Вздохнув, бегу за ней через кухню, через кабинет, к входной двери, не отрывая взгляда от затылка Деймена. А он двигается так легко и уверенно, словно точно знает, куда надо идти. Выбегаю в прихожую и застываю столбом, увидев их обоих вместе. Он - во всем великолепии восемнадцатого века, она - в костюме Марии-Антуанетты, таком пышном, таком изысканном, что я рядом с ней выгляжу замарашкой.
- Ты, должно быть… - Она задирает подбородок, а ее глаза смотрят на меня в упор - два сверкающих темных изумруда.
- Эвер, - еле выговариваю я, а сама разглядываю белокурый парик, безупречную кожу кремового оттенки, нитку жемчуга на шее. Идеально розовые губы приоткрываются, показывая зубки, такие ослепительно белые, что кажутся ненастоящими.
Я оборачиваюсь к Деймену - может быть, он сумеет объяснить, как рыжая красавица из отеля "Сент-Реджис" оказалась в моей прихожей. Но он слишком занят - смотрит на нее так пристально, что, наверное, совсем забыл о моем существовании.
- Что ты здесь делаешь? - спрашивает он почти шепотом.
Она улыбается.
- Меня пригласила Хейвен.
Я перевожу взгляд с нее на Деймена, и все во мне леденеет от ужаса.
- Как вы познакомились? - спрашиваю я.
Деймен словно преобразился, стал холодным и далеким - темная туча там, где было солнце.
- Я встретила ее в "Ноктюрне", - отвечает Трина, глядя мне в лицо. - Сейчас как раз туда направляемся. Надеюсь, ты не в обиде за то, что я похищаю твою подругу?
Я прищуриваю глаза и пытаюсь ее прочитать, не обращая внимания на то, как колет в сердце и сводит живот. Но добраться до ее мыслей невозможно. Они полностью заблокированы, и ауры у нее нет.
- Ах, какая я глупенькая! Ты, конечно, имела в виду меня и Деймена?
Она смеется, неторопливо осматривает мой костюм и снова встречается со мной взглядом. Я молчу, и тогда она кивает.
- Мы с ним познакомились в Нью-Мехико.
Вот только в тот самый миг, когда она произносит "Нью-Мехико", Деймен говорит: "В Новом Орлеане". Трина смеется, но смех не отражается в глазах.
- Скажем просто - мы с ним давно знакомы.
Она кивает и, протянув руку, трогает мой рукав. Ее пальцы проходятся по краю, обшитому бисером, и соскальзывают на мое запястье.
- Прелестное платье, - говорит она, крепко стиснув мою руку. - Ты сама его сшила?
Я выдергиваю руку - не потому, что она явно надо мной насмехается, а из-за ледяного холода, который идет от ее пальцев. Холодные острые ногти царапают кожу, и у меня мороз растекается по телу.
- Правда, она потрясающая? - спрашивает Хейвен, глядя на Трину с восторгом, который обычно она приберегает для вампиров, готических рок-музыкантов и Деймена.
Эванджелина, стоя рядом, корчит гримаску и смотрит на часы.
- Нам пора, иначе в "Ноктюрн" до полуночи не успеем, - говорит она.
- Присоединяйтесь к нам, - улыбается Трина. - Как раз поместитесь в машине.
Я оглядываюсь на Хейвен и ясно слышу ее мысли: "Скажи "нет", скажи "нет", ну, пожалуйста!"
Трина смотрит на Деймена, на меня и произносит нараспев:
- Шофер ждет.
Я оборачиваюсь к Деймену, и у меня сжимается сердце - он явно не знает, на что решиться. Кашлянув, заставляю себя ответить:
- Поезжайте, если хотите. А я должна остаться. Не могу же я бросить гостей.
И я смеюсь, легко и беззаботно, а на самом деле задыхаюсь от боли.
Трина глядит на нас, приподняв брови, с надменным лицом, и почти не выдает своего изумления, когда Деймен, покачав головой, берет меня за руку. Меня, а не ее.
- Приятно было познакомиться, Эвер, - говорит мне Трина, усаживаясь в лимузин. - Впрочем, не сомневаюсь, мы еще встретимся.
Я провожаю машину взглядом, потом оборачиваюсь к Деймену.
- Кого еще мне ждать? Стейшу, Хонор и Крейга?
Тут же мне становится стыдно. Что же я за убогое, ревнивое создание? Можно подумать, я раньше не знала, что Деймен меняет партнеров как перчатки. Чему я удивляюсь?
Просто сегодня настала моя очередь. Только и всего.
- Эвер… - Он проводит большим пальцем по моей щеке.
Я делаю движение - высвободиться, потому что не желаю слушать его оправданий, и тут он шепчет, глядя мне в глаза:
- Кажется, мне тоже нужно уйти.
Я смотрю на него и умом понимаю правду, которую не хочет принимать сердце. Ясно же, что он не договорил: "…мне нужно уйти и догнать ее".
- Отлично. Спасибо, что зашел, - произношу я тоном, каким могла бы говорить не потенциальная подружка, а какая-нибудь официантка после долгого трудового дня.
А Деймен только улыбается и, выдернув у меня из прически перо, щекочет мне этим пером шею, потом легонько стукает по носу и говорит:
- Возьму на память?
Я даже не успеваю ответить - он уже в машине, и машина мчится прочь.
Я оседаю на ступеньку лестницы и хватаюсь за голову, сбив на сторону парик. Больше всего на свете мне хочется исчезнуть, вернуться в прошлое и все начать сначала. Зря я позволила ему меня поцеловать. Вообще не надо было пускать его в дом…
- А, вот ты где! - Сабина тянет меня за руку, заставляя встать. - Я тебя повсюду ищу. Ава согласилась задержаться специально для того, чтобы тебе погадать.
- Не надо мне гадать, - отвечаю я.
Не хочется обижать Сабину, но и общаться с дамой-экстрасенсом тоже не хочется. Я хочу только одного: забиться в комнату, сорвать с головы дурацкий парик и заснуть долгим-долгим сном без сновидений.
А Сабина основательно приложилась к пуншу и сейчас не вполне трезва, так что никакие возражения до нее не доходят. Она тянет меня в кабинет, где нас ждет Ава.
- Привет, Эвер! - улыбается Ава.
Я падаю на сиденье и стискиваю край стола. Дождаться бы, пока пьяная энергия Сабины пойдет на убыль…
Ава все улыбается.
- Можешь не торопиться, спешить некуда.
Я смотрю на разложенные на столе карты Таро.
- Гм, ничего личного, но я не хочу, чтобы мне гадали, - произношу я, глядя ей в глаза, и сразу отвожу взгляд.
- Что ж, тогда я не буду гадать. - Ава пожимает плечами, собирает карты и начинает их тасовать. - Может быть, мы просто раскинем карты для проформы, чтобы не огорчать твою тетю? Что скажешь? Она беспокоится о тебе. Сомневается, правильно ли ведет себя по отношению к тебе, не зря ли предоставляет слишком большую свободу. Что ты об этом думаешь?
Я пожимаю плечами. Тоже мне, открытие века.
- Она, знаешь ли, собирается замуж.
Я вздрагиваю и снова поднимаю на нее взгляд.
- Не сегодня, - смеется Ава. - И не завтра. Так что не волнуйся.
- С чего мне волноваться? - Я ерзаю на стуле, а она снимает колоду, после чего раскладывает карты полумесяцем. - Я хочу, чтобы Сабина была счастлива, и если для этого нужно…
- Все так, но ты за прошедший год пережила уже столько перемен, верно? Привыкнуть к новому нелегко, правда?
Я не отвечаю. Почему я должна с ней откровенничать? Она пока еще не сказала ничего существенного. Жизнь полна перемен, и что с того? Надо расти, меняться и двигаться вперед? А Сабина - не такая уж загадка. На самом деле в ней нет ничего сложного.
Ава переворачивает несколько карт, другие оставляет лежать рубашкой вверх.
- И как же ты справляешься со своим даром? - спрашивает она.
- С чем, с чем?
Я подозрительно смотрю на Аву - к чему это она клонит?
- С твоим даром экстрасенсорного восприятия. - Ава улыбается и кивает, словно речь идет о неоспоримом факте.
- Не понимаю, о чем вы говорите.
Сжав губы, оглядываю комнату. Майлз и Эрик танцуют с Сабиной и ее поклонником. Райли танцует вместе с ними, только они об этом не знают.
- Поначалу бывает трудно, - продолжает Ава. - Поверь мне, уж я знаю. Я первой узнала о том, что моя бабушка скончалась. Она вошла ко мне в комнату, встала в ногах кровати и помахала рукой на прощание. Мне тогда было всего четыре года. Можешь себе представить, как реагировали мои родители, когда я прибежала в кухню и рассказала им об этом?! - Ава посмеивается, качая головой. - Ты-то меня понимаешь, правда? Ведь ты тоже их видишь.
Я смотрю в карты, изо всех сил стиснув руки, и молчу.
- Иногда это подавляет. Чувствуешь себя изолированной от всех. Но все может быть совсем по-другому. Не обязательно прятаться под капюшоном, терзая барабанные перепонки музыкой, которая тебе совсем не нравится. Особыми способностями можно управлять - есть способы, и я их тебе с удовольствием покажу. Эвер, совсем незачем жить так, как ты живешь.
Схватившись за край стола, поднимаюсь на ноги. Меня подташнивает, и коленки дрожат. Эта дама - сумасшедшая, если она и вправду считает, что моя новая способность - дар. Я-то знаю, что тут совсем другое. Это - наказание за все, что я сделала. Это мой личный тяжелый груз, и никуда мне от него не деться.
- Не понимаю, о чем вы говорите, - отвечаю я наконец.
Но она только кивает и кладет передо мной на стол визитную карточку.
- Когда будешь готова, обращайся.
Я беру карточку только потому, что Сабина смотрит на нас через всю комнату, и я не хочу показаться невежливой. С ожесточением сминаю карточку в руке и спрашиваю:
- Мы закончили?
Мне не терпится уйти.
- Еще только одно. - Ава убирает колоду Таро в коричневый кожаный портфель. - Твоя младшая сестра меня беспокоит. По-моему, ей давно пора двигаться дальше, ты как считаешь?
Дама-экстрасенс сидит передо мной - такая довольная, всезнающая, - и судит мою жизнь. А что она знает обо мне?
- Куда там двигаться? К вашему сведению, Райли уже мертвая! - шепчу я, роняя на стол смятую визитную карточку - пусть видит, кто хочет, мне все равно.
Ава только улыбается и говорит:
- Я думаю, ты поняла, о чем я.
Глава 14
Праздник закончился, гости разошлись, а я долго лежала в постели без сна, все думала о словах Авы - что Райли из-за меня застряла здесь и не может двигаться дальше. Мне почему-то казалось, что Райли давно пошла дальше, а меня просто навещает, когда ей захочется. Я-то ведь ее не просила ко мне заходить - значит, она сама так решила. А когда она не со мной - ну, наверное, где-то там обретается, на небесах. Ава, конечно, хочет помочь, вроде как занять место старшей сестры, да еще с парапсихическими способностями. Она одного не понимает: мне не нужна помощь. Хоть я и мечтаю снова сделаться нормальной, и чтобы все стало как раньше, на самом деле я все равно уверена, что это - мое наказание. Этот ужасный "дар" я сама заслужила за все, что я наделала, за оборвавшиеся из-за меня жизни. Остается только терпеть - и постараться больше никому не причинять вреда.
Наконец я засыпаю, и мне снится Деймен. В этом сне все было так ярко, так насыщенно, как будто все происходило наяву, а утром в памяти остались одни обрывки, мешанина образов без начала и конца. Я смогла отчетливо вспомнить только одно - мы вдвоем бежим по холодному, продуваемому ветром ущелью, и я никак не могу рассмотреть то, к чему мы бежим.
* * *
- В чем дело? Что такая мрачная? - спрашивает Райли, пристроившись на краешке кровати в костюме Зорро - точно таком, как вчера у Эрика.
- Хэллоуин закончился, - говорю я, многозначительно глядя на кнут, которым она время от времени стегает по полу.
- Подумаешь! - Скорчив гримаску, Райли продолжает экзекуцию ковра. - Мне просто понравился костюм. Хочу каждый день кем-нибудь наряжаться!
Я наклоняюсь к зеркалу, вдеваю в уши сережки с крохотными бриллиантиками и стягиваю волосы в хвост.
- Не могу поверить, что ты до сих пор так одеваешься, - говорит Райли, с отвращением сморщив нос. - У тебя же вроде как парень завелся.
Она бросает кнут на пол, хватает мой плейер и начинает прокручивать плейлист.
Я резко оборачиваюсь. Что она успела увидеть?
- Ау? Вчера, на празднике? У бассейна? Или это вы так просто, пообжимались?
Я чувствую, как мое лицо заливает краска.
- Что ты понимаешь в таких вещах? Тебе всего двенадцать! И нечего было подсматривать!
Она закатывает глаза.
- Очень надо за тобой подсматривать! Делать мне, что ли, нечего? К твоему сведению, я просто случайно вышла из дома как раз в тот момент, когда ты целовалась с Дейменом. И уж поверь, я бы рада была этого не видеть!
Я качаю головой и яростно роюсь в ящике, вымещая злость на ни в чем не повинных свитерах.
- Не хочется тебя разочаровывать, но он совсем не мой парень. Мы с ним с тех пор даже и не разговаривали. - От этих слов все сжимается внутри, и я ненавижу себя еще больше.
Хватаю чистый серый свитер и рывком натягиваю через голову, погубив только что старательно завязанный хвост,
- Если хочешь, я могу за ним проследить. Или буду его преследовать и пугать, - улыбается Райли.
Я вздыхаю. Отчасти мне хочется воспользоваться ее предложением, но, с другой стороны, я понимаю, что нужно смириться, забыть о том, что было, и как-то жить дальше.
- Хоть ты не лезь, будь так добра, - говорю я наконец. - Может у меня быть небольшое мимолетное приключение, как у всякой нормальной школьницы?
- Как скажешь. - Райли пожимает плечами и бросает мне плейер. - Между прочим, имей в виду: Брендон снова свободен.
Я заталкиваю в рюкзак учебники, удивляясь тому, что от этого известия мне ни капельки не становится лучше.
- Ага, Рейчел его бросила, потому что увидела на вечеринке в честь Хэллоуина как он обнимался с плейбоевским кроликом. То есть, это была Хизер Уотсон в костюме кролика.
- Серьезно? - изумляюсь я. - Хизер Уотсон? Ты прикалываешься!
Я пытаюсь представить себе эту картину, но ничего не выходит.
- Честное скаутское! Видела бы ты ее: похудела, сняла брекеты, распрямила волосы и стала буквально другим человеком. К сожалению, она и ведет себя, как совсем другой человек. Как будто у нее, понимаешь ли, зуд в одном месте, - заканчивает Райли, понизив голос, и снова принимается нахлестывать пол, а я пытаюсь осмыслить поразительную новость.
- Все-таки подсматривать нехорошо. - На самом деле, меня не так уж волнует, когда она подглядывает за моими бывшими друзьями. Хуже, когда она шпионит за мной. - Пойми, это некрасиво!
Я взваливаю на плечо рюкзак и направляюсь к двери. Райли хохочет.
- Не смеши! Хочется же знать, как живут наши старые знакомые.
- Ты идешь? - нетерпеливо спрашиваю я.
- Угу, и чур я сижу на переднем сиденье!
Райли проскальзывает мимо меня и лихо съезжает по перилам. Черный плащ Зорро развевается у нее за спиной.
* * *
Майлз ждет на крыльце, с жуткой скоростью набивая очередное сообщение на клавиатуре мобильника.
- Одну… секундочку… сейчас… уже все! - Он усаживается на пассажирское сиденье и заглядывает мне в лицо. - Ну, давай, рассказывай! От и до. И смотри, ничего не пропускай - я желаю знать все непристойные подробности!
- О чем ты?
Я задним ходом вывожу машину на улицу, грозно взглянув на Райли - та сидит у Майлза на коленях, дует ему в лицо и заливается смехом, когда он начинает настраивать вентиляционный клапан.
Майлз смотрит на меня и качает головой.
- Я о Деймене! Говорят, вы там с ним миловались при луне, у бассейна, много чего себе позволяли в серебристом лунном свете…
- Что ты плетешь? - спрашиваю я в напрасной надежде как-нибудь его остановить.
- Слух уже пошел, так что не пытайся отрицать! Я бы еще вчера тебе позвонил, да папуля конфисковал телефон и уволок меня на тренировку по бейсболу, а потом орал, что я, мол, замахиваюсь, как девчонка. Это надо было видеть! Я все делал не так, папуля был просто в ужасе. Так ему и надо… В общем, поговорим лучше о тебе. Давай, колись! - требует Майлз, развернувшись ко мне всем телом. - Это было так прекрасно, как в наших общих мечтах?
Я пожимаю плечами и, покосившись на Райли, взглядом приказываю ей прекратить безобразничать или немедленно удалиться. Потом говорю:
- Извини, если я тебя разочарую, но рассказывать-то нечего.
- А я слышал совсем другое. Хейвен сказала…
Я сжимаю губы. Я прекрасно знаю, что сказала Хейвен, но мне совсем не хочется услышать, как это повторят вслух. Поэтому я перебиваю Майлза.
- Ну ладно, мы поцеловались. Всего один раз. - Я чувствую, как Майлз смотрит на меня, подняв брови и скептически усмехаясь. - Может, два раза. Не знаю, я не считала.
Я отчаянно вру и надеюсь, что он не заметит, а у самой горят щеки и ладони вспотели, как у последней дилетантки. Потому что на самом деле я столько раз вспоминала этот поцелуй, что он уже выжжен у меня в мозгу.
- И? - спрашивает Майлз.
- И ничего!
Я оборачиваюсь к нему и с облегчением замечаю, что Райли куда-то исчезла.
- Он не звонил? Не присылал эсэмэску? Или имейл? Или, может, заходил? - спрашивает Майлз, думая о том, что это значит не только для меня, но и для будущего всей нашей компании.
Отрицательно мотаю головой и смотрю на дорогу, злясь на себя за то, что так раскисла, и что горло у меня перехватывает, и щиплет в глазах.
- А что он сказал? В смысле, когда уходил? Его самые последние слова?
Майлз твердо намерен все-таки отыскать лучик надежды в беспросветном и тусклом пейзаже.
Я поворачиваю у светофора, вспоминая наше странное, такое внезапное прощание у двери. Сглотнув комок в горле, оборачиваюсь к Майлзу.
- Он сказал: "Возьму на память".
Не успели эти слова прозвучать, как я понимаю: это очень плохой знак.
Никто не говорит "на память", если собирается вернуться.
Взгляд Майлза отражает мысль, которую не решился произнести.
- Вот и я о том же, - говорю я, сворачивая на парковку.