- Они сразу же стали охотиться за нами. Пустили по нашим следам ищеек и схватили моего любимого учителя. Я не могла оставаться во Франции и вообще в Европе - это было слишком опасно. Пришлось уехать в Америку, хотя мне этого совершенно не хотелось. Я обязана была сохранить находку в безопасности - дело в том, что наше открытие оставили на мое попечение, поэтому мне не оставалось ничего другого, как бежать. Мне до сих пор кажется, что я предала наше дело, когда уехала, но у меня не было выбора. Это было мое предназначение. Пока остальные умирали, я села на корабль до Нью-Йорка. Все было готово.
Эванджелина изо всех сил старалась не показать, как ее взволновали необычайные подробности истории Селестины, но чем дольше она слушала, тем труднее было молчать.
- Вам помогала миссис Рокфеллер? - спросила она.
- Она устроила мне побег из ада, в который превратилась Европа.
Это был первый прямой ответ, который получила Эванджелина.
- Меня нелегально ввезли в Португалию. Другим повезло меньше - уезжая, я знала, что оставшиеся обречены. Когда эти страшные дьяволы находили нас, то убивали. По-другому они не могли - порочные, злые, жестокие существа! Они не успокоились бы, пока не истребили нас. Они до сих пор на нас охотятся.
Эванджелина ошеломленно уставилась на Селестину. Она немногое знала о Второй мировой войне и не понимала, чего Селестина продолжает бояться, но обеспокоилась, что волнение может повредить Старой женщине.
- Пожалуйста, сестра, все хорошо. Уверяю, теперь вы в безопасности.
- В безопасности? - В глазах Селестины метнулся страх. - Никто не может быть полностью в безопасности. Jamais.
- Скажите, - попросила Эванджелина, стараясь не выдать голосом растущее волнение, - о какой опасности вы говорите?
Очень тихо, почти шепотом, Селестина проговорила:
- Á cette époque-là, il у avait des géants sur la terre, et aussi après que les fils de Dieu se furent unis aux filles des hommes et qu’elles leur eurent donné des enfants. Ce sont ces héros si fameux d’autrefois’.
Эванджелина понимала по-французски - все же это был родной язык ее матери, и мать говорила с ней только на нем. Но она не слышала французский больше пятнадцати лет.
Пронзительным голосом, быстро и страстно Селестина повторила свои слова по-английски:
- В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди.
На английском языке отрывок был знаком Эванджелине, и его место в Библии сразу же всплыло в ее памяти.
- Это из Бытия, - сказала она с облегчением, радуясь, что наконец-то поняла хоть что-то из слов Селестины. - Я знаю этот отрывок. Это как раз до Потопа.
- Pardon?
Селестина посмотрела на Эванджелину так, словно никогда прежде ее не видела.
- Отрывок из Бытия, который вы привели, - пояснила Эванджелина. - Я хорошо его помню.
- Нет, - сказала Селестина, взглянув на нее с внезапной враждебностью. - Вы не понимаете.
Эванджелина положила ладонь на руку Селестины, успокаивая, но было поздно - Селестина впала в ярость.
- Изначально отношения между человеком и божественными существами строились на гармонии, - зашептала она. - В мироздании был порядок. Легионы ангелов находились под строгим управлением; мужчина и женщина, возлюбленные дети Божьи, сотворенные по Его образу и подобию, жили в блаженстве, не зная боли. Страданий не существовало; смерти не существовало; времени не существовало. В них не было необходимости. Вселенная была совершенно неподвижной и отказывалась развиваться. Но ангелы не могли оставаться в таком состоянии. Они позавидовали человеку. Темные ангелы соблазнили человечество из гордыни, чтобы разгневать Бога. И ангелы пали, когда пал человек.
Понимая, что Селестина впадет в безумие, если позволить ей продолжать, Эванджелина потянулась за письмом и аккуратно забрала его из дрожащих пальцев Селестины. Свернув бумагу и положив в карман, она встала.
- Простите меня, сестра, - покаялась она. - Я не хотела так растревожить вас.
- Уходи! - крикнула Селестина, яростно тряся головой. - Сейчас же уходи, оставь меня в покое!
Удивленная и слегка напуганная, Эванджелина закрыла дверь в келью Селестины и поспешила по узкому коридору к лестнице.
Обычно сестра Филомена, когда уходила днем поспать, просыпалась только к ужину, поэтому Эванджелина не удивилась, увидев пустую библиотеку. Камин давно погас, было холодно, а возле стола стояла тележка, полная книг, которые надо было расставить по местам. Не обращая внимания на беспорядочно наваленные книги, Эванджелина принялась разводить огонь, чтобы нагреть сырое помещение. Уложив рядышком два полена, она подсунула под них скомканную газету и чиркнула спичкой. Как только огонь начал разгораться, она встала и расправила юбку маленькими замерзшими руками, словно разглаживание ткани могло помочь ей сосредоточиться. Она была уверена в одном: ей необходимо разобраться в рассказе Селестины. Она вытащила из кармана юбки лист бумаги, развернула его и стала читать письмо мистера Верлена.
"Уважаемая представительница монастыря Сент-Роуз!
Проводя расследование для частного клиента, я обнаружил, что миссис Эбигейл Олдрич Рокфеллер, глава семьи Рокфеллер и покровительница искусств, могла состоять в переписке с аббатисой монастыря Сент-Роуз, матерью Инносентой, в 1943–1944 годах".
Обычная вежливая просьба о посещении монастыря Сент-Роуз, одно из писем с упоминанием о собрании редких книг и картин, которые она получала регулярно. На такие письма Эванджелина должна была отвечать быстрым и категорическим отказом и навсегда забывать о них. Но эта невинная просьба перевернула все вверх тормашками. Она была осторожна и в то же время чувствовала жгучее любопытство. Ей хотелось больше узнать о сестре Селестине, миссис Эбигейл Рокфеллер, матери Инносенте и ангелологии. Она мечтала понять, что за работу выполняли ее родители, и в то же время боялась узнать об этом. Слова Селестины отозвались эхом глубоко в ее душе, как будто она приехала в Сент-Роуз только для того, чтобы услышать их собственными ушами. Возможная связь между историей Селестины и ее собственной жизнью глубоко взволновала Эванджелину.
Ее обрадовало, что в библиотеке никого не было. Она села за стол около камина, поставила острые локти на деревянную столешницу и оперлась подбородком на руки, пытаясь привести мысли в порядок. Хотя огонь разгорелся, от камина тянуло морозным воздухом, и смесь жара и резкого холода странно действовала на нее. Эванджелина попыталась восстановить по порядку путаный рассказ Селестины. Она взяла из ящика стола лист бумаги и красный маркер и записала в столбик:
Пещера Глотка Дьявола
Родопские горы
Бытие, глава 6
Ангелологи
Когда Эванджелине требовалось поразмыслить, она становилась больше похожа на черепаху, чем на молодую женщину, - она отступала в прохладное темное место внутри себя, погружалась в тишину и ждала, пока все мысли улягутся по полочкам. Целых полчаса она внимательно смотрела на слова, которые написала: Пещера Глотка Дьявола, Родопские горы, Бытие, глава б, ангелологи. Если бы накануне кто-нибудь сказал ей, что она столкнется с этим тогда, когда меньше всего ожидает, она бы рассмеялась. Но все эти слова были основополагающими в рассказе сестры Селестины. Миссис Эбигейл Рокфеллер играла в этой загадке немаленькую роль - как подразумевалось в письме, - и Эванджелине ничего не оставалось, как разобраться в их отношениях.
Пока ее мозг анализировал список, лежащий на столе, пока устанавливались связи между словами, Эванджелина решила кое-что проверить. Она прошла через натопленную библиотеку и достала с полки огромный атлас мира. Положив на стол, она открыла его, нашла в списке индекс Родопских гор и перевернула соответствующую страницу в середине атласа. Оказалось, что Родопы - это небольшая горная цепь в юго-восточной Европе, она тянулась от северной Греции до южной Болгарии. Эванджелина внимательно изучила карту, надеясь найти какое-нибудь указание на Глотку Дьявола, но вся область представляла собой пятно заштрихованных изгибов и треугольников, обозначающих горную местность.
Она вспомнила слова Селестины о том, что они попали в Родопы через Грецию. Ведя пальцем на юг, в глубь территории Греции, Эванджелина нашла место, где Родопы граничили с равниной. Район возле гор был окрашен серым и зеленым, что указывало на небольшое количество населения. Главные дороги, похоже, начинались от Кавалы - портового города у Эгейского моря, откуда сеть шоссе простиралась до небольших городков и деревень на севере. Еще южнее Эванджелина обнаружила знакомые названия - Афины и Спарту. Об этих древних городах она читала на уроках классической литературы, и они у нее всегда ассоциировались с Грецией, но она никогда не слышала о далекой полоске гор на северной границе с Болгарией.
Поняв, что по карте она больше ничего не узнает, Эванджелина повернулась к ряду потрепанных энциклопедий, изданных в 1960 году, и нашла статью о Родопских горах. В центре страницы была черно-белая фотография входа в пещеру. Под фотографией она прочла:
"Глотка Дьявола - пещера, уходящая далеко в глубь горной цепи Родопы. Узкая щель прорезает огромную скалу на склоне горы, пещера спускается глубоко под землю, пробивая в твердом граните захватывающую дух световую шахту. В коридоре имеется мощный внутренний водопад, который каскадом льется по скале и образует подземную реку. Ряд естественных пещер на дне ущелья долгое время служил источником легенд. Прежние исследователи сообщали о странных огнях и чувстве эйфории у входа в эти изолированные пещеры. Подобные явления можно объяснить скоплением природных газов".
Эванджелина прочла о том, что Глотка Дьявола в пятидесятых годах была взята под охрану ЮНЕСКО и объявлена международным достоянием из-за своей головокружительной красоты и исторического и мифологического значения - в этой области в четвертом-пятом веках до нашей эры жили фракийские племена. Хотя описание пещеры было интересным, Эванджелине не терпелось как можно больше узнать о ее историческом и мифологическом значении. Она открыла книгу греческой и фракийской мифологии и после множества глав, описывающих недавние археологические раскопки фракийских поселений, нашла следующие строки:
"Древние греки верили, что Глотка Дьявола была проходом в мифологический подземный мир, по которому путешествовал Орфей, царь фракийского племени киконов, чтобы спасти из Аида свою возлюбленную Эвридику. Греческие мифы говорили о том, что Орфей дал людям музыку, письмо и медицину. Также считалось, что Орфей проповедовал культ Диониса. Аполлон дал Орфею золотую лиру и научил его играть музыку, которая обладала властью приручать животных, оживлять неодушевленные предметы и умиротворять все живое, включая обитателей подземного мира. Многие археологи и историки утверждают, что он обучил простых людей трансовым и мистическим практикам. Это мнение основывается на том, что фракийцы приносили человеческие жертвы во время трансовых дионисийских ритуалов, оставляя расчлененные тела разлагаться в карстовом ущелье Глотка Дьявола".
Эванджелина увлеченно читала историю Орфея, но эта информация не имела ничего общего с рассказом Селестины. Она ни разу не упомянула ни об Орфее, ни о культе Диониса, который он предположительно насадил. Поэтому девушка чрезвычайно удивилась, прочитав следующий параграф:
"В христианскую эпоху пещера Глотка Дьявола считалась местом, куда после изгнания с небес упали восставшие ангелы. Христиане, жившие в этой местности, полагали, что узкий вертикальный спуск ко входу в пещеру был прорезан огненным телом Люцифера, когда он стремительно падал сквозь землю в ад. Отсюда и происходит название пещеры. Кроме того, пещера, как считалось в течение долгого времени, являлась тюрьмой не только для падших ангелов, но также для "сынов Божьих" - существ, которые часто упоминаются в псевдоэпиграфической Книге Еноха. Эти непокорные ангелы известны как "ангелы-наблюдатели" у Еноха и "сыны Божьи" в Библии. Бог разгневался на них за то, что они вступали в связь с земными женщинами, отчего рождались гибриды ангела и человека, которых назвали "нефилимы" (см. Бытие, гл. 6). Ангелы-наблюдатели пали после своего преступления. Их подземная тюрьма часто упоминается в Библии (см. Иуда 1:6)".
Оставив книгу открытой, она встала и подошла к "Новой Американской Библии", которая лежала в центре библиотеки на дубовом столе. Пролистав Сотворение мира, Грехопадение и убийство Авеля Каином, она остановилась на Бытии, главе 6, и стала читать:
"1 Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, 2 тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. 3 И сказал Господь [Бог]: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет. 4 В то время были на земле исполины [нефилимы], особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди. 5 И увидел Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время; 6 и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем. 7 И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их".
Этот отрывок сегодня приводила ей Селестина. Девочкой, когда мать вслух читала ей Бытие, она впервые страстно увлеклась повествованием - самая драматическая и внушающая страх история, которую она когда-либо слышала. Эванджелина читала эту часть Бытия сотни раз, но никогда прежде не задумывалась об этих странных деталях - о рождении необычайных существ, называемых "нефилимы", об осуждении людей на то, чтобы жить только сто двадцать лет, о разочаровании Создателя в своих творениях, злонамеренности Потопа. Ни во время занятий, ни во время приготовлений к послушанию, ни во время обсуждений Библии с другими сестрами Сент-Роуза этот отрывок никогда не разбирали. Она перечитала его и остановилась на фразе: "В то время были на земле исполины [нефилимы], особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди". Тогда она открыла Послание Иуды и прочла: "И ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня".
Чувствуя, что начинает болеть голова, Эванджелина закрыла Библию. В сознании звучал голос отца, и она мысленно снова поднималась по лестнице холодного пыльного склада, осторожно касаясь туфельками металлических ступеней. Острые кончики крыльев, светящиеся тела, необычайная и прекрасная наружность заключенных в клетки существ - это видение она долгое время считала игрой воображения. Мысль о том, что эти создания настоящие - и именно по этой причине отец привез ее в Сент-Роуз, - ее разум не мог охватить.
Поднявшись с места, Эванджелина пошла в конец комнаты, где в запертом застекленном шкафу стояли издания девятнадцатого века. Хотя эти книги были самыми старыми в библиотеке - их привезли в Сент-Роуз в год основания монастыря, - по сравнению с текстами, о которых в них говорилось, они были современны. Взяв с крючка на стене ключ, она открыла шкаф, достала один том и осторожно понесла его к широкому дубовому столу возле камина. Она осмотрела книгу - это была "Анатомия темных ангелов" - и с большой нежностью провела пальцами по мягкой коже переплета. Эванджелина боялась слишком поспешно открыть книгу - вдруг она повредит корешок?
Надев тонкие хлопчатобумажные перчатки, она аккуратно перевернула обложку и стала просматривать содержание, убеждаясь, что в ее распоряжении сотни фактов о темной стороне ангелов. Каждая страница, каждая диаграмма, каждая гравюра были тем или иным образом связаны с грехами ангельских существ, бросивших вызов естественному порядку. В книге было все - от библейского толкования с позиции францисканцев до изгнания нечистой силы. Эванджелина листала страницы, останавливаясь на изучении демонов. Сестры никогда этого не обсуждали, и для Эванджелины это оставалось загадкой, но демоны когда-то являлись предметом многих теологических дискуссий. Святой Фома Аквинский, например, утверждал, что демоны обладают властью вызывать ветер, шторм и огненный дождь с небес. Семь миллионов четыреста пять тысяч девятьсот двадцать шесть демонов делились, согласно Талмуду, на семьдесят две группы. В христианских произведениях их точное количество не приводилось, и она подумала, что это всего лишь предположение, но само число удивило Эванджелину. Первые главы книги содержали историческую информацию о восстании ангелов. Христиане, евреи и мусульмане тысячи лет спорили о существовании темных ангелов. Наиболее четкую ссылку на непокорных ангелов можно найти в Бытии, но существовало много недостоверных и псевдоэпиграфических текстов, они были распространены повсюду после Рождества Христова. В них говорилось об иудейско-христианской концепции ангелов. Было множество историй о наказании ангелов, и ложных представлений о природе ангелов в античном мире было столько же, сколько и в современную эпоху. Например, общей ошибкой было путать ангелов-наблюдателей - кого, как считалось, Бог послал на землю, чтобы следить за людьми, - с мятежными ангелами, чья сущность описывалась в "Потерянном рае". Они последовали за Люцифером и были изгнаны с небес. Ангелы-наблюдатели относились к десятому чину - бене Элохим, "сыны Божьи", тогда как Люцифер и восставшие ангелы - дьявол и его демоны - к шестому, малаким, то есть "ангелы". При этом дьявол был осужден на вечное горение, а ангелы-наблюдатели - лишены свободы на неопределенное время. Находясь в месте, которое в разных источниках переводилось как "яма", "дыра", "пещера" и "ад", они ждали освобождения.
Через некоторое время Эванджелина заметила, что крепко прижимает страницы к дубовому столу. Ее взгляд скользнул от книги к дверному проему, где всего лишь несколько часов назад она впервые увидела Верлена. Это был необычайно странный день, начиная с утреннего омовения и заканчивая ее теперешним состоянием. Она чувствовала себя как во сне. Верлен ворвался в ее жизнь с такой силой, что казался - подобно воспоминаниям о семье - лишь порождением ее разума, реальностью и выдумкой одновременно.
Она достала из кармана письмо, развернула его, положила на стол и снова перечитала. В поведении Верлена - прямоте, дружеском отношении, интеллекте - было нечто, что раскололо раковину, в которой она жила все эти годы. Его появление напомнило ей, что кроме монастыря существует и другой мир. Он дал ей свой номер телефона на клочке бумаги. Эванджелина понимала, что, несмотря на ее обязанности по отношению к сестрам и опасность быть обнаруженной, она должна поговорить с ним.