- Не перебивай, это невежливо. Конечно, в этом ты отчасти права. Но ты просто не представляешь, что такое настоящий Старый Свет. Настоящая цивилизация. Тебе и шести не исполнилось, когда мне пришлось податься в Окциденталию. И всё этот твой дядюшка Брази с его тупыми идеями… Не хочу даже о нём вспоминать.
- Он твой брат, папа.
- Ничего подопного. В нашей семье не должно быть таких бесплинципных плоходимцев! Не смей даже заикаться про него…
Ральс побагровел и слегка пристукнул кулаком по столу.
- Демиза всегда были почтенным и уважаемым семейством, - он вздохнул уже спокойнее, - хотя и не слишком… э-э-э… зажиточным.
- Скажи уж честно – нищим.
- Ничего подобного, Тари. Это всё враньё твоего дядюшки. Мы жили вполне пристойно. По праздникам у нас даже мясо на столе было! По большим, конечно.
- И сколько в году праздников?
- Нет, вы только на неё посмотрите, - пожаловался механик, - никакого уважения к старшим. Мяса ей подавай. Вот была бы жива её мать… Эх. Клянусь, это всё тлетворное влияние Брази, будь он неладен. Заморочил девочке голову всякой ерундой. Как будто всё на свете так уж просто. А ещё эти модные платья, которые он всегда поощрял? Вы их видели? Ужас и бесстыдство. Не удивительно, что все мужчины вокруг неё только и мечтают, как бы … Кстати, вы знаете, что по статистике на западе мужчин втрое больше? Я как-то просматривал статистический ежегодник…
- Неужели? – несколько деланно удивился Гай, обрадованный шансом, что их разговор может хоть немного отойти от семейных проблем и воспоминаний.
- Да, да. И это большая демографическая проблема. А ещё здешняя дикость. Я прилагаю титанические усилия по воспитанию Тальстин как настоящей дамы, но это так сложно в этой глуши. Книги приходится заказывать чуть ли не за океаном. Кстати, мы можем как-нибудь обсудить с вами скидки на доставку бандеролей из Старого Света? А то на этом диком континенте можно раздобыть только бульварное чтиво, и непристойные журналы, которые они почему-то называют каталогами дамской моды…
Тари обиженно фыркнула. Ральс сделал вид, что ничего не заметил, и продолжал.
- Когда-нибудь я вернусь назад. В Старый Свет. И у меня будет собственный дом с лестницей. Что там, с тремя лестницами! Почётное бархатное кресло на собрании гильдии… И моя дочь должна быть надлежащим образом воспитана, чтобы не позорить уважаемого человека, ведя себя так, будто она выросла в лесу.
Он бросил гневный взгляд в сторону Тари.
- Так я и выросла в лесу, - заметила та с невинным видом.
- Нет, вы только поглядите на неё! Какой острый язык. Вся в мать…
Гаю определённо послышалась в словах Ральса затаённая гордость.
- Я слышал, что железную дорогу хотят продлить, - сказал он, отодвигая пустую тарелку.
Лапша по-западному оказалась неожиданно вкусной.
- Да. Хотя до сих пор идут дебаты как именно. Одни стоят за то, чтобы протянуть ветку к нам, другие – к Кедровому броду. Там есть удобный спуск в каньон, и не потребуется отдельная станция. Опять же – Южная Тропа рядом.
- Тогда почему всё ещё спорят? – удивился Гай.
Тари расставила чашки и стала разливать содержимое чайника. Над столом потянулся пряный шоколадный аромат.
- Предполагается, что в горах за Острогом есть большие месторождения олова и меди. А дальше, к Хребту Белых Источников, ещё и золота. Если это так, то дорогу поведут сюда.
- Ясно. А кто-нибудь точно знает, есть ли эти месторождения?
- Лустроний. Он самый большой сторонник этой идеи.
- Лустроний?
- Маний Лустроний. Пожалуй, самый богатый из горожан. Если, конечно, не считать, что он не совсем горожанин. Скорее бывает здесь наездами. Он совладелец железнодорожной компании и собственник половины земель в окрестностях. Поэтому и считается почётным гражданином Острога с правом голоса на собрании.
- Надутый тип и сноб, - прокомментировала Тари, - и прожектёр. Мечтает провести железную дорогу на запад до самого моря. А сам без охраны и носа из дома не высунет.
- У каждого может быть своя мечта, - пожал плечами Ральс, - так или иначе, но он оплатил несколько геологических экспедиций и клянётся, что город озолотится, если железная дорога будет построена здесь. Но убедить в этом больших шишек из руководства компании пока не смог. Те прислали свою комиссию.
- И что? – Гай отхлебнул из чашки, приятное тепло разбежалось по телу.
- В начале лета всех геологов перебили туземцы где-то в предгорьях Хребта Белых Источников.
- Какой ужас!
- И не говорите. Будто не в наш век живём, - Ральс сокрушённо покачал чашкой, - бедняги так и не успели толком ничего выяснить про месторождения. А железную дорогу планировали начать строить ещё в этом году. Даже не знаю, отложат ли теперь строительство или нет.
- Я и не предполагал, что туземцы на такое способны… - Гай поёжился.
- Дикие люди, - кивнул механик, - к счастью в наших местах их уже давно не было. Впрочем, хорошо вооружённому человеку практически ничего не грозит. Ружья и сталь правят миром. Кстати, я занимаюсь ремонтом оружия. Если ваше нужно будет, к примеру, слегка усовершенствовать…
- У меня нет оружия, - признался Гай.
- Что?! – Ральс чуть не расплескал содержимое чашки.
- Наверное, в конторе должно что-то быть. Принадлежащее компании, - смутился юноша.
- Наверное… Вы же телеграфист. Вам рано или поздно нужно будет ехать на линию. И что вы там будете делать без оружия? В степи? Или в горах? Как только можно быть таким беспечным…
- Думаю, Гай просто ещё не очень хорошо освоился в наших краях, - вступилась за него Тари.
- Мы его освоим, - заверил Ральс, - у меня как раз есть в продаже несколько крайне подходящих образцов. Очень недорого. В отличном состоянии.
- Я обязательно с ними как-нибудь ознакомлюсь, - засуетился Гай, - но мне ещё нужно вернуться в контору и заняться инвентаризацией.
Днём помещение казалось меньше и ещё более запустелым. При свете можно было различить внушительные залежи пыли и украшенную трупиками мух кисею паутин. Гай с любопытством оглядел коллекцию рогов на стене. В основном они принадлежали разным видам оленей, но попадались антилопьи, бизоньи, бычьи и ещё какие-то Гаю неведомые.
Налюбовавшись, он прошел через пыльную комнату к прилавку и ширме. Телеграфный аппарат был запылён, но выглядел исправным. Гаю бросились в глаза отпечатки сапог, нарушавшие девственную ровность толстого слоя пыли.
- "И когда я успел столько натоптать? Наверное, это Сертий и Тари пока меня будили".
Он задумался и ещё раз скептически осмотрел следы.
- "Нет. Это не Тари. Точно. С таким-то размером сапога".
Поражённой догадкой Гай заглянул дальше за ширму и похолодел. Несгораемый шкаф был распахнут настежь и его содержимое вывалено на пол.
- "Пока я лопал макароны, кто-то забрался в контору!!" - пронеслось в голове, - "проклятье! Касса! Деньги!!"
Он бросился на колени и заглянул в холодное нутро сейфа. Аккуратно завёрнутые в восковую бумаги цилиндрики и кирпичики невозмутимо лежали на нижней полке. Гай вынул один из распечатанных столбиков и вытряс на ладонь тусклый серебряный кругляшок. С его чеканного аверса на него с укоризной глядел увенчанный короной и кутавшийся в заколотый фибулой плащ монарший профиль.
Дрожащими руками телеграфист убрал монету обратно и стал разбирать лежавшее на полу. В основном переплетённые в кожу тетради учёта телеграмм и почтовых отправлений. Он наугад открыл несколько и пробежал глазами по аккуратно разграфлённым листам. Почерк у его предшественника был отвратительный, Гай едва мог разобрать написанное.
Кроме тетрадей в общей куче нашлись какие-то расписки, несколько конвертов, пустые бланки, пара листов почтовых марок.
Он бессильно сел прямо на пол и тупо посмотрел на вскрытый сейф.
- "Но зачем"?
Через пару минут ему в голову пришла новая мысль. В спальне должен был храниться бухгалтерский журнал.
Гай поднялся и направился в спальню. Зайдя внутрь, он в голос выругался, что, скажем честно, бывало с ним крайне редко.
Служившая кабинетом и спальней комната была перевёрнута вверх дном. Шкаф, сундуки и тумбочка открыты, кровать завалена пропахшей нафталином одеждой, книгами и свитками. На полу под ногами шуршали бумаги. Кажется единственной непострадавшей частью обстановки был пюпитр с молитвенником, сиротливо пылившийся в дальнем углу.
Гай почесал в затылке, потом бесцельно прошёлся по комнате. Нашёл в общей куче гроссбух, повертел в руках и хотел положить на тумбочку. Но там уже лежала книга, видимо заинтересовавшая неведомых грабителей. По крайней мере, она не валялась с остальными на кровати, а была аккуратно помещена на тумбочку у двери, как будто те перед уходом её просматривали. Это была книга большого формата, в аккуратном кожаном переплёте, довольно затёртом от частого употребления, но без названия.
Гай взял её и покрутил в руках. Книга была тяжёлой, судя по весу и корешку – на хорошей бумаге, обычно идущей на печать гравюр. Он распахнул её наугад, посмотрел на рисунок, густо покраснел и захлопнул. Быстро положил обратно на тумбочку и нервно протёр руки о полы костюма. Некоторое время задумчиво рассматривал неподвижно лежавший том, затем вернулся к осмотру комнаты.
Он понятия не имел, что могло пропасть. В конце концов, он видел комнату только мельком ранним утром. И тогда ему было не до подробного её изучения. Гай подошёл к пюпитру и взглянул на молитвенник. Ненарушенный слой пыли позволял сделать вывод, что книгу уже давно не трогали. Он взял её в руки. С обложки посыпались крупные хлопья, на деревянной глади пюпитра остался чёткий прямоугольный отпечаток.
Гай раскрыл молитвенник. Обычное дорожное издание. Мелкий шрифт, множество глав и параграфов с подробными комментариями и уточнениями назначения и обстоятельств когда лучше какой раздел читать. Штемпель телеграфной компании внутри обложки – книга была штатным инвентарём конторы. Тонкая бумага пожелтела по обрезу от времени, но внутри оставалась чистой и ровной. Судя по всему, открывали книгу исключительно редко. Если вообще открывали.
Гладкость нечитанных страниц нарушала едва заметная прямоугольная выпуклость. Как будто между ними было вложено что-то чужеродное. Из любопытства Гай пролистал дальше и обнаружил залипший между страницами листок. Точнее несколько листков.
Больший представлял собой аккуратно сложенный кусок тонкой, но плотной бумаги. Судя по рваному уголку, раньше он был куда-то вклеен, но затем вырван. Гай развернул плотно слежавшуюся бумагу. Это оказалась обычная пятимильная топографическая карта. Гай различил жирные полосы рек и тонкие контуры изолиний. На карту были чернилами от руки нанесены какие-то символы и значки, иногда с подписями. Почерк был округлым и ровным, почти каллиграфическим.
Ручей, выходы пирита… Скала, косой взброс, мергель… Дайка, направление северо-восток с уклонением к востоку…
Смысла подписей Гай особо не понимал, но догадался, что это пометки геологов. Символы тоже напоминали минералогические.
Он сложил карту обратно и посмотрел на оставшиеся листки. Судя по всему, они были вырваны из блокнота или чего-то подобного и густо исписаны карандашом с обеих сторон. В отличие от карты почерк был корявым и неровным. Видимо писали в спешке или не в очень удобном месте. Плюс ко всему текст изобиловал сокращениями и непонятными терминами.
Денуд. равн. Больш. каньон к сев-зап. Базальт. Гнейс. Постделюв. глины по дну. Речные наносы мал. мощн. Зал. 2 шурфа. Результат отриц. Завтра переносим лагерь нов. место. Может хоть комаров будет меньше.
Единственное, что смог понять Гай из всей этой абракадабры – перед ним записки геологов. Возможно, покойный Аллий интересовался геологией и забыл их в этой книге. Странно, конечно, что именно в молитвеннике.
Гай сложил листки, вложил их обратно и вернул книгу на пюпитр. Потом взял гроссбух и направился к сейфу. Тщательно пересчитал деньги и сверил с записями в книге. Положил гроссбух на прилавок, надел шляпу и направился к выходу. По дороге остановился, и вернулся в спальню. Забрал с тумбочки том с гравюрами, и после некоторого размышления убрал его на самое дно шкафа.
Префектура занимала отдельный и довольно большой дом на главной площади Острога. У крыльца на толстой жерди вяло колыхался выгоревший на солнце штандарт с аббревиатурой ПНК. Официально она расшифровывалась как "Префекторий Народа и Коллегий", но острословы давно придумали массу альтернативных вариантов типа "пришёл нам конец", "путь на каторгу" или "подойдём, наорём и конфискуем".
Гай миновал традиционную приветственную вывеску – "мы сделаем ваш день" - и зашёл внутрь.
Там было пусто, и стоял лёгкий запах оружейного масла и отчего-то яичницы с укропом. За конторкой сидела хмурая девушка и листала какой-то журнал. Услышав входящего, она отодвинула журнал в сторону и посмотрела на Гая. У неё было крупное скуластое лицо с на редкость мрачным и серьёзным выражением, и холодные серые глаза. А вот нос, на вкус Гая, казался несколько длинноват и портился широкой, чуть квадратной спинкой у переносицы, впрочем, это немного компенсировалось симпатичными ямочками на щеках. Стянутые в пучок на затылке волосы были длинные, жёсткие и чёрные, как конская грива. Чуть повыше воротничка её точёную шею охватывал вышитый бисером и серебряными бляшками кожаный ремешок, больше напоминавший ошейник, нежели колье. Спереди к нему был подвешен внушительного размера плоский и чуть иззубренный по ребру клык неизвестного Гаю зверя.
- Что случилось? – поинтересовалась девушка с металлом в голосе.
- Я ваш новый телегра… - начал Гай.
- Я в курсе. Вы зашли только представиться?
Гай отрицательно замотал головой.
- Значит, что-то всё-таки случилось? И когда только успели…
Несколько сбитый с толку Гай лишь кивнул в ответ.
- Вы так и собираетесь объясняться жестами? Между прочим, я прекрасно понимаю по-олтимски.
Скрипнула дверь, запах яичницы резко усилился и в комнату ввалился грузный толстяк со сковородкой в руках. Судя по круглому нагрудному жетону, это был один из сотрудников префектуры. Судя по тому, что значок был серебряным – не рядовым её сотрудником.
- Всё готово, Гвейдд… А… О. Что-то случилось?
- Взлом. Сейф. Телеграфная контора, – выпалил Гай.
- Ага, - сказала девушка, - деловито извлекая из-под конторки толстую регистрационную книгу.
- Ого! – воскликнул толстяк, взмахнув сковородкой так, что Гай всерьёз испугался за будущее яичницы.
- Как много украли? – девушка обмакнула перо в чернильницу, и ожидающе посмотрела на телеграфиста.
- Нисколько, - сообщил Гай, - то есть все деньги на месте, а насчёт…
- Вы что, издеваетесь? – девушка возмущённо метнула перо обратно в чернильницу.
- Нет, - обиделся Гай, - ничуть. Кто-то вломился в контору, перевернул всё вверх дном, но если верить отчётности все деньги на месте.
- Может что-то другое пропало? – с надеждой в голосе поинтересовалась девушка.
- Не знаю, - развёл руками телеграфист, - понимаете, я только вчера приехал и ещё не успел…
- Нет это вы должны понимать, - девушка строго поглядела на Гая, - кража со взломом должна включать в себя кражу. Обязательно. Иначе не бывает.
- Но…
- А взлом без кражи не числится в списке правонарушений. Я не могу такое написать в журнале регистрации. Это максимум нарушение общественного порядка… Кстати – а что вы делали в момент взлома?
- Я?! – оскорбился Гай, - я обедал. У меня даже свидетели есть!
- То есть, как причинение беспокойства тоже не выйдет – девушка в задумчивости закусила кончик пера, - может как порчу имущества. Замки сильно пострадали?
- Замки? Нет. Такое впечатление, что всё вообще открыли ключом…
- Нет, вы всё-таки издеваетесь, - девушка отложила перо и мрачно уставилась на Гая, - как я должна зарегистрировать преступление? Ничего не украдено, ничего не сломано. В чём тогда вообще проблема?
- Не спеши Гвейди, - вмешался толстяк, - сейчас мы что-нибудь придумаем.
- Придумаем? – девушка обернулась к толстяку, - вы то придумаете, а вот с кого шеф Муммий три шкуры спустит за бардак в отчётности? Может угадаешь?
- Да не переживай ты так, - махнул рукой толстяк, - лучше попробуй, пока не остыла.
Он широким жестом сбросил со стола на пол какие-то бумаги и водрузил туда сковородку.
- Шеф – милейшей души человек, - добавил толстяк, - когда трезвый, конечно…
Девушка внимательно посмотрела на яичницу и сглотнула. Взгляд Гая тоже направился к сковороде. В её чугунных объятьях шкворчала и пульсировала нежная бело-жёлтая плоть блюда, сквозь которую проступали крупные ломти бекона и тщательно накрошенная зелень. Телеграфисту подумалось, что, пожалуй, обед у семьи Демиза на самом деле был не таким уж и сытным. На лице девушки отразилась явная внутренняя борьба.
- В принципе, - начал Гай, - я не то, чтобы тороплюсь…
Выражение лица девушки стало чуть мягче.
- Обо мне что-то говорили? – донёсся низкий и чуть хриплый голос.
Толстяк едва заметно вздрогнул. Девушка чуть побледнела, вскочила с табурета и вытянулась во весь рост, нервно сдёрнув читанный раньше журнал вниз на сиденье. Гай с некоторым удивлением обнаружил, что она была очень высокой. Выше него самого.
- Шеф Муммий. Мы. Мы только…
- Тише старшина. Тише.
- Но шеф…
Вошедший был высок, худ и костляв. Его тощее лицо, казалось, даже чуть заострялось к подбородку, и загорело до цвета хорошо выдубленного ремня, а синие глаза почти утонули под кустистыми седыми бровями. Голос у шефа был спокойный, негромкий, но заставлявший Гая отчего-то вздрагивать.
Муммий посмотрел на сковородку
- Кажется я уже говорил, что пищу следует принимать на кухне.
- Шеф, мы же… - начал толстяк
- Уберите это отсюда. Живо.
Толстяк с видом приговорённого забрал сковородку и удалился. Девушка проводила яичницу печальным взглядом.
- Итак, - по-прежнему спокойно и негромко поинтересовался Муммий, - что случилось?
- Гай. Гай Нердий Коналла. Меня зовут, – невпопад ответил телеграфист.
- Вроде бы кто-то вломился в телеграфную контору, - уточнила девушка, - но ничего не украл и не сломал.
- Отлично, старшина Гвейддан, но лучше пусть он сам расскажет.
- Старшина. Гвейддан, - Гай изумлённо посмотрел на девушку; в его представлениях полицейский старшина должен был являться пожилым дородным и хозяйственным мужчиной с усами и при орденах. Когда шеф упомянул его первый раз, Гай решил, что это относится к толстяку с яичницей.
- Старшина Гвейддан мап-Дальпи вай-Лиайни Дервендейл с вашего позволения, - строго произнесла девушка.
- Думаю, наш гость может себе позволить называть тебя не так официально, - шеф Муммий пододвинул стул и опустился на него задом наперёд, сложив руки на спинке перед собой.
- Я внимательно слушаю, - тихо добавил он.
Гай сбивчиво пересказал суть.
- Регистрировать действительно нечего, - подытожил Муммий, - однако факт преступления налицо. Я попрошу своих людей осмотреть контору. А вам, думаю, стоит переговорить с префектом.