Теперь настал черед рассказывать итальянцу. Грифон внимательно слушал, с каждым словом хмурясь все больше и больше.
- И голову нашему несчастному доктору, - Риччи кивнул на Левьена, - он наверняка специально проломил, чтобы иметь возможность выудить у него необходимые сведения.
Миллер стоял у окна и потухшим взором смотрел в темноту ночи, а его французский сообщник сидел, вжавшись в кресло, обезумев от страха и выбивая зубами отчетливую дробь. Приступы панического ужаса одолевали Левьена теперь все чаще и чаще.
- Это конец, - бормотал он, уставившись в одну точку, - это конец.
- Перестаньте трястись! - прикрикнул на него Грифон. - Щенок!
- Что же теперь делать? - еле слышно спросил Миллер.
- Действовать! - отрубил Грифон. - Немедленно! В связи с изменившимися обстоятельствами руководство операцией я беру на себя. Вы говорите, Риччи, что Сэндерсу известен окончательный срок завершения всей операции?
- Да, Грифон, - ответил итальянец, - помнится, один из вопросов на этом пресловутом "экзамене" касался именно сроков. Конец сентября - такой он получил ответ.
- Отлично! - Грифон, казалось, воспрянул духом. - Здесь-то мы их и обойдем. Операцию проводим завтра.
- Завтра? - встрепенулся Миллер.
- Как завтра? - очнулся от своих мыслей Левьен, с ужасом глядя на Грифона.
- Я согласен с Грифоном, - произнес Риччи, потирая руки от предвкушения предстоящих действий. - Сейчас внезапность - наш козырь. Иначе Скотланд-Ярд нагрянет сюда в полном составе.
- Скотланд-Ярд нам не помеха, - возразил Грифон, - по крайней мере, не они - наш главный противник.
- Сэндерс? - сверкнул глазами Риччи.
Грифон покачал головой.
- Нет, Сэндерс мелкая сошка. Им я займусь сам. - При этих словах Миллер вздрогнул. - Нет, Риччи, есть сила пострашнее, чем полиция.
- Кто же это?
- Придет время - узнаете, - уклончиво ответил Грифон.
- Послушайте, Грифон, - нетерпеливо произнес итальянец, - мы подошли к последнему рубежу, завтра кульминация всей этой эпопеи, но мы до сих пор ничего не знаем о предстоящей операции. Может быть, пора наконец раскрыть свои карты? А, Грифон?
- Риччи прав, - сказал Миллер. - Сначала Сэндерс держал нас в неведении…
- Он сам ничего не знал, - усмехнулся Грифон.
- Допустим, - кивнул Миллер. - Но теперь и вы продолжаете ту же игру. Просветите нас, будьте так любезны.
Грифон поднял на швейцарца тяжелый взгляд.
- Я не буду ссылаться на инструкции майора Гросса, как это неоднократно делал ваш приятель Сэндерс, - глухо произнес он, - я предпочитаю действовать своим умом. - Он взглянул на часы. - До начала операции осталось менее двенадцати часов. За эти часы может многое произойти, и кто-нибудь из вас - кто знает? - не справится с желанием поделиться моими тайнами с Сэндерсом или, скажем, с гостями из столицы, которые, кстати, еще с полудня пасутся у ваших дверей. Здесь риск мне не нужен.
- У наших дверей? - нахмурился Риччи. - Кто же это?
- Трое шпиков, - резко ответил Грифон, - которые действуют по указке Сэндерса и докладывают ему о каждом вашем шаге.
- Опять Сэндерс! - зарычал Риччи. Маленькие, словно у хорька, глазки злобно сверкнули.
- А потому, господа, - продолжал Грифон, - я сообщу вам о начале операции и лично проинструктирую каждого завтра, в одиннадцать часов утра. Это время и будет считаться началом военных действий. До этого часа исключить всякие контакты как с Сэндерсом, так и с кем бы то ни было еще. Самим ничего не предпринимать. Завтра, ровно в одиннадцать, я позвоню в номер Риччи и назначу место встречи. Все трое немедленно должны явиться по указанному адресу. При себе иметь портсигары.
- А как же быть с сыщиками? - спросил Риччи.
- С этими молодчиками я разберусь сам! - Грифон сузил глаза. - Обещаю, что к началу операции ни один фараон не будет стоять на нашем пути.
- И Сэндерс? - с надеждой спросил итальянец.
- И Сэндерс.
Миллер снова вздрогнул. Тон их нового босса вызывал у него дрожь и бессознательный страх.
Грифон тяжело поднялся с кресла и еще раз обвел сообщников пристальным взглядом.
- Я надеюсь на ваше благоразумие, господа! - В голосе его прозвучала неприкрытая угроза. - Итак, завтра в одиннадцать.
Он вышел, громко хлопнув дверью.
Глава шестнадцатая
Детектив Майкл Джонс мок под дождем уже более десяти часов и проклинал судьбу, погоду и своего шефа, Тома Мак-Росса, на чем свет стоит. Смены в ближайшее время не ожидалось, и он, смирившись, приготовился трястись от холода и сырости всю ночь. Небольшая порция виски ему сейчас очень бы не помешала, но шеф категорически запретил прибегать к горячительным напиткам.
Пост Майкла Джонса находился под аркой старого трехэтажного дома
- как раз напротив служебного входа в гостиницу Джона Грофа. За десять часов ни один из тех троих, чьи фотографии лежали в нагрудном кармане сыщика, не переступили порога этого входа. От Тома Мак-Росса, который выходил с ним на связь каждые полтора часа, Джонс знал, что двое его коллег так же терпеливо караулят два других возможных пути отступления из гостиницы: главный вход и пожарную лестницу. Но до сих пор все было тихо: ни одно из лиц, вверенных попечению трех детективов, не пыталось покинуть гостиницу - если не считать, конечно, кратковременной отлучки этого смуглого итальянца…
Сзади послышались шаги, гулким эхом отозвавшиеся под сводами низкой арки. Джонс обернулся. Плотная фигура человека в плаще медленно двигалась прямо на него. Скрывшись в густой тени, Майкл Джонс вжался в стену: он предпочитал остаться незамеченным, дабы не возбуждать нездорового любопытства случайного прохожего. Прохожий же, поравнявшись с сыщиком, остановился, извлек из плаща портсигар, вынул сигарету, похлопал себя по карманам и вдруг произнес, не глядя на Джонса:
- Спички есть?
Понимая, что он раскрыт, сыщик сунул руку в карман и нащупал там изрядно отсыревший коробок. Шагнув навстречу незнакомцу, он оказался в освещенной области. Мужчина резко повернулся, продолжая держать портсигар в руке. Их глаза встретились.
Острая, парализующая боль пронзила все тело Джонса. Внезапно нахлынувшая волна ужаса тут же сменилась тупым безразличием. Сознание медленно застилала какая-то смутная пелена. Еще миг - и боль стала отступать, но вместе с болью исчезало и ощущение собственного тела. Последний отблеск угасавшего сознания внезапно вырвал из ускользавшего мира отчетливый запах озона и холодное голубоватое пламя, молнией блеснувшее перед исчезающим взором. "Нет!" - хотел крикнуть он, но не успел.
Майкл Джонс, сыщик из Скотланд-Ярда, прекратил свое материальное существование.
Ли Брунсвик, или Грифон, довольный проведенной операцией, спрятал портсигар и чиркнул зажигалкой. С наслаждением затянувшись, закурил.
- Еще один. Прекрасно, Грифон. Теперь очередь Мак-Росса…
- Часы пробили полночь. Ганс Миллер осторожно толкнул дверь. Та подалась. Он шагнул в темноту чужого номера.
- Сэндерс! - шепотом окликнул он. - Это я, Миллер!
Ответа не последовало. Тогда он закрыл за собой дверь и нащупал на стене выключатель. Вспыхнул свет. Номер был пуст.
- Сэндерс! - снова позвал он.
Сэндерс вырос перед ним словно из-под земли. Миллер так и не понял, откуда он появился.
- А, это вы, Миллер. Заходите. А я тут задремал в темноте. Что-нибудь случилось?
Миллер не отрываясь смотрел в глаза боссу.
- Случилось, - чуть слышно произнес он.
- Что-нибудь серьезное? - насторожился Сэндерс. - Говорите же, Миллер, не тяните!
- Мне все известно о вас, Сэндерс. Вы - двойник.
Сэндерс замер. Его тело напряглось, готовое к схватке с врагом.
- Та-ак, - протянул он, встретившись взглядом с Миллером. - Интересно!
- Вы действуете заодно с полицией, - продолжал таксист. - Как видите, я знаю и об этом.
Несколько долгих минут оба пытались проникнуть в мысли друг друга.
- Что вы от меня хотите? - холодно спросил Сэндерс.
- Ничего, - покачал головой Миллер. - Кроме одного: позвольте мне быть вам полезным.
- Вот как! - усмехнулся Сэндерс. - Интересное предложение. И чем же оно вызвано?
Миллер заговорил быстро, скороговоркой, опасаясь, что Сэндерс усомнится в его искренности.
- Верьте мне, Сэндерс! Я искренне хочу помочь вам. У меня есть для вас очень важные сведения. Вы согласны выслушать меня?
После недолгого раздумья Сэндерс кивнул:
- Выкладывайте.
- Около двух часов назад Шарль Левьен попросил меня зайти к нему в номер. Там я застал Грифона…
- Объявился, голубчик! Это с ним я сегодня беседовал в баре?
- С ним. И именно тогда он расколол вас, Сэндерс.
- Гм… Любопытно. В чем же я промахнулся?
- Вы неверно ответили на его условную фразу.
- А, так это был пароль! Ладно, черт побери… То-то он сразу же исчез.
- Таким образом, о вашей связи с полицией известно всем участникам предстоящей операции.
- Проклятье!..
- Теперь о самом важном. Операция назначена на завтра.
Сэндерс помрачнел и сжал кулаки.
- Он все верно рассчитал, этот ваш Грифон, - глухо произнес он, глядя в пол. - Диверс приедет только к вечеру… Что же предпринять?..
- Кроме того, Грифону известно, что за гостиницей наблюдают трое сыщиков из Скотланд-Ярда. Боюсь, что этим несчастным грозит опасность…
И Миллер передал Сэндерсу весь разговор, состоявшийся часом раньше в номере Левьена.
- Этот фрукт не так прост, - покачал головой Сэндерс, когда швейцарец умолк. - М-да, случай не из легких… И все-таки, Миллер, - он поднял глаза на собеседника, - почему вы пришли ко мне?
Миллер смутился и отвел взгляд в сторону.
- Помните, - произнес он чуть слышно, - вы обещали мне устроить встречу с тем мальчиком… который остался жив…
- Помню, - тихо ответил Сэндерс, - и сдержу свое слово.
- Этим вы меня и купили, Сэндерс. Вы не представляете, как это для меня важно!
- Вы правы, чужих переживаний не дано понять никому.
- Но главное в другом, - продолжал Миллер. - Я не хочу быть причиной чьей-то смерти. Я не хочу убивать. А меня толкают на это, не спрашивая моего согласия. Они там были уверены, что я безропотно подчинюсь любому их решению, лишь бы спасти свою шкуру. Потому и поступили со мной как с бессловесной и бездумной марионеткой. И майор Гросс не ошибся, когда остановил свой выбор на тех четверых… - Он кивнул в сторону двери. - Сэндерсу, вашему двойнику, была обещана крупная сумма денег, а остальным - жизнь и полная реабилитация по возвращении в наш мир. Но я - совсем другое дело. Впрочем, окончательно прозрел я только сегодня, хотя процесс этот начался уже давно…
- Пятого сентября, - догадался Сэндерс.
Миллер вздрогнул.
- Да, пятого сентября. Именно в тот день я понял, что тогда, три года назад, судьба предоставила мне право выбора, выбора между жизнью и бессмертием, жизнью в позоре и бессмертием в своем деянии. Я пренебрег выбором - и убил того мальчика. Да нет, что я говорю! Никакого выбора передо мной тогда не стояло, я просто наехал на него - и все! Да, я очень сожалел о случившемся, горевал и клял судьбу - только судьбу, но никак не себя! У меня и в мыслях не было крутануть тогда руль в сторону и ценой собственной жизни сохранить жизнь невинному созданию. Это даже не трусость, не малодушие, а какой-то животный страх перед возможностью собственной смерти. Вы понимаете меня, Сэндерс?
Сэндерс кивнул и закурил.
- И лишь в вашем мире я понял, - печально продолжал Миллер, - что мог быть для меня и иной выход. Ваш мир… Ваш мир намного лучше нашего, добрее, что ли, гуманнее. Я узнавал: за преступление, которое я совершил там, здесь бы меня к смерти не приговорили. Знаете, какой приговор мне был вынесен? Три года тюрьмы с последующей смертной казнью… Да-да, Сэндерс, не удивляйтесь, - заверил собеседника Миллер, заметив, что тот широко раскрыл глаза. - Ваши законы намного человечнее. Вообще смертью у вас карают очень редко, а во многих странах смертная казнь отменена вовсе. У нас же кара превратилась в месть. Помните, как у Моисея? "Око за око, зуб за зуб". Жизнь за жизнь
- и никаких исключений. Но просто отнять жизнь им мало, надо еще насладиться страданиями приговоренного к смерти - и ему дают срок тюремного заключения. Месяц, пять месяцев, год, три, пять лет… Каждый получает свой срок в зависимости от тяжести содеянного. Но за особо тяжкие преступления месть иная: та же смерть в конце, тот же срок в начале, но каков он, этот срок, преступник не знает. Он может быть казнен и завтра, и через десять лет. Он не спит ночами, ожидая рассвета, - обычно приговор приводится в исполнение ранним утром. Многие сходят с ума, но это не освобождает их от грядущей расплаты. - Миллер с тоской посмотрел в окно. - Хотел бы я взглянуть им в глаза - тем, кто выносит подобные приговоры! Неужели их не мучают ночные кошмары? А тех, кто издает подобные законы?.. Наверное, сам воздух в нашем мире насыщен ненавистью и злобой.
Он с горечью покачал головой.
- Не отчаивайтесь, Ганс. - Сэндерс впервые назвал Миллера по имени. - Никакой воздух не способен отравить человека, если он благороден и честен.
- Видеть не могу этих подонков, - с омерзением скривил губы Миллер. - Грифон профессиональный головорез и убийца, Риччи подлец, каких мало, а Левьен трус и мелкая душонка. - Он вынул из кармана портсигар и положил его на стол. - Возьмите, я больше не могу носить с собой эту штуку. От нее пахнет смертью.
- Оставьте его у себя, Ганс, - произнес Сэндерс. - Он вам еще пригодится.
Взгляд Миллера отражал сомнение и надежду, боровшиеся в его душе.
- Вы хотите, чтобы я участвовал в операции? - спросил он с дрожью в голосе.
- Вы можете отказаться, - пожал плечами Сэндерс, - но, признаюсь честно, ваше участие и ваша помощь, которую, кстати, вы сами же и предложили, для меня были бы очень кстати. Вы уже сделали выбор, придя ко мне. Так сделайте его еще раз.
- Я готов! - с горячностью воскликнул Миллер.
Взгляд его засветился огнем нетерпения и жажды деятельности. Сэндерс неожиданно улыбнулся.
- Вашу руку, Ганс! - Он крепко стиснул руку Миллера. - Рад, что вы с нами.
- Что я должен делать? - деловито спросил таксист, готовый броситься в бой прямо сейчас.
Сэндерс задумался.
- Гм… Вопрос не из простых. Что мы имеем пока? Сильного и умного противника в лице Грифона - и больше ничего. Ни целей готовящейся акции, ни подробностей самой операции мы не знаем. Более того, Грифон настолько подозрителен и осторожен, что не доверяет даже вам, - я имею в виду вас троих. Ведь место завтрашней встречи он держит в глубокой тайне.
- Может быть, стоит обратиться в полицию и взять эту банду еще до того, как они совершат преступление? - предложил Миллер.
Сэндерс с сомнением покачал головой.
- Нет, этот вариант не пройдет. Во-первых, местная полиция не в ладах со Скотланд-Ярдом и может не просто не помочь, а даже помешать захвату группы Грифона. Во-вторых, даже захватив их, мы не узнаем, какую цель преследует майор Гросс. Риччи и Левьен об операции ничего не знают - с них и спрос невелик, а Грифон - крепкий орешек, и расколоть его нам будет, возможно, не по зубам. Где в этом случае гарантия, что майор Гросс не пошлет вторую группу, а если нужно, то и третью, четвертую с аналогичным заданием? Нет, мы должны позволить операции начаться, взять ее под строгий контроль и самим завершить, изменив соответственно сценарий и, главное, финал. Вам я предлагаю следующее. Вы возвращаетесь к себе в номер и полностью выполняете инструкции Грифона. Завтра, дождавшись звонка, вы все вместе отправляетесь к нему и следуете его указаниям. Дальше действуйте по обстоятельствам. Я постараюсь найти способ связаться с вами. Вот это, - он вынул из кармана предмет величиной чуть больше пуговицы, - постоянно носите с собой.
- Что это? - спросил Миллер.
- Микрофон. Завтра, при получении последних инструкций - если таковые, разумеется, будут, - задайте Грифону побольше вопросов. Главное: цель операции, место проведения, подробные функции каждого из участников группы. Я постараюсь быть в радиусе действия передатчика и все слышать. От вас пока что нужно только одно - выведать как можно больше деталей.
- Я сделаю все, как вы говорите, Сэндерс, - кивнул Миллер и поинтересовался: - У вас есть кто-нибудь в этом городе, на кого вы можете положиться?
- Да, четверо сотрудников Скотланд-Ярда. По крайней мере с одним из них у меня налажена связь.
- А остальные трое, я так понимаю, ведут наблюдение за гостиницей?
- Совершенно верно.
Миллер покачал головой.
- С Грифоном шутки плохи. Он обещал расправиться с ними. Их следовало бы предупредить.
Сэндерс нахмурился.
- Вы правы, Ганс, я сейчас же звоню Мак-Россу.
Но не успел он протянуть руку к телефону, как тот тихо, но настойчиво зазвонил. Сэндерс поднял трубку.
- Мистер Сэндерс? - донесся до него тревожный голос Тома Мак-Росса.
- Я. Что-нибудь случилось, Мак?
- Не исключено, шеф. Мои агенты не выходят на связь.
- Проклятье! - выругался Сэндерс и многозначительно взглянул на Миллера. - Все трое?
- Да, шеф.
- Рация в порядке?
- В порядке. Я проверял.
- Ваши соображения, Мак?
- Боюсь, случилось наихудшее. Думаю пройтись по постам и лично все проверить.
- Не трудитесь, Мак, если с ними действительно что-то случилось, то следов вы все равно не найдете. У меня есть сведения, что здесь поработал профессионал высшего класса. Он следов не оставляет.
- Кто мог это сделать? - глухо спросил Мак-Росс после длительной паузы.
- Те, кому невыгодно наше присутствие в Гринфилде.
- Каковы будут ваши распоряжения, мистер Сэндерс?
- Во что бы то ни стало свяжитесь с Лондоном и сообщите, что операция назначена на завтра. Запомнили? На одиннадцать утра. Пусть срочно высылают людей. Диверса мы ждать не можем… Что такое, Мак?
- Кто-то стучит в мою дверь, шеф, - донесся приглушенный голос детектива. - Пойду открою.
- Будьте осторожны, Мак! - крикнул Сэндерс, забыв о необходимости соблюдать тишину. - Это может быть Ли Брунсвик!
- Не беспокойтесь, мистер Сэндерс. - Голос Мак-Росса вдруг стал на редкость спокойным. - Том Мак-Росс сумеет за себя постоять.
- Не вешайте трубку, Мак, - приказал Сэндерс.
- О'кей, шеф, если это убийца, вы узнаете об этом.
Сэндерс услышал, как трубка на том конце провода коснулась чего-то твердого. Он буквально впился в наушник и замер. Глаза его были широко раскрыты.
Он слышал уверенные неторопливые шаги - Мак-Росс шел к двери. Затем вопрос:
- Кто там? - И следом длинная пауза.
Звук открываемой двери. Снова пауза. И вдруг крик:
- Это он!
Крик Тома Мак-Росса звучал в ушах Сэндерса все пять минут, что медленно, бесконечно медленно отсчитывали старые настенные часы, но время там, в комнате бесстрашного лондонского сыщика, похоже, остановилось: мертвую тишину не нарушил ни один шорох. Судорожно вздохнув, Сэндерс положил трубку.
- Все кончено, - глухо произнес он. - Мак-Росс был четвертым. Грифон верен своему слову.