Торнхилл заставил себя насильно улыбнуться и зажечь еще одну сигарету. Дым был безвкусным и горьким, но он курил долго, затем допил пиво и медленно, стараясь не привлекать внимания, поплелся к узкой двери в заднюю комнату.
Марк уже нетерпеливо ждал его.
- Он не заметил? - выдохнул он, едва Торнхилл закрыл за собой дверь.
- Кто? Ищейка?
Марк кивнул.
- Учти, у меня будут чертовские неприятности, если обнаружится, что я тебя предупредил.
Торнхилл сердито дернул головой.
- Что вообще случилось? - прошептал он. - Чего этот парень от меня хочет?
- Именно это я и хотел бы у тебя спросить. Часа два назад сюда пришла целая банда полицейских. Они допрашивали меня о тебе, о Сэме. Сэм мертв?
Торнхилл вздрогнул, как будто коснулся оголенных электрических проводов. Совершенно внезапно перед его глазами предстала невыносимая картина прошедшего вечера. Только с большим трудом ему удалось отделаться от этого видения.
- Да, - пробормотал он. - Поэтому я здесь. Я ищу Бархама. Ты его сегодня видел?
Марк слегка вздрогнул при упоминании Бархама, и Торнхилл это заметил.
- Сегодня перед обедом, - продолжил Марк после явного замешательства. - Смешно, что ты про него спросил.
- Почему?
- Он спрашивал про тебя. Хотел знать, где ты живешь.
- И ты ему сказал?
- Ни звука ни ему, ни ищейке. Но что все-таки в действительности случилось? Что-нибудь сорвалось вчера вечером?
Торнхилл засмеялся истерическим смехом.
- Сорвалось? Можно сказать и так. Как ты думаешь, почему я ищу Бархама? Если он не расскажет мне кое-что об этом чертовом складе, он пожалеет, что родился на свет. Сэм был отличным товарищем, ты знаешь.
Марк шевельнул губами, но не добавил больше ничего. Кто-то резко и сильно стукнул в дверь, потом ручка повернулась, и дверь распахнулась от грубого толчка.
Торнхилл повернулся на каблуках и озадаченно уставился на человека, который вошел сюда так бесцеремонно. Это был тот самый длинноволосый тип в джинсах, полицейский шпик, от которого предостерегал его Марк.
Человек ногой закрыл за собой дверь и, скрестив руки на груди, в небрежной позе прислонился к стене.
Взгляд его темных внимательных глаз несколько раз обшарил Торнхилла и бармена.
- Мистер Торнхилл, если не ошибаюсь? - сказал он спокойно.
Торнхилл невольно кивнул и сразу же после этого мысленно обругал себя идиотом.
Мужчина его не знал, и он мог бы с легкостью улизнуть, назвавшись другим именем, но он упустил этот шанс.
- Что вы хотите? - выдохнул Марк. - Это служебное помещение. Посетителям здесь не…
- Я здесь не посетитель, и вы это наверняка знаете, - спокойно перебил его полицейский.
Потом он вновь обратился к Торнхиллу:
- Мистер Торнхилл, у вас нет оснований для беспокойства. У меня только пара вопросов.
- Почему я должен отвечать на вопросы первого встречного? - упрямо ответил тот.
Он окинул полицейского злобным взглядом и отошел в сторону.
Полицейский вздохнул, покачал головой и полез во внутренний карман своей грязной джинсовой куртки.
Только этого Торнхилл и ждал.
Он без подготовки прыгнул вперед, замахнулся и ударил правой в подбородок полицейского, который был почти на две головы ниже и гораздо легче.
Но он недооценил своего противника. Тот отскочил в сторону и отбил удар Торнхилла, тут же ответив коротко и сильно.
Раздался особый хрустящий звук, когда его кулак врезался в грудную клетку Торнхилла. Удар был так силен и встретил такое неожиданное сопротивление, что полицейский отшатнулся, прислонился к двери и растерянно уставился на Торнхилла. Сгибы его пальцев были разбиты и окровавлены, а рука распухала так быстро, что это было заметно простым глазом.
Торнхилл удивился едва ли не меньше, чем полицейский. Но он растерялся. Он почти не почувствовал удара, но все никак не мог воспользоваться своим преимуществом. Наконец он прыгнул вперед, схватил противника за отворот куртки и сунул кулак ему в лицо.
Раздался глухой стук. Тело в руках Торнхилла обвисло.
Через секунду в маленькой комнате наступила почти неестественная тишина. Торнхилл медленно приходил в себя, глядя на безжизненное тело в своих руках. Он очень медленно начал осознавать, что убил человека.
- Но это же… - прохрипел он. - Он же мертв, Марк.
Внезапно его охватил леденящий, мучительный страх. Он отскочил, оставив тело падать, и отступал шаг за шагом назад, пока не ударился спиной о противоположную стену.
- Мертв… - недоверчиво повторил он.
Хозяин автоматически кивнул. Его лицо в мутном освещении казалось неестественно белым, нижняя губа тряслась.
- Ты его убил, - пробормотал Марк.
В его глазах ничего, кроме ужаса, не было.
- Но это же невозможно! - прохныкал Торнхилл. - Я же только один раз ударил. Нельзя же убить человека с одного удара!
- Все же, Торнхилл, можно, - сдавленно сказал Марк.
Взгляд Торнхилла блуждал в отчаянии между безжизненным телом перед дверью и жирной фигурой хозяина.
Только с большим усилием ему удалось преодолеть себя и кое-как направить свои мысли в нужном направлении.
- Ты должен мне помочь! - сказал он. - Мы должны его спрятать.
Марк резко засмеялся.
- Ты спятил, - крикнул он.
Его голос был уверенным и твердым.
- Ты убил ищейку, Торнхилл. Ты действительно думаешь, что я так устал от жизни, что влезу в это дело? Я же первый после тебя на очереди.
Торнхилл хотел вспылить, но потом понял, что бармен прав. В этот момент просить у него помощи равнялось подстрекательству к самоубийству.
- Хорошо, - прохрипел он. - Но дай мне, по крайней мере, час, прежде чем ты позовешь ищеек.
- Десять минут, - сказал Марк. - В самом крайнем случае.
Он оторвался, наконец, от созерцания трупа, с секунду пристально смотрел на Торнхилла, а потом показал движением головы на узкую, наполовину загороженную ящиками и картонками дверь за своей спиной.
- Ты можешь выйти тут. Но торопись. Через четверть часа тут все будет кишеть полицейскими.
Торнхилл сделал шаг к двери и опять остановился.
- Мне нужны деньги.
- Деньги?
- Всего несколько фунтов. Чтобы хватило на билет. Пожалуйста, Марк.
Бармен какое-то время колебался, потом кивнул с явным неудовольствием. Он сунул руку в карман своей куртки и из пачки плотно свернутых банкнот торопливо отсчитал двадцать фунтов.
Торнхилл схватил их, благодарно кивнул и двинулся без лишних слов мимо него к двери.
Леденящий ветер, пахнувший дождем, ударил его в лицо, когда он вышел на убогий задний двор, но он совсем не заметил этого. Не оборачиваясь, свернул вправо, проскользнул через низкую подворотню и тут же очутился на улице.
- Марк сказал: "десять минут", - пробормотал он про себя. - Может быть, десять минут, прежде чем полиция будет здесь.
Пожалуй, у него было, в общем, больше часа, прежде чем начнется погоня. А то, что погоня будет беспощадной, Торнхилл не сомневался ни секунды. Лондонская полиция была известна своей оперативностью, а когда погибал полицейский, это считалось самым тяжким преступлением, которое только можно было совершить в Лондоне.
Торнхилл должен был напрячь все свои силы, всю свою волю, чтобы не побежать по улицам в панике. Его разум все еще сопротивлялся мысли, что он убил человека. Он этого не хотел, видит бог.
Но этому никто бы не поверил.
Он заставлял себя спокойно идти дальше, но снова и снова ловил себя на том, что оборачивается, как затравленный зверь. Если он поторопится, то сможет за полчаса добраться до вокзала и сесть в ближайший поезд. Но наверняка полиция догадается и проверит поезд в пути. Он отчетливо понимал, что с двадцатью фунтами далеко не уедет.
Вообще, если трезво посмотреть, его положение было безвыходным. Если даже Марк будет держать язык за зубами и не выдаст его адрес, Скотланд-Ярду понадобится меньше часа для того, чтобы получить о нем все сведения и наводнить город розыскными фотографиями.
Он мрачно подумал, что действительно был бы мудрецом, если бы сразу пошел и сдался ближайшему бобби, который попался бы ему на дороге.
Но кто ему поверит? Он убил человека единственным ударом…
Он остановился, поднял руку к глазам и медленно повернул ее. Серый оттенок не изменился, наоборот, он, казалось, усилился.
Его кожа сейчас больше, чем когда-либо, напоминала искусственный материал.
"Кожа куклы", - подумал он с внезапным страхом. И сразу же ему вспомнилось, что почему-то он не почувствовал удар полицейского. Он торопливо огляделся, шмыгнул в щель между двумя припаркованными грузовиками и расстегнул дрожащими руками рубашку.
Кожа на его груди тоже начала меняться, но оттенок здесь был еще не совсем серым. Виднелось большое раздробленное пятно, которое покрывало его грудную клетку как блекло-серая сыпь, и когда он провел по нему кончиками пальцев, то почувствовал неестественную онемелую холодность.
Где-то в отдалении завыла полицейская сирена. Звук быстро удалялся, но это настойчиво напоминало Торнхиллу о его положении. Он торопливо застегнул рубашку, суетливо оглянулся по сторонам и быстро пошел по улице.
* * *
Доктор Теракис покачал головой, тяжело опустился в поблескивающее хромом кресло из металлических трубок перед письменным столом и провел обеими руками по лицу.
Жест выглядел усталым, а темные круги под его глазами и глубокие складки вокруг рта еще больше подчеркивали это впечатление. Он некоторое время пристально вглядывался в пространство перед собой, потом улыбнулся Бену Мюррею и, вздохнув, наклонился над столом, чтобы выудить сигару из пепельницы.
- Закурите?
Мюррей молча отказался, но дал доктору закурить и терпеливо ждал, пока он сделает две или три глубоких затяжки, а потом снова откинется назад.
- Это уникальный случай в моей сорокалетней практике, - начал, наконец, Теракис, - а я пережил уже многое.
Он пососал сигару и выпустил плотное голубое облачко дыма. Мюррей заметил, что он не затягивается, а только пускает дым.
- Где вы нашли этот труп?
- Внизу, в порту, - ответил Мюррей, - недалеко отсюда. Но человек был убит не там. Кто-то его туда притащил уже после убийства.
Теракис кивнул ему.
- И причиной смерти, говорите вы, было удушение?
Мюррей помедлил секунду.
- Во всяком случае, это мнение ваших коллег, - сказал он осторожно.
Между крутыми бровями Теракиса появилась вертикальная складка.
- В этом они тоже полностью правы. Мужчина был задушен. Среди прочего.
- Среди прочего?
Теракис отрывисто засмеялся и потушил едва начатую сигару о пепельницу.
- На чьей бы совести ни был этот парень, - медленно сказал он, - тот, кто его убил, должен иметь силу Кинг-Конга. Я редко видел гортань, которая была бы так основательно раздавлена. Но не поэтому я попросил вас прийти, по крайней мере, не только поэтому.
- Ну и?.. - спросил Бен.
Любопытство его уже достигло предела.
- Ну, - сказал Теракис, - это ваша задача - найти убийцу, и в это я не могу вмешиваться. Но все же я хочу попросить вас держать меня в курсе дел. Прежде всего, когда вы намерены задержать убийцу?
Мюррей довольно долго молчал.
- Вы недоумеваете, не правда ли?
Теракис засмеялся.
- Но я вам попробую объяснить. Видите ли, коллеги по патологоанатомическому отделу советовались со мной, потому что в этой смерти имеется определенная особенность. Они толком не знали, с чего начать, и попросили меня помочь. И слава богу, хотел бы я сказать.
Бен все еще молчал. Он впервые столкнулся с самим Фемистоклом Теракисом, но, конечно, раньше много слышал о нем.
Теракис был чем-то вроде пожарной команды для лондонских врачей, врачом-криминалистом с немыслимой выдержкой и невероятным чутьем. Кафедру в институте он возглавлял исключительно для проформы. Большую часть времени он занимался тем, что исследовал загадочные убийства, когда убийцы ловко скрывали способы преступления.
Теракис некоторое время смотрел перед собой, потом внезапным движением встал и поспешил к письменному столу.
- Рассмотрите-ка повнимательней эту картинку, инспектор, - попросил он.
Мюррей встал и подошел к нему. Теракис положил на стол желтую пластиковую папку и раскрыл ее. Появилось несколько увеличенных черно-белых фотографий.
- Корвейн.
Бен кивнул. Он видел этого человека лишь утром, и образ его был еще ясен в памяти: вылезшие из орбит, остекленевшие глаза, застывшее выражение неимоверного ужаса, как будто он увидел в момент смерти что-то такое, что было страшнее, чем мысль о близком конце. Бен содрогнулся.
Он видел уже много смертей, очень много, но так и не смог привыкнуть к этому. Хотя внешне казалось, что он загрубел на своей работе. И вид трупа взволновал его так же, как и в самый первый раз.
- Кто его так? - пробормотал Теракис.
Он положил первую фотографию и взял в руки вторую.
- А сейчас, пожалуйста, взгляните на эту картинку.
Бен повиновался, но не смог увидеть ничего необычного. Фото было увеличенным фрагментом первого - часть шеи Корвейна. Отчетливо были заметны темные пятна от удушения.
- Совсем обычные следы на первый взгляд, не правда ли?
- Вы преподносите это очень увлекательно, доктор, - нетерпеливо сказал Бен.
Теракис коротко усмехнулся.
- Это на самом деле увлекательно, - сказал он. - Подождите и поблагодарите случайность, а также наблюдательность юного ассистента за то, что мы вообще обратили внимание на это. Рассмотрите внимательно эту картинку.
Он взял в руки третье фото. Это был тот же снимок, только на этот раз цветной.
- Тщательно вглядитесь в отпечатки рук, - попросил он, - и обратите внимание на цвет кожи. Вероятно, вы что-то заметите.
Мюррей проклинал в душе неторопливость врача, но сделал то, о чем просил Теракис.
Зрелище было ужасным. Пальцы убийцы оставили после себя глубокие, налитые кровью следы на шее Корвейна. Даже Мюррей, который не был врачом, понял, какую чудовищную силу должны были иметь пальцы, которые лежали на шее Корвейна. Внезапно он осознал, что это была нечеловеческая сила, но ничего не сказал. Теракис был человеком науки, не из тех, кто верил в духов, демонов и оккультные силы. Бена наверняка основательно могла бы сбить с толку научная система взглядов доктора Теракиса, но его мнению были все основания доверять.
- Мне жаль, доктор, - сказал он через некоторое время, - но я не вижу ничего особенного.
- Если вы внимательно посмотрите, то увидите маленькие серые точки на коже, - сказал Теракис.
Он снисходительно усмехнулся.
- А точнее, на следах удушения. Эти точки - то, что побудило меня срочно позвать вас сюда.
Бен смущенно вгляделся.
- Но каким образом…
Теракис перебил его.
- Я объясню это вам, инспектор. Ваш врач заметил эти точки и основательно исследовал их, хотя официально осмотр трупа был уже закончен. То, что он нашел…
Он сделал драматическую паузу и взял следующую картинку из папки, но держал ее так, чтобы Мюррей не мог ее увидеть.
- Пластик.
- Пластик? - тупо повторил Мюррей.
Теракис кивнул.
- Балакрон, чтобы быть точным.
- Балакрон?
Мюррей изумился.
- Скажите, доктор, это не та штука, из которой обычно делают манекены?
- Да, из него тоже.
Теракис кивнул.
- При трупе нашли кусок такой куклы, не так ли?
- Правильно. Ну и…
Мюррей секунду помедлил.
- Эта штука может продвинуть нас дальше. По крайней мере, поможет установить моего происшествия!
Теракис вздохнул, но так, будто Мюррей объяснил ему только то, и так очевидно, что два плюс два равняется семи.
- Я боюсь, что это не так просто, инспектор, - проворчал он. - Знаете, наша первая мысль была, естественно, что и говорить, о частичках пыли, которая, возможно, каким-то образом въелась в кожу Корвейна. Но дело, к сожалению, обстоит по-другому.
- А как?
Вместо прямого ответа Теракис повернул картинку, которую держал в руках, и Мюррей смог увидеть изображение.
- Этот снимок сделан при помощи электронного микроскопа, - объяснил он. - То есть мы можем - а правильнее сказать, не можем - понять, что мы в итоге обнаружили. Но это доказательство.
- Ага, - сказал Мюррей, ничего не понимая.
На этот раз Теракис остался серьезным.
- Что вы здесь видите?
Он указал подчеркивающим жестом.
- Это нормальная человеческая клетка, из кожи Корвейна, если быть точным. А сейчас посмотрите на клетку рядом с ней. Вы что-нибудь замечаете?
Мюррей сосредоточенно склонился над картинкой.
- Нет, - сказал он через некоторое время. - Я не вижу никакого различия. Они выглядят совершенно одинаково.
- Это верно, - сказал Теракис. - Они похожи, как могут быть похожи только две клетки, но, несмотря на это, имеются различия, которые, честно говоря, заставляют меня сомневаться в своем рассудке. Левая клетка, как было сказано, совсем обычная, и та, что рядом с ней, тоже выглядит абсолютно нормальной.
После точно выверенной паузы он закончил:
- Только она насквозь из БАЛАКРОНА.
Он выждал некоторое время, пока Бен осмыслил, что именно сказал только что Теракис.
- Вы думаете, что…
Бен остолбенел.
Теракис кивнул.
- Я думаю, что тело Корвейна превращалось в искусственный материал, по крайней мере, частично, - сказал он серьезно. - Его кожа там, где она соприкасалась с руками убийцы, превратилась в балакрон. Я знаю, что с точки зрения науки это невероятно, и мне кажется, что я прямой дорогой иду в сумасшедший дом, поскольку рассказываю подобные истории. И все же это именно так.
Он положил фотографию обратно, вздохнул и оперся о край письменного стола.
- Может быть, вы теперь понимаете, почему я хотел бы знать, когда вы задержите убийцу?
Бен с усилием кивнул.
- Еще бы, доктор. Если то, что вы мне тут рассказали, правда, то…
- Это при известных обстоятельствах указывает на опасность, размеры которой мы пока не в силах оценить, - закончил за него Теракис. - Под это еще, конечно, рано подводить какие-либо теории, но сам факт…
Он испуганно замолчал.
Некто ходит по городу и одним своим прикосновением может сделать пластиковым любое человеческое тело.
- Вы полагаете, что реакция пошла бы и дальше, если бы Корвейн не умер?
Теракис кивнул:
- Да. Видите ли, инспектор, клетка еще продолжает жить, даже если наступает клиническая смерть. Кожа, например, жила еще час. По распределению трансформированных клеток можно однозначно вычислить процесс развития.
- Но он все-таки умер? - удивленно спросил Мюррей. - Я думаю, что если жизненно важные органы поражены…