Она уже была рядом с ним. Уронила на пол плащ и сумочку и поцеловала. Вроде легкого электрического разряда. Ток пронизал его насквозь. Это уже было много, а им еще предстоял великолепный секс.
Кейтлин отстранилась, чтобы перевести дыхание, и улыбнулась.
- У меня всего час. Шестьдесят минут. Начнем.
31
Девайзес
Сержант Джимми Доккери был уилтширским Горацио Кейном. Во всяком случае, так он полагал. Он говорил медленнее, чем умирающий от астмы, и даже в самые пасмурные дни носил темные очки а-ля "Топ ган".
В детстве его завоспитывали, и мальчишка-разгильдяй самоутверждался, став копом. Одна беда - в отличие от полицейского из Майами лейтенант не был непревзойденным стрелком. Он вообще не был стрелком. Зато он был сыном заместителя главного констебля, и перед этим фактом бледнело все остальное.
- Мне сказали, вам нужен помощник, детектив-инспектор. - Он навис над ее головой, потом сполз на стул рядом и сверкнул лучшей из своих улыбок. - Рад быть полезным.
Меган содрогнулась.
- Спасибо, Джимми. - Она достала несколько сколотых степлером листков и толстую папку. - Это материалы по самоубийству Чейза. Ты ведь слышал?
Он ответил тупым взглядом.
Она сдержала вопль.
- Профессор Натаниэль Чейз, автор всемирно известных трудов, археолог, торговец древностями, про-живал в Кранборн-Чейз, в богатом районе Толлард-Ройял.
- А, да, знаю.
Она подозревала, что это неправда, но все же продолжила:
- Найди его в Гугле, а здесь все материалы на него и по самоубийству. - Открыв папку, она указала на лист с контактным номером. - Это номер мобильного Гидеона Чейза, сына Натаниэля. Он хотел видеть тело. Тебе не трудно обеспечить, чтобы к нему отнеслись с сочувствием? - Она сомневалась, что способностей Джимми хватит хотя бы на это.
- Считайте, сделано. - Он широко улыбнулся и округлил глаза. Позаимствованный у кого-то фокус - верный способ дать понять, что он готов сделать все возможное и невозможное.
Она с изумлением наблюдала за его гримасами.
- Чего ты ждешь, Джимми? - Она склонила голову, будто разглядывала выползшую из-под камня странную букашку. - По-видимому, я имею удовольствие пользоваться твоим обществом не более двух дней, так что давай начнем.
Он понял намек и отошел, махнув ей через плечо:
- До скорого, босс.
Меган разжала кулаки. Надо научиться расслабляться. Даже если ты не выносишь дураков, это не повод разбивать им носы. Она заварила себе крепкого чая в маленькой кухне за общим залом и вернулась к своему столу как раз вовремя, чтобы снять трубку звонившего телефона. Потянувшись в спешке за трубкой, она пролила горячий чай на бумаги.
- Детектив-инспектор Беккер. Черт!
На том конце трубки возникла пауза, потом звонивший заговорил:
- Это патрульный Роб Фезерби из Шефтсбери. Сержант сказал мне вам позвонить.
- Простите, Роб. Я тут кое-что пролила. Сейчас, разберусь. - Она спасла бумаги от расползавшейся темной лужи и промокнула ее вытащенной из сумочки салфеткой. - Я слушаю. Еще раз извините, что вы говорили?
- Нас с патрульным Джонсом вызывали на взлом в Толларде. Я просил диспетчера передать вам - они ведь звонили?
- Звонили. Большое спасибо. Как ваш напарник?
- Нормально. На время потерял голос. Это даже к лучшему.
Меган рассмеялась. Ей, как и большинству копов, черный юмор помогал не свихнуться.
- Я читала ваш рапорт. Очень подробное описание. Если этот случай попадет в "Криминальные вести", им стоит пригласить вас.
Он был польщен.
- Спасибо. Стараюсь запоминать все, что могу.
- Чем я могу помочь?
- Вы еще интересуетесь этим делом? То есть взломом. Что вы расследуете самоубийство, я знаю.
- Что у вас?
- Ну, сегодня утром эксперты сняли вполне приличные отпечатки ног с газона и клумбы. Они сходятся со следами в доме.
- Отлично! - В ней снова проснулся оптимизм. - У вас есть подозреваемый?
Он рассмеялся:
- Если бы! Но у меня есть кое-что получше. Взломщик потерял полотняную сумку, полную инструментов.
- Роб, мне до дома Чейзов около сорока миль. Как вы думаете, вы могли бы встретиться там со мной, скажем, через два часа? Мне очень хотелось бы, чтобы вы показали, где что найдено и как, на ваш взгляд, было дело.
- Я должен спросить сержанта, но думаю, можно. Я вам отзвоню, ладно?
- Отлично! Спасибо.
Меган повесила трубку. Она была рада поводу еще раз повидать Гидеона Чейза - и, возможно, выяснить, почему он лгал.
32
Гайд-парк, Лондон
Час прошел. Кейтлин оделась и стояла у дверей, собираясь уходить.
Она получила все, чего хотела. Парень неглуп. Послушен. Очень неплох в постели. Мог бы поучиться терпению, но этот урок не помешал бы никому из мужчин.
Джек не потрудился одеться, только накинул белый махровый халат. После ее ухода влезет в душ. А может, оставит на себе ее запах на целый день. Он шагнул к ней, в глазах еще стоял голод.
- Поцелуй на прощание мне полагается?
Он прилепил на кончик языка таблетку экстази.
Она сняла ее губами - в награду за внимание. Проглотила и снова отстранилась.
- Вот бы научились делать их со вкусом "Бен и Джерри"!
- Все и всегда были бы на взводе.
- Именно.
- Так тебе понравилось вишневое…
Она перебила:
- Мне все понравилось. Ты молодец.
Он улыбнулся:
- А когда у меня снова будет случай показать себя молодцом?
- Не будь липучкой. Терпеть не могу липучек.
Он опешил.
- В то же время, в том же месте, на следующей неделе. Номер сними сам. Приготовь все, что и в этот раз, только плачу я, ладно?
Теперь он почувствовал себя дешевкой.
- Обойдусь. Как насчет более регулярных встреч? Кино, клуб, ужин? Или ты такими глупостями не занимаешься?
Она прервала его смешком:
- Парень, ты даже не представляешь, какой ад устроит тебе мой отец, прежде чем позволит хотя бы угостить меня кофе.
Он промолчал.
Она застегнула плащ.
- Слушай, мне надо идти. Здесь же на следующей неделе?
Он кивнул.
- Пока что ты мне нравишься. Посмотрим, как пройдет следующий раз. Тогда и подумаем, стоит ли рисковать гневом папочки ради обеда или чашечки кофе.
Улыбка у него была по-настоящему теплая, с симпатичными морщинками в уголках глаз. Она поддалась минутной слабости, обняла его за шею, поцеловала так, как никого еще не целовала. Свободно. Неспешно. Без требовательности. Нежно.
И сама поразилась.
- Я пойду.
Джек не успел открыть глаз, а дверь уже щелкнула, выпуская ее в коридор.
- Эй!
Она обернулась.
- Я приготовлю тебе сюрприз. - Он сложил пальцы в воображаемый телефон и приложил к уху. - Жди звонка. Получишь от меня сообщение.
33
Меган остановила свой "Форд" рядом с патрульной машиной перед воротами поместья Чейза и опустил а стекло.
- Вы, надо думать, Роб Фезерби?
Приятный на вид темноволосый мужчина немногим старше двадцати улыбнулся ей.
- Да. Я сам только подъехал. Проедем дальше?
Она кивнула на дом:
- Показывайте дорогу!
Патрульный бросил на нее игривый взгляд, завел мотор и проехал в ворота.
Они остановились за стоящей на подъездной дорожке "Ауди" и вышли на теплое солнце. Фезерби достал толстый конверт с фотографиями улик, найденных на месте преступления.
Меган нажала звонок и основательно постучала в дверь тяжелым дверным молотком. Выждав минуту, оглянулась на "Ауди":
- Он должен быть дома. Это его машина.
Патрульный надолго прижал пальцем звонок. Когда он отнял руку от кнопки, дверь открылась. Гидеон Чейз выглянул в щель. Он выглядел бледным и измученным.
Меган заговорила:
- Мы должны задать вам еще несколько вопросов.
Гидеону было не до того.
- Мне сейчас неудобно.
Он начал закрывать дверь.
Она вставила в щель ногу.
- Это патрульный Фезерби. Вы встречались, хотя и не помните его. Он той ночью вытащил вас из огня.
Это сообщение привело Гидеона в чувство. Он вспомнил о хороших манерах и протянул руку.
- Спасибо! Очень вам благодарен. - Покосившись на Меган, он неохотно открыл дверь. - Проходите в комнаты. Я пока успел освоиться только с кухней.
Они прошли вперед, пока он закрывал дверь. Голова у него раскалывалась после расшифровки нескольких дневников, и ему, право, было не до них.
- Большая кухня! - воскликнула Меган, пытаясь разрядить обстановку, и погладила рукой старую кухонную печь "Ага". Единственное, чего здесь не-доставало, - это женской руки. Ни занавесок, ни вазочек, ни наборов для специй. Здесь чувствовалась ненавистная ей мужская функциональность. Гидеон догнал их.
- Мне немножко неловко. - Он взглянул на Фезерби. - Своего спасителя надо бы угостить хотя бы чашкой кофе или чая, но, боюсь, у меня нет молока. Могу сварить черный, ничего?
- Очень хорошо, спасибо, - откликнулся патрульный.
- И мне тоже, - добавила Меган.
Гидеон решительно скрестил руки на груди, прислонился плечом к шкафу и постарался изобразить радушие:
- Так чем я могу помочь?
Меган заметила, как покраснели его веки, и решила, что стресс начал сказываться.
- Эксперты из отделения Роба нашли немало следов взломщика. Я просила его ознакомить меня с уликами для составления профиля преступника. Вы не возражаете?
Он беспомощно развел руками:
- Конечно. Но чего вы хотите от меня?
- Ничего, - по возможности мягко ответила она. - Нам просто нужен доступ в кабинет, на ту сторону дома и в сад. Вы даете свое разрешение?
Он предпочел бы не давать, но не нашел предлога для отказа.
- Пожалуйста. Я наверху разбираю отцовские вещи, крикните меня, если понадоблюсь.
Она кивнула:
- Спасибо. Позовем.
Гидеон вышел, чувствуя, что его выставили.
Фезерби провел Меган в выгоревший кабинет. Она обвела взглядом почерневшие стены, пол и потолок.
- Ну и вид.
Все здесь пахло гарью.
- Говорите, пожар начался от штор и письменного стола?
Он указал рукой на обугленное пятно на полу:
- Вот здесь. Так сказал старший следователь пожарной команды.
Она сделала заметку в уме. Взломщик занялся этим в кабинете, а не в прихожей. Предумышленный поджог. Он что-то искал и либо нашел и сжег, либо не успел. Во втором случае решил позаботиться, чтобы никто другой тоже не нашел.
- Использовались какие-либо воспламеняющие вещества? Бензин или масло из кухни?
Фезерби покачал головой:
- Нет, насколько я знаю.
Она вышла в коридор и крикнула наверх:
- Гидеон, можно вас на минуту?
Археолог перегнулся через перила.
- Ваш отец курил?
Он на секунду задумался.
- Нет, не думаю. Насколько я помню, он был противником курения, - и сдержанно продолжал: - Возможно, он начал курить в последние несколько лет, когда мы с ним не общались, но, думаю, это маловероятно. Что-то еще?
Она улыбнулась ему снизу вверх:
- Пока нет.
Он скрылся, а она вернулась в кабинет. Констебль вопросительно посмотрел на нее. Она не пожалела времени на объяснение.
- Взломщик был курильщиком. Он воспользовался собственной зажигалкой, одноразовым "Биком". По словам сына, он успел заметить ее в руке поджигателя. Этот человек впервые совершает поджог. Иначе он использовал бы горючее. Маловероятно, что он привлекался к суду, но, судя по тому, как он управился с вашим напарником, он, возможно, отставной военный.
Фезерби восхищенно уставился на нее:
- Почему вы так уверены?
- Не уверена. Я ведь сказала: "Маловероятно". Но рассудите сами. В составлении профиля это называется смешанный стиль: часть работы выполнена профессионально, а часть - полностью провалена. Нарушителю закона необходим элемент удачи, чтобы все прошло как задумано. Взломщику не повезло. Сын хозяина дома застал его за поджогом, застал врасплох, вызвал полицию и едва не запер в горящем помещении. С этого момента парню пришлось импровизировать, он думал только о спасении - поэтому оглушил, но оставил в живых патрульного Джонса и забыл сумку с инструментами.
Фезерби повидал достаточно взломов домов и машин, чтобы понять, что Меган права.
Но та еще не закончила.
- Поджог не входил в план. Это была импровизация. Он что-то искал и, по-видимому, не нашел.
- Так зачем же поджигать?
Она подумала:
- Чтобы не нашли другие. Очевидно, искомое угрожает ему или тому, на кого он работает.
Фезерби кивнул в сторону лестницы:
- Он дал описание?
Она поморщилась:
- Нет. Совершенно не помнит, как тот выглядел.
- Жаль.
- Забудьте пока о нем. Сосредоточьтесь на взломщике. Он не только не рецидивист, он не слишком умен. Но смел. Не так легко решиться на взлом, тем более когда хозяин дома только что умер. Допустим, что наш подозреваемый уверен в себе, силен и не слишком молод. Я бы предположила, что ему от тридцати до сорока пяти и его профессия требует физической силы. Учитывая, что в Уилтшире представители цветных рас составляют всего шесть процентов, он, скорее всего, белый.
Патрульный подвел итог:
- Белый мужчина, занимается физическим трудом, от тридцати до сорока пяти, без уголовного прошлого. Поразительно, столько сведений из одной только выгоревшей комнаты!
Она чуть не начала объяснять, что меньше всего основывалась на том, что увидела в доме. Основой ее рассуждений служили невидимые ключи, которые обнаруживаются в поведении каждого преступника.
- А как он связан с покойным?
Она ответила не сразу:
- Хороший вопрос. Если мы на него ответим, решатся все загадки этого дела.
- Но ведь связь была, верно?
- По меньшей мере одна. Возможно, несколько.
Он недоуменно нахмурился. Меган пояснила:
- Взломщика могли связывать с покойным профессиональные интересы. Он мог быть садовником, мойщиком окон, механиком. Он мог познакомиться с профессором, регулярно выполняя для него ту или иную работу или доставляя товары. Возможно, по-этому он чувствовал себя в доме так уверенно. Но, как мне представляется, могло быть и другое. Он мог быть замешан в том же, в чем замешан старик.
- Не понял?
- У Чейза было много денег. Слишком много для ученого. Уверена, он причастен к чему-то нехорошему. Вопрос только: к чему?
Гидеона, слушавшего разговор с лестничной площадки, словно ножом ударили в сердце. Но в глубине души он знал, что она права. Отец был замешан в чем-то дурном. Настолько дурном, чтобы хранить тайну.
34
Они пришли за ним незадолго до полуночи.
Действовали быстро и молча. Пути назад уже не было. Скоро Ли Джонс превратится в Лацерту. И перемена имени будет мучительной. Ему завязали глаза и увезли за много миль - готовиться к посвящению.
Он заслужил право знать о существовании Святилища, но место, где оно находится, будет доверено ему не сразу. Сильные руки направили его по наклонному ходу к преддверию. Все так же, с завязанными глазами, он был раздет и омыт и нагим введен в Великий зал. Огромный зал, похожий на пещеру. Такой высокий, что своды терялись в сгущающейся над головой темноте.
Запах сотен горящих свечей плыл в холодном воздухе. От страха и наготы все его чувства обострились. Каменные плиты под ногами были тверды и холодны как лед.
Мастер поднял молот, символ ремесла древних, создавших место, где покоятся Святые, и Святилище. Обведя взглядом собрание, он опустил молоток. Гигантский мраморный блок задвинул, запечатал единственный выход из зала.
- Пусть глаза обретающего рождение откроются.
Повязку сняли. Началось посвящение.
Сердце Ли стучало молотом. Он увидел идеально круглое помещение, моргая, взглянул на копию Стоунхенджа, выполненную в натуральную величину. Но не разрушенную, а полную, такую, каким был Стоунхендж в день завершения строительства. В центре стояла окутанная плащом фигура. Лицо скрывала тень от капюшона.
Мастер заговорил:
- Воззри на воплощение Святых. Божество покоится здесь столетиями, с тех пор как праотцы наши, предтечи Последователей, воздвигли этот космический круг и Святилище. Здесь ты предстаешь перед ними. В знак почтения со времени посвящения всегда пребывай здесь с покрытой головой и с потупленным взглядом. Понял ли ты?
Он знал ответ.
- Да, Мастер.
- Ты приведен сюда, ибо сочтен членами нашего Ремесла достойным следовать. Желаешь ли ты этого?
- Да, Мастер.
- Готов ли ты вручить свою жизнь, душу и верность Святым и тем, кто охраняет их?
- Да, Мастер.
- Святые обновляют нас, лишь пока мы обновляем их. Мы чтим их нашей кровью и плотью, и они в ответ охраняют и обновляют нашу кровь и плоть. Вручишь ли ты свою плоть и кровь их бессмертной святости?
- Да, Мастер.
У него за спиной загорелись в раскачивающемся медном кадиле благовония. Воздух наполнил сладкий запах трав, лука и камеди. Мастер широко раскинул руки:
- Подведите желающего следовать к Плахе!
Ли Джонса провели внутрь каменного круга. Ему страшно хотелось оглянуться на людей вокруг, хотя Шон предупреждал, что делать этого нельзя, что не следует заглядывать в лицо собравшимся в Великом зале, и особенно в лицо Мастеру.
Голос над ухом велел ему преклонить колени. Пол был твердым как кость. Чьи-то руки опрокинули его лицом вниз, и четверо Последователей привязали ему запястья и лодыжки. Он лежал на рябом камне - Плахе. Мастер приблизился, за ним придвинулись кадильщики и остальные члены Внутреннего круга.
- Веришь ли ты в силу Святых и тех, кто следует им?
- Да, Мастер.
- Доверяешь ли ты без сомнений, без колебаний их силе защищать, поддерживать и исцелять?
- Да, Мастер.
- Посвятишь ли свою жизнь служению им?
- Да, Мастер.
- Клянешься ли своей жизнью, жизнями всех родных и тех, кого любишь, никогда не говорить о Ремесле вне нашего братства, если только тебе не будет на то позволения?
- Да, Мастер.
Кадило описало несколько кругов над его распростертым телом, и кадильщик отступил назад. В руке мастера появился длинный темный клинок, вытесанный из острого осколка первого трилита.
- Я приношу кровь, плоть и кости этого смертного в надежде, что вы примете его как вашего слугу и даруете ему защиту и благословение. Святые боги, я смиренно молю вас уделить долю любви нашему брату.
Он шагнул к Плахе и рассек тело лежащего от запястий к плечам, от лодыжек к бедрам и от шеи к основанию позвоночника.
Ли напрягся. Боль навалилась ударом. Он сдержал крик. Всплеск адреналина поглотил боль. Разрезы налились огнем, охватившим все тело.
Кровоточащие линии представили глазам собравшихся образ звезды. Каждый из них пережил такое же увечье, такое же унижение наготой. Они знали, какие мучения еще предстоят.
Мастер опустился на колени. Достал из-под плаща церемониальный молот. Приставил каменное лезвие к черепу неофита.