Глазеть по сторонам мне было некогда: боевой задор, подстегнутый несколькими чашками кофе, начинал потихоньку разгораться в крови. Я на ходу делала заметки, прикидывала вопросы свидетелям и так далее. Разумеется, роль представителя потерпевшего, как уже упоминалось, в уголовном процессе незначительно. Но мне не хотелось в случае чего ударить в грязь лицом перед драконами…
Увлекшись мыслями о работе, я не заметила, что мы уже приехали. Только когда водитель тронул меня за локоть, я очнулась.
Расплатившись, выбралась из машины и замерла.
Все вокруг словно укрыто белым покрывалом с люрексом, сверкающим в солнечных лучах. На фоне снега огненные драконы смотрелись потрясающе: словно стайка снегирей собралась во дворе суда. Любопытно, им здесь насыпали зернышек?
Сгрудившись вокруг Шемитта, они молча наблюдали за мной, заставляя чувствовать себя одинокой мышкой перед целым взводом кошек. Никто не произнес ни слова.
Краем глаза я увидела, как из стоящей поодаль машины выбрался мужчина.
- Привет, Анна! - издалека радостно поздоровался он.
Я обернулась и с некоторым трудом узнала Сергея Василькова, который устремился ко мне с радостной улыбкой на лице.
- Добрый день, - вежливо ответила я, не посмев сказать "привет". Обращение на "вы" тоже прозвучало бы странно, потому пришлось выбрать нейтральную формулировку.
- Ты ко мне? - продолжил он, дружески похлопав по плечу.
Надо думать, драконам по вкусу столь явные приятельские отношения между адвокатом потерпевшего и судьей. Остается надеяться, что они не станут на это упирать в процессе, требуя отвода судьи!
Я смогла лишь кивнуть в ответ.
- Так заходи! Чего стесняешься? - он распахнул передо мной дверь.
Мне ничего не оставалось, кроме как войти, спиной чувствуя устремленные на нас взгляды.
Сергей проводил меня в свой кабинет, вручил чашку кофе, а после, как водится у давних приятелей, мы обменялись традиционными вопросами о жизни, семье и работе.
Откровенно говоря, не верилось, что я была без памяти влюблена в него пятнадцать лет назад. Кажется, что в душе мы остаемся мальчишками и девчонками, но в действительности жизнь все меняет до неузнаваемости. Когда случай сталкивает нас с когда-то близкими людьми, вдруг оказывается, что образы, которые так трепетно хранит память, уже не имеют никакого отношения к действительности. Давно нет девочки по имени Анна, которая когда-то была влюблена в сероглазого мальчика Сергея. Остались лишь адвокат Орлова и судья Васильков.
Зато теперь мы общались вполне непринужденно: рассказывали друг другу забавные истории из практики.
Прерывая наш тет-а-тет, приоткрылась дверь и в щелку заглянул прокурор, молодой гоблин унылой наружности, и помощник судьи.
- Разрешите? - спросил он.
- Конечно, заходи! - ответил Сергей, посылая мне извиняющийся взгляд.
- Простите, мне нужно идти, - поспешила откланяться, поняв намек.
- Конечно, иди, Ани, - рассеянно кивнул он, слушая какие-то объяснения помощника. - Зайти ко мне минут через десять.
Я едва не споткнулась. Надо было видеть лицо прокурора, когда он услышал это обращение! Детское прозвище в данной обстановке звучало подозрительно интимно. Полагаю, что вскоре поползут слухи о моей связи с судьей Васильковым.
- Конечно, - пробормотала я и торопливо выскочила из кабинета.
К счастью, за дверью уже ждали клиент и свидетели, которые забросали меня вопросами.
Минут через десять подтянулись огненные драконы, заполонив все пространство перед кабинетом судьи. Создавалось впечатление в коридоре суда вспыхнул пожар. Хм, где-то тут был пожарный щит с топориком и огнетушителем…
Вообразив себя, наседающую на Шемитта с топором в руках (впрочем, полить его пеной тоже было бы неплохо), я поневоле усмехнулась. Откровенно говоря, он вполне заслуживал такого обращения, но сейчас не время и не место для выяснения отношений.
Не осмелившись нарушить приказ судьи, я еще ненадолго заглянула к нему. На этот раз мы говорили исключительно о работе, обменявшись соображениями насчет этого дела…
После этого нас позвали в зал заседаний, чему я искренне обрадовалась. Демонстративное безразличие Шемитта действовало на нервы.
Заседание началось стандартно, с выяснения анкетных данных о личности подсудимых и установления участников процесса.
Каждого из хулиганов-драконов представляли адвокат и родители (несовершеннолетним подсудимых обязательно положен защитник в придачу к законным представителям).
Затем прокурор, как обычно, огласил обвинительное заключение, и судья поинтересовался у подсудимых, признают ли они свою вину.
- Нет! - прозвучало громом среди ясного неба.
- Почему же на предварительном следствии вы говорили иначе? - поинтересовался судья, явно недовольный таким поворотом дела.
Надо думать, он рассчитывал быстренько рассмотреть дела по упрощенной процедуре (то есть ограничиться допросом подсудимых и потерпевшего), а это возможно только в случае безусловного признания вины.
- К нам применялись меры физического и психического насилия, - по очереди отчеканили подсудимые.
Боги, какой бред! Васильков и прокурор явно считали так же.
- Вы обращались в прокуратуру или в суд с жалобами на незаконные действия следователя? - уточнил судья, отложив в сторону материалы дела.
- Нет, - последовал ответ.
В таких случаях суд дает поручение прокуратуре проверить эту информацию (разумеется, подтверждений не обнаруживается). Если нет медицинского заключения о наличии телесных повреждений, то ссылки на насилие совершенно бессмысленны.
К тому же не понимаю, зачем в данном случае все так усложнять? Дело элементарное, из трех подсудимых только один достиг возраста уголовной ответственности. Остальным вообще ничего не грозит, от них требовалось только дать показания, подтверждающие вину старшего товарища.
В пересчете на человеческий возраст только старший дракончик перешагнул шестнадцатилетний предел. Откровенно говоря, на месте родителей я бы не стала так рьяно их выгораживать - лучше задать взбучку сейчас, чем ждать новых выходок.
- Объявляю перерыв на пятнадцать минут. - Обведя взглядом зал, раздраженно провозгласил судья. С шумом захлопнул кодекс и добавил: - Рекомендую защитникам еще раз хорошенько обдумать свою позицию.
Он покинул зал и укрылся в курилке, а остальные участники процесса устроили дебаты прямо в коридоре.
Некоторое время я колебалась, но наконец решилась. Подойдя к Шемитту, тронула его за рукав. Он обернулся, сделав вид, что только меня заметил.
- Простите, можно вас на минутку? - официальным тоном проговорила я.
Откровенно говоря, разговаривать с ним на "вы" было до ужаса неловко, но не хотелось вызывать вопросы у собственного клиента.
- Да, конечно. - Ответил Шемитт, глядя на меня несколько странно.
Мы отошли в сторону.
- Послушай, это не мое дело, но вы поступаете глупо. - Тихо заговорила я, почти воочию видя, как шевелятся уши многочисленных свидетелей, пытаясь уловить наш разговор. - Намного эффективнее будет не злить судью, а чистосердечно покаяться. Старший подсудимый получит минимальное наказание, а младшим и так ничего не грозит.
Дракон пристально посмотрел на меня. Любопытно, как огненный взгляд может казаться ледяным? Похоже, он весьма близко к сердцу принял и нашу размолвку, и то, что в этот раз я оказалась на другой стороне.
- Ты уверена?
- Конечно, - ответила я. - Если хочешь, я сама поговорю с… Васильковым.
Каюсь, на фамилии я слегка запнулась, и Шемитт недовольно сжал губы. Надо думать, поведение Сергея внушило ему вполне понятные подозрения.
- Хорошо, - согласился он. Протянул ко мне руку, потом, спохватившись, отвернулся.
Не мешкая, я отправилась в кабинет судьи, раздраженная до предела. Почему Шемитт ведет себя так, будто я перед ним виновата?
- Подсудимые передумали. Они признают свою вину и согласятся на упрощенную процедуру, - сообщила я с порога и улыбнулась Сергею, который был мрачнее тучи.
Он выслушал это известие с нескрываемым облегчением.
- Замечательно! Я думаю дать старшему год на год. Устроит?
- Думаю, вполне, - ответила я.
Хулиганство является тяжким преступлением, поэтому годовой испытательный срок - это самое минимальное наказание.
Оставалось только сообщить об этом Шемитту.
- Спасибо, - негромко сказал он. От нежности, прозвучавшей в этом коротком слове, сердце на мгновение сладко замерло.
Как будто не было последних горьких дней…
Разумеется, независимо от личных переживаний, о клиенте я не забывала. Тем более что он отчаянно подавал мне знаки из-за спины Шемитта (кажется, крайне недовольный моим общением с противоположной стороной).
- Еще одно, - сказала я, стараясь держаться официально. - Я уже говорила Шегирру, что лучше добровольно возместить ущерб, это учтут как смягчающее вину обстоятельство.
Шемитт только кивнул. Посмотрел мне в глаза, отрыл рот, собираясь что-то сказать… Проглотив рвущиеся слова, резко отвернулся и отправился к своим.
Сглотнув комок в горле, я подозвала клиента.
- Госпожа Анна, что вы вытворяете? - он тут же принялся мне выговаривать. - Вы…
- Не кричите, - я резко оборвала поток возмущения. - Я договорилась, вам сегодня же все выплатят. Так что успокойтесь и слушайте…
Остаток перерыва пришлось потратить на объяснения.
Когда нас снова позвали в зал, ситуация кардинально изменилась: подсудимые полностью признали вину и заявили, что раскаиваются в содеянном.
Судья благожелательно внимал извинениям перед потерпевшим (один из дракончиков даже заплакал!).
В полном соответствии с уголовным процессом, по очереди допросили подсудимых, их родителей и службу по делам несовершеннолетних, далее возможность выступить предоставили мне.
- Уважаемый суд, легко представить все потрясение моего клиента, на глазах которого хулиганы сожгли его поля. Вследствие уничтожения его имущества он понес не только материальный ущерб, но и значительный моральный вред. Представьте, как тяжело смотреть на бессмысленную гибель льна и конопли! - Я сделала паузу, пережидая смешки в зале, и продолжила: - Вследствие этого мой клиент испытал шок, состояние его здоровья резко ухудшилось, о чем свидетельствуют медицинские справки. Расчет суммы материального ущерба приведен в исковом заявлении и обоснован квитанциями лечебного учреждения, справками о стоимости конопляного и льняного масла, контракт на поставку которых мой клиент не смог выполнить из-за действий подсудимых. Поэтому мы просим суд взыскать компенсацию причиненного вреда.
Как только я закончила, со своего места поднялся Шемитт, и с разрешения судьи вручил гному чек на сумму, ровно в два раза превышающую запрошенную. Разумеется, после этого потерпевший резко подобрел и теперь просил строго не наказывать подсудимых…
Остаток заседания прошел как по маслу, а приговор вполне удовлетворил все стороны.
Доволен был и судья, который открыто мне улыбался. Перехватив хмурый взгляд Шемитта, я улыбнулась в ответ и заглянула к Сергею поболтать. Конечно, это была сугубо дружеская беседа, но мне понравилась идея немного подразнить Шемитта.
Поджидающий в коридоре господин Дроггсон премию пожалел, вместо этого долго и многословно меня благодарил…
Вечер я провела с Инной, которая демонстрировала округлившийся животик и без умолку болтала о токсикозе и методах обезболивания при родах. Я терпеливо слушала ее, пытаясь вникнуть в проблемы беременных, хотя у меня это не слишком хорошо получалось. Мои мысли занимал Шемитт, но говорить о нем с Инной не хотелось. У нас и без того хватало тем для обсуждения…
На следующий день я отправилась на дежурство. Настроение было под стать сияющему на дворе солнцу. На сей раз время пролетело легко, как снежинка.
Я неторопливо собралась домой, подкрасила губы, взяла сумку…
Закрыв за собой дверь, я вдруг поняла, что в коридоре кто-то есть.
"Шемитт", - обрадовалась я. Забавно, почему-то мне даже не пришло в голову, что это кто-то чужой.
Это действительно оказался он: мгновенно приблизился и легко подхватил меня на руки.
Я тут же обняла его за шею. Полагалось принять обиженный вид и отомстить за волнения последних дней, но на это совсем не было сил.
Улыбнувшись, Шемитт прижал меня к себе покрепче, скользнул губами по виску…
- Я соскучился! Анна, я так соскучился! - прошептал он, покрывая поцелуями мое лицо.
- Я тоже, - задыхаясь, прошептала я…
Отдышаться получилось только через несколько минут, когда он поставил меня на твердую землю (хм, кажется, не такую уж твердую, или это у меня кружится голова?).
Шагнул в сторону… Несколько мгновений спустя на меня смотрел уже дракон в истинном облике.
- Садись, - строго приказал он, подставляя крыло вместо лесенки. - Можешь работать, если хочешь. Но после работы ты моя!
- Согласна! - заявила я, счастливо улыбаясь. - Куда мы полетим?
- На остров. Помнишь?
Еще бы я не помнила! Столько всего произошло на этом самом острове… Память услужливо подсовывала романтические картинки. Впереди два выходных, и никого, кроме нас двоих, на многие километры вокруг.
Я решительно взобралась на спину дракона. Фрейя, я готова лететь с ним хоть на край света!
События последних дней развеялись, превратившись в страшный сон. Как будто не было ни обиды, ни непонимания.
Остались только мужчина и женщина, которые не в силах оторваться друг от друга…
Глава 15
Волчья песня
"Серый волк зубами щелк"
Сказка
Я отчаянно мерзла. На улице уже вторую неделю подмораживало по ночам, но центральное отопление все еще не включили. Сидеть в консультации в пальто неприлично, а электрокамин сломался - по закону подлости, в самый неподходящий момент. Энергичная ходьба из угла в угол помогала мало, после пятой чашки горячего чая пить уже совершенно не хотелось. Медитация на огненную руну совуло тоже не оказала заметного действия. Даже хваленая магия не помеха холоду!
Оставалось тереть синеющие от холода руки и считать минуты до окончания рабочего дня. Дома меня ожидали согревающие средства на выбор: горячий душ, горячий чай и не менее горячий дракон (еще бы, огненный!). А лучше подходить к вопросу комплексно: залпом выпить чая и в обнимку с Шемиттом отправиться в ванную…
Увлекшись фантазиями, я даже подзабыла, что нахожусь в офисе. Ввалившиеся без стука клиенты ошалело уставились на адвоката, который встретил их мечтательной улыбкой.
- Госпожа Анна? - с явным сомнением уточнил один из них.
- Собственной персоной! - подтвердила я, разглядывая двух мужчин.
Их родство бросалось в глаза: оба рослые, поджарые, желтоглазые и пепельноволосые. Правда, лицо старшего обезображено шрамами, причудливо исчеркавшими правильные черты.
- Пожалуйста, присаживайтесь.
- Благодарю! - церемонно ответил старший, как бы невзначай распахнув полы куртки.
Меховой пояс с пряжкой в виде оскаленной волчьей морды. Следовательно, они ульвсерки.
Я откинулась на спинку кресла и приподняла брови, показывая, что оценила зрелище.
Любопытно, зачем они столь откровенно демонстрируют свою принадлежность к оборотням? Ведь для них не составляло труда это скрывать (в отличие от тех же драконов, которым никак не удавалось спрятать принадлежность стихии). А многие до сих пор относятся к двуликим весьма неприязненно, хотя урожденные оборотни - всего лишь люди с особыми способностями.
Они в ответ столь же прямо рассматривали меня.
- Итак, чем могу помочь? - поинтересовалась я, прекращая игру в гляделки.
- Госпожа Анна, у нас проблема, - медленно заговорил старший, выделив голосом мое имя.
Я кивком поощрила его к дальнейшему рассказу.
- Меня зовут Лейдольв. Мой сын, Кведульв, - он указал на младшего, - что означает "Вечерний волк".
- Благодарю, - насмешливо улыбнулась я. - Я учила мертвые языки. А ваше имя переводится как "Ведущий волк". Это означает, что вы - вожак стаи?
- Да, - с достоинством признал Лейдольв. - Я - вожак альвхеймской стаи. Кведульв попал в волчью яму. Друг сказал, что вы умеете обращаться с такими капканами…
Откровенно говоря, я даже не подозревала, кто этот таинственный друг, и не собиралась ломать голову. В конце концов, какая разница? Оставалось только кивнуть, приняв понимающий вид.
- Кведульва обвиняют в недопустимом. - Глухо продолжил Лейдольв. - Если его признают виновным, позор падет на всю нашу семью и нам придется бежать из Альвхейма.
- Тогда у стаи появится новый вожак? - уточнила я, начиная понимать, сколь высоки ставки.
- Да! - Отрывисто ответил он.
- Тогда не стоит говорить загадками. Разумеется, я оценила ваши иносказания, - заметила я, с трудом отведя взгляд от его странных глаз. - Но это вряд ли вам поможет. Поэтому у меня два условия: откровенность и оплата.
Лейдольв не стал спорить.
- Настоящий, урожденный оборотень должен сохранять разум в любом облике, этому учат с малолетства. Потерявший контроль опозорит себя и свой род, который не смог воспитать достойного волка. И вот, полюбуйтесь, какое письмо получил мой сын!
Вожак практически швырнул на стол пачку бумаг: исковое заявление, приложения, повестка. Хмыкнув, я углубилась в их изучение.
По мере чтения мои брови поднимались все выше. Григорий Маслов утверждал, что две недели назад, в полнолуние, на него напал оборотень, в котором он узнал своего соседа Кведульва. По словам господина Маслова, волк совсем обезумел и напал на него безо всякий причины… А искусанный потерпевший в следующее полнолуние с ужасом обнаружил, что также превратится в оборотня. И из-за этого его вышвырнули с работы, от него отвернулись знакомые, а моральные терзания вообще не поддавались оценке!
Действительно, здесь был полный набор: начиная от заключения эксперта о следах укусов и заканчивая копией трудовой книжки (где причиной увольнения числилось несоответствие занимаемой должности).
Любопытно, чем липовый оборотень в действительности допек работодателя? Оборотни давно живут и работают среди людей, даже женятся на обычных человеческих женщинах. Давно минули те времена, когда люди поголовно носили амулеты из волчьего хвоста или когтей, изукрашенные "волчьей" руной. В наше время подобные претензии звучат странно, однако предрассудки живучи.
Я внимательно посмотрела на Кведульва. Не мой типаж, однако смотрится эффектно, наверняка многие девицы млеют от такой загадочно-хищной внешности.
- Скажите мне откровенно, вы кусали этого Григория Маслова? - Я пристально следила за реакцией обоих.
Кведульв вскинулся и отрицательно замотал головой, а Лейдольв укоризненно заметил:
- Госпожа Анна, как вы могли такое подумать?