему. Поэтому обезвреживать придется громко. Но зато не там, где может пострадать подстанция.
– Понимаю. Что делать?
– Езжай на Преображенку, доедешь – перезвоню.
– Понял, – Семен кивнул в камеру, спрятал мобильник в карман и решительно зашагал к метро.