На прошлой неделе я встретила в супермаркете мать Бэнкстона, и та сообщила мне, что сладкая парочка в самом скором времени порадует нас известием о помолвке. Впрочем, об этом она твердит мне постоянно. Дело в том, что больше года назад я пару раз сходила с Бэнкстоном в кино, и теперь его мать хочет оградить своего сыночка от всяких поползновений с моей стороны. Если пожилая леди с нетерпением ждет известия об этой самой помолвке, всем прочим она давно уже представляется вопросом решенным. Количество молодых людей и девушек в Лоренсетоне весьма ограниченно, и если Мелани и Бэнкстон не удовольствуются друг другом, обоим, того и гляди, придется коротать свой век в одиночестве. По возрасту они идеально подходят для брака. Бэнкстону тридцать два года, Мелани на год-другой моложе. Лучшего жениха ей не найти. Хотя, конечно, Бэнкстон вряд ли может претендовать на звание красавца: волосы у него жидкие, лицо круглое, а фигуру никак не назовешь спортивной. Точнее, она не заслуживала этого звания до последнего времени. Приглядевшись к Бэнкстону повнимательней, я заметила, как под рукавами его рубашки горой вздымаются мускулы.
- Ты что, Бэнкстон, железо качаешь?! - в изумлении воскликнула я.
Если бы он занялся своей фигурой в то время, как мы встречались, наш роман, возможно, оказался бы не таким скоротечным, промелькнуло у меня в голове.
Бэнкстон просиял, явно польщенный моей наблюдательностью.
- Ага, - кивнул он. - А что, результат уже виден?
- Конечно виден, - заверила я, придав лицу выражение искреннего восхищения.
Думать о том, что на героические свершения Бэнкстона подвигла Мелани Кларк, было не слишком приятно. Тем не менее факт оставался фактом. Что ж, вздохнула я про себя, нет ничего удивительного в том, что Мелани имеет на своего бойфренда огромное влияние. Она ведь живет и дышит одним Бэнкстоном - на всем белом свете у нее больше никого нет. Ее родители давно оставили этот мир: мать умерла от рака, отца сбил на дороге пьяный водитель. Никаких других родственников у Мелани никогда не имелось.
Сейчас эта прекрасная дама, вдохновившая своего рыцаря на подвиги, поглядывала на меня без особой симпатии.
- Наверное, ты силком погнала его в спортзал, да, Мелани? - поспешно обернулась я к ней.
Мелани улыбнулась, несомненно довольная тем, что я признала за ней право собственницы. Про себя я отметила, что в обществе этой особы мне не следует держаться с Бэнкстоном слишком фамильярно. Хотя он живет в одном из "моих" таунхаусов, Мелани наверняка известно, что в прошлом мы были не только соседями. Пожалуй, с нее станется истолковать самую невинную мою фразу в превратном свете.
- В последнее время Бэнкстону пришлось попотеть, - с деланным безразличием изрекла Мелани.
У меня хватило чуткости уловить особый подтекст, которым Мелани сопроводила свои слова. Бьюсь об заклад, она хотела дать мне понять: их с Бэнкстоном любовь больше не является платонической. Попросту говоря, эти двое переспали друг с другом. Вот уж никак не ожидала, что Мелани сочтет нужным поставить меня в известность.
С удивлением взглянув на Мелани, я увидела, что в глазах ее заплясали искорки. На память мне пришла поговорка про тихие омуты и чертей, которые обожают выбирать эти самые омуты средой своего обитания. Мелани, всегда гладко причесанная и скромно одетая, казалась ледышкой, но наверняка это впечатление было обманчиво.
Я незаметно скользнула взглядом по ее фигуре. На мой вкус, бедра и задница у нее были слишком увесистыми. Но мой вкус отнюдь не совпадал со вкусом Бэнкстона. Можно не сомневаться, могучий круп возлюбленной казался ему символом женственности и плодородия. Любуясь этой сладкой парочкой, я решила, что они не просто балуются сексом, но делают это часто и с особой изощренностью.
После того как я пришла к подобному выводу, Мелани сразу выросла в моих глазах. Женщина, столь удачно скрывающая под личиной серой мышки неуемную сексуальность, достойна уважения. Мелани удалось ввести в заблуждение целый город, а это чего-нибудь да стоит.
- Представьте себе, оказывается, этот телефон иногда звонит, - сообщила я. - Это случилось как раз перед вашим приходом.
Бэнкстон и Мелани уставились на меня с интересом. Но прежде чем я успела рассказать им о загадочном звонке, до меня донесся чей-то заливистый смех. Повернувшись к двери, я увидала свою подругу Лизанну Бакли, рядом с которой маячил какой-то высоченный рыжеволосый тип. Появление Лизанны в клубе было настоящим чудом. За минувший год она вряд ли прочитала хотя бы одну книгу, а ее интересы и увлечения были весьма далеки от убийств, пусть даже самых знаменитых.
- С какой стати эта пустышка сюда притащилась? - буркнула Мелани.
Бедняжка не могла скрыть досады. Как пить дать, в самом скором времени она будет оберегать свое сокровище так же ревниво, как Мэми Райт оберегает своего драгоценного супруга, решила я.
Лизанна (Элизабет Анна) Бакли с полным правом носила звание самой красивой девушки в Лоренсетоне. Мужики падали к ее ногам штабелями, но ее это обстоятельство, казалось, ничуть не волновало. Спокойная и невозмутимая, она шествовала по жизни с высоко поднятой головой и не удостаивала поверженных воздыхателей даже взглядом. При этом было бы до крайности несправедливо назвать Лизанну заносчивой гордячкой. Напротив, она была даже добра - ленивой, пассивной добротой. Создавалось впечатление, что главное ее желание - как можно меньше напрягаться.
Лизанна служила секретарем в компании "Энергия и электричество". В обязанности ее входило отвечать на телефонные звонки и принимать оплату коммунальных услуг, и эта непыльная работенка наилучшим образом отвечала устремлениям Лизанны. Так что они с компанией были вполне довольны друг другом. С тех пор как она заняла место в офисе компании, мужчины нашего города полюбили оплачивать счета за свет и газ и оспаривали эту почетную обязанность у своих жен. В воздухе конторы витал аромат галантной любезности. Недоразумения и претензии остались в прошлом. При виде Лизанны самые раздражительные клиенты становились шелковыми и думали лишь об одном: как бы сделать ей приятное.
Несмотря на свою лень, Лизанна нуждалась в постоянных развлечениях, и ее поклонникам приходилось из кожи вон лезть, пытаясь придумать что-нибудь оригинальное. По всей видимости, рыжеволосый молодой человек с крючковатым носом решил, что заседание нашего клуба приятно разнообразит досуг красавицы.
- Что это за тип притащился с Лизанной? - вполголоса спросила я у Мелани.
- Неужели ты его не знаешь? - поразилась та. - Ну ты даешь!
Итак, этот субъект, оказывается, пользовался широкой известностью. Я вновь уставилась на него, стараясь припомнить, когда и при каких обстоятельствах мне доводилось его видеть. Одет он был просто и без затей: свободные брюки, бежевая спортивная куртка, белая рубашка. Руки и ноги у него были здоровенные, а медно-рыжие вьющиеся волосы образовывали вокруг головы подобие нимба. Я могла руку дать на отсечение, что никогда прежде его не видела - ни в жизни, ни на телеэкране. Признавая свою непроходимую серость, я покачала головой и вопросительно взглянула на Мелани.
- Это же Робин Крузо, известнейший писатель, - тихим, но торжественным шепотом сообщила она. - Написал кучу детективов.
- Без трубки во рту его трудно узнать, - произнес над самым моим ухом зычный раскатистый голос.
Обернувшись, я увидела Джона Квинслэнда. Джон, бессменный президент нашего клуба, по своему обыкновению, был неотразим: шикарный дорогой костюм, белоснежная рубашка, сверкающие ботинки. Его пышная седая шевелюра была уложена так, словно он только что вышел из парикмахерской. Недавно Джон начал встречаться с моей мамой и тем самым возбудил во мне повышенный интерес к своей персоне. Я чувствовала, что его лощеный внешний облик ничуть не соответствует внутреннему. То обстоятельство, что он делал доклад по делу Лиззи Борден и признал ее невиновной, говорило о многом. Можно было не сомневаться: под маской стареющего щеголя скрывается истинный романтик!
- И с какой же целью столь выдающаяся личность удостоила нас своего посещения? - спросила я. - Да еще и в обществе Лизанны.
- Сейчас узнаю, - пообещал Джон. - В любом случае, мне следует его поприветствовать. Как-никак я президент клуба, устав которого, кстати, не запрещает визитов посторонних лиц. Хотя до сей поры нам, мягко говоря, не слишком досаждали визитами.
- Погодите минутку, Джон, я хочу вам кое-что рассказать, - затараторила я. - Представляете, сегодня, едва я вошла в коридор, зазвонил телефон. И когда я сняла трубку…
Но Лизанна уже заметила меня и поплыла в мою сторону. Ее знаменитый спутник плелся за ней, как привязанный.
- Ро, сегодня мы решили пополнить ваши ряды, - со своей обычной безмятежной улыбкой проронила Лизанна.
Ни на секунду не прекращая улыбаться, она приступила к церемонии взаимных представлений. Всех собравшихся Лизанна, естественно, знала. В Лоренсетоне все без исключения жители знакомы друг с другом.
Моя рука утонула в огромной лапище писателя. Пожатие его оказалось крепким и решительным. Мне это понравилось. Терпеть не могу, когда люди только делают вид, что собираются пожать вашу руку. Взглянув вверх, я обнаружила, что губы у писателя тонкие, а глаза маленькие, довольно заурядного орехового оттенка. Тем не менее я нашла его симпатичным.
- Ро, это Робин Крузо. Он недавно переехал в наш город, - проворковала Лизанна. - Робин, это Ро Тигарден.
Корифей детективного жанра наградил меня улыбкой, которую с небольшой натяжкой можно было счесть восхищенной. Но я понимала: раз его пленила несравненная красота Лизанны, мне не стоит обольщаться на свой счет.
- Я был уверен, что Робин Крузо - это псевдоним, - шепнул мне на ухо Бэнкстон.
- Я тоже, - кивнула я. - Но, как видно, мы оба ошибались.
- Бедняга, - вздохнул Бэнкстон. - Его родители, похоже, отличались странными фантазиями. Это же надо, назвать сына в честь парня, который полжизни проторчал на необитаемом острове…
Недоуменно вскинув бровь, я дала Бэнкстону понять, что эту тему лучше оставить в покое. Как-никак он разговаривал с женщиной, гордо именовавшей себя Богиней утренней зари в чайном саду.
- Я познакомилась с Робином в офисе нашей компании, - сочла нужным сообщить Лизанна, обращаясь к Джону Квинслэнду. - Он пришел оформлять счета на коммунальные услуги.
Джон изрек несколько подходящих к случаю любезностей: насчет того, что мы все безмерно счастливы видеть в нашем маленьком городке столь выдающегося писателя, надеемся, что ему у нас понравится, и так далее. Затем он схватил Робина под локоть и потащил знакомить с Салли Эллисон, оживленно беседовавшей с офицером полиции по имени Артур Смит, который вступил в наш клуб сравнительно недавно. Широкоплечий увесистый Артур был полной противоположностью длинному и тонкому, как ивовый прут, Робину. На незнакомца он уставился со свирепым выражением быка, который точно знает, что на своей ферме он самый крутой самец и бояться конкуренции ему нечего.
- Надо же, как тебе повезло, - не скрывая зависти, пробормотала я. - Подцепила знаменитого писателя…
Меня не оставляло желание рассказать про загадочный телефонный звонок, но я понимала, что Лизанна будет не слишком подходящим слушателем. Наверняка она не имела даже отдаленного понятия о том, кто такая Джулия Уоллис. Несколько секунд спустя выяснилось, что она не имеет понятия и о том, кто такой Робин Крузо.
- Так он писатель? - переспросила она. - Тогда понятно, почему он такой зануда.
Я недоверчиво уставилась на нее. По первому впечатлению Робин Крузо ничуть не походил на зануду.
Впрочем, для того чтобы нагнать скуку на Лизанну, особого занудства не требовалось. Однажды, когда я заскочила в ее контору оплатить счета, она поделилась со мной своими проблемами.
"Даже когда мужчина мне нравится, если мы встречаемся с ним некоторое время, он начинает меня утомлять, - призналась Лизанна. - Мне больше не хочется делать вид, что он мне интересен. И в конце концов я прошу его оставить меня в покое. Это ужасно грустно", - со вздохом добавила она и сокрушенно покачала очаровательной головкой, украшенной темными блестящими локонами.
Именно по этой причине красавица Лизанна до сих пор не вышла замуж, жила в крошечной квартирке неподалеку от своей конторы и каждый день ходила обедать к родителям.
И даже Робин Крузо, автор леденящих душу историй, которыми зачитывалась вся страна, не сумел избежать общей участи. Лизанна по-прежнему выглядела апатичной и даже слегка сонной.
Тем временем мастер захватывающей интриги вновь оказался рядом с предметом своих вожделений.
- В какой части Лоренсетона вы поселились? - осведомилась я, сознавая, что обязанность поддерживать светскую беседу лежит именно на мне.
Лизанна, рассеянно улыбаясь, вновь погрузилась в мир сладких грез. Ее знаменитый воздыхатель, похоже, начал сознавать, что все его попытки покорить сердце провинциальной сирены обречены на поражение.
- На Парсон-роуд, - последовал ответ. - В очаровательном уютном таунхаусе. Правда, пока я живу по-походному. Вся моя мебель прибудет только завтра. Лучшего места я и желать не мог. Конечно, это не слишком близко от университета в Атланте, где мне предстоит преподавать. Но я так соскучился по тишине и покою. И арендная плата весьма умеренная.
Я едва не подскочила от радости.
- Этот таунхаус принадлежит мне, - сообщила я, с трудом скрывая ликование. - Точнее, моей маме. Я тоже там живу. И по совместительству выполняю обязанности менеджера.
Мы принялись оживленно обсуждать столь невероятное совпадение, однако, взглянув на часы, я была вынуждена прервать разговор. Джон Квинслэнд, встретившись со мной взглядом, сделал многозначительное лицо. Настало время открывать заседание. Мне следовало привести себя в полную боевую готовность.
Я огляделась вокруг, пересчитывая собравшихся по головам. Джейн Ингл и Лимастер Кейн, вошедшие в комнату почти одновременно, болтали друг с другом у кофейного столика. Джейн, всю жизнь проработавшая школьной библиотекаршей, ныне удалилась на покой, но иногда подменяла заболевших сотрудников как школьной, так и городской библиотек. Она обладала на редкость острым для старой девы умом и специализировалась на убийствах Викторианской эпохи. Свои серебристо-седые волосы она неизменно собирала в пучок на затылке. Брюкам доступ в ее гардероб был заказан раз и навсегда. С виду Джейн казалась нежной и изысканной, как старинное кружево. Но годы, проведенные в обществе школьников, закалили ее характер, и она дала бы сто очков вперед любому сержанту морской пехоты. Маделин Смит, юная, прелестная и соблазнительная шотландская отравительница, стала для пожилой библиотекарши настоящим идолом. Это наводило меня на мысль о том, что в прошлом Джейн, возможно, скрываются некие пикантные эпизоды.
Лимастер был единственным цветным членом нашего клуба. Этот статный бородатый мужчина среднего возраста владел собственной химчисткой и питал особый интерес к совершенным в шестидесятых и семидесятых годах убийствам по расистским соображениям. Он сделал весьма содержательный доклад о группе "Зебра" в Сан-Франциско и теперь работал над делом Джонса-Пьяджентини.
Последним явился Перри Эллисон, сынок Салли. Не сказав никому ни слова, он плюхнулся на стул. Перри не входил в число постоянных членов клуба, но, к моему величайшему неудовольствию, удостоил своим присутствием два последних заседания. Я и на работе была сыта этим типом по горло. Правда, должна признать, что Перри оказался не таким уж дремучим невеждой. Он проявил редкостную осведомленность по части серийных убийств на сексуальной почве и выложил уйму кошмарных подробностей относительно дела "Зеленой реки" и Хиллсайдских душителей.
Гиффорд Доукс стоял в стороне, ни с кем не вступая в беседу. Он всегда молчал, точно язык проглотил, за исключением тех случаев, когда приходил на заседание в обществе своего друга Рейнальдо. Больше всего на свете Гиффорда интересовали массовые убийства, причем он не видел особой разницы между холокостом и резней в День святого Валентина. Главное, были бы горы трупов и реки крови. Похоже, подобные картины действовали на него возбуждающе.
Надо сказать, в большинстве своем мы вступили в клуб с одной-единственной целью - развеять скуку и внести в свою жизнь некоторое разнообразие. Разговоры об убийствах приятно волнуют нервы и способствуют выработке адреналина. Согласитесь, вряд ли найдется человек, который, увидав в газете статью о каком-нибудь жутком убийстве, не набросится на нее с жадностью. Но Гиффорда, судя по всему, привели в клуб совсем другие причины. Наверняка он воображал, что на заседаниях мы тешим воспаленное воображение, любуясь фотографиями окровавленных тел и с удовольствием обмениваясь ими. И теперь он терпеливо ждал, когда мы проникнемся к нему доверием и допустим к лицезрению подобных шедевров.
Когда Гиффорд привел с собой Рейнальдо, мы не знали что и делать. Как к нему относиться: как к другу или как к бойфренду Гиффорда? Что ни говорите, это не одно и то же. Так что, когда Рейнальдо присутствовал на наших встречах, все мы немного нервничали. В особенности Джон Квинслэнд, который в качестве президента считал своей обязанностью побеседовать с каждым гостем.
Мэми Райт так и не появилась. По крайней мере, я ее нигде не видела.
Тем не менее она была где-то здесь. Ее машина стояла на стоянке. К тому же Мэми успела расставить стулья и приготовить кофе. Как я уже упоминала, эта особа не пользовалась моей симпатией. Однако ее отсутствие начало меня беспокоить, причем до такой степени, что я решила ее разыскать.
Я уже сделала шаг к дверям, когда в комнату вошел муж Мэми Джеральд. Вид у него был до крайности недовольный, под мышкой он держал портфель. Сама не знаю почему, но я поступила более чем странно: проскользнула мимо него, ни словом не обмолвившись о том, что направляюсь на поиски его жены. Наверное, меня отпугнула злобная физиономия Джеральда. А может, я чувствовала себя идиоткой, которая тревожится по пустякам.