– Адам хотел обладать тобой! Плевать ему на твои чувства, значение для него имела только власть! Желание утереть нос единственному человеку, который мог тягаться с ним в способностях. А ты купилась на его бредни про счастливое совместное будущее? – Вилена снисходительно улыбнулась. – Мне даже тебя жаль.
– Не говори мне подобного, – Юнна зажмурилась, прижимая ладони в ушам. Только это никак не уберегло ее от осознания правды. – Адам был совсем другим…
– Тогда почему же он не узнал тебя?
Вилена сама не поняла, в какой момент ее сознание нащупало в чужих мыслях воспоминания: первый учебный день в ШЭИзе, взгляд Юнны ни на секунду не отрывается от Адама, в груди бешено колотится влюбленное сердце девушки.
– Я стала совсем другой, – оправдываясь, прохрипела Юнна. – У меня другое лицо, ты же видишь!
– Серьезно?
Вилена отвернулась, смотря туда, где сейчас разворачивалась уже другая сцена: Паша влетел в палату первым, Юнна выглянула из-за его плеча, и ее предвкушенный взгляд пересекся со взглядом только что очнувшегося человека. Владимир непонимающе смотрел на незваных гостей, словно еще не осознал, зачем они пришли к нему. И тут его взгляд прояснился, мужчина приподнялся на локтях, слабый голос изумленно произнес:
– Аня?!
Пустота. Вилена проглотила ком в горле, воображаемые слезы тут же исчезли с ее лица.
– Тогда почему он тебя сразу узнал?
– Я не знаю, – девушка стыдливо потупила взгляд. Слезы кипели на ее щеках.
– Владимир никогда не переставал тебя любить, – слова давались с трудом, но Вилена хотела сказать все до конца. – Чувства он беречь умеет. Он бы никогда не предал тебя, что бы ни случилось. За это и поплатился. Ты же не думаешь, что смогла бы убить его, если бы он сам тебе этого не позволил?
– Он не сопротивлялся. Совсем. Я даже… – Юнна печально улыбнулась самой себе, – растерялась, когда увидела его улыбку. Я готовилась к этой встрече, представляла, как выскажу ему всю свою ненависть, но стоило его увидеть, как я напрочь об этом забыла. Он был таким же, как и раньше. Даже лучше.
– Тогда почему он мертв? – Вилена не сдержалась и схватила Юнну за руку, требуя посмотреть на себя. Юнна быстро моргала, смахивая эмоции.
– Я обещала, что сделаю это. Он убийца.
Вилена затаила дыхание, пространство вокруг вдруг наполнилось пламенем. Девушка отступила, ощущая, как ее тело наполняется чужой энергией, желавшей уничтожить все вокруг.
Юнна изменилась в лице, глаза вновь запылали ненавистью:
– И ты тоже.
В уголках глаз появились соленые капельки кристально чистых слезинок. Они стекали вниз по бархатной молодой коже Юнны, пока ее тело неподвижно лежало на земле. Паша склонился над нею, не зная, что делать. Он взял ее за руку, зажмурился, желая проникнуть в чужие мысли, но ничего не вышло.
– Мы покончим со всем этим прямо сейчас, – холодно заметила Юнна, смотря невидящими глазами сквозь Вилену.
– Делай, что хочешь. Если с моей смертью все это прекратится, то пусть так и будет.
– Почему ты так просто сдаешься?
– Потому что все это уже не имеет значения. Я не хочу оказаться в его списке, – Вилена вспомнила свой разговор с Владимиром и его слова: "если однажды твое имя появится в списке, я убью тебя". – Я не имею права предавать его веру в меня. Она досталась слишком дорогой ценой. Неважно, кто из нас сегодня погибнет, в любом случае останутся люди, пожелавшие смерти второму. Это никогда не закончится, будет повторяться снова и снова. Неужели ты не учила историю? Люди любят уничтожать друг друга. И мы не исключение. – Вилена закрыла глаза, ощущая, как что-то скользит внутри ее груди, проникая все глубже и глубже. Теплая масса вырвалась из-под кожи, заливая тело своим красный живым светом. – Все уже повторяется.
Вилена силой заставляла себя игнорировать боль и улыбаться, глядя в лицо врагу. Ее успокаивал тот факт, что боль не будет длиться вечно. Скоро все это для нее закончится. Навсегда.
– Я хочу взглянуть на него еще хотя бы раз, – одинокая слезинка скатилась по щеке и растворилась в крови. Вилена сконцентрировалась на собственных счастливых воспоминаниях: душа Владимира улыбалась ей, смотря глазами Марка. На коже ощущалось тепло его крепких, но ласковых объятий. – Хоть какая-то польза от этих дурацких способностей.
Кто-то тряс тело Юнны там, в реальном мире, умоляя ее вернуться. Эта сила тянула сущность девушки наружу, расщепляя цепочку сознания, тянувшуюся от Юнны к Вилене.
– Ты должна остаться до конца, иначе я выживу, – голос Вилены становился слабее, ускользая куда-то в пространство, которое принадлежало каждому существу на Земле. Голоса, глухие и далекие, звали девушку к себе, уверяя в том, что все закончится, что она перестанет страдать. Вилене показалось, что среди них был голос Владимира, звавший ее к себе, такой манящий и невероятно желанный. Девушка улыбнулась, тая в галлюцинациях, стремясь слиться с бескрайней могучей бесконечностью.
Внезапно все окружавшее пространство пронзилось светом и резким гулом. Юнна схватилась за живот, пытаясь остановить сочившуюся сквозь пальцы жизнь. Она стремительно утекала, словно смеясь над девушкой, дразня ее своей неизбежностью и силой.
– Ты боишься, – вяло ухмыльнулась Вилена, наблюдая за бессмысленными потугами Юнны. – Спустя столько лет жизни, которая никогда не принадлежала тебе, ты продолжаешь бояться. Это нелепо.
– Отпусти меня! Я не хочу, не хочу уходить так… не хочу умирать!
– Что ты делаешь?! – Ваниль накинулась на Пашу, выхватывая из его рук острый нож.
Кровь моментально вырвалась из власти плоти, образовав теплую лужу вокруг Вилены. Парень злобно цыкнул, вставая с холодной земли. Он яростно посмотрел на подругу, его рука нащупывала оружие.
– Я делаю то, что должен.
– Ты совсем спятил?! Решил убить Вилену! Разве все это было посвящено не ее возвращению? Мы хотели помочь!
– Она убила мою маму, моего отца, и еще бог знает скольких людей. Ясмин лишилась зрения из-за нее. Вилена сама во всем призналась!
Ваниль со всего размаху ударила Пашу по лицу. Пусть девушка давно лишилась энергии излучателя, к которой так привыкла, но она была сильна и уверена в себе, как никогда ранее. Вокруг столпились ученики, но никто из них не вмешивался. Все боялись.
– Какой же ты придурок! Я прекрасно знаю, почему ты это сделал! Потому что Вилена предпочла тебе другого! Как же, – Ваниль злостно усмехнулась, – великие чувства Пашеньки были задеты! А тебе в голову никогда не приходило, что никто не обязан отвечать тебе взаимностью? Ты принимаешь решения, которые навсегда изменят твою жизнь, причем не в лучшую сторону! Ты что, Бог, чтобы решать, кому жить? Тогда не возражаешь, если я тоже притворюсь им?
Ваниль бросилась на Пашу, зажимая в руке окровавленное оружие. Паша ставил простые блоки, защищаясь от нападок Ванили, но внезапно кто-то схватил его сзади. Ваниль радостно улыбнулась – Аеринн попытался ответить тем же, но лишь сильнее стиснул зубы. Паша извивался в его руках, как змея.
Рыжая рванула к Юнне, но обо что-то споткнулась и рухнула на землю. Острие ножа скользнуло по животу Юнны, одежда тут же окрасилась в бордовые тона.
Паша замер, когда его сущность поглотителя уловила запах ускользающей энергии и моментально вцепилась в его источник.
– Что ты наделала?! – закричал он, сам не свой от ужаса. Паша собрался с силами и отбросил Аеринна назад. Тот ударился головой о плитку и тут же схватился за затылок.
Ваниль зарычала от негодования, вновь бросаясь на Пашу, но он лишь толкнул ее в сторону и рухнул перед Юнной на колени.
Паша тряс Юнну за плечи, призывая ее вернуться, но сознание девушки накрепко завязло в чужом теле.
– Если с ней что-то…
– Правильно, тебе ведь лучше знать, кто из них прав! – Прокричала Ваниль, вытирая запачканные в кровь Вилены руки. – Взял на себя роль своего папаши, решая чужие судьбы, как это похоже на тебя. Не будь идиотом. Они сами должны были решить эту проблему!
– Благодаря тебе, проблема никогда не разрешится!
Громкий вздох и последовавший за ним кашель, надрывный и болезненный, разрушили это пространство ненависти и взаимных обвинений. Вилена открыла залитые кровью, а точнее ее отсутствием белоснежные глаза, не в силах сдержать слез боли от пробуждения. Ее тело дрожало в судорогах, сердце отчаянно перекачивало остатки жизненных сил по венам, мешая клеткам отмирать. Юнна вцепилась в живот, закрывая хрупкими пальцами дыру в своем теле. Энергия помогла телу затянуть рану так стремительно, что лишь кровавые пятна и порванная одежда напомнили о случившемся минуту назад.
Юнна привстала, ловя десятки удивленных и испуганных глаз на себе и Вилене. Та лежала на земле почти без сил, но живая. И Вилена знала, что сможет встать, но не скоро, как только ее разум даст команду телу искать источники сил. Но все эти люди, окружавшие ее, многих из которых она видела прежде, с которыми вместе ходила на занятия или сидела на соседних скамейках во время соревнований и обеда, не должны были стать этими источниками. Стремления поглотителя, сидевшего глубоко внутри девушки, скребли стенку ее сознания, желая забрать то, что им полагалось, напоить собственное тело жизнью, забрав ее у других.
Вилена мучилась в агонии, борясь со своей сущностью, безмолвно прося свидетелей своего воскрешения уйти как можно дальше. Скрыться.
Ваниль бросилась к подруге, подстелила под ее голову собственную куртку, скомканную в неудобный валик. Ее руки в нетерпении вцепились в сочившуюся рану подруги, закрывая ее дрожащими пальцами, пытаясь использовать спящие внутри силы, чтобы помочь.
– Чего вы уставились? – Закричала рыжая. Голос был силен и подобен рыку животного. – Помогите! Сделайте хоть что-нибудь! Чему вас учили в этой долбанной школе? Покажите, на что вы способны, хотя бы раз!
Юнна встала на ноги. Шатаясь, она медленно приближалась к Вилене. Обессилевшая девчонка приковала к ней свой взгляд. Никто бы и не подумала, что это произойдет, но все было именно так, как случилось. Ваниль с воплем набросилась на Юнну, та отшвырнула ее прямо в руки Паши.
Она склонилась над Виленой, опустив свои горящие ладони на рану девушки. Их глаза встретились и несколько безумно долгих мгновений не отрываясь следили друг за другом, пока целебная энергия переливалась из одного тела в другое. Это был момент истины, момент признания ошибок и мольбы о прощении.
Ваниль напряженно наблюдала за происходящим, не веря своим глазам. Она не поняла, в какой момент успела вцепиться в плечо Паши, закрывавшего ее тело своим. Все были безмолвны. Все ждали прекращения этого молчания.
Юнна слабела, отдавая все, что было у нее внутри, человеку, которого ненавидела всего несколько минут назад. Но ее глаза, наконец, открылись. Правда просочилась наружу, сквозь обломки сожалений прожитых лет. Она выбралась, минуя чужую боль и страдания, отбрасывая такую сладкую ложь, приправленную жалостью к себе, и обнажила всю сущность жизни Юнны. Все, чего она так боялась.
Вилена крепко зажмурилась, смахивая с глаз застывшие холодные слезинки. Она чувствовала на себе взгляды других людей, удивление и рокот их сердец, но не ощущала никакой опасности.
Отчего-то девушке и вовсе показалось, что она никогда не уходила из этой школы. Словно только вчера прогуливалась по школьной площади после завтрака, спешила на занятия или на встречу с Владимиром.
"Марк".
Вилена едва заметно улыбнулась Юнне. Двое парней из толпы двинулись в центр, поддержали обессилевшую наставницу и увели ее обратно в здание школы.
Вилена встала на ноги, Ваниль крепко обняла ее, не стесняясь слез радости.
– Прости, прости, Вилен, я не хотела, пожалуйста…
– Все в порядке, не волнуйся.
– Я не смогла убедить их, я не… – сердце щемило от ненависти к самой себе, лицо исказилось в гримасе скорби.
Несколько одиноких слезинок сорвались с ресниц Вилены, но сильнейшие разрушительные чувства остались глубоко внутри. Вилена ослабила объятия, отстраняясь от подруги. Она встретилась взглядом с Пашей. Холодная синева его глаз казалась почти оскорбительной и подлой.
– Марк уже вернулся в школу? – тихо обратилась Вилена к подруге.
– Да, но он… ты хочешь его видеть? Он в блоке…
– Нет, нет, – прервала она, похлопав Ваниль по плечу. – Мне уже пора уходить.
– Что? Но ты ведь только пришла и… куда ты пойдешь? – голос был сбивчив и почти переходил на крик. Кто-то из учителей разгонял толпу зевак, площадь постепенно пустела. – Твое место здесь, мы так долго ждали твоего возвращения… Ты не можешь просто так уйти, это… это неправильно!
– Хотела бы я думать так же, – Вилена вяло улыбнулась, подавляя желание высказать все, что накипело внутри, – но правда в том, что другое место… далеко отсюда стало моим настоящим домом. Я хочу вернуться туда.
– Но ведь там все будет напоминать о Владим…
– Я знаю, – вновь перебила девушка, отводя взгляд в сторону Паши.
Ее плечи содрогнулись, выдавая печаль и желание как можно быстрее покинуть это место.
– Только сначала загляну в свою комнату. Все же здесь есть то, что мне необходимо.
Ваниль взяла подругу под руку, помогая ей идти. Слабость все так же сковывала тело Вилены, навевая всем мнимую видимость уязвимости. Но Вилена чувствовала, как внутри кипит энергия, такая же живая, как и прежде.
Они поднялись вверх по отремонтированным после взрыва ступеням. Все было новым. Вилена смотрела по сторонам, восстанавливая в памяти моменты прошлого прихода сюда. Точнее ей вспомнился тот день, когда Марк поцеловал ее. Впервые.
Сердце судорожно забилось в груди, боль пронзила душу, но Вилена лишь улыбнулась ей.
– Ты не оставишь меня одну? – тихо спросила Вилена, не смотря на подругу.
Ваниль кивнула, не произнеся и звука. Она была взволнована, продолжала обвинять себя в том, чему не смогла помешать.
Вилена открыла дверь. Как и прежде, замок был неисправен, девушка вмиг оказалась запертой в своей комнате.
"Винсент меня убьет", – промелькнуло в ее сознании.
Здесь все было как прежде на первый взгляд, но все же что-то изменилось. В воздухе витал запах мужского парфюма, на кровати лежала толстовка Паши с логотипом группы. Та самая, в которой парень предстал перед Виленой в первый день учебы. Оконное стекло почти не пропускало солнечный свет, заметая его серостью скопившейся между оконных рам пыли. На привычном месте больше не было фотографии Вилены и Марка, не было фотографии родителей.
Девушка выдвинула ящик прикроватной тумбочки: маленькая смятая упаковка жевательной резинки лежала сверху на отцовской кепке. Это была та самая упаковка, которую Вилена оставила на подушке перед уходом на свою последнюю тренировку. Та, чей запах и вкус окутал утро, когда девушка поддалась сиюминутному искушению и поцеловала Пашу. Только сейчас она поняла, какую боль могла причинить Владимиру, узнай он про то, что произошло между Пашей и ею самой. Хотя, возможно, он об этом узнал. Ведь Вилена никогда не замечала его проникновения в свое сознание, скорее всего он знал обо всем, что происходило с его напарницей.
Острое чувство вины кольнуло в области сердца, но тут же пропало, подавленное силой воли.
Кто-то пытался открыть дверь с обратной стороны – замочная скважина позвякивала, отзываясь на попытки ключа повернуть механизм замка. Через несколько секунд Вилена ощутила на себе пристальный взгляд вошедшего. Его сердце билось глухо, но достаточно сильно, чтобы девушка почувствовала это биение. Холодная энергия, мягкая и воздушная, словно облако, окутала ее тело, а последовавшая за ним острая волна накрыла Вилену воспоминаниями. Все теми же надеждами, от которых давно не осталось и следа.
– Твоих родителей нет в списках заключенных, – голос парня слегка дрогнул на первом слове, но тут же стал уверенным и сильным. Паша подошел сзади, остановившись в нескольких сантиметрах от напарницы. Ее волосы красиво отливали бронзовым блеском в мутном свете окна. Парень сам не заметил, как залюбовался ими.
– Я знаю. Они ведь невиновны, я же сказала. Все это было лишь частью игры, о которой ты не желаешь знать. Так что не вижу смысла посвящать тебя в это.
– Просто скажи, с ними все в порядке?
Вилена резко обернулась, глядя прямо в глаза парня. Все те же черты лица и тот же синий взгляд, в котором скрывались и презрение, и сочувствие, и радость одновременно, вспышкой пробудили яркие воспоминания.
– Это не должно тебя волновать, как и все остальное, что тебя никогда не волновало. Как тебе такой ответ?
– Ты стала еще грубее, чем раньше.
Девушка молча продолжила собирать вещи. Спортивная сумка, все это время ожидавшая своего часа под кроватью, покрылась слоем пыли и паутиной. Одежда, убранная в комод, принесенный Марком специально для Вилены, лежала в том же порядке, в котором Вилена некогда ее сложила.
– Ты не против? Я занял твою комнату.
– Меня это мало волнует, – Вилена забросила сумку на плечо и уверенными шагами направилась к выходу.
– Так это правда? Ты уйдешь?
– Не думала, что это имеет хоть какое-то значение, – она невесело ухмыльнулась, отталкивая Пашу в сторону. Он преградил ей путь вновь. – Слушай, перестань разыгрывать сцены долгожданной встречи и всего прочего, ты всадил в меня нож всего десять минут назад.
– Я не хотел этого делать, просто…
– Что просто? Конечно, убивать людей в ШЭИзе – обычное дело. Я знаю, я ведь тоже так поступала! – Вилена отстранилась, когда Паша попытался ухватиться за ее ладонь.
– Ты взбесила меня своими словами, – парень сжал кулаки, скрывая неловкость. – Я не понимал, что творю…
– Хорошее оправдание… Пока.
– Какого черта?! Зачем я вообще тогда стремился освободить тебя?!
– Мы, кажется, выяснили, что меня не нужно было освобождать! – Девушка еле сдержалась, чтобы не ударить друга. Пальцы рук сжались в кулаки, готовые в любую минуту нанести удар. Тем более что Вилена безумно хотела кого-то ударить, причинить боль, эквивалентную ее собственной. Паша опустил взгляд: одежда девчонки багровела застывшей кровью, руки были грязными и едва заметно дрожали. – Не нужно ничего говорить. Это все больше не имеет значения.
Ее голос предательски дрогнул на полуслове, глаза заблестели от слез.
– Вилен, – вновь произносить это имя без стеснения и злобы было очень странно. Паша практически пропел его мягким спокойным тоном. – Ты не представляешь, какие чудовищные мысли посещали меня в твое отсутствие. Я так боялся за тебя… Я думал, что он тебя… извратил.
Он чуть потянулся навстречу девушке, желая заключить ее в объятия, но не успел.
– И вместо того, чтобы помочь, ты решил от меня избавиться? – Она резко отстранилась.
– Я думал, что ты пришла погубить всех нас. А я несу ответственность за каждое твое действие, я ведь твой наставник, забыла?
Он говорил теперь очень тихо, все еще желая достучаться до Вилены. Но выражение ее лица все так же сохраняло отстраненность. Девушка скрестила руки на груди, на коже появились неприятные мурашки.
– Вилен, не уходи.
Девушка взглянула в его глаза, наполненные холодной синей печалью. Паша коснулся пальцами ее щеки, вытирая одинокие слезинки на бархатистой коже, залитой румянцем.
Вилена чуть подалась вперед, парень почти улыбнулся, считая, что они думают об одном и том же, но: