Димка осторожно потянулся и признался самому себе, что его недовольство вызвано только лишь тем, что он опять встревает в интриги вроде поисков неуловимого Хозяина прошлым летом.
Ему бы спокойную жизнь, с Флоранс в деревне… Или в городе… да хоть где-нибудь! Как только появляются малейшие наметки на спокойную жизнь, тут же происходит что-то (от желания господина Шарля уехать с острова до революции) - и все идет на слом.
Димка вздохнул. Хотел спокойной жизни, остался бы на Острове черных эльфов… Но ведь нужно изыскать способ вернуться назад, в свой мир. А значит, нужно крутиться. И отправляться в опасный поход. И участвовать в перестрелках. И встревать в политические интриги.
На улице зашуршало. Пошел дождь.
За этим шумом щелчок замка был почти не слышен.
Вошедший в кабинет тихо прикрыл за собой дверь. Щелкнул кнопкой, по полу поползло маленькое пятно света.
Пользоваться технологиями родного мира было запрещено, однако что такого в маленьком электрическом фонарике? Если возникнут вопросы - он был куплен на рынке как непонятная магическая штуковина. А догадаться, что это продукт иномирных технологий, у местных не хватит мозгов.
Сегодня проклятый вождь местной революции уединился в кабинете с каким-то психом-изобретателем. Неизвестно, что он там притащил…
Лучик метнулся к темневшему в углу ящику. Посмотреть, что ли? Нет времени…
Неизвестно, что это и почему Речник придал этой штуковине такое значение, но после ее применения перестало работать "ухо". Что они с ним сделали?
Луч фонарика нашел лежащего на полу рыцаря. Отпавшая крышка, пустые гнезда батареек… А вот и они сами, одна почти накрыта бумажным листом…
Ну все понятно: стол перевернулся, бронзовый рыцарь, в котором было спрятано устройство, упал, отлетела крышка, выпали батарейки. Никто, естественно, их не заметил, а если и заметил, то принял за отломившуюся часть чернильного набора. Вставить на место - и информация потечет прежним потоком…
Один винт застрял в крышке, второй вошедший в кабинет сумел найти (хоть и пришлось поползать по полу), но два потерялись безвозвратно. Ничего, удержат и два, а потом можно закрепить попрочнее…
Одна резьба оказалась сорвана. Наконец ночной посетитель сумел вставить батарейки на место и закрепить крышку.
Уже завтра можно узнать, что там придумал Речник…
Невидимое лицо поморщилось. Насколько проще было бы просто убить вождя. Вот только самое простое решение не означает самое верное. Во-первых, он должен не просто умереть, а умереть правильно. Иначе он превратится в знамя, в мученика, найдутся те, кто захочет продолжить его путь. Разумеется, его интеллекта и воли у них не будет, и рано или поздно их удастся сломить тому, кто думает, что поступает правильно, а на самом деле толкает страну к хаосу. К требуемому хаосу. Но операция и так уж слишком затянулась…
Шпион удовлетворенно выдохнул и облегченно распрямился. На мгновение на фоне окна мелькнул силуэт. Черный, почти неразличимый в темноте…
Но не для глаз яггая.
- Ну что? - первый вопрос, который задали выпущенному из ящика Димке после того, как он вышел из туалета.
- Вещь работать.
Он, вождь революции и бывший глава особого королевского сыска находились в бывшем кабинете командира дворцовой гвардии, генерала Юбера. Кабинет был выбран из двух соображений: он пустовал, а значит, в нем совершенно точно не напихали жучков, и там была потайная комната, которая могла пригодиться.
- Она работает… Значит, они будут слышать все, что я буду говорить в кабинете…
Глаза Речника прищурились, в них прямо читалось, как и в каких именно позах он поимеет тех, кто рассчитывал играть им, как шахматной фигурой.
Тот, кто играет людьми, рискует сам оказаться фишкой среди собственных фигур.
- Вы видели шпиона? - Господина Шарля не интересовали политические игры. Он шел по следу. В его глазах горел азарт.
- Да. Моя видеть.
- Кто? - дружно спросили Речник и господин Шарль.
Димка вспомнил тонкий, изящный силуэт, острые уши…
- Девка. Эльф.
Господин Шарль и Речник переглянулись:
- Эльфийка?
- Моя личная гвардия… - Речник почти шипел. - Только там может оказаться эльфийка. Есть еще служанки, но они не обладают полномочиями Особого отряда… Сможете ее опознать?
- Моя думать, да.
Кулак Речника сжался.
- Господин Речник…
- Гражданин.
- Гражданин Речник, живая она намного полезнее.
- Я знаю. Но потом, когда она перестанет быть полезной…
- Привет, парень, - весельчак-тролль по имени Серж хлопнул Димку по плечу, - давно тебя не видел. Ты же вроде бы в розыске?
- Нет.
Димка был просто рад. Не от лицезрения Сержа, просто от самой возможности ходить по улицам в обычной (ну для здешних мест) одежде, не притворяясь ни снежно-белым йети, ни големом, ни еще какой-нибудь Годзиллой.
- Значит, был в розыске, - не унимался Серж.
- Быть. Сейчас не быть.
- Ага. Понимаю. Секрет. Тайна.
- Да.
Вот и пришли. Дворцовый коридор закончился, Серж распахнул одну из дверей:
- Здравствуйте, девочки.
Стройные, затянутые в черное девушки вскочили, синхронно выбросив руки вперед:
- Счастья всем!
Эсэсовки, черт…
- Счастья всем, - отмахнулся Серж и указал на Димку. Можно подумать, кто-то еще не заметил торчащую в дверях тушу ростом метра под три и шириной с дверной проем. А двери во дворце строили немаленькие…
- Это гражданин Хыгр. Фамилия у него есть, но такая, что лучше звать его по имени…
Двадцать девушек. Тринадцать хумансок, семь эльфиек. Интересно, почему нет других рас? У товарища Речника личные предпочтения? Смотрят… Не настороженно. Удивленно. С любопытством. Оценивающе: мол, каков этот громила в схватке? Одна из эльфиек смотрит неприязненно. На лице прямо написано: что здесь делает грязный дикарь? Хм… интересно. Раньше расовые предрассудки в мире Свет Димке не встречались…
- Гражданин Хыгр будет выполнять особое задание товарища Речника. - Тролль значительно ткнул пальцем в потолок, хотя там находился только чердак и никогда не было товарища Речника. - Поэтому ему нужен постоянный доступ во дворец. В любое время. В любое помещение. Мандат у него будет, но вы должны его запомнить в лицо. Чтобы гражданин Хыгр успел достать бумагу до того, как вы его нафаршируете пулями, как цыпленка.
Девчонки усмехнулись. Похоже, с особенностями яггаев они знакомы и шутку поняли.
- Ну что, запомнили? Смотрите, не перепутайте его ни с кем…
Взгляд яггая медленно прошелся по лицам всех девушек. Не остановился ни на одной.
Даже на той эльфийке-расистке, чье лицо вчера мелькнуло в кабинете товарища Речника.
Шпион найден.
Эльфийка, которую все: и начальство, и подруги - знали как гражданку Жанетт, шла по улице. Ее смена закончилась, вечерело, она имела полное право гулять везде, где ей заблагорассудится.
Моросил мелкий дождик, эльфийка натянула плащ с капюшоном.
Может быть, она и оглядывалась тайком, высматривая, не идет ли кто-то за ней по улице. Может быть, она так и делала.
Но по улице за ней никто не шел.
Часто ли человек, пытающийся оторваться от хвоста, смотрит вверх?
Над крышами домов, по обе стороны улиц, по которым шла эльфийка, скользили две бесшумные тени.
Глава 25
Самое тихое и спокойное место в столице в эпоху революционных преобразований - городская тюрьма. Можешь уже не думать о том, что тебя арестуют, ограбят, убьют на улице, не нужно беспокоиться о еде, одежде, досуге. Тебе уже ничего не интересно. За тебя все решили.
Однако обитатели революционной тюрьмы - бывшей жандармской - неожиданно узнали, что даже в их положении может произойти что-то, что сделает его еще хуже.
Бывшие горожане, в потрепанной, мятой одежде - рабочие, мастера, ремесленники, владельцы трактиров, просто бродяги и воры, - были выведены из камер и собраны в огромном зале. Несколько сотен человек с легкостью смяли бы немногочисленную охрану и вырвались на свободу, но толпа - всегда толпа. Ее членов заражает слепая ярость, но точно так же заразным оказывается уныние и безразличие. Даже причины, по которым их здесь собрали, практически не обсуждались. Так, несколько тут же погасших разговорчиков. Самой оптимистической версией прозвучало то, что их сейчас всех закроют и утопят.
Тут открылась входная дверь, охрана расступилась, и заключенные поняли, что утопление было очень оптимистичным вариантом.
В дверь вошел… вошло…
Это создание, укутанное в черный плащ, было высотой почти в два человеческих роста или три роста гнома.
Существо оглядело толпу, одобрительно рыкнуло и сняло капюшон. Толпа ахнула и отступила на шаг.
- Яггай…
Нет, горожане слышали о том, что в столице живет несколько яггаев. Один вроде бы работал слугой у начальника особого сыска еще при короле, потом он еще сам стал начальником сыска, второй работал уже в революционной полиции… Был еще один, которого объявляли в розыск, но тут существовали разногласия: некоторые думали, что искали бывшего начальника особого королевского сыска, другие - что искали революционного полицейского… В общем, о существовании яггаев обитатели тюрьмы знали. Но увидеть одного из них на пороге тюрьмы… Что ему здесь нужно?
Реальность оказалась хуже любых предположений.
Маленькие яггайские глазки обвели взглядом присутствующих, нос раздулся, как будто яггай выбирал жертву повкуснее.
- Моя звать Хыгр, - прорычало чудовище. - Моя быть ваша вождь.
- Гражданин Хыгр хочет сказать, - из-за спины яггая высунулось маленькое тоненькое существо в таком же плаще, - что он назначен начальником отдела принудительных работ департамента тюрем министерства порядка революционного Комитета.
- Моя говорить - ваша работать, - подтвердил яггай.
Тоненькое существо сняло капюшон и оказалось молоденькой зомбяшкой.
- Гражданин Хыгр хочет сказать, что он выберет из вас тех, кто будет работать в тюремных мастерских…
- Где это видано, - над толпой взлетел пожилой летун, - чтобы те, кого еще не осудили, где-то работали! Вы что, хотите отправить нас на каторгу?
Толпа зашумела.
- Ваша не работать - моя откусить ваша голова.
Повисла тишина.
- Гражданин Хыгр хочет сказать, что отказывающиеся работать будут наказаны…
- Хыррр!
- Прошу прощения. Гражданин Хыгр поправил меня: не желающие работать будут наказаны путем откушения головы.
Так уж получилось, что единственным имеющимся в распоряжении товарища Речника экспертом по иномирным технологиям оказался Хыгр. То есть огромный яггай, бросающийся в глаза, как слон на пляже. А ведь чтобы привлекать его к определению непонятных предметов, нужна легенда, причем железная, такая, чтобы потенциальный шпион не догадался, что яггай не просто так торчит крупногабаритным столбом, а цепким взглядом выбирает предметы, попавшие сюда из другого мира.
Первоначальное предложение - назначить его на должность ответственного за конфискованное имущество врагов революции. Тогда присутствие чиновника по конфискату никого не удивит. Может, здесь находится что-то, ранее принадлежащее врагам народа… тьфу ты, революции… и гражданин чиновник хочет лично в этом убедиться. Или же - если происходит арест - хочет предварительно оценить возможный объект конфискации.
Идея понравилась всем, кроме Димки. По его глубокому убеждению, основанному на знакомстве с несколькими таможенниками, заниматься конфискатом - дело грязное и криминальное. Ладно, если бы его постоянно привлекали для экспертизы, так ведь нет - судя по всему, ему придется или реально заниматься вещами, или же у кого-нибудь возникнет вопрос: что это за синекуру тут устроили для товарища яггая?
Димка попытался было донести эту мысль до господина Шарля, но тут в разговоре промелькнула одна интересная мысль…
Товарищ Речник посетовал, что имущество - это хорошо, но вот что делать с самими врагами? Сидят в камерах, занимают место, на них тратятся деньги и еда, а в столице и без того нет хлеба…
В голове Димки щелкнуло. Нет хлеба. Нет товаров для обмена. Нет рабочих, чтобы изготавливать вещи.
- Делать их работать.
- Думали, - тут же подбил идею на взлете Речник. - Каторжные работы сейчас не нужны, а вещи, сделанные неумелыми руками, да еще из-под кнута… За такие товары для обмена крестьяне не только хлеба не дадут, но еще и прогонят из деревни.
- Делать так. - Димка не хотел терять хорошую идею. Он изобразил удар кулаком по ладони. - Быть железо, ударить - стать нож.
- Штамп?
Димка успел уловить еле слышное "тррр", перед тем как интуиция подставила перевод. Работает…
- Думал и об этом. - Нет, положительно, Речник решил обламывать Димку по всем направлениям. - Но реки у нас в столице нет. Да и налаживать производство…
- Река? - не понял Димка.
Зачем река?
- Ну а как поднимать штамп? Руками? Вода вращает колеса…
Димка вздохнул. Мир Свет уже не в первый раз доказывал ему, что изобретать - дело непростое…
- Погодите… - внезапно оживился тролль. - Вода вращает колеса… Заключенные…
В глазах товарища Речника вращались огромные колеса, в которых, на манер белок, бежали заключенные.
- А что? Можно попробовать…
Так Димка стал начальником с длинным титулом и оказался в тюрьме, где отбирал заключенных, подходящих для его целей.
Одно дело - заниматься интригами, и совсем другое - строить. Пусть рабочие и не рады такому зашанхаиванию, но все-таки они не таджикские гастарбайтеры и стоят перед выбором: работа или смерть. И пусть смерть - только вероятность, в конце концов, товарищ Речник собирается в ближайшее время устроить своим коллегам маленький тридцать седьмой год, после чего режим в отношении врагов революции смягчится и попавшие в застенки за длинный язык будут отпущены… До этого еще нужно дожить. Никакой гарантии, что завтра р-революционные товарищи Каменотес и Пивовар не захотят устроить показательную гекатомбу посреди площади.
"Простите, ребята, но со мной вам будет лучше".
Димка оглядел толпу. Приходится прикидываться тупым и злобным дикарем. Иначе работать не станет никто, а других рычагов воздействия, кроме внешности, у него нет.
Неожиданно Димка усмехнулся, вогнав в дрожь стоявших поблизости заключенных. Он подумал о том, что лет через сто будут рассказывать легенды о том, что в тюрьмах революции служили толпы зверообразных яггаев, которые заставляли работать до изнеможения несчастных заключенных, а падающих от усталости поедали живьем. И найдутся свидетели, которые видели все это собственными глазами.
- Моя нужна человек работать, делать круг, делать зерно маленькая.
- Гражданин Хыгр хочет сказать, что ему нужен мастер мельничных колес.
Флоранс, которая напросилась быть секретарем и переводчиком новоиспеченного начальника, не очень понимала, что говорит Димка, и если бы он не объяснил ей заранее с привлечением рисунков, то сейчас, скорее всего, была бы немая сцена.
Толпа отшатнулась от невысокого зеленомордого. Это не обзывательство, просто опять Димка так запомнил название расы. Хотя с другой стороны, как еще можно назвать существ с изумрудно-зеленой кожей? Широкое, слегка квадратное лицо и чуть торчащие из-под верхней губы клычки не подсказывают иного названия. Так что быть этой расе для Димки зеленомордыми. Благо никто, кроме него, этого не знает.
Огромный яггай навис над заключенным:
- Твоя быть мастер?
Тот затравленно оглянулся, но помощи не увидел:
- Д-да… Я раньше делал мельничные колеса… Но я не понимаю, в чем мое преступление… Все их делали: и мой отец, и мой дед, и мастер Жильбер, тот, что жил на улице… Почему именно меня арестовали?
- Что твоя делать?
- Я ничего не делал!
- Гражданин Хыгр хочет спросить, за что вас арестовали?
- Ни за что!
- Хыррр!
- То есть я хотел сказать… Ну нельзя же сажать людей в тюрьму за то, что им не нравится новая власть!
"Можно. Еще как можно… Смотря какая власть…"
- Твоя идти моя. Твоя работать.
- Но…
- Хыррр!
Зеленомордый с лицом приговоренного к казни зашагал к выходу.
- Товарищ Сталевар, вчера я нашел решение проблемы с войсками интервентов!
Товарищ Речник ходил туда-сюда по своему кабинету, нездорово возбужденный. Зомбик Сталевар меланхолично следил за ним глазами. Последнее время ему казалось, что товарищ Речник… как бы это помягче выразиться…
- Големы! - остановился тролль. - Боевые големы!
Рехнулся.
Точно, рехнулся.
- Вчера один изобретатель показал мне опытный экземпляр. Достаточно будет построить пару сотен таких гигантов, закованных в броню, и любая армия противника бежит! Бежит в страхе!
Сталевара можно было понять: про ультиматум, истекающий через пять дней, он знал, а про иномирных шпионов и работающее в кабинете подслушивающее устройство - еще нет.
Темный трактир. Зал со сводчатыми потолками. Старые, изрезанные ножами, залитые вином столы.
У стойки нет трактирщика. В зале нет посетителей. Вернее, не так. В зале нет случайных посетителей.
Два десятка человек. Хумансы, эльфы, гномы. Одетые в обычную городскую одежду. Вот ярко-оранжевая кожа, крошечный носик, чуть выпуклые глаза - представитель расы саламандр. Коричневая кожа, золотистые глаза, широкие уши лопухами - гоблин. Две личности, сидящие рядом, почти как люди, только кисти рук, похожие на лопаты, а особенно рожки, торчащие из кучерявых волос, говорят о том, что это фавны.
Но эти люди не простые горожане.
В трактире "Старая подошва" собрались представители подполья. Последние защитники короля. Бывшие гвардейцы, бывшие дворяне.
Во главе стола сидит хуманс. Высокий, красивый, если бы не брезгливое выражение лица, которое ему придает узкий шрам, рассекший губу.
Генерал Лоран. Сеньор Лоран де Расин.
На самом деле генерал Лоран генералом не был. И к дворцовой гвардии отношения не имел. До революции Лоран был майором Первого гвардейского, и звание генерала ему присвоили общим голосованием членов контрреволюционной организации "Темное сердце". После того, как генерал Юбер был казнен.
Глаза Лорана затуманились ненавистью. Дворцовая гвардия… Разряженные лощеные красавчики, которые щеголяли своей близостью к королю, тогда как настоящие гвардейцы умирали на полях сражений. Неудивительно, что их командир оказался предателем!
Лоран лично проследил за Юбером, сам видел, как тот встречался с вожаком революционного сброда. Предатель даже не отпирался, он имел наглость заявлять, что необходимо уметь договариваться. Конечно, все покушения на Речника проваливались! Юбер сдавал все планы заговорщиков.
Лоран застрелил генерала Юбера в том самом склепе, в котором он прятался, и оставил тело там. Гнить непогребенным.
- Итак, наш план? - спросил он своих коллег. Ни одного дворцового, только настоящие солдаты. Было несколько, но после казни Юбера они ушли.
- Смерть! - ударил кулаком по столу саламандр, майор Аршембо. - Смерть Речника!