- Придётся.
- А это трудно? Наверное, я тебя очень утруждаю...
- Не очень. Ты же не просишь меня прыгать между мирами.
- Чем дальше надо переместиться, тем труднее, да? Терри, я знаю, магия не моего ума дело и я всё равно мало что тут пойму, но... Ты ведь можешь летать и невидимкой, и вот так, будучи... материальной? А что труднее?
- Невидимкой, - призналась я. - Сначала у меня получалось переноситься в другое время или место только вот в таком виде, во плоти. Это называется полный тайминг. Позже я научилась перемещаться невидимо, как бы временно выпадая из материального мира. Выход в тайминг всегда связан с перемещением, хотя бы на один шаг. Допустим, герой сказки, чтобы стать невидимым, должен надеть шапку-невидимку. А я должна для этого переместиться - во времени или в пространстве, это не имеет значения. Вот сейчас я сделаю шаг. Я буду рядом с тобой, но ты меня не увидишь. Потом я отправлюсь в канцереллу. А могу и сразу шагнуть туда. Жди меня возле дотариума.
Выйдя в неполный тайминг, я проникла в первый попавшийся кабинет канцереллы, подождала, когда служащий полезет в сейф за жетоном для очередного просителя, и прихватила несколько пластиковых карточек. Для этого мне пришлось на мгновение материализоваться. Невидимкой я могу проникать сквозь плотную материю, но влиять на неё не могу, поэтому, чтобы что-то взять, мне надо ненадолго обрести материальность. После этого я могу снова стать невидимой - теперь уже вместе с тем, что взяла. Клиент, парнишка лет восемнадцати, пришедший в этот кабинет за жетоном, разинул рот, когда увидел меня за спиной служащего. Подмигнув парню, я вернулась в неполный тайминг, а он так и стоял с открытым ртом, пока чиновник не спросил, в чём дело. Мне было всё равно, расскажет клиент об увиденном или нет. Вряд ли он захочет выглядеть в глазах служащего канцереллы сумасшедшим. Так и оказалось. Парень ответил что-то вежливо-неопределённое и покинул здание, внимательно глядя по сторонам. Впрочем, испуганным он не выглядел. Скорей заинтригованным.
- Спасибо, - сказал Чарма, взяв у меня жетоны. - Но одного было бы достаточно. Каждая партия жетонов действительна в течение месяца. Потом всё равно надо получать новый.
- А работники канцереллы как получают жетоны? Сами себе их выдают? Или им выдаёт номарх?
- Служащие канцереллы - граждане второго класса, и жетоны у них постоянные.
- И чем же эти граждане лучше таких, как ты?
- В основном это люди группы А, с высоким интеллектом. Потому у них и работа хорошая.
- Ага. Выдача жетонов зашуганным беднякам - работа очень ответственная и сложная, требующая высокого интеллекта.
- Ну... Иногда это люди, которые хорошо зарекомендовали себя перед Святым Орденом и Аристейоном.
- Как зарекомендовали?
- Помогают следить за порядком, вычисляя грешников. Тех, кто клевещет на достойных граждан Сан-Виргина или пытается раздобыть себе жизненные блага нечестным путём. Например, жетоны подделывает. Уже не раз ловили таких фальшивожетонщиков. Некоторые так хорошо подделывали жетоны, что пользовались ими по полгода. Но их всё равно рано или поздно ловят. А ещё можно подняться выше третьего класса, если ты в хороших отношениях с кем-нибудь из аристеев или тамплиеров. Существуют ведь просто личные связи.
Понятно. Тот же Урм, только теперь тут ещё и Орден имеется. Вернее, пародия на него. Хотя... Что я знаю об Ордене, членом которого была почти десять лет? Одной моей сокурснице на третий год службы пришлось из-за тяжёлого ранения уйти с оперативной работы. Она устроилась в канцелярию Священного Синода, и многие считали, что ей повезло. Мы с ней всего один раз виделись после окончания академии - пять лет назад. "Вы, оперативники, счастливые люди, - сказала она. - Заняты настоящим делом и не видите Храм изнутри. Там давно уже пора подмести и проветрить".
Я думала, что, раздобыв жетон, смогу заняться своими делами, но не тут-то было. Калья Хави попросила, чтобы мы с Чармой сделали в её комнате перестановку, а потом изъявила желание пообедать в нашем обществе.
- Думаю, тебе некуда спешить, - сказала Чарма. - Если невидимкой тебе туда не попасть, как ты говоришь, то придётся угнать флайер кого-нибудь из членов Ордена. Врата Священного Холма устроены так, что открываются только перед флайерами старших тамплиеров - на их машинах какие-то приборчики специальные установлены. Ну а угнать машину удобней вечером, когда стемнеет. Я так рада, что ты здесь. У нас почти нет знакомых, и маме приятно, когда ко мне кто-нибудь приходит. Подруг у меня мало. Мария и Элла сдали на группу А, готовятся поступать в университет и в последнее время смотрят на меня свысока. А Тони... К нему благоволит лорд дан Ольгадо, так что он сейчас почти всё время проводит в его имении на юге. Наверное, мы вообще расстанемся.
- Тони - это твой парень?
- Да... Был. Теперь уже правильнее так говорить.
За столом, который мы с Чармой накрыли в гостиной - квадратной комнате с серебристо-синим ковром и настенными светильниками в виде прозрачных аляповатых цветов, говорила в основном её мать.
- И давно ты дружишь с моей дочерью? - поинтересовалась она, изучая меня лихорадочно сверкающими тёмно-карими глазами. Панацин определённо действовал на неё, как доза на наркомана.
- Познакомились на днях.
- И где тебя поселили? В нашем квадране?
- Терри ещё не получила постоянное жильё, - ответила за меня Чарма. - Её документы на проверке. Но не сегодня завтра она устроится. Думаю, где-нибудь тут, поблизости.
- Это хорошо, - кивнула госпожа Хави, налегая на жаркое из овощей и белкового мясозаменителя. - А то у Чармы совсем подруг не осталось. К сожалению, моя дочь так глупа, что отказывается от полезных связей.
- Мама, не надо...
- Что "не надо"? Ты смогла бы учиться в университете, если была бы хоть немного любезней с леди дан Говен...
- С кем? - переспросила я.
- С нашим номархом леди Стэрвет дан Говен. Она не просто аристея, она ещё и одна из магистран Ордена Спящей Девы. Ты её знаешь?
- Слышала о ней. Ещё когда жила на Ариане.
- Весьма достойная женщина, - произнесла госпожа Хави таким тоном, словно ждала, что кто-то сейчас начнёт оспаривать её слова, и приготовилась дать отпор. - Меценатка. К тому же финансирует множество учебных заведений, в частности колледж, где учится Чарма. Однажды леди дан Говен нанесла туда визит. Долго общалась с преподавателями и учащимися. А потом несколько человек пригласила к себе в дом на праздник. В том числе и мою глупую, неблагодарную дочь, которая так и не пошла в гости к леди. Ну кто же отказывается от приглашения аристея?!
- Поверьте, госпожа Хави, не одна ваша дочь отказалась от подобного предложения. Человек волен сам выбирать себе друзей и решать, к кому ему ходить в гости.
- Человек может выбирать, если заслужил такое право. Не в нашем положении быть слишком разборчивыми. Ладно, поступай, как знаешь, - госпожа Хави с упрёком посмотрела на дочь. - Тебе жить. Мне-то уж недолго осталось.
- Да ладно тебе, мама. Если будешь принимать лекарство, до ста лет доживёшь. А я и без университета получу какую-нибудь специальность и хорошую работу.
- Хотелось бы верить, - проворчала хозяйка.
Она допила напиток, напоминающий фруктовый чай, и ушла в свою комнату.
- Слава Пресвятой Деве, - вздохнула Чарма. - Сейчас уснёт и проспит до вечера. У неё после этого лекарства обычно сперва возбуждённое состояние, а потом сонливость.
Девушка взяла пульт и какое-то время нажимала на кнопки, явно пытаясь оживить большой чёрный экран, занимающий часть одной из стен.
- Ну вот, опять ничего не посмотреть, - поморщилась она. - Телевидение отключили.
- Можно ведь что-нибудь другое посмотреть. У тебя есть какие-нибудь фильмы, концерты? У вас на каких носителях видеопродукцию выпускают?
- У нас тут такого нет. Смотрим только то, что показывают с благословения магистры. Можно, конечно, достать какое-нибудь видео, если очень постараться, но... Если телевидение отключено, телевизор просто не работает и всё. Ничего по нему не посмотришь. То есть некоторые умеют делать так, что можно что-нибудь посмотреть, но это сложно, и я не умею.
- Но зачем отключать телевидение?
- В последнее время творится столько странного... Тамплиеры не хотят, чтобы это кто-то записал и люди потом смотрели. Люди не должны смотреть на всякие мерзости, это портит нравы.
- А что такое творится? - спросила я, вспомнив прошедшую ночь.
- Святой Орден называет это цветами зла. Хотя это уже не только цветы. В городе местами вырастают какие-то дьявольские растения. Их уничтожают, но они снова появляются. А недавно ещё кое-что началось. Не только растения, но и твари какие-то из-под земли появляются. Причём огненные. Одни быстро рассеиваются в воздухе, а другие становятся настоящими и даже могут напасть. А воевать с ними бесполезно. Они от этого только растут и ещё сильней становятся. Если такая тварь появилась, то приходится всем вокруг замереть и ждать, когда она сама превратится в призрак и исчезнет. Представляешь?
- Вполне. Сегодня ночью я видела над городом огненного дракона. Сперва решила, что это звёздный корабль...
- Вот-вот! Поначалу многим так казалось. Эти огненные твари сначала только по ночам появлялись, и было много случаев, когда люди, увидев их в ночном небе, принимали за корабли, а уже потом понимали, что это что-то другое. А тот, которого ты сегодня ночью видела, далеко был? Он рассеялся или стал настоящим?
- Рассеялся, - я не хотела рассказывать Чарме о своих ночных приключениях. - И часто у вас телевидение отключают?
- В последнее время часто. Мало того, что эти огненные твари появляются. По городу иногда ходят еретики, которые разбрасывают листовки, и там говорится много странного. Об этом мире, об аристеях. И о бывших хозяевах этого мира, которые обязательно вернутся и отомстят тем, кто губит эту планету. Сама я этих листовок не видела, но кое-что слышала. Если честно, меня это всё пугает. Ты уже поняла, что аристеев я не люблю, и мне нет необходимости перед тобой притворяться, но... Знаешь, если тут появятся ещё и бывшие хозяева этого мира, которые, как говорят, очень сильны, воинственны и владеют магией... Что-то не хочется мне, чтобы тут война разразилась. Родители рассказывали мне о войне в Каите. Это страна на планете Марукан, где моя семья жила до переезда сюда. Я ту войну не помню, она закончилась до моего рождения, но мама с папой говорили, что это был сущий кошмар. Две группировки боролись за власть, а погибло много людей, которым вообще-то всё равно было, кто у власти. Противники в этой войне друг друга стоили. Хищники - они хищники и есть. Газели всё равно, лев или тигр. Меня всё это пугает, и не только меня. Говорят, Орден потому и старается скрывать эту информацию - чтобы люди не паниковали. А другие говорят, что Орден сам боится этих еретиков. Якобы они знают правду о Спящей Деве. Ту, которую Орден и аристеи стараются скрывать.
- И что это за правда?
- Не знаю. Не слышала ничего определённого. Только то, что Дева эта - никакая не святая. Она смертная, хотя и не простая. Великая колдунья, чьё пробуждение может полностью изменить этот мир, только вот неясно как. По мне так лучше бы спала себе дальше.
- Разве ты не хочешь, чтобы этот мир изменился? Разве тебе нравится то, что тут творится?
- Нет, но ведь может стать ещё хуже.
- Жизнь всё равно меняется, Чарма, и если этот мир должен измениться, Орден тут бессилен. Почему ты не захотела пойти в гости к леди дан Говен?
- Потому что это было не просто в гости. Аристеи ещё никогда никого не облагодетельствовали за просто так.
- И что ей от тебя надо?
- Ей просто надо меня. А я не хочу. Я не такая... - Чарма запнулась и слегка покраснела. - То есть я нормально отношусь к таким людям, но сама я не такая. Мне в этом смысле только парни нравятся.
- Понятно.
- Терри, я действительно ничего не имею против гомосексуалов, хотя на Марукане их не любят, но я же не виновата, что я не такая.
- Ты и не обязана оправдываться.
- Да, просто... Пожалуйста, не подумай, что ты мне неприятна. Я считаю, что человек имеет право быть самими собой, но и другим должен это позволять.
- Совершенно с тобой согласна. А как ты догадалась насчёт меня?
- У меня нет ощущения, будто я тебе понравилась, но... Когда мы шли по улице, ты больше смотрела на женщин. На мужчину ты смотрела, только если он очень яркий, трудно не заметить. Или если он обращал на тебя внимание. Тогда ты окидывала его оценивающим взглядом - как возможного противника. На женщин ты смотришь тоже оценивающе, но не так. Между прочим, женщины-аристеи не менее опасные противники, чем мужчины.
- Я знаю, Чарма. Ты очень наблюдательна. Думаю, из тебя бы получился неплохой спецагент.
- Сомневаюсь. Я слабая и к тому же трусиха.
- Сила - это обычно результат упорных тренировок. И не такая уж ты трусиха, если осмелилась пойти против желаний леди дан Говен.
- Надеюсь, у неё на мне свет клином не сошёлся, - вздохнула девушка, - и она найдёт, с кем развлечься. Говорят, она сейчас и так в состоянии душевного раздрая. Возмущена до глубины души предательством какого-то человека, которому много лет покровительствовала. Истинный аристей не прощает обид и считает делом чести расправиться с каждым, кто посмел проявить к нему неуважение.
- Да, даже если это всего лишь бумажная бомбочка с водой, которая слегка забрызгала самодовольную рожу аристея.
- Это ты о чём?
- Да так... Чарма, эта Стэрвет дан Говен действительно может навредить вам с матерью?
- Не знаю. Это уж как на неё найдёт.
- А где она живёт? Знаешь адрес?
- Хочешь забраться к ней в дом?
- Почему бы и нет? Твоя мама сказала, что она член Ордена. Значит, её флайер настроен на ворота Саградиума.
- Да, старшие тамплиеры могут попасть туда, когда угодно. У меня где-то была визитка леди дан Говен с адресом, сейчас поищу, но её дом и так легко найти. Он... Терри, в чём дело?
Видимо, наблюдательная Чарма заметила на моём лице тень раздражения, которое накатывало на меня каждый раз, когда урмиан называли тамплиерами. У меня уже давно не было иллюзий по поводу Ордена, но я до сих пор помнила чувство гордости, испытанное мной, когда меня посвящали в рыцари. Тамплиеры. Рыцари Храма, чья миссия - спасать мир, защищая планеты Федерации от терроризма. Теперь этот титул носили профессиональные террористы, вообразившие себя сверхчеловеками и хозяевами вселенной.
- Да ни в чём. Что ты говорила про её дом?
- Он недалеко от Уранополиса, и его видно сразу. Готический замок из чёрного, розового и серебристого камня. На крыше самой высокой башни взлётно-посадочная площадка и небольшой ангар, где под силовым куполом стоят флайеры. Говорят, они все настроены на ворота Саградиума, но обычно леди летает на флайере со своим гербом - чёрный тюльпан в серебряном круге.
Надо же - чёрный тюльпан! Я вспомнила очень старый фильм о благородном разбойнике по прозвищу Чёрный Тюльпан, который защищал бедняков. Сия меценатствующая жлобка наверняка тоже воображает себя покровительницей бедных. А может, и нет. Я вообще не понимаю таких людей. Диана называла аристеев ущербными. Теперь, когда я знала, чем они расплачивались с манойями за свою силу и неуязвимость, кое-что для меня прояснилось. И всё же я была уверена: духовная ущербность урмианских суперменов - не результат той сделки, которую человек заключает с дьяволом (или каким-нибудь ещё сверхъестественным существом), она есть причина этой сделки. С какого-то момента их общество превратилось в несложный, зато хорошо налаженный механизм. В Урме сложилась система, создающая типы личности, функционирование которых обеспечивает чёткую работу данной системы. Разумеется, любая система даёт сбои, но бракованная продукция обычно подлежит утилизации. Возможно, часть иренов, которая гибнет во время испытаний, - это и есть брак. Те, кто задумался, стал задавать неудобные вопросы или ещё как-то себя выдал. Такие люди опасны для системы, и она уничтожает их, пока они не начали разрушать её изнутри.
- Ну вот, заработало! - обрадовалась Чарма.
Экран посветлел. С минуту он мерцал разноцветными искрами, потом появилось изображение, при виде которого девушка заметно скисла. С экрана на нас благосклонно взирала магистра Ордена Спящей Девы Эригона. Она же Эрика Хоббер.
- Не иначе как "Беседы о вере", - скривилась Чарма. - Да ещё и повтор, наверное.
- Итак, друзья мои, - широко улыбнувшись, произнесла магистра. - Продолжим разговор о том, что особенно важно. О вере в себя.
- Ну конечно, это уже было. Хотя, думаю, новое было бы такое же скучное.
Чарма долго нажимала на кнопки пульта, но остальные каналы не работали.
- А что это за "Беседы о вере"? - спросила я. - Там говорят о вашей святой? О Спящей Деве.
- Иногда. Эту передачу ведёт магистра и, о чём бы она ни говорила, больше всего она говорит о себе. При этом любит подчёркивать, что говорить и писать о себе не любит. Её мол всё никак не уломают написать мемуары. А, по-моему, по одному этому циклу бесед о вере можно было бы сделать биографию её святейшества томов на пять. Хочешь немного послушать?
- ...хотя бы даже на моём личном примере, - ворвался в комнату каркающий голос Эрики, как только Чарма переключила на канал с "Беседой о вере". - Может, вы думаете, я всегда была такая - спокойная, уверенная в себе? Да ничего подобного! Ах друзья мои, видели бы вы меня в юности. Сплошные комплексы! Совершенно не умела себя подать, вечно тушевалась... Я вообще жутко стеснительная была, особенно в присутствии своих блистательных ровесниц. Некоторые из них держались так, будто весь этот мир принадлежит таким, как они, а такие, как я, обречены играть вторую скрипку. Это не осуждение - я их вовсе не сужу, просто говорю то, что было. Прошло время... И что? В итоге я добилась гораздо большего, чем все они - те, кто держал меня за серость. Поэтому я говорю - важно верить не только в могущество нашей святой. Дева всегда с нами, но помогает она прежде всего тем, кто действует. Тем, кто верит в себя, в свои силы. Ну и, конечно же, важно сохранять нравственную чистоту. Злоба, мстительность - это то, что разъедает душу. Я вот, к примеру, никогда не говорила плохо о своих знакомых, о тех же бывших друзьях... И уж тем более о благодетелях. Надо быть выше всего этого - и судьба вознаградит тебя. Поверьте - каждый получит то, чего заслужил. Каждый из нас в силах сделать себя таким, каким...
Звук поплыл, лицо магистры исказилось, став похожим на маску убийцы из одного старого фильма ужасов. Кажется, он называется "Крик". Потом изображение исчезло. Экран покрылся серебристой рябью, и телевизор стал издавать тот жуткий шипящий звук, который в другом старом фильме ужасов предшествовал появлению картинки с колодцем. Оттуда вылезала мёртвая девочка. Та, что никогда не спала и посылала свои кошмары живым. Но я бы, честное слово, лучше на неё посмотрела, чем на недавно разглагольствовавшую тут девочку-мышку, которая, мечтая о первой скрипке, выросла в чудовище - мышиную королеву, насылающую на миры полчища серых солдат.