Пришествие - Сергей ГОРОДНИКОВ 7 стр.


Террорист, который обследовал мужскую раздевалку, обошёл трибуны и приблизился от ванны бассейна к женской душевой. Дверь в неё оказалась закрытой. Он сначала чуть толкнул её. Дверь удерживалась податливым препятствием, и от испуга, что за ней противник, он выстрелил короткой очередью, прошил её рваными дырками. Подбодрив себя гортанным выкриком, он пнул дверь ногой. Дверь от пинка приоткрылась, опрокинула расстрелянное им тело. Под телом стала расползаться кровь, и по руке и плащу он узнал своего сообщника. Хотел ринуться назад, но две пули продырявили дверь с другой стороны. Одна поразила кость бедра, вторая царапнула бок живота. Не давая ему опомниться, из-за двери вынырнула голая рука, схватила в кулак отворот плаща и рванула на себя, втащила его в душевую.

Вадим выбил у раненного бандита оружие, а самого отшвырнул к женскому туалету. Тот опрокинулся на унитаз, нечаянно задел кнопку слива, и под ним заурчала выпущенная из бачка вода. Со щуром глаз Вадим снова вслушался в звуки снаружи душевой, расслышал шорох плаща в гимнастическом зале и на цыпочках перебежал в женскую раздевалку, укрылся за углом ступенчатого прохода. Его противник прыгнул к проёму с противоположной стороны и в прыжке открыл пальбу. Пули очередью подолбили стены, ступеньку прохода, и стрельба оборвалась. Стоя за углом, Вадим догадывался, – парень раздумывает. Затем шорох плаща опять выдал, что он начал осторожно и медленно спускаться к женской раздевалке.

Вадим живо выставил за угол ствол с глушителем и, не выглядывая, нажал курок, веером послал очередь из скорострельного пистолета. По злому вскрику от боли решил, что попал в ноги террориста. Тот пытался ступить на ступеньку ниже и с грохотом повалился вниз. В падении от растерянности он пальнул ещё раз, и пуля рикошетом от пола выбила ему глаз…

Оставленный возле администратора четвёртый террорист слышал доносящиеся вскрики боли и злобы сообщников, потерял самоуверенную наглость, забеспокоился. Оборвав шнур телефонного аппарата, он побежал было по лестнице, ведущей к ванне бассейна, но на полпути застыл на месте, вернулся, с напряжением ловя звуки внутри здания.

Тем временем пятно от лазерного прицела крупнокалиберного пистолета заскользило по пустому гимнастическому залу, затем из-за едва слышимого всплеска в бассейне прыгнуло в мужскую раздевалку. Крепко удерживающий пистолет скуластый главарь осторожно заспешил обратно к ванне, а когда вышел из прохода под трибуной, уже с повадками опытного и опасного хищника подкрался к кромке воды… И просчитался на мгновение. Вадим изо всех сил оттолкнулся от последней ступени лесенки из нержавеющей стали, разорвал водную поверхность головой и плечами. Вода мешала целиться, и он из пистолета в приподнятой руке послал целую очередь в запоздало разворачивающегося к нему главаря бандитов. Раненый в ноги тот не устоял, опрокинулся в ванну бассейна. Но в падении успел поймать пятном лазерного прицела левое плечо противника и нажать на курок.

Пуля лишь задела предплечье, не помешала Вадиму выбраться из бассейна. Пока главарь извивался под водой, он живо опустил в воду ствол чужого пистолета и разрядил весь остаток обоймы. От адской боли в ушах выпустив оружие, оглушённый главарь выскочил из воды, схватил голову ладонями и дико взвыл. Он больше не интересовал Вадима, и ненужный разряженный пистолет отлетел и плюхнулся в бассейн. В раздевалке Вадим первым делом завязал рану носовым платком, потом достал из сумки переговорник, на экране которого было лицо товарища. Игорь сидел за рулём автомобиля и вздохнул с облегчением.

– Значит, я успел… предупредить.

Не прерывая связь, он завёл двигатель и с резким ускорением машины вылетел из-за старого строения к спортивному двухэтажному зданию, где так же резко затормозил как раз напротив обеих створок стеклянных дверей. Молодой бандит возле стойки администратора был ему хорошо виден, и, повинуясь внезапному позыву чувства юмора, он прицелился в угадываемые под плащом седалищные округлости, пожалев, что у его пистолета нет зарядов с солью.

В новостной студии телецентра был только подтянутый и моложавый ведущий. Трёхцветный флаг с двуглавым орлом посередине усиливал впечатление от его официально и убедительно зачитываемого сообщения.

– Передаём заявление Кандидата Нау Грина:

" Теперь, когда я занят выяснением размеров помощи, разработкой планов по достижению процветания России, шовинисты и некоторые деятели спецслужб затеяли против меня грязную игру. Их цель – опорочить меня, представить врагом землян. В эту игру вовлекли и некоторых частных сыщиков, беспринципных авантюристов. Всем известно, что это за люди…"

Изображение студии сменила запись репортажа с места события.

… Перевёрнутое, изрешеченное пулями тёмно-серое "вольво" у обочины большой дороги. В оцеплении места происшествия десяток машин городской полиции, с мигалками и включенными фарами высвечивают в рассеянном тумане любопытствующих и репортёров, не позволяют никому проникнуть к расстрелянной машине. От машины дюжие санитары разносят по микроавтобусам скорой помощи пострадавших. К последним носилкам с раненым толпой прорываются репортёры.

– Как это произошло? – Ближе остальных к носилкам прошмыгнула бойкая и не лишённая женской привлекательности журналистка в светлой куртке и джинсах.

Лежащий на носилках небольшого роста скуластый мужчина с коротко подстриженными усиками и бледный от потери крови старался при вспышках камер мужественно переносить ранение и частичную потерю слуха. Он улыбнулся журналистке, приободрился. Нагловатость вновь возвращалась к нему в полной мере.

– Я и четверо моих людей подверглись нападению частных сыщиков. Мы проезжали к городу, и они стояли там, – он уверенно показал рукой на дорожную развилку. – Из своей машины открыли огонь. Есть такие скорострельные пистолеты, вроде израильского "Узи". У них был такой же. Это было так неожиданно. Ответить успел только я… Кажется, ранил одного из них…

– Вы из охранников доверенного лица Нау Грина? – вмешался серьёзный молодой журналист в тёмном костюме.

– Си, синьор, – попытался стать шутливым мужчина с усиками и приподнялся с вталкиваемых в фургон "скорой помощи" носилок.

– Но сыщики утверждают, именно вы покушались на одного из них в бассейне?! – через головы санитаров вновь задала ему вопрос бойкая журналистка в светлой куртке.

Мужчина с усиками хотел рассмеяться такому нелепому предположению. Но ему стало плохо, и створки фургона за ним захлопнулись.

Бойкая журналистка в светлой куртке заметила, как подтянулся сержант из полицейского оцепления, и первой очутилась возле лихо остановленной водителем служебной машины. Из салона выбрался усталый начальник полиции и сделал вид, что не видит женщину с микрофоном. Однако её это не смутило, она пристроилась рядом и на ходу вступила с ним в разговор.

– Я побывала в бассейне, где якобы покушались на сыщика. Там большой ремонт. Местами уже ободраны стены, удалены полы. Ремонт неожиданный для владельцев абонентов, и многие недовольны. Но владельцы уверяют, что вдруг удачно нашли очень выгодную подрядную строительную фирму. А администрация бассейна утверждает, некие Тёмин и Шевчук, – она прочитала фамилии из электронной записной книжки, – требовали подтвердить версию о нападении на одного из них по кличке Бульдог. Характерная кличка, не правда ли? Что вы на это скажете? – Она поднесла микрофон к лицу начальника полиции.

Тот вежливо уклонился тот от какого-либо ответа.

– У меня нет исчерпывающих сведений.

– Надеюсь, вы отобрали у них лицензии? – нахраписто и громко спросил другой репортёр, круглолицый и с бородкой.

– Простите, – начальник городской полиции оторвался от ватаги репортёров за кордоном оцепления, в сопровождении капитана направился к непосредственному месту происшествия.

Запись репортажа закончилась, и вновь появился моложавый ведущий на фоне трёхцветного флага. Теперь он был не один, рядом сидел чернявый профессор, у которого на зелёном свитере, на груди была вышита жёлтая буква "V".

– Профессор, как вы оцениваете то, что произошло? – обратился к нему ведущий новостной программы.

– Это очевидный для каждого человека акт расизма и вандализма! Что о нас подумают там?! – вертлявый профессор возвёл карие очи вверх и прижал правую ладонь на груди, на букве "V".

– Но кто стоит за таким преступлением?

– Не буду оригинальным. Силы, паразитирующие на ядерном оружии, на другом самом современном оружии. Военно-промышленный комплекс. Грустно сознавать, но нашим милитаристам, не скрывая, подыгрывают их коллеги из США.

– Беспокойство американцев можно понять…

– Бросьте! Простая зависть. С Нау Грином в президентах мы через полгода выйдем из мирового кризиса и скоро станем самыми богатыми на планете. – Тёмные глаза профессора засияли искренним видением этого скорого умопомрачительного богатства, и он подался к камере. – Я предсказываю. После этого события рейтинг Нау Грина повысится ещё больше, станет недосягаемым для его соперника. – Он вскинул руку с выставленными двумя пальцами в виде буквы "V", первой буквы латинского слова победа. – Президент Нау Грин!!

При этом восклицании Вадим выключил телевизор, отложил дистанционный переключатель на журнальный столик. Он сидел в кресле, обнажённый по пояс, а на плече, на месте раны сбился наспех намотанный бинт, на котором проступала засохшая кровь. Послышался тихий щелчок входного замка, после чего тихо приоткрылась и негромко хлопнула закрываемая дверь, и он опять расслабился, откинулся затылком на спинку. Лёгкие шаги приблизились от прихожей, остановились за креслом. Затем две девичьи ладони накрыли ему глаза.

– О-о! – Марина увидела бинт с запёкшейся кровью. – Ты ранен?

– Царапина, – успокаивая, он накрыл её ладони своими.

Но девушка высвободила руки, устремилась на кухню. Вскоре он с удивлением наблюдал, как она обработала рану и принялась ловко перевязывать свежим бинтом.

– Ты же не спрашиваешь, кто я? Почему так живу? – ответила она на его удивлённое выражение лица.

– Уже спросил.

– Я будущий врач. И буду хорошим врачом. Впрочем, ещё не решила.

– А-а… Почему так живёшь? Если не секрет.

– Так… Сейчас в академке, – она с удовлетворением поправила завязку. – Да. Сердечные дела.

– Не слишком ли хорошо для студентки? – Он выразительно обвёл глазами квартиру.

– Почему? Разве состоятельный дедушка не может позаботиться о любимой внучке?

– Действительно… Почему бы и нет?

– Стукнуть тебя, что ли? – впервые рассердилась и обиделась она. – Ты ж другое думал! Ты думал, я – продажная девка.

Перевязанной рукой он обхватил девушку за талию, несмотря на сопротивление, усадил на колени. Она затихла только в поцелуе.

Во втором часу он позвонил Евгению. Тот с увлечением изучал компьютерную "шкатулку", сказал, заканчивает, и он выехал раньше, чем нужно, чтобы иметь время заметать следы. Ехал сложным путём, петлял, укрывался в проулках, – так пытался обнаружить "хвост". "Хвоста" не было, но он не мог избавиться от нарастающей тревоги. Покушение в бассейне и оголтелая компания в средствах массовой информации показывали, – сезон охоты на него открыт. Были в этом и положительные стороны. Несчастный случай с ним после всей этой телешумихи не остался бы незамеченным, кто-нибудь обязательно заинтересовался бы, стал копать на сенсацию и до чего-либо докопался. Сейчас убивать его стало невыгодным. Ему, наверняка, дадут сутки-двое. Вдруг испугается и отступит. И всё же чувство тревоги не покидало. Если Евгений разобрался с тем компьютерным ящиком, выяснил, как воспользоваться данными, правила игры изменятся. Тогда тайные знания вынудят его или исчезнуть, или ввязаться маленькую войну с огромными ставками и ничтожными шансами выбраться живым.

Он не мог знать, что "хвост", которого он опасался, был не на улицах города, а над ним. Маяк на "шкоде" позволял человеком в чёрном комбинезоне парить на параплане в том же направлении, куда устремлялся Вадим. За спиной человека в комбинезоне почти бесшумно работал радиопрозрачный пропеллер, пластиковым трубчатым кожухом предохраняемый от случайных повреждений. И параплан иногда отставал от "шкоды", но потом обязательно нагонял её.

Возле высокого, давно обжитого строения Вадим остановился ровно в три. Придерживая в кармане плаща рукоять небольшого пистолета, он зашагал к подъезду. Лишь на секунду его внимание привлекло очень тихое и необъяснимое стрекотание, которое слышалось высоко над домами.

Чёрные конические очки позволяли человеку в комбинезоне отчётливо различать здания, строения, над которыми он пролетал, а пропеллер помогал уверенно двигаться к цели. Когда он понял, цель близка, – достал из чехла за плечом своё ружьё, не спеша загнал в ствол толстый патрон с голубоватой полупрозрачной "пулей".

Вадим убедился, что электронный замок автоматически запер входную дверь, и достал из шкафа в прихожей приготовленную для него походную сумку с наплечным ремнём. В сумке главным предметом была компьютерная "шкатулка" с золотистыми знаками-украшениями, а к ней липкой лентой крепились две дискеты, на верхней – рукой Евгения написано "Разъяснения". Молодец, подумалось Вадиму. Он застегнул молнию, вернул сумку в шкаф.

Евгений сгорбился за прибранным рабочим столом, с увеличительным окуляром на глазу терпеливо обрабатывал надфилем крошечную деталь.

– Сейчас закончу, – сказал он, на слух определив, товарищ не заходит в комнату, стоит в дверях. Не прекращая работу, продолжил. – Решил бороться сам?.. Я бы подумал, безумец. Не знай тебя четверть века.

– Так странный лабиринт не игра?

– Код доступа. За чаем объясню. Я тебе на всякий случай записал на дискете. – Интонации в вопросе Вадима наконец отвлекли его, заставили обернуться в инвалидном кресле. – Ты нервничаешь? – удивился он. – Есть причины?

– Тебе не приходит в голову включать телевизор? Хотя бы новости?

– Зачем? – примирительно возразил Евгений. – Жизнь коротка, тратить время на эти телевизионные глупости. А что произошло?

От его извиняющейся и чуть виноватой улыбки, Вадиму стало неловко за резкость своего замечания. Он отступил, прошёл в ванную комнату помыть руки. Под невнятное ворчание воды в раковине намылил ладони и, рассматривая себя в зеркало, громко сказал, чтобы слышал Евгений:

– Если со мной что случится…

В это мгновение шаровой сгусток энергии мгновенно расплавил дыру в оконном стекле, взорвался на столе перед снимающим наглазный окуляр Евгением.

Первым побуждением Вадима было броситься на пол, укрыть голову руками. Но он застыл против зеркала, в котором за его спиной мимо дверного проёма огненным вихрем швырнуло искорёженное и плавящееся инвалидное кресло с обугленным телом, захлопнуло дверцу; и тут же зеркало растрескалось на куски, стало раскалываться… И он прыгнул в угол, укрытый от прихожей бетонной стеной.

Входную дверь вырвало: язык огня метнулся на лестничную площадку, с неё вверх и вниз по лестнице, там растерял жадную страсть к разрушению и, наконец, обессиленный вернулся в квартиру. Это позволило Вадиму воспользоваться смоченным полотенцем, прикрыть им лицо и перебраться через завал хлама. Выхватив из остатков шкафа в прихожей походную сумку, он ринулся сквозь пламя и дым вон из этого подобия ада. Одежда на нём тлела и дымилась, кожа на открытом участке ладони, казалось, спеклась и покрывается волдырями, но он не поддавался боли, не выпускал сумки, которую приготовил Евгений, словно уносил самую ценную память о товарище. Что-то жестокое, мстительное начало закрадываться в его душу, изгоняя из неё беспокойство за себя, и он со злым ожесточением откинул ненужное больше сырое полотенце на ступени лестницы, по которой устремился к своей машине.

Вдруг распространились слухи, что правительство вот-вот уступит давлению выразителей коммерческих интересов, опять поднимет потолок цен на товары первой необходимости. Слухам поверили. За такими товарами выстраивались очереди, некоторые из них исчезали, и цены росли быстрее ожиданий.

С окончанием рабочего дня длинная очередь выстроилась к винному магазину, расположенному между заводами и жилыми строениями. Из остановленного в стороне микроавтобуса "Тойота-Дизель" вышли трое, с шумом хлопнули дверцами. Все в пятнистых, защитного цвета куртках, с армейскими кепками, точно собрались выехать на природу. Ровесники, чем-то похожие один на другого, они вместе прошли к винному магазину, подвинули у входа полицейского. Тот пропустил их, не сказав ни слова. Да и чего ради ему было связываться? На всякий случай он запомнил, что у шедшего первым ниже локтя левой руки был протез в чёрной кожаной перчатке.

– Афган, – мрачно заметил в очереди худой, с испитым лицом пожилой мужчина неопределённого возраста и неопредёлённой профессии.

– И никто не возмутится?! – поощрённая его словами закричала стоящая за ним полногрудая и розовощёкая женщина. – А ну, дай, я тоже!!

– Куда? – лениво остановил её у дверей амбал в каске и спецодежде дорожного строителя.

– Им можно?! Я женщина! Мне некогда!

– Постоишь, – чувствуя немую поддержку мужчин, лениво отстранил её от входа амбал строитель.

Внутри магазина искусственная рука не помешала первому из "афганцев" другой рукой удерживать на плече, выносить из склада ящик водки. Он подождал, пока следом не показалась раскрасневшаяся, поправляющая под белую шапочку светлые волосы цветущая продавщица.

– Ты, Пашка, руки здесь больше не распускай, – счастливым голосом высказалась она, закрывая склад. – У меня мужик ревнивый.

Она пошла узким служебным проходом, позволяя шедшему следом Паше оценить крутые бёдра и пританцовывающую походку, вышла к прилавку и с хихиканьем что-то зашептала на ухо подруге, которая стала медленнее пересчитывать полученные от покупателя деньги. Паша скинул ящик с плеча на прилавок, и ящик тут же подхватили его приятели, невозмутимо понесли к выходу. Четверо покупателей у самого прилавка, все мужчины, терпеливо ждали, когда эти "налётчики" покинут магазин.

– Девочки, пока, – вальяжно попрощался с продавщицами Паша, здоровой рукой опёрся о прилавок и перемахнул через него к покупателям.

Когда он гордо повёл плечом и вышел из магазина, его приятели были уже на полпути к микроавтобусу. Он не спешил за ними. Приметил в очереди моложавого армейского капитана, оживился петушиным настроением.

– Капитан?! – громко позвал он армейца. – Чё стоим?! Тебе страну охранять надо.

Капитан смутился, но Паше до этого дела было мало. Он неторопливо подошёл, своим протезом вытянул капитана из очереди, повёл обратно в магазин. Раздражительный сухощавый старик не выдержал, чуть не криком возмутился:

– Чё наглеешь?! Я тоже ветеран!

– Ты что? – искренне удивился остановленный его возмущением Паша. И обратился за поддержкой к очереди: – Он чё? А?

Очередь молчала.

– Странный тип, – Паша качнул головой с укором старику. И буквально втолкнул армейца в дверь мимо безмолвного полицейского. – Давай, давай, капитан! Видишь, люди ждут!

Игорь из машины наблюдал за его выкрутасами, дождался, пока Паша тоже заметил и узнал его.

Неспешно, довольный стычкой Паша приблизился к машине, облокотился о крышу, глянул в салон.

– Дело есть, – многозначительно объяснил Игорь, почему искал этой встречи. – Серьёзное дело.

Паша посмотрел по сторонам, зачем-то вверх, подумал, словно у него забот было итак предостаточно.

Назад Дальше