С этими мыслями Семен пообедал собственным уловом (кусочки хозяйского судака оставил на вечер). Большой бычок таки оказался невкусным, и Семен без колебаний скормил его обормоту Шуле, который, разумеется, заглотил все в один присест и лишь благодарно облизнулся. Усмехнувшись, Семен соскреб с тарелки остатки собственной трапезы – Шуля заглотил и это. Кто б сомневался…
Таскать с собой два мобильника Семен поленился, поэтому в ближайшие две недели звонил со старой "Нокии" всего несколько раз, когда находился дома. По первости он даже не следил, чтобы старый аппарат был все время заряжен – впервые обратил на это внимание только когда возникла нужда срочно позвонить маме на городской, а "Нокия" оказалась разряженной в ноль. Пришлось откапывать в столе старую зарядку с толстым штырьком, потому что за несколько дней она благополучно погрузилась в то, что Семен обтекаемо именовал "культурным слоем".
Содержимому его письменного стола это определение подходило вполне – в верхнем ящике как попало были навалены всевозможные кабели, шнуры, провода, переходники, блоки питания, компьютерные железяки, электрические тройники и удлинители, миниатюрный ноутбучный принтер, паяльник на подставке из гнутой проволоки… Что-нибудь из этого периодически извлекалось по надобности, пользовалось и вновь возвращалось в "культурный слой", конечно же – поверх того, что извлекалось вчера. Неудивительно, что старый блок питания от мобильника (новый обычно жил просто на столе, около пилота-разветвителя) успел погрузиться на самое дно и его реально пришлось откапывать, подключать к "Нокии" и несколько минут ждать, пока аппарат-ветеран соизволит включиться. И разговаривать пришлось, не прекращая зарядки, словно по обычному телефону, прикованному к розетке коротким проводом.
С этого момента зарядка с толстым штырьком поселилась на столешнице, рядом с более новой; старая "Нокия" обычно лежала тут же, но теперь Семен периодически поглядывал на нее и при надобности подзаряжал, даже если не собирался никуда звонить.
Тем не менее эффект Семен почувствовал незамедлительно: обычный режим звонков в среднем съедал двадцать-двадцать пять гривен в неделю. Как раз перед рыбалкой Семен в очередной раз пополнился на тридцаточку и рассчитывал, что вместе с небольшим остатком этого хватит на две недели.
По прошествии двух недель (точнее – шестнадцати дней, раньше не вспомнил, поскольку исходящие не заблокировались, как обычно бывало) Семен решил проверить – сколько на счету осталось денег. Осталось больше, чем он ожидал, – двадцать четыре гривны. Получалось, что за шестнадцать дней Семен потратил на звонки гривен восемь, не больше. То есть звонить с халявной симки Неба-ТФ имелся прямой резон.
С этого момента Семен начал таскать старую "Нокию" с собой, но и в этом случае не всегда удавалось позвонить с нее – чаще всего неловко было на людях вынимать это старье из кармана. Поколебавшись еще какое-то время, Семен разорился на китайское двухсимочное чудо – более всего подкупило наличие стандартного разъема под нокиевскую зарядку (новую, тонкую). Китайцы были люди то ли совершенно беспардонные, то ли обладали своеобразным чувством юмора – на крышке батарейного отсека нового аппарата красовались сразу две узнаваемых надписи – одна, как и ожидалось "Nokia", а вторая, ни много ни мало, – "Vaio". Нативным соньковским шрифтом, что характерно. Всех знакомых гаджетоманов подобное сочетание оч-чень веселило и служило дежурной шуткой вплоть до выхода мегадевайса, под названием i-Пож и с логотипом в виде надкусанной груши.
Так или иначе, теперь Семен мог без проблем пользовать Небо-ТФ при исходящих звонках, прежнюю "Нокию" с легким сердцем отдал сестренке, а древняя тридцать третья вместе с зарядкой снова канула на дно "культурного слоя".
Киевстаровский счет Семен не пополнял сначала месяц, потом второй, потом полгода; Небо-ТФ продолжало и продолжало беспроблемно соединять, словно симка имела неисчерпаемый лимит. По какому-то странному наитию Семен ни словом не обмолвился о ней никому из приятелей, а единственный человек, кто знал, – Вера Остаповна – от мобильных дел была далека и наверняка давно забыла о странной находке в рыбьих потрохах.
Всего раз Семен попробовал набрать в интернетовском поисковике "Небо-ТФ", узнал о существовании в России одноименного ООО по торговле алкогольными напитками, но оператора мобильной связи с таким названием обнаружить не сумел.
Первое беспокойство, пока слабое и неясное, Семен ощутил после Нового Года. Можно безбоязненно болтать по найденному телефону с сотней баксов на счету – ну, в крайнем случае, сдерет с тебя внезапно обнаружившийся хозяин ту же сотку. А вот знай Семен, что на счету такого мобильника, скажем, миллион, побоялся бы ввязываться. Бесплатный сыр известно где бывает. Подспудные надежды на то, что через месяц-два деньги закончатся и звонить станет невозможно, не оправдались ни через месяц, ни через два, ни через полгода. Как на людей вешают просроченные кредиты, Семен пару-тройку раз читал и боялся влипнуть в подобную историю панически. Правда, ни в одной из этих историй не фигурировали мобильные телефоны – кроме единственной байки, как некий не в меру продвинутый карапуз где-то в Норвегии накачал на папочкин ай-фон музыки из интернета аж на двадцать две тысячи долларов.
В общем, беспокойство Семена касательно Неба-ТФ медленно нарастало и звонить с этой симки он стал все реже, пока к весне, будучи слегка в подпитии и довольно меланхоличном настроении, он не дал себе слово прекратить ею пользоваться.
На следующее утро симка Неба-ТФ приняла первый входящий звонок.
Семен этого сначала и не понял – китайская "Nokia-Vaio" исторгла обычную мелодию веселой группы Pogues, установленную в качестве вызова. Номер звонящего не определился, но такое периодически бывает. Семен машинально ткнул ногтем в зеленую трубочку первой симки и приложил мобильник к уху, а мгновением позже сообразил, что мелодия продолжает играть.
Он отнял телефон от уха и поглядел на экран внимательнее.
Вызов шел на sim-2. На номер неведомого абонента сети Небо-ТФ.
Несколько секунд Семен оцепенело глядел на экранчик. Мигающая надпись гипнотизировала, а звонок все не прекращался. Ладонь ощущала периодическую вибрацию, Pogues наяривали, а в голове у Семена сделалось гулко и пусто. Но потом он (неожиданно для себя) встрепенулся, подумал: "А что я теряю?" и решительно нажал на правую кнопку с зеленым телефончиком, ответственную за вызовы sim-2.
– Слушаю, – сказал Семен как мог ровно.
– Наконец-то, – прозвучал в ответ голос. Мужской. Разумеется, незнакомый. – Я уже и ждать перестал.
Семен не знал, как ответить, поэтому молчал.
– Почему не отписал, как вернулся? – спросил незнакомец с нажимом.
– Вы номером не ошиблись? – в свою очередь поинтересовался Семен, стараясь говорить вежливо, но твердо.
Собеседник несколько секунд размышлял.
– Надо понимать, ты не Ринат? – предположил голос.
– Надо понимать, – подтвердил Семен.
– И ты, конечно же, не в Москве?
– Даже не в России, – обтекаемо ответил Семен, заранее решив, что точнее сообщать, где он находится, ни за какие коврижки не станет.
– Плохо, – вздохнул незнакомец.
– Я могу вернуть сим-карту, если это необходимо, – на всякий случай пообещал Семен.
– Нет смысла. Мне нужен Ринат. Но раз на звонок ответил ты, значит, Рината больше нет.
Несколько секунд собеседник молчал, а потом вызов неожиданно прервался.
Семен, еле дыша, уставился в экранчик мобильника. Рука с телефоном предательски подрагивала. Довольно долго Семен боролся с соблазном вынуть странную симку из мобильника, но что-то его удержало.
В целом услышанное крайне не понравилось: Москва, Ринат, которого больше нет… Поневоле заподозришь худое. Минимум – простых бандитов, максимум – террористов из какой-нибудь Аль-Каиды. Семен к контактам ни по минимуму, ни тем более по максимуму был явно не готов.
Но симку из мобильника так и не вынул.
Когда спустя полтора часа неизвестный позвонил на Небо-ТФ вторично, Семен каким-то образом заранее почувствовал: для ответа придется нажать на зеленую трубку с двойкой.
Так и есть – вызов шел на sim-2.
– Слушаю.
– Здравствуй, Семен, – поздоровался все тот же голос. – Как там в Николаеве погода?
В следующие несколько мгновений Семен пережил целую гамму противоречивых чувств. Во-первых – страх. Во-вторых – изумление. Как быстро сработали! И имя, и местонахождение…
Но если два первых чувства были понятны и естественны, то третьему Семен чуть позднее изумился едва ли не больше, нежели скорости, с которой его вычислили. Потому что третьим чувством стало жгучее, немыслимое любопытство – к какой жутковатой тайне ему удалось прикоснуться?
– Плюс девять, переменная облачность, – сообщил Семен деревянным голосом, зачем-то решив исчерпывающе ответить на вопрос о погоде.
– Это хорошо, – удовлетворенно произнес незнакомец. – Не придется куковать в аэропорту.
– В каком… – Семен запнулся, сглатывая слюну, – аэропорту?
– В николаевском, разумеется, – хмыкнул незнакомец. – Не тащиться же тебе в Одессу?
– Мне? – Семен продолжал глупо переспрашивать, потому что вообразил было, будто за ним уже выслали плечистых парней в черных костюмах и черных очках.
– Тебе, – подтвердил незнакомец. – Ты нужен мне в Москве, а Украина в последнее время становится все менее и менее интересной. Впрочем, об этом позже. Ты просто еще не знаешь, насколько тебе повезло. Главное, что ты сейчас должен уяснить – не произошло ничего страшного лично для тебя. Я не шпион, не бандит, не террорист и вообще никак не связан с нарушением никаких писаных законов. Приедешь – узнаешь все подробнее.
– Но, – промямлил Семен, – я не хочу никуда ехать! Да и не могу, на работу завтра…
– Работа не проблема, – бодро заверил незнакомец. – С прежнего места ты уже уволен.
– Как уволен? – похолодел Семен.
– Очень просто. Приказом по фирме, номер девяносто шесть семнадцать, по собственному желанию. Зараев подписал.
Семен несколько секунд тупо молчал. Что-то подсказывало – ему не врут. Уволен. Но не ехать же, в самом деле, в Москву?
Потом внезапно нашелся весомый, как показалось Семену, аргумент.
– У меня нет загранпаспорта!
– Для въезда в Россию не нужен загранпаспорт, – хладнокровно разбил его надежды незнакомец. – Достаточно внутреннего. А даже если и был бы нужен – тебе осталось бы только подъехать куда следует и забрать его. Нашел, тоже мне, проблему! В общем, собирайся, вылет послезавтра днем. Я перезвоню еще.
И – короткие гудки.
Семен медленно-медленно отнял трубку от уха и так взглянул на нее, будто китайская "Нокия-Вайо" вдруг превратилась в гремучую змею.
Назавтра он с опаской заявился в контору и прямо на пороге столкнулся с шефом.
– А, Семен, – дружелюбно сказал Зараев и протянул руку. – Привет! Отходную пришел ставить?
Семен пожал шефу руку, во второй раз в жизни, и пробормотал:
– Ну… вроде того.
– Меня позовешь, надеюсь? Охотно опрокину рюмашку за твой успех в Москве!
"Да что же это делается! – мысленно взвыл Семен. – Все вокруг знают больше меня о моей же собственной судьбе!"
В магазин тем не менее пришлось сбегать, и с ребятами выпить, и Зараева позвать, и даже вредную тетку-бухгалтершу тоже пригласить за стол. К полудню Семен, несколько размякший от выпитого, бесцельно прошелся по Соборной, периодически прикасаясь к карману куртки с трудовой книжкой и выходным пособием, зачем-то купил флэшку пообъемистее в китайское чудо и, уже вполне сознательно, – приличную дорожную сумку взамен своей, старой и драной. И только дома наконец сумел сформулировать одолевавшую смутную мысль.
"Поплыл по течению, – подумал Семен мрачно. – Вот ведь!"
Удивительно, но даже легкая тревога за будущее не повлияла на невесть как сформировавшуюся решимость действительно съездить в Москву. Семен даже осознавал, что решимость его, скорее всего, не внутренняя, а сторонняя – внушенная голосом человека, звонившего на Небо-ТФ.
Странно было чувствовать и осознавать все это.
Разбудил его звонок на Небо-ТФ.
– Привет.
– Здравствуйте.
– Вылет в 12–45, регистрация за час. За билетом зайдешь в агентство и назовешься. Как прилетишь, я тебя опять наберу.
– А как в аэропорт? – обреченно поинтересовался Семен. – Туда ж не ходит ничего.
– Такси вызови, маленький, что ли? Кстати, денег с собой можешь особо не брать, не твоя это забота. Раз уж выдергиваю тебя, то и о жизни позабочусь: и кров у тебя будет, и стол.
– Спасибо, – буркнул Семен и сдавленно зевнул.
– Не вздумай опоздать. И счастливого полета.
Трубка разразилась короткими гудками, а через пару секунд умолкла, перейдя в режим ожидания.
Вещи Семен собрал еще вчера.
На Соборной он вышел из маршрутки, миновал сотый магазин и с некоторой опаской сунулся в агентство воздушных сообщений.
Женщина офисного вида взглянула на него поверх компьютерного монитора. Семен замялся в дверях, лихорадочно соображая – куда девать сумку?
– Вы, наверное, Немоляев? – предположила женщина.
– Да, – с облегчением признался Семен.
– Давайте паспорт.
Семен с постыдной торопливостью зашарил по карманам, вынул паспорт и подал женщине. Та в паспорт всего лишь заглянула – удостоверилась, что он действительно Семен Немоляев, взяла с краешка стола билет в цветастом конверте, вложила между страниц паспорта и протянула Семену:
– Держите. Счастливого полета!
– Спасибо! – у Семена неожиданно возникло желание поклониться, но он решил, что это будет чересчур, поэтому неловко развернулся и поскорее ретировался из агентства на улицу.
Свернув на Лягина, где было потише, он полез в конверт и вынул билет. Все чин-чином: до Москвы, вылет в 12–45, компания ЮТ-Эйр, рейс UT-770, тариф тысяча восемьсот сорок гривен.
Семен взглянул на часы. Без пяти одиннадцать. Пора вызывать такси.
Позвонил он с Киевстара – с Неба-ТФ такси звать было бессмысленно, номер-то не определялся. А звонки с засекреченных номеров диспетчерши почему-то игнорировали – может, было им какое-то тайное указание на этот счет.
Машина подошла мгновенно – небось, дежурила напротив сотки, полста метров вперед и направо, на Лягина.
Семен забросил сумку на заднее сидение темно-зеленой "Деу", а сам уселся рядом с водителем.
– В аэропорт, – вздохнув, объявил он.
"Дэу" тронулся.
– Далеко собрался? – без особого интереса полюбопытствовал таксист, пожилой дядька с желтоватой фиксой напоказ.
– В Москву, – грустно сообщил Семен.
– К москалям, значит, – констатировал таксист.
– Да я и сам москаль, если разобраться, – пожал плечами Семен. – Даже родился в России.
– В Москве?
– Нет, в Краснодаре. Родителей сюда распределили, еще в восьмидесятые, вот и переехали. Сестра уже здесь родилась, в незалежной…
– Понятно, – кивнул таксист и умолк.
Семен сначала решил, что таксист – любитель поболтать в дороге, но после стартовых расспросов тот до самого аэропорта не проронил больше ни слова. Собственно, единственное, что Семен еще от него услышал, – это была сумма за проезд.
"Странный какой-то таксист", – подумал Семен, задумчиво глядя вослед удаляющейся темно-зеленой "Дэу".
В здании аэропорта он не бывал лет пятнадцать, если не больше. Некогда симпатичное, хоть и в совковом стиле, оно страшно обветшало и производило впечатление наспех отмытого коровника. Внутри было почти пусто – а ведь Семен помнил этот зал людным и красивым. На посадку теперь приходилось тащиться через второй этаж и предварительно проходить сначала таможенный досмотр вместе с обычным, авиационным, потом пограничный контроль, а потом довольно долго сидеть в тесном зале ожидания с крохотным магазинчиком "Дьюти-фри". Магазинчик выглядел под стать аэропорту, но водку в нем продавали. Семен решил, что надо, и взял плоскую бутылочку "Немирова" плюс банку пепсухи на запивку.
В большое, во всю стену, окно виднелся самолет, на котором предстояло лететь, – сначала Семен решил, что это АН-24, но смущал непонятный конический вырост в корме. У настоящего АНа там косой срез – это Семен прекрасно помнил еще по перелету из Краснодара. Позже выяснилось, что сегодня предстояло лететь на более новом французском аналоге именем ATR-42.
"Француз так француз, – с непонятным безразличием подумал Семен. – Авось долетит".
Кресла в этом французе, во всяком случае, были просторнее, чем в АНе, – даже коленками Семен ни во что не упирался. Полет прошел скучно и уныло – сначала Семен глядел в окно, потом задремал даже, а потом разбудили чаем с печенькой. После он вдумчиво заполнил миграционную карту, а оставшиеся полтора часа просто сидел, глядя на редкие облака и на землю далеко внизу, затянутую белесой дымкой.
Ближе к Москве облаков стало больше. Семен порадовался, что помимо любимой куртки прихватил и любимый свитер – в последний момент сунул в сумку. И правильно сделал: едва выйдя на трап, он сразу почувствовал, что Москва находится много севернее. Хорошо, что модерновый низкопольный автобус ждал совсем рядом – Семен шмыгнул в него, словно мышь в укрытие, и сразу же полез в сумку за свитером.
Утеплившись, он почувствовал себя увереннее и веселее. Автобус, прошипев пневматикой дверей, тронулся и поехал, сначала по необъятному полю, мимо разрисованных логотипами авиакомпаний самолетов, потом мимо обнесенной забором стройки. Наконец прибыли к стеклянному подъезду, где, ежась на ветру, поджидала девушка в пограничной форме.
Эскалатор (новенький!). Зал с несколькими очередями к стеклянным будочкам.
– Цель прибытия в Российскую Федерацию?
– По делам… – пожал плечами Семен, глядя пограничнику прямо в глаза.
Тот вздохнул, и – шлеп! – штампом в уполовиненную миграционку.
Российские таможенники отнеслись к зарубежным гостям столицы с величайшим равнодушием – не только не трясли, но даже и вопросов никаких не задали, хотя Семен уже приготовился доложить, что валюты, предметов старины, искусства, оружия и наркотиков при себе не имеет.
А едва он совершенно официально вывалился из зоны прибытия в зал, на обычную российскую землю, в кармане куртки грянули Pogyes.
Звонок шел, разумеется, на номер Неба-ТФ.
– Слушаю? – настороженно отозвался Семен, стараясь не выпускать из поля зрения сумку.
– Welcome to Russia! – произнес хорошо знакомый голос; как показалось Семену – очень чисто и естественно, совершенно по-американски, без всякого акцента. А затем уже по-русски: – Как долетел?
– Спасибо, нормально, – сухо отозвался Семен.
Наверное, ему не следовало говорить так сухо – в сущности, все дальнейшие действия напрямую зависели от звонившего, потому что идти Семену в Москве было совершенно некуда. Денег с собой он, конечно же, взял, но немного, всего пятьсот долларов. Семен прекрасно представлял, что по московским меркам это ничто. Но, собственно, Семен и брал их как аварийный запас на случай, если все это окажется каким-нибудь нелепым розыгрышем – чтобы купить обратный билет и вернуться. Не сразу, конечно: раз уж прилетел, денек-другой следует поглазеть на столицу бывшей Родины, дохнуть воздуха предков. Удушливая атмосфера хохляцкой брехни и ненависти за последние лет десять приелась по самое не могу.