* * *
- Откуда ты знала, что я заявлюсь в похоронное бюро? - спросил Аякс.
Придвинувшись к краю софы, он нашарил левой рукой свою сваленную на полу одежду в поисках пачки сигарет. Его правую руку Эстер - так звали девушку - приспособила себе под голову вместо подушки.
- Рано или поздно ты должен был туда прийти.
- А мой день рождения?
- У нас маленький город.
Аякс закурил:
- И полиция вместо справочного бюро.
Эстер молча водила пальцем по его груди:
- У тебя родимое пятно в форме колоса.
- Значит, - продолжал Аякс, - ты заплатила этому… как его… похоронщику не только за надгробие, но и за звонок?
- Нет. - Эстер накрыла перевязанной ладонью родимое пятно, будто насекомое. - Звонок был бесплатный.
- А ты не знаешь, кто заплатил за надгробие Хассельблада?
- Кого?
- Моего предшественника.
- Спросил бы у Мариотта.
- У него, видишь ли, коммерческая тайна… - Аякс выпустил в потолок длинную струю дыма. - Слушай, а почему я?
Эстер убрала руку с его груди.
- То есть?
- Почему ты именно за мной решила приударить?
Она беззвучно засмеялась.
- Нет, почему? - повторил Аякс.
- Покажи в таком случае хоть одного достойного мужика в городе.
- Ты что же - так и ждала все это время погоды у моря? И почему тут, а не в столице - с твоей-то внешностью?
- А ты всем своим женщинам льстишь так грубо?
- Почти…
- Тогда больше не говори мне о моей внешности.
- Как скажешь.
Эстер нащупала руку Аякса и сплела его пальцы со своими.
- У нас говорят: ждать погоды у горы, а не у моря.
Аякс затушил сигарету в лужице талого льда на полу.
- Хорошо - зачем ждать погоды у горы, а не у моря в столице?
- Затем, - ответила девушка, - что я патриотка.
По ее тону Аякс не мог определить, говорила она в шутку или всерьез.
- А вот эта история с кенотафами… - хотел спросить он, но замолк на полуслове - Эстер приложила к его губам палец.
- Думаешь, я затащила тебя в постель, чтобы заняться твоим просвещением? Как-нибудь в другой раз.
- В какой раз?.. - Аякс почувствовал двусмысленность собственного вопроса лишь потому, что Эстер не сразу ответила на него.
- Когда ты съедешь из гостиницы.
- Тебе известно даже об этом?
Эстер поднялась и, стоя к софе спиной, стала одевается.
- Я планирую свои соблазнения.
Аякс с восхищением следил за ней.
- Будет пялиться, - сказала Эстер, не оборачиваясь.
- Да я, может, сплю вообще? - улыбнулся Аякс.
- Тогда дыши ровней.
* * *
В гостинице Аякса ждала повестка за подписью лейтенанта Бунзена: в полночь, то есть в приблизительное время убийства Иосифа, он должен был явиться на рудник для проведения следственного эксперимента.
Подъехав к назначенному часу на автомобильную стоянку рудника, Аякс недоуменно огляделся: ни на стоянке, ни окрест больше не оказалось ни одной машины. Впрочем, отсюда было не видать площадки перед порталом ствола. Он сделал несколько коротких сигналов клаксоном, подождал еще немного и вышел из джипа.
Так, направляясь пешком через парковую зону к обрыву, он получил нокаутирующий удар по затылку - в голове при этом, как показалось ему, взорвалась яркая, брызнувшая извилистыми искрами лампочка - и рухнул без памяти на чьи-то подставленные руки.
В себя он пришел лежащим на земле всего в нескольких метрах от пропасти. Над ним стояли несколько человек, закутанных в глухие плащи с капюшонами.
- Подходить к обрыву в темноте опасно для жизни, - услышал он знакомый старческий голос. - Это предупреждение - последнее, агент.
- Дайте мне тогда уехать, - сказал Аякс заплетающимся языком.
Закутанная в плащ фигура наклонилась к нему, обдав запахом сероводорода, перед самым его лицом в каменистую землю уперлась лопасть тяжелой кирки.
- Шевели мозгами, пока их не вышибли, агент: приближаться к обрыву в темноте - опасно для жизни.
* * *
Отпирая свою калитку, Аякс увидел свет, пробивавшийся из-под входной двери дома. В прихожей слышалась возня. С пистолетом наизготовку он открыл дверь и невольно заставил вскрикнуть от испуга Эстер, которая стояла перед трюмо в банном халате и расчесывала мокрые волосы. Оттеснив девушку, Аякс попытался рассмотреть в зеркале свой затылок. На голове за ухом была запекшаяся кровь.
Эстер стряхнула воду с щетки для волос.
- Кто тебя так?
Аякс, не ответив, убрал пистолет в кобуру, зашел в ванную и подставил затылок под струю холодной воды из крана.
Несколько минут спустя он лежал на софе, уткнувшись лицом в колени Эстер, пока та, катая за щекой кубик льда, прикладывала к шишке на его затылке холодный компресс.
- Как ты попала в дом? - спросил Аякс.
Эстер потрясла у него перед носом связкой новеньких ключей.
- В прихожей на полке еще пара комплектов. - Она приподняла компресс. - Вернуть?
Аякс вздохнул от боли:
- Оставь.
- Я про лед.
- Я тоже.
Эстер встряхнула пакетом со льдом и снова приложила его к шишке.
- Так кто тебя так?
- Откуда я знаю? Черные рудокопы, не иначе… Поймали, как школьника.
- Чего хотели?
- Чтоб не подходил близко к обрыву. Черт их знает. Стоило для этого выманивать именно к обрыву.
- Думаю, - сказала Эстер, со стуком перекатывая ледяной кубик во рту, - тебе дали понять, что не отпустят из города, пока на твоей репутации будет оставаться хотя бы пятнышко. Обрыв - понятие растяжимое.
- А ты против такого совета как будто и не возражаешь?
- Нет, конечно, - улыбнулась Эстер. - Целиком его разделяю.
- Это предупреждение от полиции или от кого-нибудь еще?
- Это предупреждение от меня лично.
- А не от твоего тайного ухажера часом? - сказал Аякс.
- С чего ты взял, что у меня есть ухажер?
- С того, что схлопотал по башке именно в тот день, когда познакомился с тобой. И потому, что мужики в городе все же имеются. Хотя и бьют со спины.
Эстер выплюнула остатки льда на пол.
- Ну, так показал бы.
Аякс закрыл глаза.
- В следующий раз и при одном условии. - При каком?
- Если не убьют.
* * *
- Ударились о дверь? - полюбопытствовал лейтенант Бунзен, увидев, с каким болезненным видом Аякс ощупывал шею под шишкой на затылке.
Аякс посмотрел на папку с собственным делом, лежавшую перед следователем на столе и показавшуюся ему прибавившей в толщине со вчерашнего.
- Почему о дверь? - спросил он.
- Извините, - смущенно улыбнулся Бунзен. - Я всего лишь попытался угадать вашу отговорку.
- А почему вы решили, что я солгу?
- Наверное, потому что до сих пор не вижу вашего заявления о происшествии. А что говорит человек, если хочет скрыть подобные вещи? Упал с велосипеда, ударился о дверь, - все в этом роде.
- Да. - Аякс потер испачканные зеленкой пальцы. - Я не собираюсь писать заявления. Но скажу, что заработал вчера ночью по башке тупым предметом. На руднике. Куда, между прочим, отправился по повестке за вашей подписью.
Бунзен положил на папку с делом тяжелую хрустальную пепельницу, прикрыл дверь и подошел к диспенсеру в углу комнаты. По дну пепельницы со стуком катился металлический шарик, Аякс наблюдал за ним, пока он не остановился. Следователь смешал горячую и холодную воду в одноразовом стаканчике и обрызгал цветущий кактус в горшке на подоконнике.
- Повестка сохранилась? - спросил он.
- Нет, разумеется, - хмыкнул Аякс.
Лейтенант наполнил стаканчик снова и в этот раз выпил воду.
- Впрочем, не имеет значения - сохранилась или нет. Вы не хуже моего знаете, как выглядят подобные документы и как они предъявляются.
- Знаю.
- А чего ж поехали на рудник?
Аякс пожал плечами.
Бунзен присел на подоконник и осторожно провел пальцами по остриям кактусовых иголок.
- Хотите верьте, хотите нет, - сказал он, - но в детстве я был уверен, что самолет в небе - это нерукотворное создание. Не тот самолет, что на фотографии или ползет по рулежной дорожке в аэропорту - нет, а именно летящий на большой высоте. Крохотная серебряная стрела, за которой тянется полоса инверсии в полнеба - это было для меня чем-то вроде падающей звезды, прекрасной и недоступной. Сказать по правде, и сейчас, глядя в небо, я чувствую, что мои детские заблуждения были… ну, что ли, не совсем детскими, не совсем неправильными… И точно так же, скажем, пчела… - Мизинцем Бунзен изобразил насекомое, перелетающее с одной иголки кактуса на другую. - Пчела, которая мечется от цветка к цветку, будучи уверена в том, что занята исключительно собственным делом, сбором нектара, и только. Хотя это далеко не так. Но если бы вы ей объяснили, что она не столько собирает мед, сколько участвует в половом цикле ромашек или анютиных глазок, то она расхохоталась бы и плюнула вам в лицо.
- Все это хорошо, - кивнул Аякс. - Но если попроще, не так образно?
Бунзен укололся иглой кактуса до крови, встряхнул кистью, с треском смял одноразовый стаканчик и, посасывая палец, вернулся за стол.
- Можно и попроще. - Он снял пепельницу с папки, но, вместо того чтобы убрать папку в сейф, поставил ее торцом на стол. - Скажем, так. Что поставленная вам служебная задача и ваша реальная служебная функция в Горе могут иметь - как бы это получше выразиться - разные смысловые вектора. Хорошо еще, если не противоположные.
- Все равно не понимаю, лейтенант.
Следователь опрокинул папку плашмя, так что из нее выбились края писчей бумаги, фотографий и даже какие-то красные нити.
- А что тут понимать, когда молодому сотруднику в центре ставится задача борьбы с коррупцией, а его реальная функция на месте прямо противоположная - передача откупных от подчиненных начальству? Или вот ваше дело… - Бунзен помял в пальцах красную нить из папки. - Как вы думаете, если бы вы не приехали сюда, был бы сейчас жив владелец ресторана "79"? Можете не чесать в затылке. Я вам скажу - да, был бы жив. Кому понадобилось его убивать? Мне? Нет. Вам? Не думаю. Но кому-то же понадобилось? Скажите - кому-то понадобилось?
- Ну, наверное, - развел руками Аякс.
- И вы после этого смеете утверждать, что не принимаете участия в половом цикле анютиных глазок?
Аякс захохотал от души, но тотчас, прижав к шее ладонь, поморщился от боли в затылке.
- С вами не соскучишься, лейтенант.
Бунзен выдавил из мизинца капельку крови и поправил сползшие на кончик носа очки.
- Между прочим, смешного мало. Кому-то вчера понадобилось огреть вас на руднике по голове, а вы до сих пор не отдаете себе отчета, как там оказались.
Аякс сцепил руки между колен.
- Скажите, почему вы все время стараетесь повернуть меня против моего начальства?
Бунзен снова приподнял красные нити из папки.
- А что, если не я стараюсь это делать?
- А кто?
- Может, ваше начальство само поворачивается против вас?
- Я знаком с подобной методикой допроса, - устало сказал Аякс. - Тебя все предали, в первую очередь свои, поэтому рассказывай, что знаешь.
Лейтенант Бунзен оттолкнул папку на край стола.
- Тогда откуда мне известно о перестрелке у банка, которую вы затеяли? Прочитать в газете о секретной операции вашего ведомства я не мог.
Аякс, встав со стула, подошел к окну, рассеянно взглянул на улицу и вернулся на стул.
- И откуда вам об этом известно?
Бунзен пристально взглянул на него.
- Вы сами знаете, откуда.
- Не может этого быть, - сказал Аякс.
- Хорошо, а вы знаете, что вас считают виновным в провале той операции?
- Знаю.
Лейтенант покачал головой.
- Вы не поняли, агент - не той операции, в которой вы были задействованы, а другой операции, на которой поставили жирный крест своим выстрелом.
- Я застрелил вооруженного грабителя на выходе из хранилища банка, - пояснил Аякс. - Кстати, принадлежащего вашей компании.
- Какой компании? - вскинул брови следователь.
- "Столовой Горе".
- Вы застрелили не грабителя, а своего собственного агента, работавшего в банде под прикрытием.
Аякс замер, как пораженный громом. Лейтенант Бунзен запер папку в сейф. На столе зазвонил телефон. Бунзен взял трубку, молча выслушал сообщение, и так же, не говоря ни слова, положил ее на рычаг. В участковом холле работал телевизор, из-за закрытой двери доносился приглушенный смех и аплодисменты, сопровождаемые редкой усмешкой дежурного и скрипом кресла.
- Скажите, - решился прервать молчание Бунзен, - а этот ваш предшественник, Хассельблад - за ним не водилось подобных служебных грешков?
Аякс, все еще пребывавший в оцепенении, сглотнув всухую, ответил неопределенным взмахом руки.
* * *
Дома он трижды набирал номер оперативного дежурного в Управлении. Звонки срывались. Наконец Аякс бросил трубку, вспомнив о запрете пользоваться междугородней связью. Чертыхаясь, он ходил по дому, обивая косяки и бесцельно заглядывая в шкафы и полки. В спальне, зачем-то взявшись расковырять заделанную цементом дыру от пули, он ни с того ни с сего вспомнил, как в день прибытия ходил по комнатам с телефоном, описывая Рихтеру обстановку, и как тот интересовался наличием пулевых отверстий в стенах. Так он принялся осматривать стены, надеясь отыскать другие замазанные отверстия от пуль. Подобных следов не было больше ни в одной стене, зато под лампочкой трюмо в прихожей обнаружился замаскированный объектив миниатюрной видеокамеры. После недолгих поисков Аякс нашел за фальшивой стенкой встроенного гардероба в спальне тайник. Это был пункт скрытого видеонаблюдения. В тесной, заросшей пылью и паутиной нише едва помещались стул без спинки и этажерка с монитором и записывающим устройством. Аппаратура была в исправном состоянии. Аякс убедился в этом, включив монитор, на котором тотчас возникла картинка прихожей. Камера оказалась снабжена автоматическим датчиком движения. Видеофон не имел сообщения с этим тайным пультом, сигнал сюда поступал только из прихожей. Других скрытых камер в доме не было. Как не было и носителя информации в записывающем устройстве. Аякс сделал в нише влажную уборку, затем, перекурив, отправился в магазин за оптическим диском.
По выходе из магазина, где, кроме чистого диска для записи взял без разбора несколько фильмов, он едва не налетел на одинокого пешего туриста. Это был крупный старик с окладистой бородой. Неторопливо двигаясь в гору, он тащил на себе громадный рюкзак со свернутой палаткой, одной рукой катил позади сумку-тележку, другой опирался на альпеншток. Извинившись, Аякс предложил ему свою помощь. Старик мимоходом, не сбавляя шага, оглянулся на него.
- Что-то не так? - спросил Аякс.
Старик ответил вопросом:
- Вы что, не местный?
- Нет, - сказал с заминкой Аякс.
Старик остановился, положил альпеншток на сумку, отер бородой пот с загорелого лба, перевел дыхание и, осмотрев Аякса с головы до пят, почему-то задержал взгляд на дисках в его руке:
- А как тогда вы можете тут жить? Налегке?
- Как так - налегке? - не понял Аякс.
Старик молча махнул рукой, поддел сумку и двинулся дальше. Прикрепленная шнурком к клапану кармана, на его рюкзаке болталась круглая картонка-подставка с выветренной рекламой золотого сертификата АО "Столовая Гора".
Аякс вернулся домой, чтобы зарядить новый диск в записывающее устройство в тайнике, потом, раздумав, поехал на железнодорожную станцию.
* * *
Начальник вокзала Зелинский - определенно страдавший от недостатка общения, сутулившийся из-за стеснения перед своим большим ростом - предложил ему чаю и сам сервировал небольшой столик прямо на перроне.
По пустой, мощенной мрамором платформе фланировали сытые сонные кошки. У ног Зелинского присел большой холеный кот рыжей масти и, щурясь, равнодушно смотрел в солнечную даль, куда уходили пути. На поставленное рядом блюдце со сливками животное не обратило ни малейшего внимания.
- Туристов много встречаете? - спросил Аякс.
Обжегшись чаем, Зелинский, чтобы не засмеяться, потряс головой и промокнул нижней губой усы.
- Практически никого! Удивляюсь, как только нас не закроют.
- А много рейсов?
- Два всего. Утренний и вечерний. Вы сами видели. Смех, а не рейс.
Аякс кивнул в сторону темных, окруженных деревьями кирпичных строений под навесами вдали, куда вели заросшие подъездные пути:
- А грузовая станция?
Зелинский обернулся так резко, будто ему сказали, что за спиной у него призрак.
- Грузовая? Да вы что? С тех пор как сформировали последний состав с породой - пиши пропало. Закрыли насовсем. Фильмы ужасов там снимать. К тому же, сами знаете, у нас тупик. Дальше пути нет. Из-за рельефа федеральная трасса нас на пушечный выстрел обходит. Эх, если б туннель в свое время пробили, не пожалели!
- В воскресенье ночью, - напомнил Аякс, - отсюда ушел полный рейс.
- Мы это называем воскресной ажитацией. - Начальник станции обреченно махнул рукой. - Цыгане. На вокзале по воскресеньям, с десяти утра до полудня, работает касса. Там они сметают золотые сертификаты. Приезжают в девять утра, уезжают в одиннадцать ночи. Хорошо, сейчас уже тепло, до ночи они на речке пережидают, а в холода на станции - полный, доложу вам, бедлам.
- А в другом месте нельзя купить сертификаты?
- Можно. Но только у нас - со скидкой.
- По воскресеньям, - уточнил Аякс, - с десяти до двенадцати?
- Именно так.
- И что они делают с этими сертификатами?
- Как - что? - Зелинский со стуком поставил чашку на блюдце, не донеся ее до рта, рыжий кот повернул ухо на резкий звук. - Меняют на золото или другие сертификаты. По полному номиналу. Мафия, словом.
- Почему мафия?
- А вы попробуйте в воскресенье занять очередь в кассу. Да вы, если нездешний, на утренний рейс в Гору не попадете, не то что в очередь.
- Так вы жалуйтесь.
Начальник вокзала, снова задержав глоток, опустил чашку на блюдце.
- На что жаловаться?
- Ну, что не можете купить эти сертификаты.
- Да зачем нам эти сертификаты? Где их обменивать - на руднике?
- В других пунктах.
Ответ Аякса показался Зелинскому таким забавным, что он, лениво захохотав, взялся обеими руками за край стола, точно боялся не удержаться на стуле. Смеялся он долго, до изнеможения, так что рыжий кот решил пересесть подальше от стола, а Аякс прекратить дальнейшие расспросы. Переведя дух, начальник вокзала допил свой чай и с удовольствием осмотрелся. Он смотрел на перрон, на кошек, на сияющие под солнцем рельсы и даже на Аякса тем счастливым взглядом, который выдавал в нем мечтателя, добравшегося до собственной мечты, но сумевшего не пресытиться и не разочароваться в ней. Аякс погодя поймал себя на мысли, что тоже начинает с удовольствием посматривать на перрон и на пути. Тем более удивительной послышалась ему следующая реплика Зелинского:
- Эх, и проклятое же место, доложу вам!
Аякс был даже вынужден посмотреть назад, думая увидеть там нечто, что могло бы объяснить столь резкую смену в настроении собеседника.
- Почему?