- Нельзя ли увидеть инспектора Траунса? Я бы хотел поговорить с ним.
- Ваш имя, сэр?
- Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон.
Тощий очкастый клерк с красным носом и клочковатой бородкой удивленно посмотрел на него.
- Вы тот самый исследователь?
- Тот самый.
- Вы хотите поговорить с инспектором о вчерашней стрельбе?
- Возможно. Взгляните сюда.
Бёртон протянул ему документ. Клерк развернул, увидел подпись и внимательно прочитал текст, разглядывая каждое слово.
- Ну, что я говорил! - воскликнул он, закончив. - Вы очень важная персона!
- И… - медленно произнес Бёртон, многозначительно приподнимая брови.
Клерк понял намек.
- Да-да, я сейчас вызову Траунса - немедленно!
Он отдал честь и повернулся к устройству, висевшему на стене за его спиной. Это была большая медная панель, разделенная на ряды маленьких шестиугольных сегментов; Бёртону она напомнила соты. В каждый отсек была аккуратно впаяна круглая куполообразная крышка, увенчанная цилиндрической рукояткой. На каждой крышке выгравировано имя.
Клерк протянул руку к крышке с надписью "Детектив-инспектор Траунс" и вытащил ее из рамки. Вслед за ней появилась длинная сегментированная трубка. Повернув рукоятку, он открыл крышку и дунул в трубку. Бёртон знал, что на другом конце из точно такой же крышки выскочил маленький поршень и раздался свист. Через секунду из трубки послышался металлический голос:
- Да.
Клерк поднес конец трубки ко рту и тихо произнес, но Бёртон все слышал:
- Вас хочет видеть сэр Ричард Бёртон, да, тот парень из Африки. У него… э… особые полномочия. Он хочет поговорить о том, что случилось со Спиком… ну и про то, что в Бате вчера… - В трубке что-то ответили, и клерк сказал: - Да, сэр. - Он закрыл крышку и вставил ее обратно в гнездо, трубка автоматически скользнула внутрь. Потом он улыбнулся Бёртону. - Инспектор к вашим услугам, сэр. Второй этаж, офис девятнадцать. Лестница за этой дверью, сэр, - показал он налево.
Бёртон кивнул, вошел в дверь и поднялся по деревянным ступенькам, которых, похоже, давно не касалась швабра. Оказавшись на втором этаже, он направился по обшитому панелями коридору, глядя на закрытые двери. Из-за одной доносился женский плач.
Примерно посредине коридора он нашел номер девятнадцать и постучал в дверь.
- Входите! - закричали изнутри.
Он оказался в квадратной, среднего размера комнате с высоким потолком, темные углы которой были скрыты за плотной завесой голубого сигарного дыма. В противоположной стене находилось узкое высокое окно, справа - камин с негромко потрескивающими поленьями, слева, вдоль стены, ряд шкафов, набитых папками с документами. Красный обшарпанный ковер покрывал пол только в центре, на вешалке висели потрепанный котелок и пыльное пальто, над камином - большой портрет Роберта Пиля. По обе стороны от портрета, в альковах, тускло светились газовые лампы. Пламя свечи колыхалось на тяжелом столе под окном. Оранжевый свет пламени тускло освещал левую сторону лица детектива-инспектора Траунса.
Он сидел за столом лицом к двери и встал, когда вошел Бёртон.
Это был невысокий крепкий человек с развитой мускулатурой. Бёртон отметил про себя его широкие плечи, могучую грудь и полное отсутствие жировых складок на туловище. Такое впечатление, что живота у него вообще не было. Ко всему его облику больше всего подходило слово "прямой": прямая выправка, прямой нос, прямой характер - о последнем свидетельствовал квадратный, несколько агрессивный подбородок под рыжей бородой.
Они пожали друг другу руки.
- Рад познакомиться с вами, сэр Бёртон, - и инспектор указал на стоявший рядом с ним стул.
- Называйте меня "капитан". - Бёртон подвинул стул поближе к столу и сел.
- Вы служили в армии? - спросил Траунс. У него был приятный глубокий голос с легким гортанным оттенком.
- Да, в 18-м Бомбейском пехотном.
- А. Я не знал. Газеты писали только про экспедиции. Чем я могу помочь вам, капитан? Чем-то связанным с делом лейтенанта Спика?
- Нет, не совсем так. Я хотел поговорить о Джеке-Попрыгунчике.
Траунс резко поднялся из-за стола. Его лицо посуровело, взгляд стал ледяным.
- Вам лучше уйти, сэр. Кто рассказал вам об этом? Эта поганая свинья, Честен? Я не потерплю насмешек!
Бёртон продолжал спокойно сидеть, скрестив ноги, только достал из кармана пиджака сигареты.
- Не хотите закурить, инспектор?
Траунс не изменил мрачного выражения лица.
- Я не знаю, почему это вас интересует, но одно скажу сразу: я не собираюсь отрицать того, что видел сам!
- Я в этом не сомневаюсь. Успокойтесь. Возьмите сигарету.
Траунс продолжал стоять.
Бёртон вздохнул.
- Траунс, посмотрите на синяк у меня под глазом, на мои разбитые губы, сожженную бровь… У меня есть еще несколько болезненных ран. Хотите знать, как я получил их?
- Как?
- Очень просто. Вчера ночью я повстречался с существом, которое как две капли воды походило на Джека-Попрыгунчика.
Траунс молча опустился на стул. Он рассеянно взял сигарету, прикурил от свечи и втянул сладкий дым. При этом он не сводил глаз с Бёртона.
- Расскажите мне, что произошло. Опишите его, - пробормотал он, выпуская дым изо рта.
Бёртон зажег сигарету и последовательно изложил события прошлой ночи.
Едва он закончил, как Траунс нервно наклонился вперед; огонек сигареты отразился в его вспыхнувших синих глазах:
- Это он, капитан Бёртон! Точно он! Он вернулся.
- Букингемский дворец и премьер-министр попросили меня разобраться в этом деле и сказали, что вы в нем эксперт. Так что, как видите, я здесь вовсе не для того, чтобы насмехаться над вами. Напротив, я хочу предложить вам поработать вместе.
Детектив-инспектор встал, подошел к шкафам с документами, выдвинул один из нижних ящиков, без долгих поисков вынул изрядно потертую папку и вернулся за стол.
- Прошу прощения. Упоминание об этом дьяволе немедленно выводит меня из себя. За эти годы мне пришлось перенести столько насмешек! А что вы знаете о нем?
- Абсолютно ничего. Вплоть до вчерашней ночи я считал его злодеем из сказки, и только. Это Пальмерстон заметил связь между ним и тем существом, которое на меня напало.
- Давайте я изложу вам вкратце всю историю. - И не заглядывая в отчет, который, очевидно, знал наизусть, Траунс продолжал: - Впервые его заметили двадцать четыре года назад, в 1837-м. Сначала один джентльмен сообщил, что видел огромную странную фигуру, которая выскочила из ворот кладбища рядом с Бедламской больницей для сумасшедших. Через некоторое время пятнадцатилетняя служанка Мери Стивенс, погостив у своих родителей в Баттерси, возвращалась в дом своих хозяев на Лавендер-Хилл. Она шла по Кат-Троут-лейн, когда ее кто-то схватил - по описаниям похожий на то существо, что напало на вас. Это была попытка изнасилования: с нее сорвали платье и начали агрессивно ласкать. Девочка, понятное дело, закричала, прибежали местные жители, и насильник оставил жертву. Он запрыгал, сделал несколько огромных скачков и, как рассказывали очевидцы, растворился в воздухе.
На следующий день, в том же районе, существо прыгнуло из переулка на подножку проезжавшей кареты и потребовало сведений о какой-то Лиззи. Испуганный кучер потерял контроль над лошадьми, они понесли, карета врезалась в стену лавки, и люди получили тяжелые увечья. Многие свидетели говорили, что этот призрак - так его называли в то время - убежал, перепрыгнув через высоченную стену. Еще один человек утверждал, что призрак смеялся как безумный и бормотал что-то бессвязное об истории и своих предках.
- А как он выглядел? - прервал инспектора Бёртон.
- С минимальными отклонениями все описания, сделанные теми, кто его видел, совпадают с вашими. Не хотите выпить? В верхнем отделении слева от картотеки есть графин красного вина.
Бёртон покачал головой.
- Нет, благодарю. Я и так прошлой ночью сильно перебрал.
- Такое случается с каждым из нас, - с кривой усмешкой ответил Траунс. Он протянул руку к медной крышке на столе, к точно такой же, какую Бёртон видел на стене в приемной, и поднял ее. Из-под стола выползла трубка. Траунс открыл крышку и дунул. На том конце ответили.
- Пеппервик, - сказал инспектор, - пошлите мне кофейник и две чашки. И вплоть до дальнейших указаний направляйте всех моих посетителей к детективу Спирингу. Я занят. - Он приставил трубку к уху, потом вернул ко рту, кого-то поблагодарил, водворил крышку на место и убрал устройство. - Продолжим. С осени 1837-го по весну 1838-го его видели много раз, причем этот дьявол - или призрак - появлялся главным образом в треугольнике, образованном Кембервеллом, Баттерси и Ламбетом, и, кстати, именно тогда он получил прозвище Джек-Попрыгунчик. Он напал на нескольких юных девушек, которые физически не пострадали, но из-за душевного потрясения повредились в уме. Еще два человека, тоже его жертвы, умерли от сердечного приступа. Я особо подчеркиваю это, капитан, потому что некоторые газеты писали, что все это бред и чьи-то "злые шалости". Лично я никак не могу классифицировать как шалость то, что приводит к смерти или сумасшествию. Теперь переходим к самому задокументированному и широко обсуждавшемуся в прессе происшествию с Джейн Олсоп. В феврале 1838 года, без четверти девять вечера у ворот дома на Беабиндер-лейн в районе Олд-Форда на севере Лондона позвонил колокольчик.
В доме находилась восемнадцатилетняя Джейн Олсоп, ее родители и две сестры. Она подошла к воротам, открыла их и увидела чью-то темную фигуру, стоявшую в проеме. Судя по ее заявлению в местную полицию, ей показалось, что это человек, очень высокий и угловатый, в плаще, а на голове его что-то вроде шлема.
Она спросила, что ему нужно. Он ответил, что служит в полиции и ему нужна свеча. Дескать, в полицию сообщили, что тут шатаются какие-то бродяги, а он без света никого не видит. Девушка вынесла из дому свечку и протянула "полицейскому". Как только она это сделала, тот сбросил плащ и оказался Джеком-Попрыгунчиком. Он схватил жертву и сорвал с нее одежду. Но она сумела вырваться и бросилась к дому. Джек прыгнул за ней и поймал уже на самом пороге. Схватил ее за волосы, сдернул с нее лифчик - и как раз в это мгновение в прихожей оказалась ее младшая сестра, увидела всю сцену и завопила от ужаса. На крик прибежала старшая сестра и сумела вырвать несчастную из хватки чудовища. Она оттолкнула Джека и захлопнула дверь. Призрак не рискнул привлекать к себе лишнее внимание, прыгнул вверх и исчез.
В дверь офиса кто-то постучал.
- Войдите! - крикнул Траунс.
Появилась низенькая седовласая женщина с подносом.
- Ваш кофе, сэр.
- Спасибо, Глэдис.
Женщина поставила поднос на стол. Наполнив обе чашки, она повернулась и молча вышла, плотно закрыв за собой дверь.
Бёртон швырнул окурок в камин.
- Молоко? - предложил Траунс.
- Нет, я с сахаром, - и он насыпал в дымящийся напиток четыре полные ложки.
- Ого! - удивился Траунс. - Да вы сластена!
- Пристрастился к этому в Аравии. И что было дальше?
- Что было… Джейн Олсоп детально описала Джека-Попрыгунчика - самый полный отчет, которым мы располагаем, - и я берусь утверждать, что все перечисленные ею приметы полностью совпадают с теми, которые называете вы, вплоть до голубого пламени вокруг головы.
Через восемь дней еще одна восемнадцатилетняя девушка, Люси Скейлс, и ее младшая сестра Лиза заметили закутанную в плащ фигуру, которая сгорбилась на углу Грин-Дрегон-элли. Они подумали, что человеку плохо: якобы слышали, как он стонал от боли. Люси подошла к нему и спросила, чем ему помочь, и тут фигура подняла голову в огромном шлеме, вокруг которого плясало голубое пламя. Чудовище заверещало, и язык пламени метнулся к Люси, ослепив ее. Она упала на землю, корчась от приступов жуткой боли, которые продолжались еще много часов после происшествия. Младшая, Лиза, позвала на помощь и - боже мой!.. - Глаза Траунса расширились, и он дико посмотрел на Бёртона.
- Что такое? - спросил тот.
- Я совершенно забыл!
- Забыл что?
- Боже мой… - повторил Траунс, на этот раз зловещим шепотом.
- Ну, говорите же! - не выдержал Бёртон.
Траунс откашлялся и сказал:
- Лиза стала звать на помощь, а Джек-Попрыгунчик поспешил скрыться. Но девочка сообщила, что при этом он разговаривал сам с собой как безумный, каким-то истошным голосом. Она не разобрала почти ничего. Только одну фразу.
- И что он сказал? Не томите!
- Я раньше не понимал смысла, - запнулся Траунс, - а сейчас все стало ясно.
- Да что вам ясно-то?
- Он крикнул: "Это ты во всем виноват, Бёртон!"
Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон почувствовал озноб, будто чьи-то ледяные пальцы пробежали по его спине.
Два человека долго и пристально смотрели друг на друга.
По стенам двигались тени, тревожный звук сирены бился в окно.
- Совпадение? - прошептал Траунс.
- Наверное, - тоже шепотом ответил Бёртон. - В 1838 году мне было семнадцать лет, и я жил с родителями и братом в Италии. Я вообще тогда редко бывал в Англии и, уж конечно, не встречал Джека-Попрыгунчика и даже не слышал о нем.
Снова повисла пауза.
Траунс встряхнулся, открыл очередной документ и заглянул в него.
- Теперь перейдем к моему собственному рассказу, - взволнованно сказал он. - Это произошло 10 июня 1840 года. В самый позорный день в истории Англии.
Бёртон кивнул.
- День убийства.
Глава 4
УБИЙСТВО
"Убийство никогда не меняет историю мира".
Бенджамин Дизраэли
Те пять минут, что констебль Уильям Траунс шел за Мошенником Дэнисом, могли сделать восемнадцатилетнего полицейского национальным героем, а сделали посмешищем Скотланд-Ярда.
Участок Траунса включал Конститъюшн-хилл, и он всегда рассчитывал время таким образом, чтобы оказаться у Садовых ворот Букингемского дворца ровно в шесть, когда королева Виктория и ее муж появляются оттуда в открытой карете и объезжают вокруг Грин-парка. Для двадцатилетней королевы этот ежедневный ритуал был глотком свежего воздуха, - если слово "свежий" можно применить к зловонной атмосфере Лондона, - часом побега от душных придворных формальностей, от тупоумных лакеев и высокомерных дворецких, подобострастных советчиков и суетливых служанок. Вдоль всей дороги выстраивались лондонцы, чтобы поприветствовать или освистать молодую королеву, в зависимости от их мнения о ее трехлетнем правлении.
Траунс обычно быстро урезонивал тех, кто вел себя слишком громко.
Сегодня, однако, идя по Мэллу, констебль заметил Мошенника Дэниса и решил пасти его. Знаменитый карманник был одет джентльменом и чувствовал себя вполне уверенно среди состоятельных горожан, фланировавших туда-сюда вдоль церемониального пути. Конечно, это была примитивная маскировка. Если бы вору пришлось открыть рот, он сразу выдал бы себя: его кошмарная речь безошибочно выдавала в нем кокни, уроженца Ист-Энда, или Котла, как его называли.
"Ишь, почистил перышки, воришка, да меня не проведешь!" - думал Траунс, замедляя шаги и не сводя глаз с Дэниса.
Карманник, видно, искал жертву, и Траунс намеревался взять его с поличным. Будет потом чем гордиться - молодой сотрудник полиции положит конец криминальной карьере знаменитого щипача.
Вскоре Траунс заметил, что Мошенник Дэнис ведет себя как-то нерешительно. Он переходил с одной стороны улицы на другую, шел следом то за одним, то за другим прохожим, останавливался у дверей, пялился на витрины, и все это время его искусные пальцы оставались на виду. Он не запустил их еще ни в один карман, даже в свой собственный.
Через какое-то время Траунсу это надоело, и он сам подошел к Дэнису.
- Привет, сукин сын! Чего мотаешься?
- Ох ты, едрена вошь, - огрызнулся тот. - Хотел дыхнуть свежим воздухом в воскресном костюме, и то не дают!
- Сегодня среда, костюмчик не того фасону.
- Нет такого закона, что в среду западло воскресный костюм напялить!
Хищные глаза вора заметались из стороны в сторону, как будто ища путь к побегу.
Траунс снял с пояса дубинку и ткнул ею в грудь Мошенника Дэниса.
- Я тебя насквозь вижу, понял? Готовишься запустить свои виртуозные пальцы в чужой карман? Учти, как только ты это сделаешь, тебя схватят другие пальцы. Сдерут с тебя воскресный костюмчик, и наденешь тюремную робу. В ней, как ты знаешь, нет карманов, совать пальцы будет некуда.
- Ты чего, угрожаешь мне, что ли? Какое дело шьешь?
- Я угрожаю? Напротив, я очень надеюсь, что ты завязал. Потому что не хочу видеть твою шею на деревянной лошади.
Карманник злобно взглянул на него, смачно плюнул на мостовую и пошел прочь.
Констебль Траунс усмехнулся и продолжил патрулирование. В конце Мэлла он прошел мимо Букингемского дворца и повернул направо, к Грин-парку. Он решил не выходить на Конститъюшн-хилл, а пройти по траве и держаться за толпой, собравшейся вдоль дороги. По опыту он знал, что баламуты обычно прячутся сзади, откуда легче сбежать, если полиция попытается их задержать.
Карета Ее Величества, запряженная четверкой лошадей, - на самой левой сидел форейтор - уже выехала из ворот и слегка опередила его. Ее сопровождало четверо охранников: двое впереди и двое сзади.
Траунс прибавил шагу, чтобы приблизиться к карете; он спускался по легкому склону и отчетливо видел все, что произошло дальше.
Несмотря на хорошую погоду, народу в тот день было мало. Никто не выкрикивал "Долой!", но мало кто и приветствовал королеву.
Поэтому Траунс чуть не подпрыгнул от неожиданного выстрела.
Что за черт?
Бросившись вперед, он сразу же заметил человека в цилиндре, синем пальто и белых бриджах - тот шел чуть позади и правее от неторопливо ехавшей кареты. Траунс хорошо видел, как этот человек швырнул на землю пистолет и шарил левой рукой под пальто, пытаясь что-то достать.
Ледяной ужас мгновенно овладел Траунсом, время как будто остановилось.
Ноги бешено взметали траву; он услышал собственный крик. К нему повернулись головы, на него устремились взгляды. Собственное дыхание громом отдавалось в его ушах.
Левая рука человека в цилиндре резко взметнулась из-под пальто.
Королева в это время привстала в карете, прижимая руки к белому кружевному шарфу, повязанному вокруг шеи.
Ее муж тоже пытался привстать вслед за ней.
Кто-то, как страшная тень, метнулся в прыжке и схватил стрелявшего.
- Стой, стой, Эдвард! - раздался крик.
Немая сцена. Два человека сплелись; их лица, даже на расстоянии, казались похожими, как у братьев. Толпа замерла в оцепенении. Траунс помнил, что на королеве было кремовое платье и шляпка. Он как сейчас это видел. А ее супруг был в красном пиджаке и цилиндре. Он замер, наклонившись вперед. Всадники эскорта тоже замерли, поворачивая лошадей.
"Господи, - думал Траунс. - Только не это!"
Внезапно мимо него проскочил кто-то странный на ходулях.
Кто это? Циркач, что ли? Здесь?
Длинные гибкие ноги прыгали на ходулях с пружинами; вмиг очутившись прямо перед констеблем, они сильно толкнули его, и он, потеряв равновесие, рухнул на колени.
- Стой, стой, Эдвард! - опять этот вопль.