Глава 42
Рисунок ушел к стоящим в темноте…
- ХЫРР!
Огромное темное пятно прыгнуло к пленнику, превращаясь в не менее огромного рычащего яггая. За те несколько мгновений, что он летел к столу, зомбик успел подумать сразу о множестве вещей:
- что яггаи могут не любить вот эту статую;
- что яггаи могут не любить нарисованные статуи;
- что яггаи могут не любить статуи вообще;
- что яггаи или даже один конкретный яггай может не любить зомбиков;
- и наконец, что яггаи как раз могут любить зомбиков, особенно хорошо проваренных…
Лапища яггая припечатала рисунок к столу:
- Хыррр… твоя… хыррр… видеть… такая… Где?!
- Я же говорю. - Мишель первый раз подумал, что он напрасно связался с "друзьями". Потому что к допросам и пыткам он был морально готов, а вот к общению с дикарем-людоедом - нет. - Я же говорю… Говорю же я…
Перед глазами зомбика стояла картинка кучки обглоданных косточек и сыто поглаживающего себя по животу яггая. Хорошая фантазия не всегда хорошо.
- Где. Твоя. Видеть. Это?!
Яггай еще раз хлопнул ладонью по столу.
- В книге, - заторопился зомбик, - в волшебной книге с движущимися картинками. Эта картинка шла первой…
Димка не любил пытки. Понимал их необходимость в определенных случаях, знал, что для мира Свет это не жестокость, а повседневность… Но не любил.
Поэтому он пришел только на сам допрос, да и на него, если честно, идти не хотелось: много ли веселого в зрелище избитого, измученного, окровавленного зомбика? Не хотел, но пошел. И не пожалел. Или пожалел? Димка и сам еще точно не знал.
На рисунке была статуя Свободы. "Самая главная статуя нашей страны".
США.
Хотя с другой стороны, проверить, не соврали ли товарищи пришельцы, не имел возможности ни Димка, ни зомбик. С тем же успехом они могли оказаться уругвайцами или колумбийцами, просто решившими похвастаться перед дикарями.
- Что там быть еще?
Зомбик заговорил. Путаясь (что раздражало) и вдаваясь в излишне мелкие подробности (что помогало), он описал все те картинки, что представали перед ним с экрана волшебной книги.
После подробного описания статуи Димка еле сдержался, чтобы не почесать голову.
Статуя Свободы - зомбик вспомнил, что назвали ее именно так, - стояла на холме. На зеленом холме у города. Димка точно помнил, что американская статуя находится на острове. Он долго добивался точного описания картинки - может, это была все же картинка, то есть нарисованное, вымышленное изображение? Нет, зомбик достаточно точно описал видеозапись, сделанную, похоже, с вертолета… Компьютерная графика? А смысл?
Кроме статуи на видео были красивые, явно специально подготовленные виды городов, по которым понять, к какой стране они относятся, было сложно.
Димка не перебивал, внимательно слушая, а Мишель, выплескивая весь свой страх, говорил и говорил, рисовал картинки и опять говорил, говорил, говорил…
Высокие, невообразимо высокие дома, сделанные из блестящего стекла…
Яркие, гладкие кареты без лошадей, то катящиеся по улицам, то молниеносно проносящиеся по прямым, как стрела, и ровным, как стол, дорогам…
Летающие машины в виде огромных рыб с крыльями… Медленно плывущие в небе… Зомбик даже запомнил, что машины носили собственные имена, одну называли именем древнего могучего богатыря, Мишель понял его значение, как нечто имеющее отношение к святым горам или какому-то святому…
Огромные белые корабли, горами плывущие по ослепительно-синим морям…
Множество людей на улицах, цветные одежды, ослепляющие своей пестротой и многообразием… Зомбика почему-то особенно поразило, что все они были без шляп, казалось, что наступил некий внезапный праздник и люди выбежали из домов кто в чем был…
- Какая люди?
- Разные, - вздрогнул Мишель, - мужчины, женщины… Дети были.
- Хыррр… нет. Какая лицо? - Димка обвел свою морду ладонью. - Какая волос? Какая глаз? Какая люди?
- Разные… Хумансы, точно хумансы. Волосы разные, светлые, черные… У одной девочки - розовые. Кажется, пара зомбиков была, но я не уверен…
Димка вздохнул. Зомбики, они в нашем мире часто встречаются. Особенно вечером в подъездах… Хотя навряд ли в рекламный ролик впихнут наркоманов…
- Черная лицо быть?
- Черные? Нет, черных не было. Ни одного не видел.
Вот и поди пойми, то ли это не Америка, то ли негров просто попрятали, не из расизма, а из нежелания пугать иномирян. С черными лицами здесь только черные эльфы, а они особой любовью не пользуются.
Зомбик посмотрел на задумавшегося Димку и тихо продолжил.
Огромная огненная стрела, взлетающая высоко-высоко, так, что Земля кажется маленькой голубой тарелкой, там, внизу. Пришельцы говорили, что если бы не свобода в их стране, всеобщее равенство и братство, то полететь туда, в небо, они бы не смогли никогда…
Как назло, достопримечательностей или легкоузнаваемых сооружений в ролике не было, или зомбик, мать его за ногу, их не запомнил. А то, что он запомнил, не знал Димка. Высокая игла башни с расширением вверху. Что это? Москва? Канада? Малайзия?
На здоровенном камне, похожем на постамент Медного всадника, стояли пять человек, гордо смотрящих вперед. Это кто такие? В пояснениях к ролику пришельцы упоминали неких отцов-основателей. Это парни с памятника? Или кто-то другой?
- Потом… - Зомбик вздрогнул. - Они показали, что бывает, когда после революции к власти приходит тиран.
Вторая часть ролика была просто пугающей, на что, похоже, и была рассчитана. В мрачных, черно-коричневых тонах, с жутковатой музыкой, она пугала зомбика так, что он до сих пор вздрагивал, когда вспоминал об увиденном.
Сюжет строился так: портрет человека, вполне мирного, совсем не похожего на людоеда, музыка слега стихала, а потом - бац! Тела казненных, крупным планом лица замученных, тюрьмы, лагеря, худые, как скелеты, дети…
Зомбик запомнил только нескольких тиранов.
Человек, одетый как дворянин, с высоким лбом, маленьким острым носом и белыми волосами… Димка по такому описанию не понял бы, кто это, если бы следом за ним не шли картинки с гильотиной и грудами отрубленных голов. Гражданин Робеспьер…
Легко опознавался и человек с "полукругом" на голове. Месье БонАпарт.
А вот остальные кровавые тираны…
Человек в военном мундире и со шкиперской бородой. Кто это?! Тем более что показывали его на фоне виселиц.
Еще человек, в простом, городском камзоле и с пышными черными усами. Судя по ряду - лагеря, колючая проволока, казни. Кто это? Сталин? Гитлер? Саддам? Кто?
Еще один предводитель, худой, в костюме с галстуком, в очках… Кто?
Мишель вздохнул, вспоминая. После огненного вала, затапливающего целый город, оставляющего только обгорелые дома и скелеты, опять заиграла тихая спокойная музыка, потекли виды природы. "Это - наша страна". Тут уж вздохнул Димка. По описанию зомбика страну угадать было невозможно. Бескрайние леса… На самом деле бескрайние? И какие? Тайга, лиственные, джунгли? Съемка шла с высоты, понятно, что лес, но не больше. Горы с белыми вершинами, поля золотистой пшеницы, реки среди зеленых полей, степи до горизонта… Заканчивался ролик солнцем, садящимся в океан, и пальмами на фоне заката.
- Ну что? - спросил господин Шарль, когда пауза слишком уж затянулась.
Димка поднял голову:
- Моя думать, моя знать.
США. Судя по всему - США. Слишком уж профессионально давит на мозги ролик, американцы это любят. А различия… Похоже, в истории США пришельцев произошли какие-то изменения в прошлом. Но скорее всего, США.
- Расскажете потом.
Димка шел к мастеру-оружейнику. Скоро собирались вылетать на "Лапуте" на фронт, а он так и не подарил Флоранс револьвер.
Генерал-эльф и господин Шарль пришли к единому выводу: нужно помочь Красной армии северо-востока. Во-первых, нужно выгнать из страны интервентов, во-вторых, пора прекращать междоусобицу и начинать наводить порядок, иначе голод придет на самом деле. И самое главное для Димки и господина Шарля - город Шайнерой находился на побережье, в зоне влияния захватчиков Той страны.
Господин Шарль планировал тайно перебраться через линию фронта, чтобы добраться до города. Но зачем? Если можно отодвинуть фронт.
Димкино колесо-штамп уже начали переоборудовать в машину для получения магического концентрата. "Лапуте" того запаса, что уже был на корабле, хватит, но полеты никто заканчивать не собирается.
Вот и оружейная, ступеньки вниз, низкая дверь…
- Добрый день, гражданин Хыгр. Ваш заказ. - Улыбающийся мастер кладет на стойку револьвер.
Что?
- Это не моя.
Димка заказывал маленький револьвер, с коротким стволом, костяными рукоятками и маленьким, совсем крошечным сердечком. Перед ним лежал черный, размерами немногим меньше его собственных карманных гаубиц.
- Это мой.
Димка обернулся. Господин Шарль улыбался своей странной улыбкой:
- Я тоже решил приобрести себе подходящее оружие. Последнее время вокруг появилось слишком много нового, нужно не отставать.
- Прошу прощения, господин Хыгр, - мастер улыбался, как кот у пустого кувшина сметаны, - но я не мог отказать вашему другу… Вот ваш заказ.
Димка протянул руку к револьверу, успел заметить неладное…
- Это мое! - Неизвестно откуда вынырнувшая Кэтти выхватила оружие из-под Димкиных пальцев. - Я тоже такое себе хочу!
- Ах да… - Глаза мастера просто превратились в щелочки. - На самом деле - вот ваш заказ.
Димка наконец-то получил то, что хотел. А толку? Револьверов в столице скоро станет больше, чем лошадей.
Сделал подарок, называется…
Глава 43
Огромное плоское поле под ярко-голубым солнечным небом. Было бы лето, добавился бы еще и зеленый цвет травы, а в феврале других вариантов нет - серо-желтая пожухшая и вымоченная зимними дождями трава.
Отличное место для битвы.
На краю поля стоит саламандр в офицерской форме.
Полковник Гастон де Абиль, командир седьмого мушкетерского, с тоской смотрел на противоположную сторону поля, туда, где грозовой тучей собирались в шеренги темно-синие мундиры вражеских солдат.
Та страна…
Давний враг воспользовался смутой, устроенной проклятыми горожанами. Или сам все это устроил?
Полковник помнил, что первые отряды вражеского десанта появились раньше, чем известия и революции в столице. Слишком быстро. Как будто знали.
Командир гвардейского полка объявил себя диктатором, продержался на этом посту почти месяц, после чего был убит, и теперь в городке, названия которого полковник не помнил и не собирался запоминать, грызлись за власть три претендента, все силы гвардии отвлекая исключительно на собственную поддержку.
А простые солдаты в это время воевали. Воевали и умирали.
Полковник взглянул в глубь леса, где находились остатки его полка. Находились… Прятались!
Самое мерзкое, полковник не смел их осудить. Да, он мог послать людей на смерть… Но не на верную же!
Еще вчера у него был почти полноценный полк. Сегодня - полтора батальона, отброшенные на несколько миль к лесу. И сегодня они или выйдут на это поле и умрут все до одного, или отступят еще на несколько миль. А потом еще и еще…
Полковник Гастон поймал себя на мысли, что он уже не с такой ненавистью относится к революционерам, как в первые месяцы безвластия, да и среди офицеров полка прекратились разговоры о том, что Речник - агент Той страны. Если бы он был агентом, чего проще - собрать армию горожан и ударить в спину. Впереди - враг, позади - предатели. Королевские войска проиграли бы эту бесконечную войну еще к осени.
А так они проиграли ее вчера. Смелость, храбрость, стойкость - ничто перед новым оружием Той страны.
Вчера они вышли друг против друга. Два войска на одном поле. Только пехота. Нет кавалерии, нет артиллерии… Нет еды, нет одежды, нет пороха… Нет ничего. Кроме понимания - врага нужно остановить.
- Готовы? - спросил он у подбежавшего адъютанта.
- Да.
- Егеря?
- Готовы.
Готовы… Все три. Все, что вчера осталось от егерской роты.
Полковник прислонился к дереву и закрыл глаза, вспоминая…
- Что это там такое, господин полковник?
У Остина всегда было чутье не неприятности, хуманс все-таки. Гастон поднес к глазам подзорную трубу.
- Кажется, пушки?
- Маленькие какие-то…
С двух сторон выстроившегося вражеского войска находились две пушки. Высокие колеса, тонкие стволы какой-то странной формы…
- Картечницы?
- Непохоже…
- Их всего две. Много выстрелов сделать они не успеют. Вперед!
Запели трубы: "Вперед, вперед, руби врага!" Затрещали барабаны. Ровные, на загляденье, ряды солдат мерным шагом двинулись на врага.
Если бы кто-то смотрел на поле битвы сверху, то он увидел бы темно-красные квадраты, ползущие по зеленому полю в сторону остановившихся синих шеренг.
"Почему они стоят? - мелькнула мысль полковника. - Чего ждут?" Появилось и усиливалось ощущение ловушки. Но какой? Кавалерия? Нет, скрытно не подойдет… Артиллерия? Негде замаскировать… Хотя почему негде? Что, если пушки стоят за солдатами, чтобы ударить в упор?
- Стоять! - Гастон привстал на коне и взмахнул саблей.
"Сто-о-ой на месте", - взвизгнули трубы. Солдаты остановились.
- Господин полковник, - лейтенант Остин подскакал ближе, - мы не подошли на дистанцию уверенной стрельбы…
- Значит, будем стрелять неуверенно! Открыть огонь!
В глазах лейтенанта блеснула уверенность. Его чутье подсказывало, что они поступают правильно…
К сожалению, от ловушки это не спасло.
Солдаты полковника вскинули ружья к плечам, и в этот момент со стороны врага донесся короткий сигнал трубы. Неизвестный, хотя все сигналы войск Той страны полковник знал.
- Что?
На войско обрушилась смерть.
Пушки, стоявшие с двух сторон поля, выстрелили. Нет, не выстрелили, взревели. Не просто залп, настоящий поток пуль ударил в красноформенных солдат, сбивая их на землю, ломая строй.
- Открыть огонь! - Полковник слышал о появившемся у врага новом оружии, якобы позволяющем стрелять со скоростью чуть ли не по пуле в секунду, но до сих пор считал эти слухи сказками.
Солдаты, храбрецы, которые не отступили бы и перед армией из самого ада, пытались стрелять, но гибли, не успев прицелиться. Мимо полковника пробежал дезертир с обезумевшими глазами - первая капля, которая может прорвать плотину. Гастон выстрелил ему в затылок и закричал:
- Отступать!
Сопротивление только уничтожит остатки полка.
Со стороны противника донеслись радостные вопли и выстрелы, судя по всему - в воздух, от избытка чувств. Чтоб вас сержанты палками поколотили…
- Отступать!
Отступление. Бегство.
Войска полковника Гастона пытались огрызаться, но темно-синяя масса неостановимо двигалась, вынуждая их отходить. Будем честны, новому оружию противопоставить было нечего. Хотя…
Только однажды удалось… Нет, не остановить, слегка задержать их. Егеря, привычные к тому, что противника всегда больше, и умеющие прятаться от вражеских пуль, залегли в овраге.
Расстрелять из метателей пуль солдат, которые почти не видны в густой траве, было невозможно. Правда, несколько человек погибло, когда противник сообразил стрелять по тому месту, где всплывало облако дыма. Но и егеря быстро начали менять место после выстрела. Левый край вражеского строя смешался, егерям удалось даже прикончить двух солдат, управляющих метателем. Воодушевленные солдаты Красной армии бросились было вперед…
Нет. Безуспешно. Солдат отогнала стрельба из метателей, а егерей обошли с двух сторон и расстреляли. Спаслись только трое, самые везучие.
Синемундирники гнали красноармейцев до самого вечера, пока не наступили сумерки. Тогда только остаткам полка удалось собраться в лесу. Солдаты спали, офицеры планировали завтрашний бой. Никто не сомневался, что он, скорее всего, будет последним. Но и сдаваться никто не планировал.
- Будьте вы прокляты!
Гастон очень надеялся на два сводных отряда лучших стрелков. Дружный залп мог уложить тех, кто стрелял из метателей, что давало шансы остальным…
- Прокляты!
Враг тоже сделал выводы из вчерашней стычки с егерями. Метатели и стрелков прикрывали два металлических щита.
Оставалась надежда только на егерей. Маленькая.
От приближающихся шеренг противника донесся уже знакомый треск метателя. Над правым поднималось облачко белого дыма, стрелкам чем-то не понравились кусты. Подозревали, что ли, что там кто-то спрятался?
На мгновение все внимание вражеских солдат обратилось вправо.
Слева, в получейне от второго метателя, взорвалась земля.
- Ну что?
- Близко идут…
В выкопанной ночью и замаскированной дерном яме скорчились три егеря: два зомбика и тролль.
Их план был вызывающим, самоубийственным и почти безнадежным. Если бы он пришел в голову полковнику, то был бы отвергнут в ту же секунду. Но егеря придумали этот план сами и сами вызвались его осуществлять. Последняя, отчаянная ставка.
Шагах в десяти от них остановился ненадолго тот самый, созданный драконами, метатель. Колеса, как у пушки, броневой щит, сбоку - рукоять, как у ручной мельницы, сверху - воронка.
- Ты смотри, шесть стволов…
- Вот все шесть мы им и завяжем узлами…
Один из зомбиков щелкнул зажигалкой и поднес ее к фитилю гранаты. Один удачный бросок, мощный взрыв - и у врага одним метателем меньше. Три солдата против одной дьявольской штуки - неплохой размен, не правда ли?
- Погоди-ка…
Послышался отдаленный треск - все, и расчет метателя в том числе, повернулись налево… На секунду отвернувшись от спрятавшихся егерей.
- Давай!
Взлетел вверх дерн, доски от украденного и разломанного ящика. Если их не убьют сейчас, то пристрелят обозники - три солдата метнулись вперед в броске.
Услышав позади себя шум, стрелки метателя обернулись…
Грохот!
Пули!
Оскалившиеся лица!
Тролль выдернул тесак из груди солдата-эльфа, схватил окровавленными лапами лафет:
- Поворачивай!
- Я не умею стрелять!
- Они этого не знают!
Три егеря нацелили пулемет на тысячную армию.
Очень опасно перекладывать все свои надежды и особенно всю нагрузку на кого-то одного.
Как поступили бы солдаты любой армии, в которой нет пулеметов? Расстреляли бы наглецов-егерей из ружей. Солдаты двенадцатого мушкетерского полка Той страны уже привычно понадеялись на то, что с любой проблемой справится второй пулемет.
Постоянные и легкие победы расхолаживают. А быстрый и сокрушительный разгром резко обостряет хитроумие и сообразительность.
Пулеметчики второго расчета привычно развернули свое оружие в сторону захваченного пулемета. На минуту забыв о том, что на них из леса смотрит противник, не пожелавший упускать такого случая.
- Огонь!
Правый сводный отряд стрелков правильно понял команду. Залп ударил в сторону пулемета. Да, именно в сторону, потому что с такого расстояния попасть в цель можно только случайно. А случайность тем более вероятна, чем больше попыток вы сделали.