– Ревнуешь?! – Она оживлялась, повеселела. – Он любит меня. Давно… Бедняжка! – Её глубокий вздох показался Борису лицемерным. – Я его сейчас так понимаю…
И неожиданно прыгнула Борису на грудь, больно куснула за плечо. Он отпрянул. На левом плече стали проступать следы зубов.
– Тигра?! Что ж ты такая голодная?
Он сунул ей в рот рогалик, в который она вцепилась зубами, как в свою добычу.
– А-рр! – Мотнув головой, оторвала кусок, с полным ртом едва внятно произнесла. – Мне нравится, что у тебя сильные плечи. Любимого тела должно быть много.
– Фи! – слегка отстранился Борис. – Что за бульварная пошлость?
Она торопливо, почти не жуя, проглотила кусок рогалика и вздохнула. Казалось, вздыхать по любому поводу ей понравилось.
– Я, наверно, пошлая женщина, – согласилась Рита. На лице появилась идиотская улыбка, и, не отрывая от него взгляда, покусывая нижнюю губу, она томно потянулась и навалилась сверху. – Тебе должны нравиться пошлые бульварные женщины, – растягивая последние слова, проворковала она.
– Совсем не…
Но она не дала ему договорить, запечатала губы своими жаркими губами.
Подслушав за дверью всё, что оказалось важным, президент на цыпочках, – хотя в том уже не было необходимости, – отошёл от спальни жены и бесшумно удалился.
Он закрылся в своём кабинете, живо приблизился к столу. Легко опустился в удобное вращающееся кресло, привычно набрал сбоку стола цифровой код, выдвинул ящик с узлом связи. Пробежал пальцами по кнопкам, снял трубку. Вид у него был напряжённо озабоченным.
– Да? – раздался в трубке нервный мужской голос.
Президент негромко, на всякий случай, спросил:
– Артём?
Телефонный трезвон не прекращался, вынудил начальника полиции прервать непродолжительный сон. Сон был увлекательный, фантазийный, связанный с впечатлением от книги. Возвращаясь к действительности, он первым делом вспомнил о ней. Она не упала с груди, раскрытая на странице, на какой он задремал и заснул. Потом он ощутил, что неудобно лежит на диване в своём рабочем кабинете. Он иногда засыпал именно так, – когда чтение увлекало и не было сил от него оторваться. И только из способных увлечь книг он собирал личную библиотеку, давно, с тех пор, когда стал читать книги. Жена и дети были приучены к этой его причуде, – если ему попадалась литература подобного рода, не беспокоили, не беспокоились сами. На этот раз он их предупредил, и всё шло обычным порядком.
Телефон не умолкал, и начальник полиции дотянулся до трубки.
Через минут сорок он стоял в глубоком овраге возле трупа молодого круглолицего человека, на мёртвом лице которого сохранилась неприятная циничная ухмылка. По-видимому, убитый не ожидал выстрела в сердце. Вокруг были горы. Наверху склона, на загородной дороге замерли микроавтобус скорой помощи и полицейская машина. Оттуда неловко спускались два санитара, с верёвкой и широким ремнём, чтобы вытащить труп. Он стал выбираться из оврага; отступил вбок, пока санитары не миновали его, не оказались ниже, и продолжил подниматься по склону, сосредоточенно высматривать надёжные опоры для ног.
Сержант подал ему руку, но он сам взобрался на край дороги. Вновь осматриваясь, он отряхнул ладони, выбрал колючки из брючин. Ему уже сообщили в подробностях, как позвонил неизвестный, быстро проговорил, что на данном километре видел труп молодого мужчины. Сообщили ему и то, что труп обнаружили на том самом месте, о котором сказал неизвестный, но документов у убитого не оказалось. Однако убитый похож на склонных к обособленному существованию особо секретных работников корпорации, к сведениям о которых даже полицию не допускает её собственная служба безопасности.
– Тебя не удивляет, труп не спрятали? – спросил начальник полиции сержанта. – Здесь полно мест, где только случайно обнаружишь преступление.
Отвечать на такие замечания было необязательно, и сержант отмалчивался. Оба смотрели, как на дорогу вылезли санитары, потом те стали за верёвку вытягивать и вытянули убитого. Положили на носилки, накрыли покрывалом и как-то обыденно втолкнули в микроавтобус. Начальник полиции и за ним сержант отвернулись.
– Торопились? - предположил сержант.
Позади них микроавтобус заурчал, развернулся и проехал мимо по направлению к городку. Затем подкатила полицейская машина. Когда оба садились, – начальник полиции рядом с рослым парнем водителем, сержант на заднее сидение, – парень за рулём решился, признался:
– Я узнал его. Встречался в баре. Он программист охраны объекта "А". – Тут же поправился. – Был им.
Вопросов не задали, и парень был этому рад.
– Что-то мне всё это не нравится… – наконец произнёс начальник полиции. – Тут замешаны интересы корпорации. Напрямую сведений о ней получить мы не можем. Нам их не дадут. Надо искать другие подходы. – Он оглянулся на сержанта. – Это приезжий… Денисов. Не так прост, как хочет казаться. Я должен допросить его.
Брючный костюм сделал её строгой, немного отчуждённой. Борис не в силах был оторвать от неё взгляда, когда она умопомрачительной походкой подходила к нему, продолжающему лежать на тахте. С трудом верилось, что эта женщина провела с ним ночь.
– Ты забыла… В Букингемском дворце выходной, – выговорил он, с надеждой, что она всё же останется.
Рита благодарно улыбнулась, присела на край постели.
– Я привыкаю к твоим глупостям. И к тебе… Это плохо. – Она взяла его ладонь, указательным пальцем нежно провела по линии жизни. – Я тебя ждала. Мне гадалка из старинного рода нагадала… – Не договорила, положила его ладонь на простыню, поднялась. Возле двери приостановилась. – Я заперла твою одежду. Будь паинькой. Врач не велел много двигаться.
– И с тобой в постели?
Она вздохнула, видно было, и вправду не хотела уходить.
– Не сердись. Скоро вернусь.
Борис приподнялся на локте, резко спросил:
– Кто тебя вызвал? Он? Зачем?
– Я скоро вернусь, – повторила Рита и плотно закрыла дверную створку.
Он полежал, приспосабливаясь к чувству пустоты, которое охватило после её ухода. Потом успокоил себя, – ему тоже надо сделать работу. Мысленно повторил вечерние планы, и потрогал на затылке рану. Разрез кожи затягивался, закрылся волосами. Он встал на ковёр, накрылся сдёрнутой с тахты простынёй и выглянул за оконную штору. Рита как раз выезжала из гаража. Он ждал, когда "Мерседес" проехал вдоль аллеи пихт к воротам, те автоматически выпустили машину и закрылись. После чего занялся обследованием особняка. Спальня для гостей, в которую она поместила его прошлым вечером, где остались одежда, документы, ключ от машины, – как она и предупредила, – была запертой. Запертыми оказались и парадные двери, а окна первого этажа заблокированы охранной системой. В помещениях особняка не было ни души, – очевидно, предупреждённая прислуга не приходила. Всё это напомнило тюремные порядки, и только подстегнуло намерение выбраться наружу любыми способами.
Единственную лазейку он обнаружил наверху, в гостиной, – стеклянную дверь на лоджию оставили приоткрытой. Пришлось перелезть за ограждение лоджии, повиснуть на руках и спрыгнуть на траву. Стряхнув с пятки раздавленную при приземлении недокуренную сигарету, он с удовлетворением отметил, голова беспокоила меньше, чем ожидал. Было уже тепло, и босиком, с простынёй на голом теле ходить по подстриженной траве, среди цветников и ухоженных деревьев было по-своему приятно. Вскоре заметил лежащую у садового домика лесенку, принёс её к особняку и приставил к стене так, чтобы подняться к окну своей гостевой спальни. В том римско-патрицианском виде, какой придавала простыня, он надеялся не походить на вора. А полицейская машина, которую видел с лоджии и которая никуда не уехала, окончательно избавила от беспокойства о бдительности любопытных соседей.
С верха лесенки он вгляделся за окно, – в просвете между шторами, убедился, спальня была той самой. Только после сильного нажатия рама поддалась, провернулась настолько, что стало возможным влезть внутрь. Рита не догадалась, что вечером он на всякий случай отключил блокировку этого окна.
– Хорошо быть предусмотрительным, – похвалил он себя, уже в спальне скинул простынь и направился принять душ.
После душа тщательно выбрился электробритвой, надел свою одежду и в прекрасном настроении, с мурлыканьем под нос "Тор-реодор, смелее в бой! ", тем же способом спустился на землю. С помощью лесенки он забрался на лоджию, изнутри особняка попал в гараж, где в дальнем боксе, будто скучал и заждался его появления красный "Феррари". Из сумки в багажнике своей машины он достал ручной компьютер, полоску целлулоида. Сделать замыкание возле блока управления гаражом не составило труда, и прежде, чем задействовалось запасное электропитание и вновь загорелось освещение, он сунул целлулоид в щель электромагнитного замка. Тут же откинул крышку блока и получил доступ к проводам, клеммам. Нашёл нужные провода, подключил к ним компьютер и набрал на клавиатуре задание. На экране замелькали цифры, знаки, схемы, – наконец створка гаражных ворот дрогнула, медленно поползла вверх, нехотя впуская утренний свет. Он живо дал новое задание: открыть ворота парка, – отключил компьютер и захлопнул крышку блока управления.
Гепард успел набрать скорость, проскочить за ворота парка, когда те уже начали автоматически закрываться, и на уличном асфальте при резком торможении и развороте завизжал всеми покрышками, словно вместе с хозяином радовался вновь обретённой свободе ехать, куда угодно. Но свобода оказалась мимолётной. полицейская машина на углу улицы сорвалась с места, догнала их, чтобы перекрыть улицу прямо под носом "Феррари". Из неё выбрался сержант, лениво выплюнул жвачку, ради разминки подтянул штаны и приблизился.
– Разреши! – не приемлющим возражения голосом распорядился он.
Борису пришлось выйти из "Феррари", пересесть на сидение пассажира, как было прошлым вечером. Но тогда он уступил место за рулём добровольно, красивой женщине.
– И что за нравы в этом городке? – выказал он досаду на неожиданное препятствие своим планам.
Сержант не обращал внимания на его недовольство. Повернул ключ зажигания и объехал патрульную машину. Оглянулся, удостоверился, – та пристроилась сзади, его напарник сообщил по телекому, что они задержали, кого нужно, – и прибавил скорость.
– Решили, я звезда футбола?… – начал было Борис.
– Заткнись! – вяло приказал сержант. – Мы ночь не спали, охраняли твои обезьяньи развлеченья.
Он достал из нагрудного кармана новую жвачку, одной рукой развернул красочную обёртку. Когда он заработал челюстями, Борис звучно и протяжно зевнул, слегка похлопал ладонью по губам.
– Мне врач запретил развлекаться, – возразил он со всей серьёзностью и отвернулся к придорожным деревьям, как будто бегущим в обратную сторону. – Я занимался делом.
Оказалось, можно поперхнуться и жвачкой, – сержант отхаркнул её на дорогу, закашлялся.
– Тебя ж просили, заткнись, – сказал он уже с досадой, без вальяжной лени служителя порядка.
После чего, до полицейского участка оба молчали.
Начальник полиции сидел за настольным компьютером, сосредоточенно обдумывал поступающие на экран сведения и, казалось, не заметил вошедших. Они так и стояли не замечаемыми, пока он не откинулся во вращающемся кресле. Он с минуту устало разглядывал Бориса, как будто не представлял, о чём же с ним говорить.
– Ты знаешь, что такое язва желудка? – наконец сказал он без всякого выражения в глухом голосе.
– Слышал, – ответ Бориса был уклончивым, он не понимал, куда тот клонит.
– Очень неприятная штука. Нажил на оперативной работе. Но меня ценили – посоветовали перебраться сюда. Три года я, в общем-то, был доволен жизнью. Ты ж видишь, здесь не скучно, и для меня тихо, народ занятый… обеспеченный. Бывает, подерутся, богачи похамят от сытости, и опять тишь да гладь. У меня был самый спокойный городишко на Алтае, а возможно и в России. О язве забывать стал. Представляешь? – Он приподнял левую руку, указал ею в грудь Бориса. – И тут появляешься ты. – Он принялся загибать пальцы. – Два убийства: лесника и программиста охраны…
– Женьки? – нахмурился Борис. – Его имя Евгений?
Капитан ожидал вопроса, кивнул в подтверждение. Не останавливаясь на этом, продолжил:
– …Тебе едва не проломили голову, – он загнул третий палец, за ним четвёртый. – Исчезла жена лесника. Собаки её отравлены…
– Когда? – Борис оторвал взор от загнутых пальцев, смотрел уже только в лицо начальника полиции.
– Вчера. После звонка мне. Она сообщила, тебе очень нужен был её убитый муж. Собственно поэтому я и приезжал посмотреть, что ты за птица… – Сделанная им пауза была непродолжительной. – А теперь постарайся доказать мне, всё это не связано с твоим появлением.
Борис прикинул, взвесил варианты, версии.
– Трудно, – согласился он.
– Вот и мне так кажется. Давай-ка, выкладывай всё. Иначе будешь моим гостем до посинения. И она тебе вряд ли чем поможет.
Делать было нечего. Обстоятельства складывались скверно. И он рассказал почти всё. Когда он закончил, капитан внимательно разглядывал тысячерублёвку.
– Фальшивка? – спросил он, не обнаружив в ней никаких изъянов.
– Эксперты утверждают, нет. Но вышла не из-под государственного станка.
Капитан попытался продумать эту головоломку, взглянул на сержанта.
– Что-нибудь понимаешь?
Тот пожал плечами.
– Изобрели неизвестный спецам способ печатать настоящие деньги. И печатают их на объекте "А". Я читал. Демидов на Урале сам чеканил серебряные монеты и пускал в обращение. Так их тоже не могли отличить от настоящих. Он их даже в наглую царице дарил.
Капитан внимательно выслушал, кивнул.
– Похоже на то. – Он заметил, что Борис облегчённо расслабился, но приписал это начальному разговору. – Они должны раскаиваться, что не убрали тебя вместе с лесником. Оружие есть?
– В моей профессии оно не обязательно, – уверенно заявил Борис.
Сержант выдернул сзади, из-за пояса пистолет с лазерным прицелом, положил на стол перед капитаном.
– У него был, под сиденьем, – он указал головой на Бориса.
– … Но когда обстоятельства вынуждают… – быстро продолжил Борис.
Капитан оборвал его.
– Они заставляют.
– Раз так считает полиция…
Борис забрал со стола свой пистолет, сунул за брючный ремень и прикрыл низом рубашки.
– Я больше не нужен? – отступая к двери, поинтересовался он на прощанье.
Капитан махнул рукой, больше не сказал ни слова, ждал, пока Борис оставит его с сержантом наедине.
Он остановил "Феррари" напротив парадного входа гостиницы. полицейского хвоста не увидел. Неужели поверили? Не в их это правилах, - наверняка следят. В любом случае у него имелось преимущество. Ему не надо согласовывать со всей пирамидой начальства разрешение проникнуть на объект "А". Хотя появление там полиции, – но обязательно позже него! – отвлекло бы внимание службы безопасности и улучшило шансы… Тфу-тфу-тфу! Слишком хорошо, чтобы на такое рассчитывать.
Было несколько причин подняться в свой номер. В номере остались закодированный адрес, по которому обещал Службисту отправлять сообщения, – а то, что узнал, было сверхважным, – и в чемодане лежали две обоймы с патронами. Да и деньги следовало забрать – крупная неподотчётная наличность ещё никому не мешала. Неизвестно, как всё обернётся, – лучше самое необходимое иметь при себе. Но он медлил. Беспокоило нехорошее предчувствие, а к таким вещам он раз и навсегда решил относиться серьёзно. Не помнил, из-за чего так решил, но никогда об этом не пожалел.
У девушки были, на редкость, красивые ноги. В белых туфельках и белом платье, с голубой сумочкой на белом ремне она легко спускалась от парадных дверей гостиницы и так же легко прошла рядом, оставляя за собой запах тонких духов. Он в боковое зеркальце заднего обзора невольно проследил, как она удалялась. Если бы не Рита, можно было бы рискнуть, на удачу… Так! Позади "Феррари" плавно остановился тёмно-серый "БМВ". В нём сидели двое в тёмных очках, и тот, что слева водителя, очень походил на кавказца. Появилась определённость, и отправиться в номер представилось наименьшим злом.
Беззаботно насвистывая первую пришедшую в голову мелодию, засунув руки в карманы брюк, эдаким пошловатым пижоном он приостановился у парадных дверей, чтобы портье имел удовольствие распахнуть перед ним одну из них, и в холле направился прямо к администратору. Дежурил мажордом английского лорда, который на этот раз всячески выражал ему свою приветливость. Вряд ли он бы смог в таком состоянии ловко соврать на неожиданный вопрос.
– Мой приятель не заходил? – громко обратился к нему Борис и протянул руку за ключом своего номера.
– Э-э, да… он просил… – администратор смутился.
Борис ободряюще улыбнулся и помог.
– Просил, не говорить, что заходил?
– Э-э, да, – мучаясь обещанием кому-то, признался мажордом.
– Ничего, ничего. Такой уж он приятель. Любит сюрпризы. Я ему подыграю. Он поднимался?
– Н-нет, – не вполне уверенно вспомнил мажордом. – Мы не пускаем посторонних. Мне показалось… Нет!
Борис легко рассмеялся и ловко поймал подкинутый ключ. Вновь насвистывая, направился к себе не лифтом, а лестницей. На третьем этаже притих, его поведение изменилось. Убедившись: его никто не видит, – он прокрался по ковру к своему номеру. Тщательно осмотрел косяк, затем приподнял край ковра и обнаружил крохотный жучок. Осторожно, ногтём переместил его в носовой платок, обернул и тихо спустился на второй этаж. Пятая из проверенных дверей оказалась не запертой. Он развернул носовой платок, мягким движением сдвинул жучок под ковёр и непринуждённо вошёл в чужой номер, захлопнул дверь. Врать не пришлось – в основном помещении никого не было. Шумел душ, и из ванной комнаты не сразу выглянула прикрывающая себя большим махровым полотенцем черноволосая женщина средних лет. Он узнал в ней Дарью, именно с ней познакомился, когда только приехал. Увидав Бориса, она от неожиданности слегка икнула и нетрезво покачнулась.
– Как ты меня напугал! – признание было уже кокетливым, игривым.
Борис показал рукой на ванную комнату.
– Не надо принимать душ! – Он постарался предупредить мягко, убедительно, и не ожидал оказаться так неправильно понятым.
– О-о! Какой ты нетерпеливый! Настоящий мужчина! Я согласна, лучше потом!
Многообещающе улыбаясь, она тряхнула красивой головой и, распуская по спине иссиня-чёрные волосы, протянула к нему круглые матовые руки. Полотенце соскользнуло с красивой груди на пол, к ногам Бориса …
"БМВ" тронулось с места, объехало красный "Феррари" и, постепенно набирая скорость, направилось от парадного входа гостиницы. Сидящий рядом с водителем кавказец неспешно вынул из уха наушник, пальцем в чёрной перчатке нажал красную кнопку на кожухе устройства дистанционного управления. Он обернулся, и в заднее стекло ему было хорошо видно, как в угловом номере третьего этажа пламя разорвало окно в куски, вырвалось вместе с хлопком взрыва, и в образовавшийся проём повалил густой чёрный дым.
… Борис ожидал взрыва и, когда тот чуть тряхнул здание, подхватил падающую ему на грудь женщину.
– Всё, – успокаивая, погладил он её горячую спину. – Опасность миновала.