Флоранс была сообразительнее неловкого яггая. За день до приезда шпиона она с самого утра вытащила Димку и Кэтти гулять по городу. Только пришлось выдержать бой с мышанкой, которая хотела выйти непременно в том виде, в котором ей было привычнее. Зомбяшка последовательно раскритиковала сапоги, штаны, комбинезон, после чего заставила Кэтти надеть платье. Да еще и вставила в волосы мышанке ярко-красную атласную розу. Этакая Гаечка-Кармен.
Димка не знал, куда именно Флоранс хочет отвести мышанку, поэтому ему было все равно куда идти. Он просто наслаждался прогулкой по городу, тем более день выдался без дождя.
Флоранс повела их по знакомым местам. Знакомым Димке.
Они прошли по улице мимо дома, где раньше находилась квартира господина Шарля. Вернее, попытались пройти мимо, их отловила хозяйка-летунья, напоившая их чаем и расспросившая, как дела у господина Шарля.
После чая, которого, как известно, сколько ни пей, сыт не будешь, они пошли в трактир, хозяйкой которого по-прежнему была саламандра Жозефин.
В трактире было пусто, наверное, приближающийся голод и высокие цены на продукты разогнали всю клиентуру. Девчонки сели в дальний угол и тут же начали шептаться, нахально отогнав Димку. Тот пожал плечами, отошел к стойке (древесина еще не успела потемнеть) и, шевельнув ушами, тут же узнал все их тайны. Кэтти, слегка пришедшая в себя, допытывалась, куда зомбяшка ее тащит, а Флоранс, хитро жмурясь, говорила, что если Кэтти уйдет оттуда, куда они направляются, раньше чем через три дня, то она, Флоранс, съест свой собственный левый ботинок.
Димка подумал, что он, кажется, знает, чем можно соблазнить мышанку-механика…
- Добрый день, гос… гражданин… э…
Жозефин помнила Димку (еще бы не запомнить!), но вот имя в ее памяти отсутствовало.
- Хыгр, - сказал он, стараясь не улыбаться.
- Это имя, - хмыкнула хозяйка, - или вы выругались по-своему?
Димка не удержался от улыбки:
- Имя.
К чести госпожи Жозефин, она спокойно перенесла яггайский оскал:
- Как там господин Шарль?
- Работать.
- Кем?
- Хыррр…
А правда… Кем именно является при революционном правительстве господин Шарль? Димка привык, что тот все время командует и распоряжается, но вообще-то, для того чтобы отдавать приказы, нужно иметь на это право и какую-то (и не низкую) должность. Так кто же он?
- Прежняя.
- Ну да, - вздохнула хозяйка, - он всегда был в работе, ни на что не обращает внимания…
Димка поднял бровь, но Жозефин перевела разговор на другую тему:
- Вы слышали? Хлеб дешевеет.
- Да? - Интересно, с каких таких пряников он взялся дешеветь посреди зимы?
- Не слышали? - Жозефин облокотилась на стойку. Взгляд Димки (господин Хыгр, ты женат!) упал в вырез ее платья, потом вильнул в сторону и опять скользнул туда же.
- С чего цены-то начали подниматься: говорили, неурожай в стране. Да еще и склады сгорели, тогда еще, при короле. Крестьяне-то и начали прятать зерно да продавать втридорога. А на самом деле оказалось знаете что? Не было неурожая!
- Да?
- Точно вам говорю, не было. Придумали его торговцы зерном, чтобы цены задрать. Урожай-то на самом деле хороший был, много прибыли не получишь, вот они собрались и придумали объявить всем про неурожай, дождаться, пока цены вырастут, а потом сразу все зерно, что у них залежалось, продать!
Товарищ Речник… Хорошо придумано, нет слов. Скажи он хоть с самой высокой трибуны: "В стране нет неурожая!" - никто бы не поверил. Люди испокон веков скорее поверят соседу, чем сколь угодно высокому чиновнику. А тут каждый, кто держит зерно в подполе, начнет чувствовать себя дураком, которого облапошили. А никому не нравится чувствовать себя обманутым. Народ кинется продавать зерно, пока цены еще высоки, а так как неурожая на самом деле не было и зерна в стране вдоволь - цены рухнут. Молодец, товарищ Речник…
После трактира госпожи Жозефин они гуляли еще долго. Куда они идут, Димка догадывался, а окончательно понял, когда они прошли мимо сгоревшей кондитерской братьев-пиратов. Кондитерская так и стояла заколоченная.
Музей технических новинок - бывшие мастерские сеньора Франсуа, невезучего невампира, - находился на прежнем месте и продолжал работать. Вот директором его был… Димка даже не поверил своим глазам.
Директором музея был фавн, тот самый, что приходил в составе самозваного уличного комитета выгонять всех из дворца. Фавн, увидев Димку, заблеял, что пусть господин-гражданин-товарищ не сомневается - в музее все осталось как было, все работает и мастера все прежние, никого не прогнали…
Кэтти вошла в зал, где все действительно осталось по-прежнему, разве что на каждом предмете повисла табличка с надписью… И пропала.
Димка с Флоранс посмотрели, как она мечется по залу, бросаясь то к столику с шашками, то к модели корабля, то к витрине с пуговицами, и поняли, что мышанка застрянет здесь не на три дня, а на всю неделю.
Флоранс, кстати, наткнулась на местную повариху и задержалась с ней, обсуждая различные рецепты "лепешек по-яггайски". Димка остался в гордом одиночестве.
Он постоял дурак дураком, потом оттащил в сторону зомбяшку, бормочущую, что она такой начинки не знает и должна услышать-сделать-попробовать…
- Моя идти искать вождь.
- Иди, - отмахнулась нахальная жена. - Я буду здесь.
Димка, посвистывая, отправился к дворцу.
Знал бы он, что сегодня произойдет на Дворцовой площади…
- Драконы! Драконы!
Димка все-таки разузнал у зомбяшки, как выглядят здешние черти, поэтому усмехнулся. Крик полностью соответствовал бессмертному: "Демоны! Демоны!"
Да, вместо демонов, чертей и бесов в мире Свет были драконы. Огромные крылатые ящеры, разве что не огнедышащие. Вместо огня драконы насылали кто смертельный сон, кто безудержную ярость, кто еще чего интересное.
По сути, между демонами и драконами больше сходства, чем различия. И те и другие могущественны, практически бессмертны, нечеловечески мудры… Кто сказал, что мудрость непременно должна быть доброй?
- Драконы!
"Живьем брать драконов!" - хмыкнул Димка. В мире Свет драконы встречались не чаще, чем на Земле - ангелы и демоны.
Он уже почти подошел к решетке дворцовых ворот (калитку почти разобрали), как по земле скользнула гигантская тень.
Димка поднял голову и окаменел.
Над ним, раскинув уродливые крылья летучей мыши, парил…
Нет, не дракон.
Бомбардировщик "В-2".
"Стелс".
Глава 40
На одну жутковатую секунду Димке показалось, что наступил конец света, кирдык и пиндык в одном флаконе, что американцам надоело играться в шпионские игры и они начали полноценное вторжение.
Сейчас на беззащитный город полетят бомбы…
Тьфу.
Димка выдохнул и прислонился к стене. Сердце отчаянно колотилось, прямо-таки билось о ребра.
Не бомбардировщик, нет. Вообще не самолет.
Слишком медленно, слишком плавно, слишком деревянное дно.
И эти стальные диски в днище очень знакомы…
Над столицей парил первый в этом мире летательный аппарат.
"Лапута" мастера Сильвена. Форму которой выбрал господин Шарль, исходя из того, что она будет наиболее пугающей.
Вот только откуда?
Димка вспомнил, куда отправился мастер, и напрягся. Северо-западная Красная армия находилась в состоянии войны с революционной властью. Что, если они решили одним ударом решить все свои проблемы, уничтожив Речника и все революционное правительство?
Кажется, он рановато успокоился…
Димка влетел в ворота и побежал к дворцу, размышляя на бегу над двумя вещами: какой смысл бежать туда, куда сейчас могут упасть бомбы, и является ли пуленепробиваемость яггаев еще и бомбоустойчивостью?
Он как раз вспомнил, что взрыв ворот во время штурма дворца очень даже неплохо на него подействовал, как "Лапута" сделала бесшумный вираж (хотя в ушах у Димки и зазвучали космические звуки полета летающей тарелки из мультфильма "Тайна третьей планеты") и приземлилась.
Прямо посреди Дворцовой площади.
Аппарат - назвать его самолетом язык не поворачивался - был огромен. Двадцать метров в длину и верных метров тридцать в размахе крыльев. По краям деревянной платформы - наклоненный наружу окованный сталью бортик высотой до груди человека. То бишь хуманса. Впрочем, эльфы тоже были видны по грудь: в шлемах и красных мундирах Третьего гвардейского полка.
Димка достал револьверы и взвел курки. Он ничего не имел против ребят из эльфятника, но торчащие из бойниц борта шестиствольные рыла пулеметов наводили на мысль, что на гражданской войне спокойно стреляют и в родственников, не то что в случайно знакомых яггаев. А пулемет - это больно.
В центре "Лапуты" торчала накрытая полотном конструкция, которую он принял за рубку управления. Сообразить, что рубку тряпками не накрывают, иначе прилетишь не туда и не так, как планировал, он не успел. В центре правого борта открылась дверь.
Стальной, со следами ковки и редкими пятнами ржавчины борт, казалось бы, просто требовал, чтобы дверь открылась с жутким скрипом и упала на землю. Нет, она распахнулась бесшумно, наружу выдвинулся и коснулся земли короткий трап. Ерунда, что деревянный…
Из двери вышли (уже хорошо, что не выскочили) два красноформенных эльфа со знакомыми Димке двуствольными ружьями. Они встали по краям трапа почетным караулом, после чего начали спускаться представители прибывшей делегации.
Незнакомый эльф в мундире с плотно вышитыми золотом рукавами, второй красномундирник, с лицом генерала, против ожидания - хуманс, эльф Мишель - хоть кто-то знакомый…
Мастер Сильвен!
Димка обрадовался, хотя появление собакоголового инженера никак не доказывало миролюбие делегации.
- Добрый день, господин Хыгр! - Мастер Сильвен рванулся вперед, нарушая торжественность высадки, которая уже начала напоминать Димке прибытие инопланетян.
Не обращая внимания на револьверы, собакоголовый бросился к Димке, отпихнув в сторону ошалевшего от такой наглости эльфа-генерала - ну, наверное, генерала.
- Добрый день, добрый день! Господин Хыгр, вы не поверите, я все-таки сделал это!
Чего тут верить не верить… Вон ваша леталка стоит посреди площади.
- Мы летели! Вы представляете, мы летели!
Глаза мастера просто горели. Да и лица всех остальных, как успел рассмотреть Димка, тоже были слегка безумными. Правильно, здесь полеты - совсем не обычное дело, а что-то из области сказок и преданий. Как для Земли - путешествие во времени.
- Добрый день! - От дверей дворца подходил черный эльф Жозеф вместе с десятком полицейских. - Я начальник столичной полиции гражданин Жозеф Ресин. Именем революции я требую, чтобы вы назвали себя, а также цель вашего… прилета.
Эльф-генерал невозмутимо оглядел Димку - качнулась толстая эльфийская коса замолчавшего мастера, Жозефа, его отряд…
- Интересно… Это так у вас теперь принято встречать союзников?
С двух сторон стола сидели представители двух враждебных армий.
Товарищ Речник, спокойный, как валун на дороге, справа от него - непроницаемый Жозеф, слева - изрядно исхудавший за последнее время, а потому выглядевший высохшей мумией зомбик Сталевар.
Напротив сидели генерал Морис, тот самый эльф, которого Димка принял за самого главного генерала. Морис на самом деле был генералом, только не самым главным. Командующим Третьим гвардейским, а нынче полновластным диктатором северо-запада был маршал Меверик, по давней традиции смутных времен присвоивший себе это звание самостоятельно. Маршал был не настолько дураком, чтобы отправляться через полстраны на неопробованном летательном аппарате прямо в логово революционеров, которые, возможно, сначала отрубят ему голову, а только потом задумаются, чего он прилетал. Тем не менее маршал послал в качестве главы экспедиции своего зама - генерала Мориса.
По левую руку от генерала сидел эльф Мишель - командир эльфятника, справа, по логике, должен был бы находится командующий войсками, но здесь беспокойно ерзал нервничающий мастер Сильвен.
В одном из торцов стола сидел невозмутимый господин Шарль, который обладал неясным статусом и вполне реальным авторитетом у обеих сторон. Напротив него торчал меховым чучелом единственный специалист по иномирным технологиям яггай Хыгр, он же Димка.
Как честно признался впоследствии генерал, когда они получили письмо от господина Шарля, доставленное странноватой группой, состоящей из собакоголового, хуманса, двух черных эльфов и троллихи, то не поверили ему. Летательные аппараты, метатели пуль, шпионы из иных миров… Бред.
Но разведка доносила о появлении у интервентов тех самых метателей, поэтому маршал Меверик принял рабочую версию о том, что письмо на самом деле от господина Шарля и написана в нем правда. На первых порах маршал не собирался прислушиваться к рекомендациям, данным в письме, - как любой военный, он несколько презрительно относился к полицейским, сколь угодно умным, - поэтому планировал построить "Лапуту", после чего прилететь на ней в столицу и разгромить революционеров к синекрылым драконам.
К счастью, маршал был умным (а иначе, как подумал Димка, господин Шарль не послал бы к нему мастера), поэтому сообразил, что у товарища Речника есть специалист по технологиям, а значит, против любой летательной машины может быть разработано и применено неизвестное пока маршалу средство противодействия.
Второй мыслью маршала было отправить в столицу пару-тройку верных людей, чтобы тихонько прирезать специалиста в темном переулке, но, к счастью для Димки, мысль была короткой и отвергнутой почти сразу. Глупо разбрасываться информацией, не менее глупо начинать грызню, когда враг уже делит твою страну, как пирог на праздник.
В итоге предложение господина Шарля, набросанное на колене, второпях, посреди дороги, было принято практически без изменений. Построить "Лапуту", объединиться с революционерами во временный союз, помочь северо-восточной Красной армии, которая воевала с интервентами Той страны без помощи, без поддержки и уже почти без ресурсов, после чего вытолкать врага из страны, а уж затем собраться вместе и решить, как жить дальше.
Маршал поскрипел зубами и согласился. Еще одной - можно сказать, главной - причиной было то, что северо-запад при всей своей промышленной развитости не обладал достаточным уровнем сельскохозяйственного производства… Проще говоря, продуктов на всех жителей не хватало, и там мог вскоре наступить не вымышленный, а самый настоящий голод.
Совещание за овальным столом шло долго, то спокойно обсуждались аспекты взаимодействия, то вскипали волны старых и новых обид и взаимных упреков. Тогда в разговор вступал господин Шарль, двумя-тремя словами гася разгорающийся огонь ссоры. Не то чтобы его слушались, просто за столом собрались люди, которые следовали разуму, а не своим чувствам.
В итоге было заключено самое невозможное - на взгляд Димки - соглашение во всех известных Димке мирах. Революционеры и контрреволюционеры объединились для того, чтобы совместно изгнать из страны общего врага, а потом, фигурально выражаясь, подраться между собой, чтобы определить, кто в берлоге медведь.
Димка все это время чувствовал себя китайским болванчиком, который постоянно молчит и только кивает головой в нужный момент.
"Мы можем поссориться и лить кровь друг друга, а потом придет враг с оружием из другого мира, которому выживший не сможет ничего противопоставить. Не так ли, господин Хыгр?" - "Да, вождь". - "Вам нужен хлеб, а нам нужно оружие. И всем нам нужно помочь северо-востоку, иначе на нашу землю придет враг с метателями пуль, которые косят толпу, как жнец колосья. И это еще не самое страшное оружие, не так ли, гражданин Хыгр?" - "Да… вождь". - "Вы видели нашу "Лапуту"? Вы сможете сделать что-то подобное? Нет! А ведь может понадобиться построить и что-нибудь другое из машин иного мира. Так, Хыгр?" - "Да".
Короткий перерыв. Димка стоит на балконе, смотрит на протекающую под ним воду (балкон выходил на заднюю сторону дворца) и думает. О том, что напрасно не курит.
Хотя яггай, да еще в котелке, и без того зрелище не для слабых нервов…
- О чем думаете, гражданин Хыгр?
Товарищ Речник положил на перила футляр, извлек из него курительную трубку, темно-красную, изогнутую, аккуратно набил ее табаком, щелкнул магической зажигалкой и затянулся. Проследил взгляд Димки.
Руки, держащие трубку. Покрытые почти зажившими, но ощутимыми следами от ожогов. Следы пыток…
А ведь пытал Речника господин Шарль…
- Думаете о том, почему я не мщу гражданину Шарлю, несмотря, - тролль махнул рукой - вот на это?
- Да. Нет. Моя думать, почему твоя быть вместе его…
- Почему мы вместе? Что объединяет лучше, как не общий враг? А руки…
Речник выпустил кольцо дыма:
- Я знал, что нарушаю закон. Нарушители бывают трех разновидностей: те, кто думает, что не попадется, те, кто считает закон несправедливым и думает, что его можно нарушать, и те, кто точно знает, чем придется заплатить в случае провала. Я знал, что меня будут пытать, был готов к этому, поэтому думаю об этом спокойно. Глупая ненависть к тому, кто сделал мне больно… - Речник улыбнулся уголком рта, - не мешает мне видеть в нем одного из самых умных людей современности. Вы со мной не согласны?
Димка подумал, кого же товарищ Речник считает самым умным человеком современности.
- Вижу, согласны. Ведь вы тоже пришли именно к нему… Да-да, я немного знаю историю вашего появления в столице…
Димка не выдержал и улыбнулся, вспомнив о том, что выбрал господина Шарля как единственного известного ему сумасшедшего, который согласится взять на работу яггая.
- Я, - продолжал окутанный клубами табачного дыма Речник, - в отличие от короля не смотрю ни на происхождение, ни на традиции. Если я вижу человека, который может работать, я возьму его к себе. И мне плевать, бывший ли он крестьянин или из королевской семьи и работал ли он раньше начальником королевского сыска. Гражданин Шарль - мой советник по особым вопросам… таким, как война с иными мирами. И мне от него нужны не благородное происхождение, умение угадать мои желания или изобразить работу. Мне нужно только две вещи: ум, - Речник с силой ткнул себя пальцем в лоб, - и желание работать. Умный и ленивый никогда не сделает ничего, глупый и трудолюбивый натворит такого, что не разберутся и десять Шарлей…
Речник задумался:
- Да… Мне бы десять Шарлей…
- Кто тут вспомнил меня? - Господин Шарль был спокоен, он просто вышел покурить на балкон.
- Да вот, гражданин Шарль, разговариваю с вашим помощником. Понимаю, почему вы в свое время взяли его на работу. Иногда чувствуешь желание выговориться, и лучшего собеседника найти невозможно…
Речник аккуратно выколотил трубку, сложил ее в футляр и ушел.
- Что вы думаете о "Лапуте", господин Хыгр?
Димка думал, что один переносной зенитно-ракетный комплекс разнесет ее в щепки и остается только молиться, чтобы противник не притащил в этот мир ничего похожего.