- Далее, - сказал Варди. - Два преступления, объединенные сомнительной булавкой, - это еще не заговор. Однако два преступления - теперь уже три, с этим парнем в подвале, - объединяют булавка и гигантский спрут. А посему наш радар и впрямь готов загудеть.
- Нас интересуют как раз дела такого рода, - сказал Бэрон.
- Нас? - спросил, помолчав, Билли. - Кого это - нас?
- ПСФС.
- Это что?
Барон скрестил руки на груди.
- Помните секту Новых Розенкрейцеров? - спросил он. - Похитили девушку в Уолтемстоу. - Бэрон указал на Варди. - Он их нашел. И он же, как вы назвали бы это, консультировал нас в деле о взрывах седьмого июля. Вот такого рода делами мы занимаемся.
- Какого еще рода?
- Ну ладно, ладно, - сказал Бэрон. - У вас такой голос, словно вы сейчас расплачетесь.
Варди протянул Билли лист бумаги - как ни странно, свое резюме. Его работа на соискание ученой степени была по психологии, но магистерская диссертация - по теологии. Первая научная степень. Билли нацепил очки, просмотрел список публикаций и занимаемых должностей.
- Вы что, редактор "Журнала исследований в области фундаментализма"? - спросил он. Это была проверка.
- ПСФС - это отдел Преступлений, Связанных с Фундаментализмом и Сектами, - сказал Бэрон.
Билли уставился на него, на Варди, затем снова на его резюме.
- Значит, составляете психологические портреты, - сказал он. - Членов разных сект.
Варди позволил себе улыбнуться.
- Существуют… - Бэрон считал на пальцах, - "Аум Синрикё"… Секта Возвращенцев… Церковь Христа-охотника… Кратосиане, некоторые из них обосновались неподалеку… Знаете о всплеске насилия, связанного с культами, за последнее десятилетие? Разумеется, нет, потому что если это не взрыв, не "Аль-Каида" и ей подобные, то в новостях даже не проскальзывает. Но "Аль-Каида" нас тревожит меньше всего. А не слышали вы о нас отчасти потому, что мы хорошо справляемся со своей работой. Поддерживаем безопасность. Вот почему вам предложили помалкивать. Но вы кому-то что-то сказали. Что, во-первых, не следовало делать, и, во-вторых, даже странно, что у вас получилось. Придется Коллингсвуд попросить вас чуть настойчивее. Не то чтобы мы и впрямь засекречены. "Правдоподобное отрицание" - не лучшая стратегия в наши дни. Скорее, "правдоподобное отсутствие интереса". Все должны отзываться о нас так: "ПСФС? С какой стати вы вообще о них спрашиваете? Тупость, бессмыслица, достали уже…" - Он улыбнулся. - Ну, вы меня поняли.
Билли слышал разговоры полицейских в коридорах музея. Звонили телефоны.
- Значит, - сказал он наконец, - вы занимаетесь культами. Но какое отношение имеет это к тому бедолаге? И ко мне?
Варди запустил какой-то видеофайл и поставил свой ноутбук так, чтобы экран видели все трое. Кабинет, аккуратный стол, настенные полки с книгами, принтер и системный блок. В комнате сидели Варди, который повернулся на три четверти к камере, и еще кто-то, спиной к ней. Все, что было видно, - это прилизанные редеющие волосы и серая куртка. Цвета были не ахти.
"…так, - сказал человек с невидимым лицом. - Я выполнил задание с той компанией в Эппинге, они, по-моему, обычные замшелые маньяки, бла-бла-бла, не очень интересно, не буду попусту отнимать у вас время".
"Как насчет этого?" - сказал видео-Варди, протягивая лист бумаги, на котором Билли различил тот символ, что самолично нарисовал.
Его собеседник наклонился. "А, верно, - сказал он. Его речь была задыхающимся конспиративным гудением. - Это - тевты, тевтисы. Нет, я их не знаю. Тевтисы, они новые, я видел их очень мало, разве что они повсюду малюют вот такое. Знак, знак. Вы бывали в Кэмдене? Видел там это и подумал, кое-что разузнаю, но они странные, приветливо машут ручкой, а потом их не найти. Вот так. Они что, скрываются?"
"А они скрываются?" - спросил видео-Варди.
"Ну, об этом вы мне скажите, вы мне скажите. Я не могу до них добраться, а вы меня знаете, так что, сами понимаете, это ужасно меня изводит, вот оно как".
"Догматы?"
"Да, вы меня поняли. Что я слышал, - таинственный собеседник пальцами изобразил распускание слухов, - и все, что могу вам сообщить, это то, что они толкуют о тьме, о подъеме, о выныривании, о хватании, вот. Они любят это хватание, таткильные штучки…"
"Что?"
"Таткильные, таскальные, где ваш греческий, профессор? Альфа, фи, эта, тэта, татильные, если хотите, трогательные, трогающие, а, вот как оно говорится - тактильные ощущения, да, вот так".
Варди остановил картинку.
- Это своего рода внештатный исследователь-ассистент. Фан. Он коллекционер.
- Чего? - спросил Билли.
- Религий. Культов.
- Как, черт возьми, можно коллекционировать культ?
- Присоединяясь к нему.
За окном видны были неистово мечущиеся под ветром конечности деревьев. В зале ощущалась духота. Билли отвернулся от наружного света.
Человек на экране - не единственный, сказал Варди. Маленькое племя одержимых. Типы, помешанные на ересях, собирающие верования с такой же ненасытностью, как какие-нибудь Ренфилды. На этой неделе они приверженцы Червя-Спасителя, на следующей - Опус Деи или Бобо-Дредов. Им свойственны религиозное рвение и внезапные кратковременные вспышки искренности, из-за чего их охотно принимают в неофиты. Некоторые из них цинично занимаются этим ради зарубки на столбике кровати, другие пару-тройку дней пребывают в твердой, железобетонной, уверенности в том, что уж это отличается от всего остального, пока собственная натура не берет верх, - тогда они со снисходительным смешком изгоняют сами себя.
Для обмена знаниями они собираются за кальяном в кафешках на Эджвер-роуд, в пабах у Примроуз-Хилл или в местечке под названием Альмаган-Ярд. По большей части заведения, где они любят зависать, располагаются на улицах-ловушках, сказал Варди. Они обмениваются тайнами сектантов, словно картами из игры "Чья возьмет".
"Ну и как у вас со светопреставлением?" - "Ну, вселенная - это листок на древе времени, который с наступлением осени скукожится и упадет в ад". Восхищенный шепоток. "Мм, чудно. Мои новые собратья говорят, что муравьи съедят солнце".
- Понимаете, он хочет стать одним из этих "тевтисов", - сказал Варди. - Для полноты коллекции. Но не может их найти.
- Что такое "улица-ловушка"? - спросил Билли, но его вопрос проигнорировали.
- Тевтисы, - сказал Бэрон. - Смекаете? Харроу, сядьте. - Билли поднялся и направился было к двери. - Тевтисы, - повторил Бэрон. - Доходит? Те-те-те-тевтисы.
- С меня хватит, - сказал Билли.
- Сядьте, - сказал Варди.
- Мы - летучий отряд по борьбе с кровавыми культами, - сказал Бэрон. - Как по-вашему, почему нас привлекли к этому делу? Кто, по-вашему, виноват в том, что происходит?
- Тевтисы, - сказал Варди, улыбнувшись. - Поклонники гигантского спрута.
Глава 6
- Та статья в украденном журнале, - сказал Бэрон; Билли по-прежнему стоял, держась за дверную ручку. - Именно в ней старик Япетус впервые поименовал архитевтиса. Можно, конечно, раздобыть ксерокопию, но оригиналы - это нечто особенное, не так ли?
- Он там доказывал несостоятельность фольклора, - сказал Варди. - Вся статейка состоит в осмеянии какой-то сказочки, а затем автор заявляет: "Нет-нет, господа, этому есть рациональное объяснение". Можно сказать, что именно здесь морское чудовище встречается… - Он обвел рукой вокруг. - С современным миром. - Словесное ударение выражало насмешку. - Из небылицы в науку. Конец старого порядка. Правильно?
Писхолог отрицательно покачал пальцем. Бэрон смотрел на него снисходительно.
- Смерть легенды? - продолжил Варди. - Потому что он дал ей название? Он заявил, что это ар-хи-тев-тис. Не "огромный" спрут, Билли. Не "большой" и даже не "гигантский". "Правящий". - Он моргнул. - Спрут правит? Что, старина Япетус этим доказал свою верность Просвещению? Он всунул его в таксономию, да, но в каком качестве? В качестве чертова демиурга. Он был пророком. Под конец лекции знаете, что он делал? В артистизме он не уступал Билли Грэму. Выносил сосуд, в котором было - что? Клюв. - Варди щелкнул пальцами. - Гигантского спрута.
Свет угасал: надвигался облачный покров, словно призванный драмой. Билли не сводил взгляда с Варди, держа очки в руке, так что Варди был слегка подернут дымкой. На самом деле Билли уже слышал эту историю или же ее общие контуры: анекдот, рассказанный в лекционном зале. Когда выпадала возможность, лекторы, красуясь чужими заслугами, норовили приправить теории своих предшественников чем-нибудь остреньким. Рассказывали анекдоты об эрудите Фарадее; читали до боли грустное письмо Фейнмана, адресованное умершей жене; расписывали щегольство Эдисона; превозносили мученичество Кюри и Богданова из-за их утопических исследований. Стенструп тоже входил в эту лихую компанию.
Судя по голосу Варди, он буквально видел представление, устраиваемое Стенструпом. Как будто он смотрел на черную, похожую на оружие штуковину, которую Стенструп извлекал из сосуда. Часть левиафана, больше смахивающую на инструмент внеземной конструкции, чем на чей-либо рот. Законсервированную, драгоценную, очевидную, как палец какого-нибудь святого. Что бы ни утверждал сам Стенструп, его бутыль была мощевиком.
Билли потряс головой. У него звенело в ушах.
- И вот за это, - сказал Бэрон с изумлением в голосе, - профессору платили.
- Вот чем занимаются наши воры: созданием библиотеки, - заявил Варди. - Готов поспорить на кругленькую сумму, что за последние несколько месяцев были похищены работы Веррилла, Риччи, Муррея и других, знаете ли, классиков тевтической литературы.
- Господи, - поразился Билли. - Откуда вам столько известно?
Варди отмахнулся от его вопроса - в буквальном смысле, рукой, - словно от насекомого.
- Уж так он устроен, - сказал Бэрон. - От зеро до гуру за сорок восемь часов.
- Давайте двигаться дальше, - предложил Варди.
- Значит, - поинтересовался Билли, - вы считаете, что эти сектанты похитили книгу, забрали спрута и убили того парня? А теперь им нужен я?
- Разве я такое говорил? - возразил Варди. - Не уверен, что эти спрутисты вообще что-то делали. Кое-что не складывается, если честно.
При этих словах Билли делано рассмеялся:
- Вы так думаете?
Но Варди, не обращая на него внимания, продолжал:
- Однако какое-то отношение это к ним имеет.
- Да ну. Это же чушь собачья. Поклонение спруту? - простонал Билли молящим голосом.
Маленькая комната казалась ловушкой. Бэрон и Варди наблюдали за ним.
- Бросьте, - сказал Варди. - Верить можно во что угодно. Поклоняться можно любому предмету.
- Не хотите же вы сказать, что все это только совпадение? - добавил Бэрон.
- Ваш спрут просто исчез, да? - сказал Варди.
- И никто за вами не следит, - сказал Бэрон. - И никто ничего не делал с тем бедолагой в подвале. Самоубийство посредством бутыли.
- И вы, - проговорил Варди, пожирая Билли глазами, - не чувствуете, что в мире что-то идет не так, прямо сейчас. А, все-таки чувствуете, так? Вижу-вижу. Вам хочется услышать об этом.
Пауза.
- Как они это сделали? - спросил Билли.
- Иногда не стоит слишком задаваться вопросом "как?", - сказал Бэрон. - Иногда происходят вещи, которых происходить не должно, и тогда этот вопрос - лишнее препятствие. Но если задать себе вопрос "зачем?", можно продвинуться вперед.
Варди подошел к окну и встал против света, сделавшись темным силуэтом. Билли не мог понять, смотрит ли тот на него или же глядит наружу.
- Духовные дела - всегда колокола. И ладан - рядом, - произнес Варди, укрываясь во мгле. - Всегда - высокая церковь. Они могут… отринуть все мирское, - он словно попробовал на вкус помпезность этой фразы, - но у таких сект, как эта, есть только обряды да иконы. Вот в чем дело. Лишь у немногих культов была своя реформация. - Варди вышел из ослепительного прямоугольника окна. - Или же, если она случается, - привет вам, бедные недоноски из Свободной зоны, - тут же собирают Тридентский собор, и старый порядок жалит снова. Им и впрямь необходимы свои святыни.
Он покачал головой. Билли расхаживал между афишами, дешевыми картинами и приколотыми к стене сообщениями, которыми обменивались незнакомые ему коллеги.
- Если поклоняешься этому животному… Выражу эту мысль попроще, - сказал Варди. - Вы, ваш Дарвиновский центр… - Билли не понял, к чему эта язвительность. - Вы и ваши коллеги, Билли, выставили Бога на всеобщее обозрение. Что делать истово верующему, как не освободить его? Грозный Бог-охотник лежит, замаринованный, в аквариуме. Можете себе представить, как это обыгрывается в псалмах. Как описывается в них Бог.
- Все верно, - согласился Билли. - Только знаете что? Мне, право же, надо выбраться отсюда.
- "Он движется во тьме, изливая в чернильный мрак собственные чернила". - Варди, казалось, кого-то цитирует. - Как-то так. Или следует сказать: "Черное облако, плывущее в воде, и без того черной"? Вот вам, Билли, загадка, настоящий коан. У этого тактильного Бога столько же щупалец, сколько у нас пальцев, и совпадение ли это? Именно так, - добавил он более будничным голосом, - все это и работает, понимаете?
Бэрон жестом подозвал Билли к двери.
- У них должны быть стишки о его клюве, - сказал Варди у них за спиной. - Пасть твердая небесной птицы в океанических глубинах. - Он пожал плечами. - Как-то так. Вы полны скептицизма? Наоборот: это идеальный бог, Билли. Это, чтоб ему, самый отборный бог, самый подлинный, самый подходящий для нашего времени, для текущего момента. Потому что он ни хрена не похож на нас. Совсем чужой. Старый бородатый задира никогда не выглядел убедительно, правда?
- Для тебя - вполне убедительно, старый ты лицемер, - добродушно отозвался Бэрон. Билли проследовал за ним в коридор.
- Они благоговеют перед ним, - говорил Варди, идя за ними. - Им нужно избавить его от оскорблений. Сильно подозреваю, что ваша веселая привязанность и есть такое оскорбление. Готов поспорить, у вас есть для него кличка. - Он склонил голову. - Спорим, вы зовете его Арчи? Вижу, так и есть. Разве может верующий допустить такое?
Они шагали по коридорам музея, Билли не имел ни малейшего представления, куда именно. Он ощущал себя совершенно неприкаянным. Его там как будто и не было. Навстречу никто не попадался. Темные дебри музея смыкались у него за спиной.
- Как вы?.. Чем именно вы занимаетесь? - спросил он у Варди, когда тот вздохнул, погруженный в свои плодотворные раздумья. Как же это называется? - спрашивал Билли и у самого себя. Восстановительный интеллект, берсеркерское сопоставление понятий, способность увидеть в мелочах сначала схемы, затем соответствия, затем причинно-следственные связи и побочные смыслы.
Варди позволил себе улыбнуться.
- Паранойей, - сказал он. - Теологией.
Они подошли к выходу, которым Билли никогда не пользовался, и у него перехватило дыхание от холодного воздуха. День неистовствовал: деревья изгибались под ветром, облака мчались, словно спеша по заданию. Билли сел на каменные ступеньки.
- Значит, тот несчастный в подвале… - начал он.
- Пока непонятно, - сказал Варди. - Оказался на пути. Сектант, охранник, жертва, что-то такое. Я говорю сейчас об очертаниях этого чего-то.
- Вас это никаким боком не касается, - заметил Бэрон. Сунув руки в карманы, он адресовал свои реплики одному из животных, изображенных в каменной кладке здания. Ветер трепал Билли за волосы, теребил одежду. - Вам не следует ни о чем таком беспокоиться. Но вот интересная штука. Появление Парнелла в автобусе, внимание, которое вам уделяют… Мне кажется, что по каким-то причинам они просто… заметили вас, мистер Харроу.
Он посмотрел Билли в глаза. Тот дернулся под его пристальным взглядом и стал озираться, вглядываясь в прилегающий к музею парк, в улицу за воротами, в шевеление растительности. Порывы ветра гнали по тротуару мусор, который крался, точно донная рыба.
- Вы участник заговора, из-за которого их Бог угодил в ловушку, - сказал Варди. - Но это не все. Вы больше всех знаете о спруте, мистер Харроу. Кажется, вы превратились в подозрительно интересного человека. Для них вы - подозреваемый.
Теперь он стоял между Билли и ветром.
- Вы обнаружили, что он исчез, - продолжил Варди. - Вы же его туда, собственно, и поместили. Вы волшебно препарируете моллюсков. - Он пошевелил пальцами. - Теперь вы обнаруживаете этого мертвяка. Разве удивительно, что они вами интересуются?
- У вас в последнее время такое чувство… будто что-то происходит, - сказал Бэрон. - Правильно?
- Что со мной творится? - Билли удалось проговорить это спокойным голосом.
- Не тревожьтесь, Билли Харроу. Ваши ощущения - следствие проницательности, а не паранойи. - Бэрон повернулся, созерцая Лондон, и куда бы он ни смотрел, задерживаясь на каком-то участке черноты, Билли устремлял свой взгляд туда же. - Что-то в нашем мире не так. И он обратил внимание на вас. Наш мир - не всегда лучшее место для пребывания.
Среди этого внимания со стороны мира Билли чувствовал себя маленькой жертвой.
- Чего вы хотите добиться? - спросил он. - То есть понятно: выяснить, кто убил того парня. Правильно? Но как насчет меня? Собираетесь ли вы вернуть спрута?
- Собираемся, - подтвердил Бэрон. - В конце концов, кражи с культовыми целями тоже входят в нашу компетенцию. А теперь еще и это убийство. Да. И ваша безопасность, должны сказать, немало нас заботит.
- Чего они хотят? И какова роль Дейна? И потом, вы ведь секретный отряд, верно? Почему же вы мне это рассказываете?
- Понимаю, понимаю, вы оказались слишком на виду, - сказал Бэрон. - В центре внимания. У нас есть способы вам помочь. А вы сможете помочь нам.
- Нравится вам или нет, но вы уже в это втянулись, - сообщил Варди.
- У нас есть предложение, - сказал Бэрон. - Давайте-ка пойдем обратно в тепло, в Дарвиновский центр. Там на столе лежит план, а еще вам надо кое с кем повидаться.
Глава 7
Помещения вокруг них ерзали так, словно капризные genii loci устраивались в них поудобнее. Билли чувствовал свою никчемность. Что он слышал? Позвякивание стеклянного сосуда, катящегося куда-то вне поля зрения? Постукивание вроде костяного?
Двое полицейских в форме, охранявших аквариумный зал, не проявили к Бэрону сколько-нибудь заметного почтения.
- Заметили, а? - вполголоса сказал Бэрон Билли. - Сейчас они обмениваются шуточками насчет того, что означает ПСФС. Первые две буквы всегда истолковывают как "Проклятые Сумасшедшие".
Внутри обнаружилась все та же надменная молодая особа, взглянувшая на Билли, пожалуй, чуть дружелюбнее, чем прежде. Форма женщины выглядела все так же небрежно. На том столе, где больше не было спрута, лежал ее раскрытый ноутбук.