Когда тело удалось вытащить на кушетку, Лион обессиленно свернулся в калачик, и сладостно закрыл глаза. Илонг его укрыл единственным в лаборатории шерстяным одеялом, а сам присел за стол, чтобы прослушать записи.
– Это есть прорыв, явный прорыв!
Лион
Парень и предположить не мог, что его затея с подкожным внедрением датчиков принесет какой – либо результат. Бритье ему, конечно, понравилось. Нежное касание лезвия по коже вызывало нервное напряжение, по спине бежали мурашки, кровь, словно гонг, стучала где– то, но не в ушах.
– Без работы не останешься. Если что, будешь классным цирюльником.
Ответа он не услышал, словно очутился в каком-то другом месте, он вдруг увидел сам себя, откуда-то сверху. Илонг брил Лиона, а маленький мальчик, оглядываясь на них, уходил в далекий туннель. Вдруг все переменилось, он вернулся.
Теперь он знал точно, что все получится. Он на миг увидел будущий опыт, его словно вжали до размера вспышки, он увидел голубое свечение некого поля вокруг своей головы, капельки крови, которые, нагреваясь, медленно пузырились. Меняющиеся картинки, словно бесконечный фильм. И далекое неизвестное, куда он так хотел вновь проникнуть.
Он вспомнил доброе лицо Марии, когда она смотрела в зеркало, и ожидал увидеть его вновь.
Ничего не сказал, боясь спугнуть увиденное. Быстро вытерся, достал тетради и китайский медицинский атлас, стал готовиться к картографии.
Доктор Илонг наносил химическим карандашом точки по этим записям, Лион его проверял по зеркалу. Пока все было в норме, но он знал, что следует торопиться. Где-то в темноте обратно возвращалась машина, о которой его успели предупредить. У них еще было время. Следовало приготовиться к опыту.
Возможно, были ошибки, Лион нервничал, он, словно боялся, что любая задержка может сорвать сеанс, но ничего плохого не происходило.
Сейчас он нащупает контакт, и его прабабушка все от него узнает. Очевидно, что он спасет Иосифа-воина и всех его людей.
Но вместо Марии он нашел другую женщину. На стене в незнакомой затемненной комнате висело большое зеркало. Что-то похожее на кровать, где лежал человек. Он сразу понял все это, более того, он узнал женщину. Он видел ее в далеком детстве и хорошо помнил старую семейную фотографию, которую ему никто не объяснял. Да, это была его мать. Она металась в родильной горячке, и бредила. Та самая информация, что была предназначена для Марии, она попала к Терезе, жене Марата. Женщина выдавала все увиденные ею и им символы и сигналы. Лион попытался пробиться к ее разуму, но, очевидно, что болезнь была сильнее, она находилась в пограничном состоянии, когда ее действия вызывали у окружающих лишь опасения. Лион приказал своему телу, подать знак доктору Илонгу. И тот сразу стал колдовать с креплением. Некий смутный образ стал вырисовываться в его сознании. Тереза находилась в постели, ее окружали какие-то люди. Атмосфера царила тревожная, но не враждебная, он такое бы сразу почувствовал. Старинные предметы, очень богатая обстановка. Люди в довольно красивых домашних одеждах, сразу понятно, что тут царил относительный достаток. Парень стал искать новый контакт с женщиной, он по-немецки произнес:
– Записывайте, записывайте все, что я сейчас произнесу!
И стало понятно, что его слышат. Женщина, которая заговорила мужским голосом, это вызвало эффект взорванной бомбы.
Лион стал рассказывать о далеком прошлом. Он рассказал все, что знал о своей семье. Поведал о лагере, о стране. Поделился опасениями об Иосифе. Он просил всех покинуть эту страну, уехать в далекую Америку, в Австралию. Сказал, что новая война не за горами, что нацистского лидера следует остановить, но, судя по истории, это почти невозможно.
В какой-то момент он попытался заглянуть внутрь Терезы, но какая-то неведомая сила обрушилась вдруг на него, и вышвырнула из тела, он понял, что может остаться в прошлом, испугался, его стало ломать, силы исчезали, метаться в незнакомой комнате становилось опасно. Он знал, что успел предупредить, но его частица застряла в прошлом. Теперь его тело могло погибнуть в коматозном состоянии.
Вдруг, эта самая женщина приподнялась над кроватью. Что заставило ее тело так неестественно вытянуться? Думаю, что об этом никто ничего не узнает. Она открыла на миг глаза, увидела его, ласково протянула свои руки, и поймала, заключив его неосязаемую часть в своих крепких объятьях. На миг он воспринял вновь ее теплое тело, проник обратно, расслабился, и через мгновение он очутился в своем времени. Он увидел доктора Канеца, который уже отключал машину. Лион понял, что Тереза ждет ребенка, кто – то из присутствующих даже называл его имя. Это был он, Яков.
Сон сломил парня, но тревога не уходила. Где-то возвращается машина, о которой должен знать доктор Илонг. Это был старый американский грузовик, списанный и переданный гражданским службам после войны. Там ехали их враги.
Марат
Период болезни своей жены он пропустил, потому что находился в заграничной командировке по службе. Его работодатель имел на парня очень заметные виды. Когда-то отец Марата внес в эту компанию очень большой вклад. Это позволило создать отдельное предприятие, а потом принесло контракты с иностранными партнерами. Интуиция и невероятное везение помогло создать целую финансовую империю. Владелец поделился выкладками с остальными европейскими родственниками, были созданы дочерние филиалы во Франции, Италии и Польше. Компания смогла выдержать военное бремя, потому что была готова к этому. Основные деньги, полученные в мирное время с биржи, эти компании успели перевести в швейцарские банки. Это никуда не делось. Вторая часть капитала, вложенная в производство смазочных технических средств для нужд армии, принесла довольно высокие дивиденды. Производство располагалось как в Германии, так и в северных странах, таких как Норвегия и Финляндия. Зависимость от недостаточного количества нефтепродуктов заменили изготовлением элементарного дёгтя, который использовали в различных смазочных материалах с современными на тот момент техническими добавками. Потом часть предприятий пришлось продать, потому что военные события и политические перемены в этих странах могли привести к их приватизации государством. Компании продали управляющим, но все это осталось, как равное партнерство. Деньги опять смогли использовать. Иосиф прекрасно расписал весь план, которого следовало придерживаться. Его партнер и хозяин снова увеличил состояние, вложив все в акции других норвежских предприятий. Что касалось самой Германии, то там удалось купить несколько земельных участков, которые продали им обнищавшие потомки знатных родов. Во время войны там выращивали овощи и другие культуры, которые пользовались спросом. Голодное военное время прошло благополучно для всех родственников служащих данной компании. Пока мужья были на фронте, их жены спокойно занимались фермерством на бывших помещичьих землях. Это вызвало недовольство у тех соседей, которые не предприняли никаких мер в этом направлении. Компания была межнациональная, этнически негерманская. Более того она выглядела, как коммуна. Процветания тут почти никто не заметил. Но, выполняя заказы на поставку сельскохозяйственных продуктов, они обеспечили себя не только пропитанием, но и постоянной работой.
Следует отметить, что французскому филиалу сначала повезло меньше. Они выполняли заказы на пошив и поставку обмундирования для своей армии, но сразу попали в оккупационную немецкую зону, и лишь с приходом американцев их деятельность возобновилась. Именно тогда филиал самостоятельно возобновил работу, не напоминая о своих германских корнях. Ими смогли заинтересоваться новые американские партнеры, которым нужны были местные коммерсанты и производители.
Потом Иосиф вернулся с фронта, но пробыл с семьей относительно недолго. Он был вновь одержим своей миссией, к которой привлекал друзей и соратников. У него давно родился сын, которого назвали Маратом. В честь французского революционного лидера.
Через некоторое время, когда Марат вырос, он женился. Теперь они жили в относительном достатке. Хозяин хорошо оплачивал работу всех своих сотрудников. Коммуна перестала быть тем островком, который только спасал. Следовало грести дальше.
Тереза
Его жена Тереза ждала ребенка, когда молодой человек отправился в Норвегию, где следовало найти применение швейцарским деньгам.
Многочисленные родственники не оставили в трудном положении их семью. Болезнь, вызванная упадком сил, стала неожиданностью, и все беспокоились о не родившемся пока малыше. Поэтому рядом с женщиной всегда находились родные или знакомые.
Тот вечер вызвал настоящий переполох. Тереза вдруг согнулась в постели, выкатив свой огромный живот из под рубашки, и оперлась на локти. Она стала быстро перечислять непонятные слова, даты. Все это насторожило женщин, которые были в доме, они собрались вместе, чтобы помочь Терезе лечь обратно.
– Записывайте, записывайте все, что я сейчас произнесу!
Женщина, неожиданно заговорила мужским голосом, это вызвало эффект взорванной бомбы. С безразличным лицом Тереза стала медленно перечислять события, которые пока не случились. Некоторые касались лично ее семьи, другие имели отношение к будущему всей Германии. Потом предсказания сыпались о разных странах, о коммунистах, о нацизме, о вожде нового политического движения страны. Предсказания предупреждали о тяжелых последствиях деятельности новой политики для всего мира. Следовало опасаться всего, что было связано с нацизмом. В какой-то момент лицо посерело, а тело Терезы свело судорогой, оно пошатнулось, голос пропал. Вдруг, женщина приподнялась над кроватью, перевернулась набок и упала без движения. Её успели поймать. Вызванный врач констатировал глубокий сон, ничего, что бы угрожало ей или ребенку он так и не обнаружил. Горячка пропала, а те рассказы очевидцев вызвали у него только усмешку. Правда, слова, сказанные "про нацистскую партию", его насторожили, но он не подал и виду.
Ему не пришлось даже делать уколы, Тереза проспала несколько часов, и, проснувшись, почувствовала только легкое недомогание и голод. Оказалось, что она ничего не помнила. Записи, сделанные другими женщинами, дождались Марата. Доктор только успел взглянуть в них, но свой интерес к этим бумагам он решил не показывать. Как тайный осведомитель полиции он написал подробный доклад своему непосредственному куратору, тот передал бумагу начальнику.
Нападение
Парень еще спал. До раннего утра Илонг прослушал все магнитофонные записи. Слова Лиона о машине показались ему очень важными. Он сходил за оружием. Потом стал упаковывать бумаги, записи в сумку, а прибор в отдельный чемодан. Туда же он спрятал и свежие материалы, которые следовало проверить, и задокументировать. Багаж получился внушительный.
– Фотоаппарат! Следует забрать все негативы и снимки.
Он хотел предупредить охрану, но решительно не мог объяснить им ничего существенного. Его знакомый охранник на всякий случай запер шлагбаум на въезде, проверил ворота. Было еще темно, сырость и туман мешали разглядеть дорогу. Охранник вернулся на место.
Когда появился грузовик, никто не спешил выйти ему на встречу. Прозвучал сигнал клаксона, из кузова выскочили несколько незнакомых вооруженных человек в темных комбинезонах, бросились к воротам. Охранник успел выстрелить в воздух. Это послужило сигналом тревоги. К нему уже спешил его напарник. Дальше все было предсказуемо. Оказалось, что через стену уже пробрались два посторонних человека, один всадил в охранников обойму из пистолета. Ворота открыли, машина медленно въехала внутрь. В жилом спальном корпусе и лабораториях началась паника. В обязанности нападавших убийство ученых не входило. Но некоторые из них оказали сопротивление.
Что касается наших героев, то доктор Илонг и его молодой коллега спокойно покинули территорию станции. Они воспользовались потайным ходом, о котором мало кто знал. Глубокий туннель был вырыт монахами, которым раньше принадлежало это здание. Низкий свод позволял пройти, не согнувшись. Только тяжелая поклажа мешала им быстро двигаться. Именно возле омута приятели смогли выбраться наружу. Там им пришлось немного потрудиться, чтобы подняться по стене. Высокие деревья надежно скрывали это место.
Через час у деревни их подобрал легковой автомобиль. В нем сидел знакомый парень, который раньше дал доктору Илонгу пистолет. Машина тронулась. Они уже почувствовали себя в безопасности, когда дорогу им перекрыло поваленное дерево. В утреннем тумане появилась одинокая сутулая фигура. Блеснул свет фар, в ответ прозвучали выстрелы. Парень за рулем вскрикнул и уперся головой в руль. Доктор Илонг успел открыть переднюю дверь, и выпрыгнуть из кабины. Он уже вытащил свой пистолет, снял его с предохранителя, когда прозвучали новые выстрелы. Не отличаясь особой меткостью, он присел и выпустил перед собой всю обойму. Наступила тишина. Туман еще не рассеялся, но кусок дороги оказался чист. Ожидание затянулось. Когда Лион тронул его за плечо, доктор вздрогнул. Они разделились, один осмотрел нападавшего. Им оказался высокий мужчина в плаще.
– Очевидно, что это ваш пастор. Что с водителем?
– Убит. У нас поврежден радиатор. Что-то с бензобаком. Вот, капает топливо. Дальше мы пойдем пешком. Нужно найти телефон, или добраться до железнодорожной станции. Впрочем, там нас уже будут искать.
– Патроны остались?
– Нет, но мы возьмем обойму у этого доброго человека. Не убий, да, не убитым будешь.
Наложил крест. Тащить на себе баулы было бессмысленно. Перемазанные в грязи, с тяжелым чемоданом, они теперь были легкой мишенью. Следовало что-то спрятать, а самое ценное взять с собой. Чуть дальше по дороге, они обнаружили каменное сооружение. Это был придорожный крест. Рядом находился родник, где можно было привести себя в порядок. В основании креста была неглубокая ниша, в которую можно было легко спрятать вещи. Они так и сделали. Накрыли чемодан старым грязным плащом. Сверху уложили плоские камни. Лион остался в стеганых брюках, шерстяном свитере и кепке. Он спрятал свои дневники в непромокаемый футляр для бутылки, который повесил за спину. Илонг оставался в плаще, который следовало хотя бы почистить.
Они вернулись к источнику. Доктор нагнулся, напиться. Ледяная родниковая вода ломила зубы. Пришлось умыться холодной водой. Потом доктор Илонг осмотрелся, следов на мокрой, каменистой почве они почти не оставили. Мох на остальной земле не помяли. Появился солнечный диск, окружающий дорогу лес затрещал на все лады, следовало уходить. Было по-утреннему прохладно.
Через пару часов послышался шум колес, им пришлось сойти с дороги, и спрятаться. Знакомый грузовик проследовал в город, приятели переглянулись. Среди пассажиров в кузове они увидели знакомых со своей станции. Те сидели в окружении трех вооруженных парней. Лиона уже шатало от напряжения, но следовало двигаться дальше, чтобы добраться до железнодорожных путей.
Там, впереди их ждали. Кто? Враги или друзья? Да, какая разница, теперь им следовало исчезнуть, чтобы вновь начать свои исследования. Лион просчитывал новые способы воздействия на мозг человека. Доктор Илонг? Знаете, но в этой истории его позиции остались до конца не ясными.
Глава шестнадцатая. Сподвижники. Влад. Кризис
1885 год. Австро-Венгрия. Это случилось на исправительных работах. Еще в ходе следствия Иосиф нашел в себе силы и ничего не рассказал о себе лишнего. Да, его германский адрес соответствовал действительному адресу проживания. Но это был короткий период между переездами, там никто ничего сообщить не смог, поэтому если бы кто-то искал его родных, то не сразу бы их обнаружил. Смерть сестры плохо повлияла на него, он чувствовал себя виноватым, бросил ее одну, когда очевидно был ей нужен. Так или иначе, те, кто искал его следы в прошлом, они уперлись бы в некий тупик, откуда без проявления некой доли находчивости, ничего обнаружить бы не удалось.
Первый год работ проходил в строгой изоляции. Трудовой лагерь напоминал далекое отдельное поселение. Они не носили оков, лишь только одинаковая серая одежда напоминала о том, что они арестанты. Если бы их статья была иной, им бы пришлось находиться в другом месте, где одежда была полосатой, а конвой с оружием. Тут все было иначе. Общество "Трудовые резервы". Строительство дорог, посадка молодых деревьев, укрепление русел рек и каналов. Все, что следовало им делать, это каждое утро, получив задание, за день его выполнить. Прожить два года оказалось не так просто. Бараки, в которых приходилось им ютиться, мало отличались от тех сараев, где жили надсмотрщики и бригадиры. Собственно говоря, там было мало осужденных. Это был самый щадящий режим отбывания наказания. За работу император платил некоторую сумму денег, которую можно было потратить в лавке, или в трактире. Через три месяца Иосиф стал помощником бригадира, а через полгода бригадиром. Такой карьерный рост объясняется тем, что его предшественник внезапно умер, оставив свою должность новому молодому помощнику. Иосиф отличался ростом и силой. Он был грамотный, умел выполнять любые математические и геометрические измерения. Умело управлялся с лопатой и ломом. Так что никого не удивило его назначение. В его группе находилось двенадцать человек. Трое были евреями. Следует отметить, что эти евреи не могли иметь отдельную кухню, но не очень от этого страдали. Половина группы – закоренелые преступники, для которых трудовой лагерь был лишь поводом быстрее попасть на волю. Днем им приходилось работать, но недолго, строго по расписанию, а вечером они занимались своими делами. Под вечер Иосиф читал вслух книгу, или рассказывал разные истории, которых у него было много. Так или иначе, все очень быстро сплотились вокруг него.
Влад