Вилена поднялась с пола, отходя чуть назад. Вкус чужого поцелуя медленно сходил с ее губ. Она смотрела на Марка, не зная, что сказать, что ей сделать. Но все его движения, мимика и манера говорить… все было чужим, незнакомым. Парень все так же улыбался в ожидании чужого громкого смеха и подколов, к которым он так привык.
– Никогда бы не подумал, что первокурсники примут участие в таком розыгрыше. Тем более ты, – он заговорщицки подмигнул, – с виду ты показалась мне совершенно другой. Класс, отлично притворяешься, это…
– Какой сегодня день? – Вилена резко перебила парня. Голос стал более грубым.
– Что? Офигенный денек, утро – просто супер. Ты хорошо целуешься, с такой страстью… – Он сжал кулак, наверняка демонстрируя силу этой самой "страсти".
– Нет, какое сегодня число?
От ответа на этот вопрос сейчас зависело многое. По крайней мере, для Вилены.
– Ну как, какое? Двадцать шестое мая, разумеется! Самое лучшее утро во всем году, ведь все ходят как зомби после вечера посвящения! Самое лучшее время, чтобы подкалывать кого-то, – Марк вел себя совершенно спокойно, не переставая улыбаться и взглядом искать за спиной Вилены других учеников.
Девушка отошла еще дальше. Все внутри нее оборвалось и в один миг превратилось в руины. Марк совершенно не помнил ее. То есть он не знал, кто она.
– А где ты… – девушка силой подавила в себе приступ слез, отчего запнулась на полуслове. – Где ты видел меня… в последний раз?
– Как это где? – Марк был изумлен таким вопросом. – Мы столкнулись в коридоре, забыла? Потом еще на сцене, ты сверлила меня взглядом… Да брось, ты что напилась? Не люблю говорить о себе, но не думал, что такого парня можно забыть.
Он вновь засмеялся, повторив, что это шутка. Марк поднялся на ноги, собираясь уходить, но наручники по-прежнему оставались на его руке.
– Не снимешь? Розыгрыш – класс, но я хотел бы уже подняться ко всем остальным. Кстати, где это мы? Не припомню такого подвала в школе…
– Потому что мы не там, – Вилена развернулась и направилась к выходу. – Я не могу их снять.
– Эй! Какого черта? Куда ты собралась? – парень попытался схватить Вилену за край кофты, но не успел. – Сними наручники!
– Тебе придется остаться здесь, – грубо оборвала она, давясь жгучей ненавистью к самой себе. – И так, для сведения… сегодня не двадцать шестое мая.
Парень непонимающе смотрел на Вилену, их взгляды пересеклись. Марк пытался освободиться от наручников, на этот раз надеясь на способности излучателя, но энергия не слушалась его, словно была заблокирована. Девушка поднялась по лестнице, не обращая внимания на крики Марка, оставляя его позади с кучей вопросов без ответа.
– Сейчас уже конец лета. Тебе придется остаться здесь. Всё… всё скоро закончится.
Она не слушала, что он кричал ей вслед, ведь вслушиваться в такие слова Вилена не хотела. Из его уст они звучали еще оскорбительнее, неся в себе больше жестокости.
"Он не знает меня".
Вилена заперла дверь на ключ, подперла ее стулом, как это обычно делали в фильмах, и бессильно сползла на пол.
"Все было обманом. С самого начала я… – при мысли о Владимире Вилену начало мутить. – С самого начала это был он! Этого не может быть…. Этого не должно быть!"
Слезы градом катились по щекам, смывая остатки грез, посвященных счастливой встрече с Марком. С человеком, который был ей так дорог. И пусть они были знакомы мало, и не так уж долго пробыли вместе, но те дни, которые Вилена провела рядом с ним, казались настоящим счастьем. Единственным положительным моментом из всех, что тогда окружали ее в ШЭИзе. Которые и сейчас окружали ее.
Девушка винила себя в том, что так быстро поддалась чувствам. Они вскружили ей голову, заставили поверить во все происходящее, а теперь растоптали ее, уничтожили.
Марк все так же звал на помощь, его голос был едва слышен наверху, но для Вилены он казался неимоверно громким. Пронзительным.
"Быть может, он забыл меня? Из-за того, что Владимир так долго живет в его теле… Может, воспоминания обо мне стерлись из его памяти, и он просто… Ведь тогда все может быть…"
Лучик надежды то и дело пробивался сквозь темную пелену отчаяния и такого обычного на первый взгляд подросткового разочарования. Влюбленность всегда настолько сильна, что заставляет сердце разбиваться на тысячи осколков, когда что-то идет против нее. Душа Вилены сейчас страдала… пожалуй даже сильнее, чем когда арестовали родителей. Сильнее, чем в тот день, когда Вилена сбежала с Владимиром, человеком-загадкой, который издевался над ней, внушая страх, подкармливая отчаяние.
"А если все же Владимир… просто играл со мной все это время? Я не понимаю… Зачем нужно так издеваться надо мной? Только ради той игры, что затеял Адам? Чтобы побольнее меня ударить? Точно. Ведь я должна была умереть в тот день, смотря в глаза не Адама, а Марка, к которому успела привязаться… Идиотка! И как я только могла надеяться, что все было по-настоящему?"
Размышления терзали Вилену, громкий металлический лязг заполнил каждый уголок дома. Девушка поднялась к себе в комнату, забралась в кровать и заткнула уши, лишь бы только не слышать этот голос… этот мерзкий звук, напоминавший ей об обмане. Вилена понимала: Марк ни в чем не виноват. И то, что сейчас он сидел там, внизу, было абсолютно мерзко и неправильно. Но если Вилена отпустит его, он не успеет убежать. Даже если Марк доберется до школы, или еще куда, Владимир все равно вернется в его тело. И тогда Вилене придется ответить за то, что отпустила парня… отпустила "чужую игрушку".
Постепенно проваливаясь в сон, Вилена теряла контроль над мыслями. Они несли ее назад, в те дни, проведенные рядом с Марком. Или Владимиром. Разум строил галлюцинации, демонстрируя будущее, которого никогда не будет. Перемешивая все в одном большом котле, собирая по кусочкам начинку для нового сна. Руки Вилены сжимались в кулаки, когда тихий лязг вновь раздавался где-то внизу, но глаза уверенно стерегли сон, мешая вернуться к реальности. Причудливые лица людей, которых девушка никогда не знала, мелькали перед ее глазами, соединяясь в неправильные фигуры, рисуя странные ассоциации из жизни.
Пока в этом хаосе не появилось четко очерченное лицо. Вилена видела его лишь однажды, близко, прямо перед собой. Но и тогда это была лишь иллюзия, которую показал Владимир. Его глаза были полны почти магического спокойствия, четко очерченные губы что-то шептали. Даже во сне девушка не хотела слышать его слов, но они звучали громко, словно в рупор, отчего барабанные перепонки лопнули, а из ушей потекли тоненькие струйки алой крови.
– Спустись вниз, – вновь повторил голос, – я возвращаюсь.
Девушка проснулась в холодном поту, в ужасе смотря на свои руки. На них не было ни капельки крови. Как только осознание того, что сон миновал, проникло в ее разум, Вилена встала на ноги. Лицо Владимира, его настоящее лицо и голос мелькнули в сознании девушки.
Заглянув за угол в подвале, Вилена не увидела того удивления и радости на лице Марка. Вместо них на нее устремилась пара серых глаз, полных равнодушия.
– Сколько можно ждать тебя здесь? – грубо спросил Владимир, пока Вилена открывала замок на наручниках. – Я смотрю, этот парень приходил в себя.
На руке остались глубокие кровавые следы – Марк пытался снять наручники все то время, что был в сознании. Но вместо этого лишь повредил руку.
Вилена молча отвернулась. Отвращение переполняло ее. Девушка не хотела и лишней секунды проводить в такой близости от Владимира.
Парень задумчиво хмыкнул, наблюдая за поведением напарницы.
– Ты спускалась сюда, верно?
Девушка ничего не ответила, но ее молчания было как раз достаточно для того, чтобы подтвердить эти слова. Владимир сделал несколько шагов в сторону Вилены, затем схватил ее за руку, не крепко, но так, чтобы девушка не могла вырваться.
– И что он сказал тебе?
Вилена с ненавистью смотрела на Марка. Она не хотела разговаривать с ним, ей хотелось уйти, как можно быстрее, сбросить с себя эту необходимость быть здесь. Но она прекрасно понимала, что это невозможно.
– Он не помнит ничего, что было после вечера посвящения.
– И что же это значит, м? – парень специально говорил томно, прижимаясь к Вилене почти вплотную. Ожидая от нее то ли удара, то ли ответных действий. Он застал ее врасплох, смущал своим поведением, наслаждаясь тем, что сумел так глубоко коснуться ее сердца.
– Ты мне противен, – Вилена пыталась вырваться, но цепкие пальцы не отпускали ее. Девушка пятилась назад, пока спина не уперлась о стену в темном углу подвала, вдали от лампы.
Владимир, казалось, даже не собирался отступать. И все то великодушие, с которым он рассказывал о ее спасении, о том, как помогал родителям Вилены прятаться от Адама, раз за разом рискуя собственной шкурой… все это исчезло.
"Решил все же воспользоваться мной", – Вилена совсем не боялась того, что могло произойти. В какой-то степени она постоянно ждала, что наступит момент, когда этот человек потребует от нее чего-то подобного. Но кто же знал, что это будет прямо сейчас.
– Не ври самой себе, Вилена, – голос звучал до омерзения мягко и трепетно. И то, как тело Вилены реагировало на этот голос, приводило ее в бешенство. Коленки подогнулись, как только она ощутила на своей коже чужое дыхание. – Разве тебе было плохо со мной раньше? Мы можем все вернуть…
– Ты врал мне и тогда, и сейчас. Постоянно. Дай мне уйти, мне противна даже мысль о тебе, – Вилена пыталась оттолкнуть парня, но оказалась очень слабой по сравнению с ним.
– Я не врал, – в каждом слове слышалось странное спокойствие, – все было на самом деле. Я не хотел сближаться с тобой, но так получилось. В тот день, помнишь?
– Все изменилось! Я не хочу знать тебя! Просто дай мне уйти отсюда!
– Ничего не изменилось. Только раньше были еще и Павел с твоей подругой. Они там, мы – здесь. По мне так нет ничего плохого в том, чтобы быть вместе.
Вилена боялась, что сорвется. Она ненавидела Владимира, но притяжение к нему, даже после всех этих тайн, убийств и похищений было настолько сильным, что девушка едва могла сдержаться. Ее сердце было приковано к этому человеку, словно сама природа смеялась над ней, зная, как сильно Вилена его презирает.
Все эти слова и прикосновения дурманили разум, ослабляли силу воли, уничтожая все возможности к сопротивлению.
"Ну же, сделай что-нибудь… – мысленно упрашивала себя девушка. – Не поддавайся на его трюки! Не смей делать этого!"
И когда бороться с искушением уже не было сил, да и желания, когда Вилена перестала видеть в этом что-то аморальное, и, сама того не осознавая, потянулась навстречу Владимиру, маленький аппарат в кармане напомнил о себе.
Мелодия играла все настойчивее до тех пор, пока не включился автоответчик. Лицо Марка исказилось в хитрой ухмылке, когда он достал из кармана кофты Вилены телефон. Девушка с ужасом ждала реакции парня, готовясь бежать без оглядки, отбиваться и драться изо всех сил. Не зная, чего ожидать.
– Ты рылась в моей комнате и нашла его… Что ж, времени зря не теряла.
Марк пролистал список сообщений с одним и тем же именем. Ухмылка все так же украшала его лицо. Вилена постаралась незаметно выскользнуть, но тот схватил ее за руку и вновь прижал к стене. В серых глазах отразился интерес.
– Могла бы попросить меня, и я отдал бы его тебе. Хоть это вовсе ни к чему. Ты все прослушала?
Немного помедлив, девушка кивнула. Марк отпустил ее и вернулся к лестнице.
– Пошли отсюда, здесь холодно и воняет сыростью. Ненавижу это место.
– И всё? – Вилена сама не поняла, зачем спросила это. – То есть ты даже не…
– Не буду ли я тебя бить? Ну, только если тебя это заводит.
***
– Я должна сказать Ванили, что мне здесь ничего не угрожает. Она собиралась найти меня, – Вилена сидела в кресле, сжавшись в клубок от холода и одолевшего ее страха. Голос дрожал, как у провинившегося ребенка, а разум отказывался поверить, что Владимир не собирается ее наказывать.
– И каким же это образом?
– По следам той девочки, в чье тело ты…
– Это невозможно. Слишком большое расстояние, и слишком много прошло времени, – парень сидел с книгой в руках. Сегодняшний обыск в комнате заставил его вновь обратить внимание на книги, которые уже давно ждали своего часа.
– Пусть и так. Я не хочу, чтобы Ваниль волновалась обо мне. Не хочу, чтобы она вспоминала… что ты сделал с ней.
– Ты же знаешь, что я ничего не сделал.
– Но она была там. По твоей вине.
Марк ухмыльнулся, перелистнув страницу. Вилена не отрывала взгляда от его рук, которые то и дело подрагивали, словно сводимые короткой судорогой. Кожа парня приобрела какой-то странный землистый оттенок, он выглядел усталым. Совсем не таким, каким был Марк после пробуждения. И это настораживало девушку. Она чувствовала, что начинает беспокоиться о нем.
Внутри словно рухнул незримый барьер, отделявший ее от Владимира все это время. Вилена смотрела на него совсем другими глазами, без стыда и чувства вины. Ведь теперь она знала, что Марк был ей никем. Все это время. И это, как бы жестоко и мерзко ни звучало, сделало ее свободной. Признаться себе в подобных чувствах было самым сложным испытанием для девушки. Это была очередная проблема совести и морали, которую она должна была разрешить.
– Ты должен вернуться в свое тело.
– Это не обсуждается.
Вилена силой сдержала порыв гнева, моментально вскипевший в ее груди, и подавила его, пытаясь дышать ровно, успокаивая бег сердца. Руки горели от скопившегося напряжения, и единственное, что помогало, – это та самая закрытая поза, в которой девушка сейчас сидела. Она образовывала защитный кокон, в котором энергия хоть и грозила вырваться, не могла этого сделать. Этот прием так и назывался "кокон". Вилена тренировала эту способность каждый день, что давалось ей не так легко, как говорил Владимир.
Но Вилена не должна была показывать того, что не справляется. Иначе все начнется заново.
– Это аморально. Марк даже… он не заслужил того, чтобы быть здесь. Ты отнимаешь чужую жизнь.
– Мы все это делаем. Каждый по-своему.
Парень поднял на нее глаза, которые в свете лампы блестели сильнее обычного. Он выглядел так, словно подцепил лихорадку. Только вот вылечить ее было невозможно, не покинь он чужого тела.
– Я же вижу, что тебе все сложнее справляться с этим. Ты каждый день сам не свой. Когда мы только познакомились, ты выглядел совершенно иначе. Сильным и выносливым. Сейчас от этого не осталось и следа, – девушка хотела разозлить Владимира, чтобы наконец вывести его из состояния вечного равнодушия или презрения.
– Ты просто невыносима. Думаешь, мне это нравится? Сидеть в этой тушке и выслушивать нотации от сопливой девчонки, которая младше меня на десять поколений? Я торчу в этом виде только из-за тебя и только ради тебя! Так что не вздумай мне что-то предъявлять.
Этот разговор, ведущий в никуда, продолжался довольно долго, и сильно утомил Владимира и саму Вилену. Она знала, что лучше остановиться, но не могла себе этого позволить. Она не могла больше видеть это лицо.
Девушка кое-как уговорила Владимира, чтобы он принял часть ее энергии, одновременно облегчив себе физические страдания (все ее тело горело от избытка скопившихся сил), и оказав услугу чужому "телу", оставшемуся без сил из-за постоянного контроля.
Но даже во время передачи энергии Вилена продолжала настаивать на своем. Страх покинул ее окончательно. Девушка считала себя равной Владимиру и ничуть этого не стеснялась.
Чего бояться, когда ты бессмертен?
– Отлично! Я больше не могу этого выносить, и раз ты так этого хочешь, я покажу тебе!
– Ты вернешься в свое тело? – Нотка надежды в голосе казалась наивной и детской.
– Я этого не говорил.
И вновь привычная повязка оказалась на глазах, а звук работающего двигателя, переключения передач, чувство торможения и набора скорости сопровождали Вилену на протяжении двух часов. Все это время она молчала, роясь в собственных мыслях, взвешивая свои правильные и неправильные решения. Хотя сейчас заниматься этим было как никогда сложно, ведь Вилена не могла понять, что же являлось плохим, а что хорошим. Рассуждения, не находившие ни подтверждения, ни опровержения, крутились в ее голове, ускоряя течение времени.
Когда Вилена ступила на землю, на улице уже начинало темнеть. Марк выглядел бодрым: энергия девушки прижилась внутри чужого тела и теперь питала его. Вилена старалась держаться на расстоянии нескольких шагов, осматриваясь по сторонам. Они оказались в частном лечебном заведении, без вывесок и надписей. Припаркованные автомобили пестрили номерными знаками разных регионов, отчего девушка все так же не могла определить, где оказалась.
Владимир ограждал Вилену от всех объектов, которые могли, так или иначе, оставить подсказку в ее разуме. Вилена никогда не должна была узнать, где оказалась. От этого зависела ее жизнь.
На входе их встретила женщина средних лет. Она не была одета в халат, как другие сотрудники, но что-то в ее взгляде, в манере разговора выдавало в ней настоящего специалиста. Вилена, хоть и догадывалась, что может ждать ее здесь, все же боялась произнести это вслух.
Палата оказалась отдельной, расположенной в западном крыле здания, в пустом коридоре без скамеек, привычных стендов на стенах и растений, которые обычно украшают пространство возле окна в самом конце коридора. Это было очень тихое место, безжизненное, Вилена испытывала глубинный ужас и отвращение. Дверь, третья по правой стороне, открылась со скрипом, выдав тем самым абсолютное безразличие к соблюдению тихого режима. Женщина, проводившая их сюда, вела себя достаточно резко и грубо, особо не церемонилась, говоря о человеке, лежавшем на больничной кушетке.
Вилена вошла в палату последней. Она затаила дыхание, отчего в легких остался запах лекарств и хлора, сделала неуверенные шаги в сторону спящего человека.
Ее лицо исказилось от боли при взгляде на его руки. Именно руки Вилена заметила в первую очередь (тонкие и бледные), потому что боялась перевести взгляд выше. Взглянуть в лицо человека, который все это время был рядом, творя безрассудные поступки ради того, что считал правильным.
Марк взял девушку за руку, притягивая ее ближе, так что у нее не осталось другого выбора.
Женщина вышла из кабинета, закрыв за собой дверь, стук ее каблуков быстро отдалялся.
А Вилена так и стояла, смотря на безжизненные руки.
– Хотела знать, почему я в этом теле? – Голос парня был холодным и спокойным, но девушка почувствовала в нем скрытую боль. – Смотри на него, смотри сюда.
Он дернул Вилену еще раз, отчего она не удержалась и потеряла равновесие. Чудом схватившись за край кушетки, девушка устояла, но тут же осознала, что зажала в своей руке ладонь Владимира, такую легкую и холодную, что по телу пробежала дрожь.
Вилена впала в ступор: она ощущала биение чужого сердца, разносившего кровь по всему телу. Его пульс бился прямо в ее ладони. Девушка все же посмотрела в его лицо. Спокойное, словно у восковой фигуры. Неживое.
– И как, по-твоему, мне жить в этом теле?
– Я не… не понимаю…
– Это мое тело, Вилена. И ты все это время предлагала мне вернуться в него.
– Это ведь… не значит, что у тебя есть право использовать других! Как ты можешь оправдывать себя этим? Это мерзко!