- Разумеется, сэр, - сказал тот, - пойдемте, я вас провожу.
Телефон оказался в подсобном помещении. Поблагодарив Джо и дождавшись, пока он вышел, Сэндерс поспешно набрал номер Тома Мак-Росса. Трубку тотчас же взяли.
- Мак?
- Да, мистер Сэндерс.
- Есть новости?
- Нет, сэр.
- Необходимо срочно установить личность человека по имени Ли, - быстро, прикрыв трубку ладонью, заговорил Сэндерс. - Похоже, он часто бывает в баре напротив гостиницы Джона Грофа, состоит в приятельских отношениях с местным барменом. Полный, среднего роста, волосы короткие, зачесаны назад, на затылке плешь, брюнет, держится уверенно. Руки в наколках. Имеет автомобиль, кажется "бьюик", но, возможно, марка иная
- я слышал лишь шум мотора. К сожалению, более точных сведений у меня нет.
- Ясно, сэр, - отозвался Мак-Росс. - Еще что-нибудь?
- Когда ожидается приезд инспектора Диверса?
- Завтра к вечеру.
- Проклятье!.. С ним можно связаться?
- Боюсь, что нет, сэр. До отъезда его в управлении не будет.
- И все же постарайтесь, Мак, это очень важно! Местная полиция в курсе предстоящей операции?
- Нет, сэр. У здешнего шефа серьезная размолвка с Лондоном. Скотланд-Ярд предпочитает обходиться силами столичных специалистов - по крайней мере, так больше шансов на успех.
- За гостиницей установлено наблюдение?
- Да, трое наших парней неотлучно следят за всеми входами и выходами.
- Эти трое - все ваши наличные силы в Гринфилде?
- Да, сэр.
- Негусто.
- Вы ожидаете, сэр, каких-нибудь событий в ближайшее время? - В голосе Мак-Росса впервые прозвучала тревога.
- Не исключено, Мак. По крайней мере, будьте настороже. Ваша помощь может понадобиться очень скоро.
Сэндерс опустил трубку на рычаг. Интуиция подсказывала, что он допустил какой-то грубейший промах, непоправимую ошибку, но где именно, когда, в чем - он не знал. Это странное чувство появилось буквально пять минут назад, сразу же после ухода Ли. Поэтому, вероятно, Сэндерс связывал возникшую в подсознании тревогу с образом этого типа. Действительно ли он пятый член группы двойников? Или Сэндерс стал жертвуй собственной фантазии и не на шутку разыгравшегося воображения? Действительно, что предосудительного было в поведении этого Ли? Два-три ничего не значащих вопроса? Или случайный взгляд, брошенный на Миллера? Да и на Миллера ли вообще? А если бы там сидел кто-нибудь другой? Заявила бы тогда о себе интуиция или продолжала бы дремать, уступив право выносить суждения рассудку и здравому смыслу?
Но по собственному опыту Сэндерс знал, что интуиция его обманывала редко, а с некоторых пор вообще перестала давать сбои. Он вспомнил опасные тропы Центральной Африки, джунгли Индокитая, кишащие желтолицыми врагами, меткие пули сандинистов Никарагуа - там интуиция была единственным чувством, способным уберечь от смерти. И уберегала - десятки, сотни раз…
Сэндерс, терзаемый противоречиями, направился к выходу. В дверях столкнулся с барменом Джо. "Если уж быть последовательным до конца, - подумал про себя Сэндерс, - то этот тип сейчас подслушивал. Но тогда следует остерегаться даже собственной тени!"
- Все в порядке? - спросил Джо.
- Да, спасибо, - бросил Сэндерс и вышел.
- Интуиция и на этот раз не подвела Джилберта Сэндерса. Стоило ему переступить порог ресторана, как Джо, убедившись, что ничьих посторонних ушей поблизости нет, бросился к телефону.
- Брунсвик? Это Джо…
- Что стряслось, приятель? - послышался приглушенный расстоянием голос Ли.
- У тебя на хвосте висит фараон, - зачастил Джо.
- Знаю, - спокойно ответил Ли.
- Знаешь? - Джо был озадачен. - И тебе известно, кто он? Это тот самый тип, с которым ты трепался у меня в баре.
- Вот именно. Ты-то откуда пронюхал?
- Он только что звонил от меня. Слушай, Ли, я не знаю, что ты там натворил, но держись от него подальше. И от меня тоже - я не хочу по твоей вине попасть в лапы Скотланд-Ярда.
- Не паникуй, Джо, еще неизвестно, кто в чьих лапах окажется. Кому он звонил?
- Какому-то Мак-Россу. Описал твою внешность и просил все о тебе выяснить.
- Вот даже как!
- Помимо этих двоих, еще трое фараонов пасутся у халупы старика Грофа. За кем-то следят.
- Это все?
- Почти. Говорили о каком-то инспекторе Диверсе. Ожидают его здесь.
- Благодарю за хорошие вести, приятель. - Голос Ли Брунсвика звучал бодро, но Джо послышалось в нем что-то зловещее. Боязливо оглянувшись, он бросил трубку. По предыдущему опыту он знал: раз в их захолустье нагрянули ищейки из Скотланд-Ярда, то произошло нечто из ряда вон выходящее. Лучше от всего этого держаться подальше.
- Сэндерс вернулся в гостиницу и попросил подать ужин себе в номер. Портье удивленно вскинул брови и заявил, что у них это не принято: при желании постоялец может утолить голод в ресторане напротив. Но возвращаться в ресторан Сэндерсу не хотелось.
Поднявшись в номер, он достал портсигар. Что за адская сила скрыта в этом маленьком футляре? На утреннем совещании инспектор Диверс ни словом не обмолвился о нем: значит, ничего выяснить не удалось. Аннигилятор… Какое странное слово. Что-то связанное с антивеществом…
В дверь тихо, но настойчиво постучали. Сэндерс открыл портсигар и повернулся лицом к двери - так, на всякий случай.
- Войдите!
На пороге появился небольшого роста сухонький старичок с массивными очками на кончике длинного острого носа. Под мышкой он держал что-то, напоминающее гроссбух. "Бухгалтер", - оценил вошедшего Сэндерс - и ошибся.
- Рад приветствовать вас, мистер… э-э… - старичок заглянул в гроссбух, - мистер Сэндерс. Я Джон Гроф, владелец этого заведения. У вас есть претензии к нам?
Гроф с любопытством рассматривал постояльца, словно перед ним стоял пришелец с другой планеты. Сэндерс пожал плечами и спрятал портсигар в карман.
- Лично к вам - нет, мистер Гроф. Но у меня есть претензии к вашей кухне.
Гроф искренне удивился.
- К моей кухне? Но у меня нет кухни!
- Вот именно.
- А, вот вы о чем! - догадался хозяин и хихикнул. - А я, честно говоря, ожидал от вас другого. Вы не боитесь, что на вас рухнет потолок?
- Боюсь, - признался Сэндерс.
- Так что же вы застряли у меня? Ведь в Гринфилде уйма прекрасных отелей.
"Так уж и прекрасных", - мысленно улыбнулся Сэндерс. Этот словоохотливый старичок начинал его забавлять.
- Я люблю экзотику, - сказал он вслух.
- Ха-ха-ха! А я люблю шутников! - развеселился Гроф. - Мы с вами споемся, мистер… э-э… - он снова уткнулся длинным носом в гроссбух, - Сэндерс.
- Странную рекламу делаете вы своей гостинице, - усмехнулся Сэндерс. - Чуть ли не с порога обещаете обрушить потолок.
- А если это правда? - возразил Гроф, усаживаясь в кресло. - Зачем же скрывать то, что и так очевидно? Пусть уж постояльцы знают, на какой риск идут, вселяясь ко мне. Скоро собираюсь повесить при входе объявление: "Ногами не топать" и "Громко не чихать". Кстати, я ведь тоже обитаю под этой крышей и если, не дай Бог, все это когда-нибудь рухнет, разделю участь своих несчастных клиентов. Учтите, каждый из вас живет здесь не больше недели, я же провел в этом доме всю жизнь. Чувствуете разницу?
- Чувствую, - улыбнулся Сэндерс. - Вам памятник нужно поставить, мистер Гроф.
- Совершенно с вами согласен. Но довольно обо мне, меня больше интересуете вы, мистер… э-э… Сэндерс.
- Я?
- Вы и вам подобные. Вы знаете, сегодня произошло нечто знаменательное: в мой отель, - слово "отель" он произнес с напускной серьезностью, - вселились сразу четыре человека. Представляете - четыре! Да в самый разгар сезона у меня не бывает такого наплыва, а сейчас… - Он кивнул на окно, за которым уныло барабанил дождь. - Какая мерзкая погода! И знаете, кто те трое?
- Трое?
- Ну да, трое вновь прибывших, помимо вас. Все иностранцы! - Гроф понизил голос и выпучил глаза, словно только что, сию минуту, раскрыл мировой заговор с целью подорвать его уникальный отель. - Француз, итальянец и, кажется, немец.
"Швейцарец", - мысленно поправил Сэндерс.
Джон Гроф открыл гроссбух и с важным видом стал листать его.
- Вот, нашел! - торжествующе возвестил он. - Джованни Риччи, Шарль Левьен и Фридрих Мольтке.
Сэндерс резко повернулся к Грофу.
- Как вы сказали? Фридрих Мольтке?
- Совершенно верно, Фридрих Мольтке. - Гроф захлопнул гроссбух, подняв в воздух столб пыли. - Вы что, знаете его?
- Н-нет, - ответил Сэндерс, думая о своем.
"Странно, почему Миллер назвался чужим именем? Опасается, что сюда проникнет весть о смерти настоящего Ганса Миллера? Но ведь в Лондоне он останавливался под своим именем!"
Заметив озабоченность постояльца, Джон Гроф стал собираться.
- Вы извините меня, старика, - сказал он, сунув гроссбух под мышку, - что я вторгся к вам без приглашения. Скучно одному, не с кем словом перекинуться. А вы человек свежий, нездешний, с вами есть о чем поболтать.
- А как же те трое? - спросил Сэндерс.
- Терпеть не могу иностранцев, - конфиденциально заявил Гроф, подмигнув. - К швейцарцам, правда, отношусь снисходительно. Есть у меня один знакомый… Впрочем, это неинтересно. Спокойной ночи, мистер Сэндерс. И дай вам Бог утром увидеть этот потолок целым и невредимым.
- И вам того же, мистер Гроф, - улыбнулся Сэндерс.
Как только дверь за хозяином гостиницы закрылась, Сэндерс тут же связался с портье и осведомился, в каком номере остановился Фридрих Мольтке.
- В семнадцатом, сэр, - последовал вежливый ответ.
Через минуту Сэндерс уже шагал по коридору в поисках нужной двери. Ему не терпелось узнать, что за игру затеял Ганс Миллер.
Вот и табличка с номером семнадцать. Сэндерс постучал.
Дверь отворилась. На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина в махровом халате и с голыми ногами. Похоже, он только что принимал ванну. Ничего общего с Гансом Миллером у него не было.
- В чем дело? - раздраженно спросил он с заметным немецким акцентом.
Сэндерс на мгновение растерялся.
- Мне сказали, что в этом номере остановился майор Робертсон, но…
- Тому, кто вам это сказал, смело можете плюнуть в лицо, - веско заявил Фридрих Мольтке, ибо это был он. - В моем номере никаких майоров нет.
Он попытался захлопнуть дверь, но Сэндерс придержал ее ногой.
- Мне нужен майор Робертсон, - повысил он голос, решив играть роль до конца. - И немедленно.
- Проваливайте, или я вызову полицию, - яростно зашипел немец.
- Ну!
"Кто же этот Мольтке? - ломал голосу Сэндерс, медля с ответом. - А что, если он и есть тот самый пятый?"
- Грифон, - чуть слышно произнес он.
- Что? Какой еще грифон? Вы что, спятили? - Лицо Мольтке налилось кровью.
- Сказочное чудовище - гриф с головой собаки, - пояснил Сэндерс, пристально всматриваясь в горящие бешенством глаза немца.
- Я тебе сейчас покажу голову собаки! - по-немецки заорал Мольтке.
"Не он", - решил Сэндерс и отпустил дверь. С потолка посыпалась штукатурка.
"В таком случае где же Миллер?" - недоумевал он, медленно возвращаясь к себе. Из номера Сэндерс снова позвонил портье, но на этот раз трубку никто не поднял.
На часах было десять.
Глава пятнадцатая
В двадцать минут одиннадцатого дверь в номер Шарля Левьена распахнулась и на пороге возникла грузная фигура Ли Брунсвика.
- Грифон! - ахнул француз, отрываясь от вечерней газеты. - Значит, мы у цели?
- Именно, - буркнул Брунсвик, или Грифон, плотно закрывая за собой дверь и быстро входя в комнату. - Вызовите сюда Риччи и Миллера.
- А Сэндерса?
- Делайте, что я сказал, - повысил голос Грифон, упершись тяжелым взглядом в лицо француза.
Левьен поднял телефонную трубку. Пока по телефону шел обмен короткими фразами, Грифон нервно курил.
- Миллер сейчас будет, а Риччи нет в номере, - заявил Левьен, кладя трубку.
- Проклятье! - выругался Грифон. - Где его черт носит?!
Раздался чуть слышный стук, и в комнату вошел Миллер. При виде пятого члена группы он слегка вздрогнул.
- Вы?!
- А вы что, ожидали увидеть здесь Саддама Хусейна? - грубо отозвался Грифон. - Сядьте!
Миллер сел. Несколько минут прошло в тягостном молчании.
- Позвоните этому болвану еще раз, - потребовал Грифон.
Но не успел Левьен взяться за трубку, как в номер влетел Риччи, растрепанный, с горящими от возбуждения глазами.
- А, это вы, Грифон, - бросил он на ходу, с трудом переводя дух, - рад видеть вас живым и здоровым… Все, господа, нам крышка, пора уносить отсюда ноги. Пока нас не сцапали.
- Без соплей, Риччи! - рявкнул Грифон. - Выкладывайте, что случилось, и побыстрей.
- А случилось то, - сузил глаза Риччи, - что на углу гостиницы я только что нос к носу столкнулся с фараоном.
Левьен пожал плечами.
- Ну и что? Да мало ли их здесь бродит!
- Тихо! - оборвал его Грифон. - Дальше!
- Да плевать я хотел на всех остальных, вместе взятых! - взорвался Риччи. - Этот тип из Милана! Вам ясно, что это значит? Он следит за мной! За мной!
- Из Милана? - растерянно спросил Левьен.
- Он сделал вид, что не узнал меня, - продолжал Риччи, не в силах совладать с собой, - но я видел, как он смотрел на меня!
- Он вас знает? - быстро спросил Грифон, нахмурившись.
- Шапочное знакомство. Его жена вместе с моей работают в меховом ателье.
- Совпадение исключается?
- Абсолютно. Ладно бы в Лондоне, но в эдакой дыре - нет, это невозможно.
- Сядьте и успокойтесь, - властно потребовал Грифон. - Вы что, Риччи, наследили в этом вашем Милане?
Итальянец пожал плечами.
- До некоторого времени я считал, что замещение двойника прошло более или менее гладко, - сказал он, хмуря лоб. - Но буквально два дня назад Сэндерс…
- А, Сэндерс! - подался вперед Грифон. - Продолжайте, это интересно.
- Так вот, Сэндерс как-то упомянул в разговоре о небольшом недоразумении, которое произошло у меня с дочерью.
- У вас ведь две дочери? - спросил Грифон, внимательно глядя Риччи в глаза.
- Да, близнецы, - продолжал тот. - Джоанна и Елена. Но здесь, в этом дурацком мире, оказалось, что их зовут иначе, вернее, только одну - Джоанну.
- Ее имя здесь?
- Ева.
- И Сэндерс знал об этом? - сощурился Грифон.
- Выходит, знал. Он напомнил мне об этом, когда между нами произошел небольшой конфликт, и, честно признаюсь, тогда его осведомленность произвела на меня впечатление.
- Вы говорили кому-нибудь о недоразумении с дочерью? - спросил Грифон.
- Я еще не до конца спятил, - проворчал Риччи.
- И тем не менее это стало известно Сэндерсу. Хорошо! - Грифон криво усмехнулся. - Но ваша жена, разумеется, в курсе этой, мягко говоря, неувязочки с именами?
- Конечно. Я дважды или трижды называл Еву Джоанной - и все это было при ней.
- Значит, она единственная, кто мог знать о столь интимной подробности вашего семейного быта, - подытожил Грифон, бросая окурок в окно. - Та-ак. Если же при этом учесть, что вместе с ней в ателье работает жена этого вашего земляка из миланской полиции, то ниточка ведет прямиком… Чувствуете логику, Риччи?
Риччи упрямо замотал головой.
- Нет тут никакой логики, Грифон. Что из того, что я ошибся в имени дочери? Положим, я был пьян. Нет, не попрется фараон в такую даль только потому, что я спьяну сболтнул что-то не то. Ваша версия не проходит, Грифон.
- Не надо спешить с выводами, приятель, - усмехнулся Грифон. - Ведь вы сами только что утверждали, что ваш миланский дружок пасет именно вас. Так?
- Да, утверждал. Ну и что? Возможно, я наследил в чем-то другом. Не помню. Важно, что я раскрыт.
- Ладно, Риччи, этот разговор становится бессмысленным. Давайте не будем искать логику в действиях полиции. Ведь мы многого не знаем из того, что знают они. Перейдем сразу к результатам. Итак, Сэндерсу стало известно то, что, возможно, дошло до слуха миланского фараона. Надеюсь, теперь вы улавливаете логику, Риччи? Не забывайте, что в свое время Сэндерс тоже служил в полиции.
Ганс Миллер сидел как на иголках. Он чувствовал, как пылают его уши, и едва сдерживался, чтобы не вступить в разговор. Последние слова Грифона вывели его наконец из состояния равновесия.
- Послушайте, господа, Сэндерс здесь ни при чем, - заявил он горячо.
- Вам что-нибудь известно, Миллер? - резко повернулся к таксисту Грифон и вперил в него пристальный взгляд.
Наибольшим благом как для Сэндерса, так и для всего дела в целом Миллер счел нарушить данное боссу слово и рассказал сообщникам все, что произошло на женевской вилле Джилберта Сэндерса неделю назад. Когда его голос смолк, в номере воцарилась напряженная тишина. Первым молчание нарушил Шарль Левьен.
- Значит, полиция шла по нашему следу с самого начала, - упавшим голосом пробормотал он.
- Вы очень догадливы, Левьен, - зло съязвил Грифон. - Вам бы ясновидцем быть, а вы в серьезную игру ввязались - игру для мужчин, заметьте. Провалиться в таком простом деле! Вы что, не знали, что ваш дружок Лебон, черт бы его побрал, носом видит лучше, чем вы глазами?!
- Знал…
- Так какого же дьявола вы дали ему возможность уйти?! - Грифон грохнул огромным кулаком по столу.
- Кто ж знал…
- Вы! Вы знали! - гремел Грифон, яростно вращая глазами. - А вы, Миллер, почему вы проканителились с вашим двойником и позволили ему подохнуть своей смертью? На что вы рассчитывали, я вас спрашиваю?! Слюнтяи!.. - Он обвел всех троих презрительным взглядом. - Так знайте, господа, - отчетливо роняя слова, произнес Грифон, - этот ваш Сэндерс провел вас, как сопливых щенков!
- Провел? - Левьен побледнел.
- Вы в своем уме, Грифон? - вскочил Миллер.
- Представьте себе, Миллер, ваш дружок Сэндерс - полицейская ищейка.
- Не может быть! - прошептал Миллер, уставившись стеклянными глазами на Грифона. Он был потрясен.
Риччи дико и вычурно выругался по-итальянски.
- А ведь я ж его, мерзавца, с самого начала расколол, - пробормотал он, обхватив голову руками. - Э-э, знать бы раньше! Я б его… своими собственными руками… - Он заскрипел зубами и сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Глаза его светились ненавистью. - Сэндерс уже в городе?
- Да, - ответил Грифон, - и Миллер тому свидетель.
- Как вы вычислили его?
- Перед засылкой сюда майор Гросс снабдил нас двоих - меня и Сэндерса - особыми инструкциями. Он предвидел возможность подмены одного из нас двойником и решил уменьшить риск провала операции до минимума. При встрече здесь, в Гринфилде, мы должны были обменяться условными фразами. Я в точности выполнил инструкцию, Сэндерс же свою фразу так и не произнес. Это значит только одно: под видом истинного Джилберта Сэндерса работает его двойник.
- Проклятый фараон! - снова выругался Риччи. - Теперь-то я понял, зачем он затеял этот спектакль с экзаменом Левьена. Подлец!..
- Какой спектакль? - Голос Грифона звенел, словно туго натянутая струна. - Выкладывайте, Риччи, все, что вы успели сообщить этому Сэндерсу! Все, до самой мельчайшей подробности.