Я кивнул и подошел к двери вагона, ощетинившейся острыми пластинами прорванного изнутри железа. Ни металл, ни алхимические формулы не сумели удержать тварь внутри, и немудрено - ведь предназначались они для отражения вторжения извне.
- Приступаем? - поспешил ко мне помощник коронера.
- Одну минуту.
Занавесь не позволяла заглянуть внутрь, но мне и не требовалось делать этого, чтобы знать, какое именно зрелище ждет в разгромленном вагоне. Кровь. Одуряющим запахом крови тянуло оттуда просто-таки с убийственной силой.
Отдергивать брезент не хотелось.
Ну я и не стал. Вместо этого дошел до конца вагона, перескочил на лесенку и забрался на исцарапанную крышу. Прошелся по ней, чувствуя, как слегка пружинят под ногами листы железа, не заметил ничего подозрительного и вернулся на перрон.
Неправильно.
"Неправильно" - вот единственное слово, которое пришло на ум.
Однажды мне довелось видеть вагон, выпущенный в рейс с поврежденной алхимической защитой, так вот - от него не осталось почти ничего. Какие-то жалкие ошметки металла и человеческой плоти, спаянные в неразделимое целое.
Здесь все не так. И это неправильно. Ведь если нарушена защита, если сумела просочиться внутрь сущность, то в эту лазейку вслед за ней хлынуло бы безвременье и тогда вагон неминуемо разметало бы на куски.
Что же стряслось?
Сущность призвали или подземкой воспользовался тот, кому делать этого не стоило? Некто, ощутивший себя запертым в стальном вагоне на веки вечные? Пойманный в ловушку собственным сознанием?
Но как тогда он умудрился выбить дверь?
Я полез за новой сигаретой, но понял, что просто тяну время, и прямо поверх туфель надел безразмерные сапоги. Потом махнул рукой бойцам штурмового дивизиона, и те с оружием на изготовку окружили вагон полукольцом.
Тогда я попросил помощника коронера:
- Дайте мне минутку, - и откинул брезент.
Откинул - и немедленно отшатнулся назад. Внутренности затянуло узлом, к горлу подкатил едкий комок тошноты, враз перехватило дыхание.
Впрочем, ситуацию успел оценить и так.
Никаких следов проникновения извне. Никаких следов Вечности. Одни только кровавые ошметки, обрывки одежды и куски тел. Но это, к счастью, уже не по моей части…
Я отступил от вагона, вновь закурил и предупредил помощника коронера:
- Вын осите фрагмент, выкладываете на брезент. Я проверяю, прин осите следующий.
Эксперт спорить не стал, только протянул резиновые перчатки.
- Вам понадобится, - сообщил он и спокойно скрылся внутри.
Его напарник передал мне длинный прорезиненный фартук и отправился следом, а я выкинул окурок и закрыл глаза, готовясь к неприятной работе.
Пусть сущностям и не затаиться в изуродованных телах, но Вечность коварна. Она может напитать собой мертвую плоть, вдохнуть в нее противоестественный эрзац жизни, превратить в вечно голодное создание, одержимое идеей исправить чужой кровью собственную ущербность.
Поэтому вариантов только два: либо проверять останки на предмет заражения безвременьем, либо запустить в вагон бойца с огнеметом. Очищение огнем? Хорошо бы, но не в нашем случае…
Ян Навин явился, когда мы обработали не больше половины вагона.
- Вы еще не закончили? - удивился он.
- Как видишь.
- Виктор, ты понимаешь, что в остальных вагонах до сих пор находятся люди? - возмутился дивизионный комиссар, чей пижонский приталенный костюм на залитой кровью платформе смотрелся еще более неуместным, нежели обычно. - Ты подумай только, что наверху творится! Целая ветка подземки встала!
- Предлагаешь отправить тела прямиком в крематорий? Без проверки их ни один морг не примет!
- Хорошо, - сдался Навин, - попробую выторговать еще полчаса. Один черт, в таком виде вагон через Вечность гнать нельзя. - Он мрачно глянул на меня и спросил: - Есть предположения, что здесь стряслось?
Я поднял с перрона бумажный пакет для улик и спросил:
- Ты ведь в курсе, что некоторым людям не стоит спускаться в подземку?
- Людям с нестабильным внутренним временем?
- Вроде нас с тобой, да, - подтвердил я. - Только не прошедшим обучение.
Навин глянул на выломанную изнутри дверь и покачал головой:
- Простой человек не смог бы устроить подобный разгром. К тому же сам посуди, ну кто в здравом рассудке сунется в вагон подземки, зная, чем это закончится?
- Возможно, тот, у кого просто не было выбора? - усмехнулся я и покачал пакетом для улик перед лицом дивизионного комиссара.
- Что там? - потянулся Ян за пакетом, но я отдернул руку.
- Уверен, что хочешь это увидеть?
- Дай сюда! - Навин вырвал пакет, заглянул внутрь и поднял на меня озадаченный взгляд. - Вот дерьмо! - выдохнул он.
- Это еще мягко сказано, - поморщился я, стянул окровавленную перчатку и похлопал начальника по плечу. - Готовься. Газетчики нас с потрохами сожрут, когда пронюхают.
- Если пронюхают.
- В этом городе не умеют хранить секреты.
- Держи рот на замке, - предупредил Ян.
- Так точно, мой комиссар! - ухмыльнулся я.
Нервы, это все нервы.
В пакете лежали наручники. Обычные на вид наручники, за небольшим исключением: один из браслетов был разорван, на втором засохли ошметки кожи и куски плоти.
Если кто-то из детективов спустился с задержанным в подземку и того прямо вагоне скрутил приступ, на полицию не просто выльют ушат помоев. Полетят головы. И не рядовых исполнителей; на этот раз отдуваться придется начальству.
- Не паясничай! - потребовал Навин. - Надо выяснить, кто из наших ехал в этом вагоне. Установим личность полицейского - выйдем на беглеца.
- Не все так просто, - покачал я головой, - большинство тел изуродовано до полной неузнаваемости.
- Сделай что-нибудь! - потребовал Ян и встряхнул пакет. - А я попробую отследить наручники по серийному номеру.
- С людьми в вагонах что делать будем? - напомнил я.
- Заканчивайте с телами, и отгоним состав в депо, - решил Навин и зашагал к лестнице.
- Так мы продолжаем? - уточнил помощник коронера.
- Одну минуту, - попросил я и отошел к кабинке телефонного аппарата. Набрал рабочий номер, а когда Алан Портер поднял трубку, обрисовал ему ситуацию и попросил посмотреть материалы по вчерашнему убийству. Потом с тяжким вздохом отправился сортировать фрагменты тел.
Черт бы побрал эту работу…
Очистили вагон в итоге только через час. К этому времени у меня от выкуренных сигарет во рту стояла мерзкая горечь табака, руки дрожали и хотелось напиться вдрызг. Просто запереться у себя с ящиком дешевого виски и не появляться на людях как минимум пару дней.
Что выводило из себя больше всего - никакого толка от моего участия в осмотре тел не было. Впустую потраченное время и нервы. Без подобного опыта вполне мог бы и обойтись.
- Позвоните, когда будет готово заключение по вагону, - сунул я визитку криминалисту и вновь отошел к телефонной будке.
Набрал рабочий номер Яна Навина, но дивизионного комиссара не оказалось на месте. Тогда поднялся на улицу, выскользнул за полицейское оцепление, у которого по-прежнему толпились газетчики и жители окрестных домов, и зашагал прочь от карет скорой помощи и полицейских автомобилей.
Вскоре заметил на противоположной стороне вывеску бара, перебежал через проезжую часть, толчком распахнул дверь и шагнул внутрь.
- Два двойных виски. Чистого, - предупредил бармена, проходя в уборную.
Открыл кран, умылся, постоял немного, наблюдая в зеркало за медленно стекавшими по лицу каплями. Потом вытерся, пригладил волосы расческой и вернулся в бар.
Когда я уселся на высокий стул, то первым делом наставил палец на господина в темно-сером плаще и матерчатой кепке и предупредил:
- Ни слова! - потом влил в себя стаканчик виски и взял второй.
- Этот разве не для меня? - удивился Кай Дворкин, криминальный репортер "Осеннего вестника" и мой хороший знакомый.
- Нет, - отрезал я и выпил.
Слегка отпустило. Слегка.
- Бутылку этого пойла, будьте добры, - попросил тогда Кай бармена и выложил перед собой мятую двадцатку. Забрал бутылку и спросил: - Присоединишься?
Я только рукой махнул.
Мы перебрались за угловой стол; Дворкин разлил виски по стаканам и участливо поинтересовался:
- Совсем плохо?
- А сам как думаешь? - буркнул я и закурил. Затянулся, выдохнул к потолку струю дыма, снова хлебнул виски.
- Никак не думаю, - ответил Кай и достал мятую пачку папирос: - Чтоб ты знал, я привык оперировать фактами, а не догадками.
- Брось! - фыркнул я и стряхнул пепел, попутно убедившись, что до карандашной черты на белой бумаге остается еще как минимум пара затяжек. - Не намерен сейчас говорить об этом.
- Ты разбиваешь мне сердце! - оскорбился газетчик, потер крупный нос и выпил. - Весь город гудит! Люди боятся спускаться в подземку!
- Боятся? Не иначе из-за врак таких вот, как ты, бумагомарак, - фыркнул я, последний раз затянулся и вдавил недокуренную сигарету в дно пепельницы.
- Так позволь донести до людей правду.
- Правда - это не по моей части.
- Виктор! - потерял терпение газетчик. - Только вчера я по твоей просьбе перерыл весь архив газеты и даже не спросил, зачем понадобилась информация о Шарлотте Ли…
- Можно подумать, новость о ее убийстве прошла мимо тебя…
- Но почему расследованием банального убийства занимается специальный дивизион? При каких обстоятельствах была застрелена племянница члена городского совета, раз это дело отдали тебе? Виктор, чтоб ты знал - я очень хорошо умею делать выводы. У меня логическое мышление.
- Забудь про Шарлотту, - попросил я и допил остававшееся в стакане виски. - Когда появится что-то конкретное, узнаешь об этом первым.
Дворкин выдохнул струю папиросного дыма и уставился на меня через зависшую меж нами пелену.
- Что стряслось в подземке? Сущность прорвалась в вагон? Не выдержала защита? Сколько жертв?
- Хватит, Кай, - поморщился я и разлил по стаканам остатки пойла.
Несмотря на выпитое, голова оставалась ясной-ясной, мысли не путались, и делиться служебной информацией с приятелем не было ни малейшего желания.
- Мне нужно хоть что-то! - заявил тогда газетчик, пододвигая к себе стакан. Дворкин подался вперед, тяжело навалился на стол и прошептал: - Виктор, от тебя ведь не убудет…
Я задумчиво посмотрел на него и столь же тихо ответил:
- Это был не прорыв.
- Бомба?
- Нет, не бомба.
- Тогда что?
- Не знаю.
- Не знаешь? Ты?!
- Полагаю, всему виной трагическое стечение обстоятельств, - заявил я и допил виски. Внутрь будто жидкий огонь провалился.
- Виктор! - перехватил меня за руку газетчик. - Ты ведь не морочишь мне голову?
- Даже в мыслях не было, - ответил я и в свою очередь спросил: - Не в курсе, стачка профсоюза транспортников еще продолжается?
- Профсоюзные деятели имеют к этому какое-то отношение? - насторожился Кай.
- Думаешь, я кинул бы тебе такую кость, будь это так?
- Не кинул бы, - вздохнул Дворкин и сообщил: - Да, стачка так и продолжается, а что?
- Это личное, - отмахнулся я, поднялся из-за стола и надел шляпу. - Позвоню.
- Очень на это рассчитываю.
- Не сомневайся даже, - усмехнулся я, вышел на улицу и снова закурил.
Постоял на крыльце, потом застегнул плащ и зашагал по тротуару, рассеянно поглядывая по сторонам. Давно рассвело, но небо затянуло полупрозрачной пеленой, на которой бледным кругом выделялось солнце. Похолодало, улицу понемногу затягивал туман.
Я никуда не торопился. Просто шел по городу, чувствуя, как постепенно отпускают тревоги и заботы. Свежий воздух и полбутылки дешевого виски сотворили маленькое чудо, и перед глазами перестали маячить оторванные конечности и расчлененные тела.
Несчастный случай, это всего лишь несчастный случай. Никакого злого умысла.
Но легче ли от этого близким погибших?
Я уже прошел мимо газетного киоска, когда решил купить пачку сигарет, и резко остановился, охлопывая себя по карманам. Отыскал бумажник, обернулся и краем глаза заметил резкое движение, словно кто-то поспешно свернул в переулок.
Сразу вспомнилось вчерашнее ощущение слежки, но суетиться я не стал, спокойно купил пачку сигарет и принялся перекладывать их в портсигар, ожидая возвращения топтуна.Никого в итоге так и не дождался.
Показалось? Вовсе не уверен.
Тогда я зашагал дальше и вскоре очутился на небольшой площади, запруженной молчаливыми людьми. Тронутые стояли плечом к плечу, не разговаривали, почти не шевелились и выглядели столь жутко, что у меня на затылке зашевелились волосы.
Стачка, организованная профсоюзом грузчиков, отличалась тем, что принимали участие в ней исключительно тронутые, и, надо сказать, их молчание действовало на нервы ничуть не хуже криков разгневанных работяг, но обходилось их отсутствие на рабочем месте куда как дешевле.
Подойдя к приглядывавшему за порядком патрульному, я продемонстрировал служебный жетон и осведомился о ближайшем питейном заведении. Полицейский удивленно наморщил лоб, резонно заподозрив некий подвох, но все же указал на переулок за зданием управления транспорта и подсказал:
- Как обойдете, вывеску и увидите.
- Благодарю, - улыбнулся я в ответ и отправился в указанном направлении.
Зашел в довольно-таки уютное заведение и сразу заметил у стойки бара человечка, тщедушного и потерянного.
- Здравствуй, Карл, - поздоровался я со старым знакомым, присаживаясь рядом.
Карл Верст нацепил на переносицу лежавшие перед ним очки в золоченой оправе, недобро глянул на меня и отвернулся к початой бутылке виски.
Ну да, отношения у нас с ним были натянутые. Не так давно Карлу пришлось оказать нам с Бригом одну небольшую услугу, и она вышла ему боком.
- Виски, будьте добры, - попросил я одутловатого бармена и уставился на ровный ряд бутылок, точнее - на зеркало за ними. И когда там мелькнуло отражение прошедшего за окном человека, не удержался от удивленного возгласа: - Портер!
- Да, у нас есть портер, - не понял меня бармен. - Имперский портер "Полковник Милан". Отличная штука, как раз для такой погоды.
- Нет, давайте все же в иски, - отказался я, не став объяснять причину возникшей путаницы.
Одутловатый дядька выставил передо мной стакан, плеснул виски, без спроса сыпанул колотого льда и отошел. Я поболтал бледно-желтую жидкость, потом развернулся к Версту и попросил:
- Поговори со мной, Карл.
- Нам не о чем разговаривать! - резко бросил тот в ответ и налил себе виски. Горлышко бутылки так и выбивало дробь о край стакана.
- В самом деле так считаешь?
- По твоей милости я лишился работы! - Карл моментально позабыл о нежелании разговаривать и зло прошипел: - Теперь я в черном списке! Присматриваю за тронутыми, вот до чего докатился!
- Во-первых, не просто присматриваешь, а работаешь на профсоюз грузчиков.
- Невелика разница!
- Во-вторых, в ответ за услугу тебе оплатили карточный долг. Услугу ты оказал не мне, в карты тоже не мне проигрался. Наоборот, я только и делал, что решал твои проблемы.
- Лучше б ничего не делал!
- Значит, когда в следующий раз ты прибежишь с просьбой о помощи…
Карл сообразил, что перегнул палку, и махнул рукой:
- Забудь.
- Забыть что?
- Виктор! - впервые за время разговора повернулся ко мне Верст. - Чего тебе надо?
- Все же решил со мной поговорить?
- Ты и мертвого под свою дудку плясать заставишь! - не слишком-то дружелюбно ответил Карл, дыхнув застарелым перегаром.
- Работа интересует? - сбил я его с толку неожиданным вопросом.
- Работа? - опешил Карл. - Какая работа? - но сразу поправился: - Нет, сначала скажи, какая услуга понадобится взамен!
Я усмехнулся и вновь поболтал плававшие в стакане кусочки льда.
- Услуга? - переспросил после недолгой паузы. - Ты просто сэкономишь мне немного времени.
- Как так?
- Поговорим здесь и сейчас, и не придется вызывать тебя повесткой в управление.
Верст с подозрением глянул на меня, приложился к стакану и уточнил:
- То есть я поговорю с тобой и ты за это подгонишь мне денежную работенку?
- Не за это, - поправил я собеседника. - Просто я должен быть уверен в тебе, а если ты затаил злобу и не желаешь разговаривать, как я смогу тебе доверять?
- Что за работа?
- Согласование перепланировки промышленного здания, получение разрешительной документации и все в таком роде. Тебе это интересно? Будешь вторым человеком в проекте.
- Действительно собираешься помочь? - усомнился в искренности моих намерений Карл Верст. - С какой стати?
- Меня попросили подыскать толкового человека, вот и подумал о тебе. Решил не тащить в управление, а поговорить для начала тет-а-тет.
Карл осушил стакан, вытер губы и спросил:
- О чем ты хотел поговорить?
- Шарлотта Ли, знал ее?
По лицу Верста скользнула непонятная улыбка, он отвернулся и многозначительно протянул:
- Ах вот оно что! - потом подтвердил: - Да, знал. Она была добровольным помощником в избирательном штабе Ланфорда, но тебе ведь это уже известно?
- Что ты можешь о ней рассказать?
- Виктор, ты ведь не думаешь, что ее убийство связано…
- Карл, я не думаю, я задаю вопросы.
- Ну ладно… - Верст поднял глаза к потолку, потом передернул плечами: - Мне она не нравилась, - сообщил он. - Черт, ничего личного! Просто я там никого терпеть не мог! Смотрели на меня как на пустое место, разве что деньги неплохие платили.
- Разговор не о тебе, разговор о Шарлотте. Были у нее друзья?
- Нет, - ответил Карл после недолгих раздумий, - ни с кем близко не сходилась. Наемные работники были людьми не ее круга, а идейные всегда помнили о том, что советник Ли - их враг.
- Зачем тогда она пришла в штаб? Хотела насолить родне?
- Нет, девчонка как раз была идейной. Сколько помню, разговоры вела только о социальном неравенстве и коррупции.
- С кем она общалась больше всего?
- С кем общалась? - Верст задумчиво уставился в стакан, приложился к нему и качнул головой: - С самим Ланфордом если только. И с Саймоном Морицем, он был ее непосредственным начальником.
- Заигрывать с ней никто не пытался?
- С несовершеннолетней племянницей советника Ли? - фыркнул Карл. - В оплоте нравственности и морали? Как ты себе это представляешь?
- Ну мало ли, - пожал я плечами. - Значит, нет?
- Нет.
- Расскажи мне о Морице, - попросил я тогда, обдумывая услышанное.
- Тот еще изворотливый сукин сын, - сообщил Верст и отлип от стойки. - Сейчас вернусь…
- Сядь, - потребовал я.
Карл опустился на стул и с недовольным видом пробурчал:
- Какая муха тебя укусила, Виктор?