Весь обратный путь я терзался одной мыслью: кто? Кому я перешел дорогу? Кому наступил на хвост? Поначалу я думал, что неприятности традиционно ограничатся пределами родного Сибирска, но кажется ошибся. Невидимый, неосязаемый, но от этого не менее грозный и опасный противник был еще и вездесущ. И он меня явно опасался! Иначе объяснить его поступки невозможно. Причем на физическом плане ему определенно не хватало если не силенок, то уж оперативной информации о моих действиях точно. А вот на тонких планах этот парень обложил меня крепко. Я теперь даже носа не мог высунуть в астрал!
Итак, что мы имеем в активе? Тояна Тудегешева, по крайней мере по данным местных оперов, уже три года как мертва. Во-вторых, она подкидыш, кто ее родители - неизвестно, и кто мстит за нее - тоже. Может, у нее есть сестра-близнец? А почему нет? Эту версию еще никто не рассматривал. Во всяком случае это хорошо объясняет наличие горянки на фотографии из гостиницы и прочие накладки во времени. Близняшка поклялась поквитаться со всеми обидчиками горячо любимой сестры, собрала необходимую информацию и приступила к вендетте. Логично! Бересту наверняка понравится. Только вот со смертью таинственного подкидыша так ничего и не прояснилось. Может, все-таки она жива? Если верить старику Олдонову - да. А если не верить?..
Так и не придя ни к какому определенному решению, я попрощался с Каманом Олдоновым на крыльце главного корпуса базы. Старый шаман сначала пожал мою протянутую руку - неожиданно крепко! - потом положил правую ладонь мне на грудь прикрыл глаза и сказал:
- Исын сяо булыгыз, Дамир-улча! Да хранит тебя Эльрик, создатель мира Света! Путь воина тяжел и опасен. С него нельзя сойти, нельзя повернуть назад. Опасно даже оглянуться… Ты сейчас в самом начале его. Постарайся дойти до конца. Ты можешь дойти - я вижу!
От его ладони мне в грудь, в сердечную чакру, толчком влилась теплая упругая волна и мгновенно заполнила каждую клеточку тела, а вдоль позвоночника будто натянулась мощная струна, расправляя мне плечи и поднимая голову. Через несколько секунд непривычные ощущения пропали, а с ними пропал и шаман. Буквально. Вот только что был и исчез. Я непроизвольно оглянулся вокруг - тщетно. Тогда с запозданием я переключился на свое новое, второе зрение и заметил удаляющуюся знакомую сухую фигурку в самом конце автостоянки. Не оборачиваясь, старик махнул мне рукой и окончательно скрылся за кустами облепихи.
Возвращаться не солоно хлебавши обратно в столицу не хотелось - пустая трата времени, поэтому я, не выключая сиддхи, быстро просканировал здание и определил местонахождение узла связи. Спутниковый комплекс здесь присутствовал, что лишний раз подтвердило мои предположения об истинном хозяине туристического комплекса.
Поднявшись на второй этаж, я отыскал нужную дверь, еще раз проверил, что за ней сейчас находится только дежурный оператор - молоденькая девушка - и, сделав озабоченно-начальственное лицо, вошел в комнату.
- Good day, miss! Please, give me free active channel and leave me alone, now! - Я постарался говорить максимально естественно и безапелляционно.
Подействовало. Девица прекрасно поняла просьбу и, будучи отлично вышколенной, исполнила требование без лишних вопросов. Зная, что звукоизоляция здесь прекрасная по определению, я спокойно уселся на место дежурной и набрал код связи с Сибирском. Секунд через пятнадцать вспыхнул зеленый глазок соединения и я снял трубку, решив не пользоваться громкой связью.
- Дежурный по управлению капитан Зайцев!
- Привет, Алексей Борисович! Это Кротов… э-э, Котов, Дмитрий. Я звоню с Алтая на халяву и времени у меня в обрез. Позови, пожалуйста, Ракитина.
- Олега Владимировича нет на месте. Что ему передать?
- Плохо… Ладно, записывай: "Продолжаю расследование обстоятельств смерти Тояны Тудегешевой. Есть подозрение, что она не погибла. Также возможно наличие сестры-близнеца. Необходимо усилить охрану Владимира Хилевича и Сергея Есаулова как наиболее вероятных кандидатов на убийство…" Записал?
- Погоди… "на убийство". Все?
- Пока - да. Для меня есть что-нибудь?
- Вроде нет…
- Тогда добавь, что в ближайшие пару суток я буду не доступен для связи - уезжаю в район, в горы. Если через 48 часов от меня не поступит никаких вестей, высылайте спас-группу.
- Все понял, Лексеич. Удачи тебе!
- И тебя тем же по тому же месту. Отбой, капитан!
Я выключил канал связи и проделал нехитрую операцию с компьютером, стерев все следы своего пользования. Выходя из помещения, я нос к носу столкнулся с девчонкой-оператором.
- Is everything o’key, sir? - Она преданно уставилась на меня круглыми испуганными глазенками.
- Yes, quite. - Я небрежным жестом отодвинул ее в сторону, но не удержался и хмыкнул: - And eavesdrop isn’t good, babe!
Уже отойдя шагов на десять, я услышал за спиной всхлип и тихий возглас:
- Please, forgive me, sir! I did it not on purpose…
Что уж она обо мне подумала, не знаю. Вряд ли она разобралась, с кем я разговариваю. А вот то, что по-русски - да! Мне вдруг стало смешно: еще один Джеймс Бонд, блин! Однако задерживаться здесь явно не стоило. Мало ли на что может решиться женщина, поди догадайся. А тратить время на выяснение отношений с секьюрити, тем паче с управляющей в мои планы не входило. Поэтому, быстро спустившись в холл, я завернул в гостеприимно распахнутую дверь какой-то кафешки, прикупил пару бутылок минералки и пол-десятка разных бутербродов в пластиковой упаковке - до Бийтына должно хватить.
Спустя пять минут верный "Мэверик" уже карабкался по знакомому каменному руслу высохшего ручья, по чьей-то странной прихоти превратившемуся в проселок. До Бийтына мне предстояло преодолеть около двухсот километров и при этом не только уцелеть самому, но и сохранить в рабочем состоянии машину - иначе я просто не смогу вернуться обратно в срок.
Глава 4
На удивление рискованное путешествие прошло довольно гладко. До захода солнца я успел отмахать больше сотни километров, миновав полтора десятка больших и малых поселков, похожих друг на друга как близнецы, и единственным спутником моим был паривший в темной синеве орел. Я быстро убедился, что это - тот самый знакомец и что он явно неравнодушен ко мне. Нет, он больше не повторял попыток устроить мне несчастный случай, лишь изредка спускался из поднебесья и одну-две минуты летел параллельно машине, как бы желая удостовериться, что я никуда не делся, а затем снова взмывал в молчаливую бездну. Я не мог отделаться от ощущения, что птица совершенно сознательно сопровождает меня.
Ночь в горах приходит так же внезапно, как и в тропиках. Едва солнце свалилось за ближайшую скалу, темнота бесшумно и мгновенно заполнила окружающее пространство - будто свет выключили! Правда, она не была абсолютной - в невидимой вышине тут же вспыхнули крупные светляки звезд, отбросив от машины и валунов по краям дороги призрачные дрожащие тени. Орел куда-то исчез и мне стало совсем одиноко.
Можно, конечно, было дотянуть до какого-нибудь жилья, но незнание особенностей дороги увеличивало риск попасть в неприятность, поэтому я загнал джип между двух огромных пирамидальных скал на обочине тракта и заглушил двигатель. Теперь к покрывалу ночи добавилась тяжелая перина тишины. Это уже был перебор. Не понаслышке зная, что такое сенсорный голод, я включил широкополосный радиоприемник и запустил автоматическую настройку каналов. Однако спустя пару минут прибор печально высветил на своей панели "nothing found", а из динамиков по-прежнему истекали однообразные волны шорохов и тресков. Оставался единственный разумный выход: постараться побыстрее заснуть, пока в салоне машины сохранялась приемлемая температура. Управлять собственной терморегуляцией я научился давно, еще под руководством Ирины, и поэтому замерзнуть не боялся, но вот засыпать в холоде все равно не хотелось.
Я потянулся выключить бесполезный приемник, и в этот момент сквозь шорохи и трески явственно послышалось: "…вернис-с-сь… умреш-ш-шь… вернис-с-сь… умреш-ш-шь…". От неожиданности я поспешил нажать на выключатель, и тут же возникло знакомое неприятное ощущение тяжелого взгляда в затылок и постороннего присутствия. Вспомнился вдруг знаменитый эпизод из фильма прошлого десятилетия "Понедельник начинается в субботу", где главному герою пришлось заночевать в избушке на курьих ножках на хлебах Наины Киевны Горыныч. Там программисту Саше Привалову досталось чертовщины и мистики по самое "не хочу". Мне же необходимо было выспаться впрок, потому что моя обострившаяся экстрасенсорика буквально стонала от нехороших предчувствий в ожидании грядущих событий. Поэтому я не стал тратить усилий на отражение психокинетической атаки неизвестного противника, а применил простой и достаточно эффективный прием из арсенала начинающих магов и колдунов - "кокон смерти". Прием заключался в том, что паранорм создавал устойчивый образ мертвого себя и накладывал этот фантом на свою защитную оболочку - какую умел создавать. Противник видел перед собой мертвое тело, а с некробиотическими полями, как правило, предпочитали не связываться. Оборотной стороной такой защиты была полная невозможность сканирования окружающего пространства. То есть к находящемуся в "коконе смерти" паранорму можно было подойти и сотворить с ним любую пакость, даже убить. Физически, разумеется… Но, как говорится, на безрыбье и сам раком станешь. И я решился на "кокон".
Как ни странно, это сработало. Я прекрасно выспался и с первыми лучами солнца, взорвавшего радужными фейерверками снежные шапки далеких вершин-двойняшек, запустил на прогрев двигатель джипа, а сам вылез наружу. Четверть часа спустя, проделав малый комплекс дыхательной гимнастики тайцзи и съев пару бутербродов с минералкой, я двинулся дальше.
Погода была прекрасная, орел куда-то исчез, двигатель джипа работал ровно и настроение мое поднималось одновременно с восходом солнца.
В общем, до Бийтына я добрался уже к обеду. Собственно поселком его можно было назвать лишь с большой натяжкой, потому что единственная улица (она же - трасса), застроенная с обеих сторон приземистыми каменными и шлакоблочными домиками за покосившимися заборами, не производила впечатления основательного человеческого поселения - так, нечто придорожно-неприметное для перекуса и ночевки.
Миновав около двух десятков пыльно-серых строений, я оказался на чем-то похожем на площадь. Улица здесь расширялась в сторону невидимой, но хорошо слышимой за домами речки со странным названием Клык, и образовывала что-то вроде полукруглого кармана, в дальнем конце которого обнаружилось длинное и тоже низкое здание с большими стеклянными окнами-витринами и совершенно нечитаемой выцветшей надписью по фасаду. Под широким козырьком, тянувшимся вдоль всей левой части строения, стояло несколько таких же бесцветных скамеек вперемежку с урнами, а на скамейках подвое-потрое сидели несколько человек. Кое у кого в ногах стояли дорожные баулы и сумки, и я пришел к выводу, что вижу банальную автобусную станцию, а витрины, по всей видимости, принадлежат местному "супермаркету" с соответствующим названием типа "Приятного пути" или "Возьми в дорогу".
Я подрулил к остановке, заглушил двигатель и выбрался из машины. На мое появление никто из присутствующих не обратил никакого внимания. Пришлось вступать в принудительный контакт. Я подошел к пожилому алтайцу в вылинявшем зеленом чокпене, сидевшему в стороне от остальных и опиравшемуся на толстый суковатый посох.
- Исынмэ сыз, хёрмэтле! - вежливо обратился я.
- Исын бул, яш-кыш, - кивнул не глядя на меня старик. - Ищешь кого-то?
"Еще один телепат, что ли? Или опять на шамана нарвался? А, впрочем, какая разница…"
- Угадали, ака. Ищу дом уважаемого Алыкчака Тудегеша.
- Зачем он тебе? - Старик наконец поднял голову и посмотрел мне в глаза.
Я в который раз поразился этой особенности алтайцев: даже у стариков здесь пронзительный молодой взгляд - будто старится только кожа, а тело и душа остаются юными и полными сил. Говорят же, что истинный возраст выдают глаза, и я склонен этому поверить.
- Я - дэёлат-кыш, ака. Мне необходимо поговорить с уважаемым Тудегешем об одном важном деле.
Старик прищурился, и я тут же почувствовал будто под черепом порхнул легкий ветерок. Все-таки дед - тоже экстрасенс! Прямо напасть какая-то! Притягиваю я их к себе, что ли? Или они меня?..
- Ты идешь по древней тропе, сугышчи, а на нее обычный человек попасть не может. Я знаю, что ты говоришь правду. Дом Алыкчака на том краю Бийтына, у реки, - старик махнул рукой мне за спину и снова опустил голову на скрещенные на посохе руки. - Хуш булыгыз!
Я снова залез в джип и через пять минут уткнулся капотом в остатки каменной ограды, за которой стоял добротный небольшой домик на высоком фундаменте, сложенный из розовато-серого туфа. На гудок клаксона вместо хозяина из-под крыльца вылезла здоровенная лохматая псина, зевнула, встряхнулась, окинула машину равнодушным взглядом и вразвалочку удалилась за дом.
Я выбрался из джипа и вошел в приоткрытую калитку. Лохматая башка на секунду выглянула из-за угла дома и снова исчезла. Когда же я подошел к крыльцу, дверь неожиданно распахнулась, и мне навстречу шагнула маленькая смуглая женщина в длинном, явно домотканом платье с ярким платком на плечах.
- Исын булыгыз, апа! - Я постарался улыбнуться как можно приветливее. - Это дом уважаемого Алыкчака Тудегеша?
- Исын бул, юл-кыш, ты не ошибся, - женщина тоже слабо улыбнулась в ответ. - Проходи, гостем будешь, - добавила она уже совсем по-русски.
Я оказался в просторной светлой комнате, обставленной вполне по-современному, включая музыкальный центр и плазменный телевизор, лишь по стенам висели большие квадратные холсты, расписанные красно-синими национальными узорами.
- Как твое имя, юл-кыш? - спросила хозяйка, присаживаясь на низкую софу и делая приглашающий жест.
- Дмитрий Котов… Можно Дамир. - Я сел в кресло напротив.
- Я - Сынару. Я ждала тебя, Дамир. - Она как-то странно, судорожно вздохнула и отвернулась к окну. - Отец сказал, что однажды придет бородатый белый человек - сугышчи, который будет искать его…
- Откуда он узнал обо мне?! - Я не смог сдержать изумления.
- Отец - великий шаман. Белый шаман. Он видит будущее. Он сказал, что когда придет сугышчи, я должна показать ему дорогу в долину Карангы-Тел. Он будет ждать. - Сынару говорила глухим монотонным голосом, будто повторяя заученный текст.
- А что находится в этой долине?
- Не знаю… Раньше там пасли лошадей.
- Далеко это место?
- Нет, если идти по старой тропе, через перевал. - Она снова посмотрела на меня и в глазах ее я отчетливо увидел страх.
- Я пойду сейчас. - Я постарался сказать это спокойно и уверенно, хотя на самом деле не чувствовал ни того ни другого. - У меня очень мало времени. Ты покажешь тропу, Сынару?
- Ты не вернешься оттуда, Дамир… - Она, казалось, не слышала меня. Взгляд стал отрешенным, зрачки расширились - женщина явно впадала в транс. Ну да, она ведь дочь шамана!
Подумать только: я всегда считал, что все рассказы о Белых шаманах не более чем метафора, экстраполяция позитивного начала мироздания. И вот - на тебе! Сижу и смотрю на дочь одного из них. Однако, пора что-то делать. Транс - штука интересная и полезная, но абсолютно непредсказуемая, в смысле продолжительности: может продлиться и несколько минут, и несколько суток. Решив, что можно обойтись обычными способами, не тратя свои внутренние резервы на установление психокинетического контакта, я встал с кресла, взял женщину за узкие плечи и резко поставил на ноги. Довольно бесцеремонно, зато действенно.
- А? Что случилось?! - Сынару испуганно забилась в моих руках и я поспешил разжать пальцы.
- Бётен-тэртып, апа. Все в порядке.
- Не ходи туда, Дамир… - Она снова смотрела на меня с плохо скрываемым страхом.
- Ты же знаешь, что я иду по Тропе, Сынару. Покажи мне дорогу на перевал.
Она закусила губу, опустила голову и отвернулась. Я выждал с минуту и уже совсем было собрался уходить, но вдруг Сынару резко обернулась и взглянула на меня совершенно ясными сухими глазами:
- Хорошо. Подожди здесь.
Она быстро вышла из комнаты и через пару минут вернулась с брезентовой торбой с потертыми кожаными лямками.
- Это мешок отца. Он с ним в тайгу ходил. Тут все необходимое: спички, соль, чага, талкан…
- Спасибо, Сынару. Бик зур рэхмэт! - Я взял торбу и закинул на плечо. - Идем, покажешь дорогу.
Путь через перевал я бы самостоятельно вряд ли нашел, даже с помощью новой сиддхи пространственного видения. Тропа была совсем непохожа на человеческую - скорее козья стёжка, петлявшая по самому краю каменной осыпи. Однако Сынару двигалась уверенно и легко, а за ней я - след в след. На подъем ушло минут сорок, не больше. Наконец дочь шамана остановилась и махнула рукой в сторону показавшейся расселины:
- Тебе туда, Дамир. Когда выйдешь с той стороны горы, держи направление на круглую вершину - это Йокла-ерткыч, Спящий зверь. Карангы-Тел лежит на полпути к ней.
- А разве ты не идешь со мной?
- Нет. Отец сказал, сугышчи должен прийти один. Будь осторожен, Дамир. Горы не прощают безрассудства и самоуверенности.