Невозможно ведь ручаться за выигрыш дела - не все зависит от меня, а работать придется в любом случае.
Клиент неохотно выслушал лекцию на этот счет.
- Ну ладно! - сдался он в конце концов с таким лицом, будто его подстерегли в темном переулке и нагло вымогают кровные денежки.
Во избежание дальнейших претензий, я еще раз оговорила все вопросы, касающиеся порядка оказания юридической помощи и ее оплаты, и лишь после этого приступила к выяснению обстоятельств дела.
Клиент, Василий Теренов, являлся ответчиком по делу о взыскании алиментов и разделе имущества супругов.
По его словам, официально он нигде не работал, находясь на иждивении матери-пенсионерки. В действительности у него имелся небольшой бизнес по ремонту автомобилей, который приносил неплохой доход.
- Понятно, - задумчиво проговорила я. - Но даже если приобретенное в браке имущество оформлено на вас, то все равно является общей совместной собственностью…
Он хитро прищурился.
- Не надо меня лечить, сам знаю! Все записано на мою мать, а жена даже не подозревает. Вот так-то!
Несомненно, он сделал это умышленно, чтобы сделать практически невозможным раздел имущества. Получается, в Государственной автоинспекции и Бюро технической инвентаризации не числится никакое общее имущество супругов Тереновых. Дом был оформлен на свекровь, а на машине он вообще ездил по доверенности, т. е. юридически она была собственностью прежнего владельца. Так делают довольно часто, чтобы не платить государственную пошлину. Такой вариант имеет свои подводные камни, но преимущества очевидны.
При данных обстоятельствах клиент имел все шансы на минимальный размер алиментов, а также на то, что все имущество останется у него.
Честно говоря, мои симпатии по этому делу были исключительно на стороне истицы.
К сожалению, чаще всего обязанность заработать на пропитание и обеспечить прочие нужды детей достается исключительно матери. В большинстве случаев, отцам после развода наплевать на "довесок" от прежнего брака. В лучшем случае худо-бедно поздравляют с праздниками и изредка с ними видятся.
При разводе частенько возникают споры о порядке общения с детьми. Вот только по сути это просто пререкания между бывшими супругами, которые таким образом выясняют отношения и действуют друг другу на нервы. В дальнейшем многие отцы не приходят на те самые воскресные встречи, которых ранее требовали с пеной у рта.
В общем, насмотришься на все перипетии отношений вроде бы близких людей, и поневоле будешь шарахаться от замужества…
Разумеется, эти соображения не помешали мне взяться дело. Только в книжках адвокат может позволить себе вести лишь те дела, где он уверен в невиновности и правоте клиента. В реальности рядовой юрист, который станет руководствоваться таким принципом, сильно рискует умереть от голода.
Защищать нужно всех, даже если понимаешь, что клиент нагло врет. По крайней мере, лучше об этом узнать заранее, а не постфактум, в судебном заседании. В вопиющих случаях можно отказаться, а так я всего лишь делаю свою работу. А кто прав, пусть решают боги. Или, по меньшей мере, судьи (впрочем, некоторые из них всерьез уверены в собственном божественном статусе)…
Обсудив все тонкости и получив аванс, я распрощалась с клиентом, пообещав подготовить возражение на иск и все необходимые ходатайства.
Обнадеженный господин Теренов ушел, а я принялась собираться.
Разговор оставил какой-то гадостный осадок, и хотелось хорошенько отмыться, а потом закрыть глаза и ни о чем не думать.
Парадоксально, но действительно почему-то летом сильнее чувствуется усталость…
Нат сразу же заметил мое унылое настроение, молча накрыл ужин и отправился наполнять ванну.
Аппетитный натюрморт из холодной окрошки, свежеиспеченного хлеба и спелой, почти черной, черешни одним видом улучшил мне настроение.
Пахнущая грейпфрутом и можжевельником вода довершила начатое.
Оставалось лишь накинуть халатик и устроиться на диване с книжкой.
Друзья часто называют меня домоседкой, и это чистая правда. На мой взгляд, не стоит смешивать отдых и развлечения. Отдых - это тишина и покой, время наедине с собой, когда никто не дергает и не беспокоит. А гулять и развлекаться следует в прекрасном расположении духа.
Зато на следующий день я была полна сил, что весьма кстати: не каждый день лучшая подруга выходит замуж!
Инна и Макс просто светились счастьем, а во мне смешались радость и светлая печаль. Быт, дети, новые заботы - и подруга постепенно от меня отдалится. Однако не стоило расстраиваться по столь счастливому поводу.
Впрочем, для тоски не хватало времени и сил: приличная часть свадебных хлопот легла на мои плечи.
Ворох цветов и белизна платья, поздравления и улыбки, слезы и нежность. Особая трепетная атмосфера надежды…
Дайте им счастья, благие богини, Фрейя и Фригг!
Букет невесты я не поймала, хотя Инна изо всех сил метила в меня.
Одиночество и свобода меня вполне устраивали. Конечно, я тоже влюблялась, но прожить с человеком остаток жизни не хотела никогда.
Наверное, я веду себя как старая бабка, у которой уже все позади… Впрочем, свадьба - это замечательно, и подруга у меня тоже замечательная. Надеюсь, у нее все сложится прекрасно.
А теперь можно и потанцевать. Хватит киснуть, в конце-то концов!
В понедельник пришлось готовиться к делу, несмотря на полнейшее нежелание работать. Я долго возилась с достаточно простыми бумагами, составляя возражения на исковое заявление. То и дело замирала с листом в руках, вспоминая сияющие глаза Инны… И в противовес - господин Теренов, который сделал все, чтобы бывшая жена осталась ни с чем. К сожалению, значительно чаще мне приходится видеть именно крушение семейной лодки, а примеры счастливого брака проходят мимо. Такова специфика работы. Вот только со временем поневоле начинаешь видеть лишь негатив и только ждать разлада…
Потом позвонила мама и окончательно испортила мне настроение, допытываясь, когда я собираюсь замуж и намекая на Артема. Я попыталась (впрочем, без особого успеха) втолковать ей, что наши отношения с Артемом навсегда перечеркнул тот разговор, и он сам не стремится к чему-то иному. Все эти разговоры на тему "а вдруг" вызывали только раздражение пополам с недоумением.
Во вторник с самого утра меня одолело унылое настроение. Снилась какая-то муть, побаливало горло, и идти на работу совсем не хотелось.
Во втором судебном заседании по делу господина Теренова (он явно экономил, не пригласив адвоката раньше) нас ждали пояснения сторон и допрос свидетелей. К сожалению, предварительное заседание, а значит, определение объема доказательств, прошло без меня.
Судя по столпотворению у кабинета, свидетелей явилось предостаточно, так что рассмотрение грозило затянуться. К тому же гном в роли судьи - это сущий ужас. Его тщательность, формализм и дотошность доводили адвокатов до истерики.
Истица, Ольга Теренова, оказалась молодой и довольно симпатичной женщиной. Она нервно тискала в руках сумочку и поминутно переспрашивала о чем-то своего адвоката, Юрия Полевого, известного мне по делу Наортэля. Глаза лани, темные волосы, открытое лицо - все это вызывало невольную симпатию.
Мой клиент на бывшую жену посматривал с усмешкой, отчего та еще больше волновалась.
Слушание происходило прямо в кабинете, который был надлежащим образом оборудован для звукозаписи. Судей намного больше, чем залов заседаний, так что приходится выкручиваться.
Судья Дреггюсон объединил в одно производство два дела - о взыскании алиментов и о разделе имущества. Обычно так не делается, но он не желал распылять силы и время.
Почтенный гном вел процесс очень дотошно и тщательно, так что подготовительная часть заседания заняла у нас почти полчаса.
Закончив с формальностями, он внимательно осмотрел всех сквозь стекла толстенных очков и провозгласил, что считает необходимым огласить ответы по поводу имущества ответчика. Когда возражений не последовало, он зачитал письма ГАИ и Бюро технической инвентаризации, из которых следовало, что спорное имущество принадлежало вовсе не господину Теренову.
- Какие будут предложения по поводу изложенного? - мрачно поинтересовался судья, грызя кончик карандаша. Пожелтевшие от сигарет, но крепкие зубы гнома методично превращали дерево в щепу.
Истица вскочила с места и разразилась проклятиями вперемешку со слезами.
- Да как ты можешь? Это же твои дети! Мы же вместе это все покупали! А теперь ты нас хочешь на улицу выгнать?
- Успокойтесь и сядьте! - зашипел на нее адвокат.
Он с трудом утихомирил свою клиентку и попросил объявить перерыв.
Взглянув на растрепанную и все еще всхлипывающую истицу, судья согласился.
Господин Теренов с кем-то разговаривал по мобильному, а я тихонько наблюдала за тем, как коллега что-то горячо втолковывал своей клиентке. Она постепенно успокаивалась и начинала прислушиваться к словам адвоката. Потом кивнула и начала что-то шепотом объяснять.
Любопытно, какие козыри у них остались? Впрочем, вскоре это в любом случае станет известно.
Наконец перерыв закончился, и мы вновь приступили к слушанию. Пояснения сторон не принесли никаких неожиданностей. Разумеется, истица заявила, что мой клиент намеренно оформил все имущество на свою мать, имея намерение обмануть ее и детей.
- Сволочь он! - выпалила она, комкая носовой платок.
Судья поморщился, а я с ней согласилась - естественно, про себя, поскольку обязана поддерживать позицию клиента.
Коллега явно учел свои прошлые ошибки и очень тщательно подготовил клиентку, которая внятно и четко излагала свое видение обстоятельств дела.
Ответчик же заявил, что никакого имущества они во время брака не приобрели, не считая мелких бытовых предметов. Что же касается алиментов, то он высказал намерение исполнять отцовские обязанности, но лишь в меру своих весьма скромных возможностей. При этом истица явно с большим трудом сдержалась, чтобы вновь не начать выяснять отношения.
Секретарь посматривала на нее с явным сочувствием (неудивительно, если учесть ее собственный тягостный опыт семейной жизни), а судья - с сомнением. Похоже, в нем боролись приверженность букве закона и его духу.
На вопросы суда мой клиент также отвечал достаточно уверенно и не путался в деталях.
Наконец приступили к допросу первого свидетеля, мужчины лет шестидесяти, который пояснил, что он являлся хозяином дома, впоследствии приобретенного истицей и ее супругом. По его словам, дом перед покупкой осматривали они вдвоем, они же передали ему деньги при заключении договора купли-продажи.
- Скажите, кто подписывал у нотариуса договор купли-продажи дома? - поинтересовалась я.
- Пожилая женщина. - Ответил он, нервно оглядываясь. - Только ее тут нет!
- Ваша честь, позвольте пояснить? - попросила я.
Гном невозмутимо кивнул и даже оставил в покое обгрызенный карандаш.
- Хочу обратить внимание суда на то, что мать моего доверителя - пожилая женщина, не удивительно, что ее сын и невестка помогали ей при покупке дома. У меня все. - С этими словами я села.
Коллега обжег меня неприязненным взглядом и что-то зашептал клиентке.
Опровергнуть мою позицию сложно: слово ответчика против слова истицы, и весь вопрос в том, кому поверит судья.
Следующий свидетель, Владилен Толбашев, пояснил, что по документам именно он является владельцем автомобиля, на который претендует истица.
Судья вел себя несколько странно: как-то очень внимательно смотрел на свидетеля, но молчал.
Между мной и коллегой развернулась целая баталия уточняющих вопросов и пояснений. Допрос растянулся почти на сорок минут, но господин Толбашев стоял на своем: он продал автомобиль ответчику, однако по просьбе последнего не оформил сделку надлежащим образом. О причинах столь странной просьбы ответчик сразу ему пояснил, что не хочет оплачивать оформление сделки и желает утаить машину от претензий жены.
Дреггюсон выслушал показания и неожиданно объявил:
- Суд делает перерыв до завтра. Госпожа Анна, останьтесь на минутку.
- Конечно, ваша честь… - Несколько растерянно ответила я. Не было никаких видимых причин для переноса слушания, к тому же завтра у меня дежурство в консультации, так что заседание в этот день мне не с руки.
После того, как за остальными закрылась дверь, судья внимательно посмотрел на меня.
Он помолчал, а потом вздохнул, снял очки и потер переносицу.
- Госпожа Анна, - негромко начал он. - Сразу скажу, я верю свидетелям истицы. Так вышло, что я много лет знаю Владилена Толбашева, он не станет лгать. Я вынесу справедливое решение в пользу истицы, даже если его отменит апелляция. Так что выбирайте: мировое соглашение или проигрыш.
- Хорошо, я поговорю с клиентом, - откликнулась я.
А что еще оставалось? Воистину, мир тесен. В жизни случается такое, что нарочно не придумаешь.
- Вот и хорошо! Рад, что мы друг друга поняли.
Выйдя из кабинета, я отправилась разговаривать с клиентом. Однако он наотрез отказался даже разговаривать о мировом соглашении.
- Я вас для чего нанял? - бушевал он. - Сделайте так, чтобы я выиграл!
- Не все в моих силах, - ответила я, понижая голос. На нас уже оглядывались любопытные секретари. - Если вы полагаете, что мои услуги вам больше не нужны, то мне нет смысла приходить завтра.
- Нет, - тут же пошел на попятную клиент. - Я просто хочу, чтобы вы сделали все возможное!
- В этом можете быть уверены! - заявила я сухо.
Осталось передать судье мнение моего доверителя…
За этот день я просто зверски устала. Конечно, это не первое и не последнее проигранное дело, но в любом случае чрезвычайно неприятно. Как ни стараешься отгородиться от проблем клиентов, от их боли и гнева, все равно не выходит совсем от этого отстраниться. Как яд, который капает на прикованного в пещере бога Локи - сколько ни собирай отраву в кувшины, все равно хоть часть на него попадет.
Домой не хотелось. Я бродила по улочкам "деревянного кольца", даже названия которых умиротворяли: Грушевая, Абрикосовая, Виноградная. Как ласковое тепло коры под пальцами, вкус березового сока и успокаивающий шелест листвы…
Ноги сами занесли меня в крошечную лавочку, на вывеске которой плакучей ивой клонилась стилизованная руна альгиз.
- Что угодно молодой даме? - поднял голову седой гном, откладывая что-то похожее на монокль.
Я в растерянности оглянулась, сама не слишком понимая, как тут оказалась. Магазинчик напоминал сказочную пещеру сокровищ: украшенные ожерельями мраморные шеи статуй; стоящий на коленях рыцарь, который протягивал невидимой даме диадему на кончике копья; развешанные гирляндами серьги и кольца.
- Как необычно… - заворожено выдохнула я, шагнув поближе к увенчанной короной кабаньей голове.
- Вот именно, милая дама, - ответил гном, очевидно, польщенный. - На том и стоим. У нас вы не найдете ширпотреба с яркими булыжниками!
Откровенно говоря, покупать драгоценности я вовсе не собиралась. Вызывающе роскошные вещи мне попросту некуда носить, а повседневных у меня и так предостаточно.
Но магазинчик старомодного гнома оказался действительно волшебным. Здесь не было вызывающе-кровавых рубинов и царственных бриллиантов, не зеленела свежая листва изумрудов. Никакой роскоши, кричащего обрамления и претенциозности.
Поделочные и полудрагоценные камни выглядели ослепительно за счет искусной огранки, а филигранные серебряные и деревянные оправы завораживали искусностью работы.
В детстве я зачитывалась дедушкиными книжками о камнях, могла часами разглядывать картинки и постигать отличия шпинели от рубина. Даже хотела стать ювелиром!
Позабытая мечта теперь смотрела на меня со стен, подмигивала с витрины, перемигивалась с выгравированными рунами…
Разумеется, без покупки я не ушла. Но намного ценнее приобретений оказалась тихая радость, которая уютно устроилась в груди. Как ни бывало гнетущей тоски и тяжелого дня: улыбка на губах, легкая походка, прямая осанка.
Нужно ценить и беречь такие неожиданные маленькие радости. Почему-то память охотнее хранит неприятные воспоминания, подсовывая их при каждом удобном случае. Но однажды, когда мне будет нестерпимо грустно, я выну из шкатулки купленное сегодня кольцо с задорным лимонно-желтым цитрином, вспомню светлый момент и на душе станет легче…
В среду я вновь отправилась в заседание по делу господина Теренова. Заветный перстень красовался на пальце - на всякий случай. Говорят, цитрин оберегает от волнений и нервотрепки, и надо думать, сегодня мне представится случай это проверить…
Лица те же, события там же, действие второе.
Не слушая предупреждений, клиент упрямо настаивал, что он гол, как сокол.
Но судья слушал его невнимательно, поглядывая с плохо скрытым неодобрением. Разумеется, я изо всех сил поддерживала позицию господина Теренова, при этом превосходно понимая, что все усилия окажутся тщетными…
Действительно, решение судья вынес молниеносно, наверняка подготовив текст заранее. Истице причиталась солидная денежная компенсация за имущество и довольно приличные алименты.
Представитель истицы одарил меня торжествующим взглядом, явно полагая это реваншем за проигрыш по делу Наортэля. Коллега добился победы и наслаждался своим триумфом. Надо думать, ему еще не доводилось тайно желать проигрыша некоторых своих клиентов.
Я ответила вымученной улыбкой, ощущая рядом клиента, как горячий уголек в кармане. Следовало хоть немного успокоить взбешенного господина Теренова и разъяснить ему порядок апелляционного обжалования.
Впрочем, тот не желал даже слышать о дальнейшей работе со мной.
- Я найду себе нормального юриста! Слышите? - орал он на весь коридор. Разумеется, не услышать его воплей мог только глухой. - Какой вы адвокат, если не смогли даже подмазать судью?!
- Я не занимаюсь подобными делами! - отрезала я ледяным тоном и повернулась, чтобы уйти.
Нужно совсем обезуметь, чтобы кричать в здании суда о желании дать взятку!
Клиент определенно не желал этого понимать.
- Верните гонорар! Вы ничего не сделали! - завопил он мне в спину.
Пришлось резко обернуться и отчеканить:
- Свою работу я выполнила. Если вы недовольны качеством услуг, то обращайтесь в коллегию!
Затем ушла, стараясь не слушать летящие в спину проклятия…
Я развернулась и наконец отправилась на дежурство.
В консультации было безлюдно. Тишина сгустилась, как сироп, время текло лениво и плавно. Молчали телефоны, куда-то подевались клиенты, а прохожие мелькали за окном, словно привидения.
Рабочий день все тянулся, как навязшая на зубах карамель…
Наконец можно было сбежать домой. Хотелось укрыться одеялом, взять чашку чая и включить музыку.
Тщательно закрыв окна и выключив компьютер, я вышла из офиса, повернулась закрыть дверь, и вдруг почувствовала чьи-то руки на талии. Сердце отчаянно заколотилось, руки задрожали, из горла вырвался придушенный писк.