Показания Эдина Щитина, болтливого приказчика Влига Амноса, привели к трактиру "Кило счастья", к самому респектабельному заведению в Северном остроге, если только в самом бедном и самом неспокойном районе Снорка респектабельные заведения могут быть в принципе.
Остроконечная кучка жёлтого цвета под изогнутой надписью "Кило счастья" символизирует заветную мечту местных старателей – намыть килограмм золота и стать счастливым. В глухой тайге на северо-востоке Снорской губернии в безымянных ручьях и речках отчаянные авантюристы намывают жёлтые крупицы вожделенного металла. Да только редко кому золото счастье приносит.
Насколько владелец трактира доверяет обитателям Северного острога лучше всего говорит входная дверь из толстых дубовых досок. Четыре широкие петли удерживают её на массивном косяке. Туран со скрипом открыл тяжёлую дверь и вошёл во внутрь.
Да-а-а… По меркам Северного острога "Кило счастья" и в самом деле респектабельное заведение. В просторном зале на удивление пахнет свежим пивом и солёной рыбой, а не тухлой капустой, чесноком и застарелым потом. Тяжёлые столы на толстых ножках чисто выскоблены, пол не завален объедками вперемежку с крысиными хвостиками, а старательно подметён и даже вымыт. Самые настоящие керосиновые лампы освещают сидящих за столами посетителей, угрюмых мужиков с чёрными бородами в тёплых полушубках и затасканных девиц с фальшивыми украшениями не самого тяжёлого поведения. В "Кило счастья" собирается элита преступного мира Снорка.
Туран прошёл между столиками к барной стойке. Недобрые, подозрительные взгляды буквально впились в спину и затылок. Как и предсказывал утус Бизин, Турана, как нового сыскного полицейского Снорка, в Северном остроге уже каждая собака знает. Но, но… За напускной бравадой прячется страх. Местные асоциальные элементы боятся полицию и по-своему уважают.
О чём бурно беседовали Ошгар Эвбан и Влиг Амнос болтливый утус Щитин понятия не имеет. Не исключено, что приказчик вновь ушёл в Сантару на несколько месяцев. Логично предположить, что раздосадованный Ошгар Эвбан сразу же от купца Влига Амноса отправился в этот самый трактир залить неудачу. Как говорит утус Бизин, пьяный способен разболтать первому встречному то, что на трезвую голову не выдаст даже под пыткой. Ну а кто первый слушатель в любом питейном заведении? Конечно же владелец. В данном случае трактирщик. А вот и он. Едва Туран присел на высокий стульчик возле барной стойки, как рядом появился знаменитый Токс Маргелов.
В шестьдесят с небольшим Токс Маргелов выглядит очень внушительно, солидно даже. Высокий, крепкий, по-мужски красив. Люди подобного типа физически сильны и выносливы, как крестьянские кони. Лицо чистое, ни малейшего намёка на усы или бороду. На трактирщике опрятная шерстяная рубаха с закатанными рукавами и чистый передник. На обнажённых запястьях выступают тугие мускулы. Но… Годы оставили на Токсе Маргелове свой отпечаток. Передник прикрывает заметный животик, а коротко стриженые волосы тронуты сединой.
Токс Маргелов окинул Турана оценивающим взглядом и произнёс грубым голосом:
- Что будете заказывать, уважаемый?
Туран, не спеша с ответом, положил на барную стойку блокнот и карандаш. Эмоциональный фон трактирщика тут же сменился с безразлично-делового на угрюмо-настороженный.
- Вы Токс Увисич Маргелов владелец трактира "Кило счастья"? – Туран распахнул блокнот.
- Ну я, - ответил трактирщик. – А вы кем будете?
- Туран Атиноу, сыскная полиция, помощник старшего следователя Ивина Бизина, - по полной форме представился Туран. – Значок показать?
- Не нужно. Верю.
Внутри Токс Маргелов насторожился, как человек, который повстречал на узкой тропе гадюку. Трактирщик насупился и замкнулся в себе, словно Туран пришёл к нему просить денег.
- Вы знакомы с Ошгаром Эвбаном? – спросил Туран.
- Был знаком? – ответил утус Маргелов.
- Это как? – не понял Туран.
- Пару дней назад сгорел Ошгар вместе со своей бабой, – утус Маргелов недобро усмехнулся.
Вот те на! Туран едва не сломал карандаш. Ещё один труп. Подобные совпадения настораживают. Очень настораживают. Значит не зря решил пожертвовать утром первого выходного дня. Надо бы к балу у губернатора готовится, но время, во зараза, работает против следствия. Нельзя его терять, а балы ещё будут.
- Так вы знали его? – с нажимом спросил Туран.
- Да. Он был завсегдатаем моего трактира.
Свободный рассказ не клеится. Токс Маргелов разговорчив чуть более вытащенной на берег рыбы. Чувствуется, что ему крайне не хочется говорить.
- Когда вы видели Ошгара Эвбана в последний раз?
- Третий день назад Ошгар припёрся с превеликим желанием нализаться вдрызг.
- Он говорил о чём-нибудь? Может, ругал кого?
- Да, - утус Маргелов принялся передвигать пустые кружки по барной стойке. – Сначала молчал, как сурок. А потом, когда наклюкался, начал купца своего ругать. Ошгар на Влига Амноса ишачил. Пургу какую-то понёс. Мне слушать некогда. Работа у меня. Много.
Последняя фраза прозвучала как завуалированное предложение убираться к чёртовой матери. Вряд ли Токс Маргелов расскажет что-нибудь стоящее.
- Благодарю за помощь, - Туран положил карандаш на раскрытый блокнот.
- Всегда пожалуйста, - трактирщик тут же отошёл.
Эмоциональный фон Токса Маргелова светится преогромным облечением. Будто та самая гадюка на узкой тропе сама отползла в сторону.
Туран взглянул на половину исписанный листок. В университете среди прочих бесполезных предметов преподавали стенографию, скоростное письмо, которое позволяет записывать устную речь. Ох и намучился же с закорючками, значками и сокращениями. И, поди-ка, пригодилось. Жаль только, собственные записи потом приходится расшифровывать, переписывать набело. Идеальным выходом была бы толковая секретарша, но… помощник старшего следователя и есть там самая секретарша.
Если отбросить лирику, Токс Маргелов знает гораздо больше, чем говорит. Он что-то скрывает. Но что? Вытащить его на официальный допрос проблематично – нет оснований. Да и где гарантия, что в кабинете утуса Бизина он будет хоть чуток разговорчивей. Может, взять на понт?
Туран украдкой взглянул на трактирщика. Отточенными движениями Токс Маргелов наполняет кружки пивом из большой бочки. Широкая спина, волосатые руки. Как же! Возьмёшь такого. Либо заткнётся, либо, чего доброго, с адвокатом явится. С него станется. Тогда… Что же делать? Туран задумчиво завертел карандаш между пальцами.
- Персона, привет!
На соседний стульчик бесцеремонно бухнулся незнакомый забулдыга. Высокий, тощий, жидкая бородка лет сто не чёсана. Глаза хитрые, как у ярмарочного фокусника, который на спор вытаскивает из-за уха зрителя гривенник. На плечах то ли старое пальто, то ли ещё более старый плащ. В общем, что-то с карманами, с кривыми швами и к тому же вонючее. Эмоциональный фон незнакомца переливается неуверенностью, страхом и жгучим желанием выпить. В народе подобное состояние очень точно называют "трубы горят".
- Крюк меня зовут, - представился забулдыга. – Я слыхал, ты на Папашу ишачишь. Про Скользкого мосты наводишь. За тройку пивка подсказать могу. Нальёшь?
Что за бред он несёт? Туран невольно отстранился от воняющего мочой Крюка. Хотя, если разобраться, то… Папаша – утус Бизин, так его уголовники прозвали, да и в Управлении иногда называют, за глаза, конечно же. Персона…, это же… Туран улыбнулся, его собственное прозвище. Криминальная братия не придумала ничего лучше, чем извратить звание "персональный дворянин" до короткой клички Персона. А кто последний?
- Скользкий, это… приказчик Ошгар Эвбан? – спросил Туран.
- Он самый, – Крюк мелко захихикал.
Это уже интересно, Туран чиркнул в блокноте пару фраз. Ошгар Эвбан известная в криминальных кругах личность.
- Ну, так, это, - Крюк нервно сглотнул, - Нальёшь?
Завербовать осведомителя было бы здорово. Крюк побирушка и мелкий воришка. У таких для серьёзных дел ума не хватает и кишка слишком тонкая. Зато Крюк постоянно верится вокруг более серьёзной рыбы. Завербовать, в принципе, можно, но только не здесь и не сейчас.
Крюк мучается с похмелья. За кружку пива он запросто может рассказать о чём говорили нишран и айр на Каменном носу. Стоит ли ему доверять?
Топая нарочно громко, подошёл трактирщик. Утус Маргелов равнодушно взглянул на Крюка, но внутри хозяин "Кило счастья" готов прибить забулдыгу. Затолкать ему в глотку пиво вместе с кружкой, чтоб заткнулся, зараза такая. Навсегда заткнулся.
- Три слишком много, - решился Туран. – Одну.
- Две! – резво возразил Крюк.
- Одну, – настойчиво повторил Туран. – Вторую, так и быть, получишь, если твой рассказ стоит двух кружек пива.
Как говорил утус Бизин, с подобными типами иначе нельзя, не понимают душевной доброты.
- Договорились! – Крюк с видом победителя на скачках глянул на трактирщика.
Утус Маргелов, мрачный, как грозовая туча, с треском поставил перед забулдыгой деревянную кружку. Хлопья пены перелетели через край и осели на стойке мокрыми пятнами. Крюк тут же схватил кружку и осушил её жадными глотками.
- В общем так, - Крюк поставил пустую кружку на стойку, - я был здесь тем вечером. Скользкий припёрся мрачный, словно у него любимую бабушку спёрли. Молчал по началу. Пивом наливался усердно. А потом зачирикал, как птичка божья, на веточке!
Кружка пива пролилась на истерзанную похмелье душу Крюка целительным бальзамом. В его эмоциональном фоне исчез страх и спало напряжение. Зато появилось желание поговорить по душам с хорошим человеком.
- Скользкий тута сидел, – Крюк ткнул грязным пальцем под табурет Турана. – А я как раз на ентом заседал, как гласный в Думе!
Крюк мелко захихикал собственной шутке и затрясся всем телом.
- Скользкий купчину своего ругать начал. Он, типа, так спешил, так спешил. Хрень какую-то притаранил. А этот боров въезжать не хочет, жульём кличет, да ещё эту саму хрень отобрал. То есть себе оставил. Ну и далее та же лажа.
А потом, когда пиво у Скользкого из ушей закапало, его вообще прорвало. Типа, он сокровища нишранов нашёл. Самые настоящие, типа. А не то фуфло, что тупые фраеры по лесам рыщут. Типа, реально затариться можно, сотнями жопу подтирать. Во как!
Крюк умолк и выразительно уставился на пустую кружку.
- Дальше что? – потребовал Туран.
Нужно признать: рассказ забулдыги очень даже интересный. И не дорогой.
- А ни чё дальше, – Крюк посмотрел на Турана мутными глазами. – Сколький как последнюю кружку в себя влил, как на Бочку глянул, так и заткнулся разом. Трёшку бросил и на выход поплёлся. Да за такие деньжищи мог бы и мне налить. Курва недорезанная.
С одной единственной кружки Крюка развезло не на шутку. И вряд ли дешёвое пиво тому виной. Крюку, как алкоголику со стажем, чтобы напиться вдрызг много и не надо. Такие с рюмки пьянеют и под стол валятся.
- Что за сокровища нишранов? – торопливо спросил Туран.
- Так ты не знать? – Крюк удивлённо вытаращил глаза. – А! Ну да! Залётный ты. Мимолётный, недолётный!
Это, того, лохи до сих пор вокруг Яссала тайгу ковыряют. Все её, как её там, ка… ка…, кучу денег, в общем, нишранов ищут, рыщут, свищут!
Яцлан, если правильно, записал Туран, бывшая столица нишранов на северном побережье Рунии. После войны нишраны перебрались ещё дальше на север, на Доупарские острова, а столицу оставили. "Ка", наверное, казна. Пусть по масштабам Догета Зивувич, государство нишранов, смех один, но её казна в глазах искателей кладов выглядит преогромной кучей золота.
- Ну чё! Персона. Понравился тябэ мой рассказ? – уронив голову на бок, спросил Крюк.
- Понравился, - признал Туран.
- Тогда, - Крюк выразительно посмотрел на трактирщика и попытался по-барски щёлкнуть пальцами. – Эй! Уважаемый!
Трактирщик аккуратно поставил перед Крюком полную кружку. На этот раз через край не перелетело ни капли. Но внутри Токс Маргелов кипит от ярости. Неужели Крюк недалеко от истины? Знать бы от какой именно истины. А трактирщик точно что-то знает, но молчит.
Туран внёс последние записи и захлопнул блокнот. Что бы там не нёс Ошгар Эвбан, он же Скользкий, к дело оно не относится. То, что сгорел, вполне может быть роковой случайностью. Хотя… навести справки не помешает. Сокровища нишранов? Как же – знаменитая в Снорке разводка для наивных простачков. Ну да ладно, прежде нужно закончить проверку ближайшего окружения Влига Амноса. Да и бал у губернатора, будь он неладен, на носу.
- Уважаемый! – громко позвал Туран.
Положив на стойку двугривенный, Туран направился к выходу. Пробовать местное пиво не хочется, только желудок портить.
Глава 15. "На балу у губернатора".
"Первый осенний бал" у губернатора открывает бальный сезон. Так что нужно быть при полном параде, чтобы комар носа не подточил, а то…
Туран, стоя возле большого зеркала в прихожей, придирчиво разглядывает собственное отражение. С неделю назад соизволил наконец-то обзавестись парадным мундиром. Причём не покупным с чужого плеча, а сшитым на заказ.
Тёмно-зелёный мундир без пуговиц застёгивается на крючки. На воротнике, бортах и обшлагах красный кант. Суконный кушак подчёркивает талию. Хорошо, что на бал можно явиться без оружия. А то длинная шашка хлопала бы по боку, а кобура с пистолетом цеплялась бы за юбки дам.
В шароварах немного непривычно. Туран повернулся к зеркалу боком. Но к парадному мундиру полагаются только они, да ещё сапоги. Туран наклонил голову и посмотрел на носки. Специально для бала купил, чёрные, лакированные, во как блестят. Дай бог, не подведут. А то, как предупреждали преподаватели, в разгар мазурки дурные каблуки только так слетают с дурных сапог. Не зря же выложил за обновку пятьдесят виртов.
Новенький мундир сидит как влитой. Дороговато, конечно, зато сшитый на заказ костюм существенно повышает социальный статус владельца. Туран искоса взглянул на правое плечо. Погоны пока чистенькие, ни лычек, ни треугольничков. Да и на левой стороне груди ни медалей, ни орденских планок. Не заработал ещё. Если разобраться, то даже этот парадный мундир офицера полиции ему позволено носить авансом. Вот кончится стажировка, присвоят прапорщика, вот тогда и просвет на погоне появится и выпуклый треугольничек.
Идти на бал не хочется, Туран сам себе скорчил рожу, боязно, если честно, но надо. Трусливый отказ губернатор воспримет как личное оскорбление. Так и в городовых оказаться недолго. И всё равно страшно. Ведь там, на балу, на него будут пялиться мастера и прочие уважаемые граждане Снорка, одно знакомство с которыми может принести солидный капитал. Так что нужно идти, очень полезно для карьеры. Да и взглянуть на возможных подозреваемых не помешает. Ну не идёт из головы тот мастер, что был возле дома Влига Амноса в день убийства. Голову на отсечение – был.
Большие часы в прихожей показали половину шестого. Пора. Десять минут неспешной прогулки по Северному валу и немного по Адмиральской площади. Туран накинул на плечи светло-серую шинель. Можно было бы заказать шикарный экипаж с парой резвых рысаков, чтобы со свистом и помпой подкатить к Губернаторскому дворцу. А смысл? Тем более в запасе есть кое-что получше наёмной кареты с кучером и лакеями. Ну всё, пора.
Площадь перед Губернаторским дворцом заставлена дорогими экипажами. В четыре ряда выстроились коляски с фыркающими конями, кучера и лакеи расселись на хозяйских местах и режутся в карты. Ещё только золочёных карет с круглыми рессорами для полного счастья не хватает.
Нарядно одетые вигоры и витусы подтягиваются к высокому парадному крыльцу с декоративными перилами и каменными ступеньками. Мелькают шинели чиновников, пальто и тёплые накидки. Над Адмиральской площадью плывёт аромат изысканный духов и модных одеколонов.
Сейчас самое главное не изображать из себя бедного родственника. Туран смело зашагал по каменным ступенькам. На него тут же уставились любопытные взгляды. Ну и пусть смотрят на чистые погоны и малые года.
Про женщин зря говорят, будто у них глаза на затылке. Да, внешне ни одна барышня не обращает на Турана ни малейшего внимания. Но на деле это не так. Вот дама в зелёной шляпке смотрит искоса. Рядом с ней девушка лет двадцати в тёплой накидке не отстаёт от матери и глядит на Турана оценивающим взглядом. В спину упёрся ещё чей-то подозрительный взгляд. Раз не скользит по мундиру, а смотрит прямо в затылок, значит мужской. Как новое лицо в высшем свете Снорка Туран притягивает к себе внимание, как тёмной ночью яркий фонарь притягивает к себе бабочек и мотыльков. Любопытство, подозрение и ещё раз любопытство. Как ни в чём не бывало Туран продолжает степенно подниматься по каменной лестнице.
Вот незнакомый мужчина впереди в окружении двух жён остановился и оглянулся. В глазах мелькнули интерес и понимание. Ничего не говоря, незнакомец вежливо приподнял цилиндр и слегка поклонился. Туран ответил тем же. Сбоку, чуть подальше, ещё один мужчина с окладистой бородкой и седыми висками ни с того, ни с чего замер на месте и обернулся. Церемония вежливого приветствия повторилась вновь.
Туран едва сдержал злорадную улыбку, хотя торжество буквально распирает груд. Идущие сзади мужчины и особенно женщины удивлённо занервничали. С чего бы это молодому, никому не известному полицейскому чиновнику значительные лица оказывают знаки внимания? Неужели никто из них и не догадывается, что мастера узнают друг друга без слов и визитных карточек. Те двое, что идут впереди, мастера. Среди тихой бури эмоций они выделяются непроницаемым эмоциональным фоном, как гранитные острова посреди океана. Точно так же они заметили Турана. Пусть дворяне кичатся своими родословными, купцы, промышленники и прочие богачи своими миллионами, зато мастера, люди со сверхспособностями, смотрят на них всех сверху вниз. Мастера и только они истинный правящий класс Тиллуры.
Чёрт побери! Туран прикрыл рот ладонью, чтобы скрыть усмешку. Как приятно осознавать себя частью правящего класса. Пусть сейчас у него пустые погоны, левая часть груди чиста, но с его способностями эмпата чины и звания, ордена и медали – вопрос времени. А вот и парадный вход. Швейцар в красной шинели, словно заведённый, открывает перед гостями дверь и вежливо кланяется.
О-о-о! Гардероб. За парадной дверью на право, за деревянной стойкой, ряды вешалок. Лакеи принимают от гостей шинели, пальто, накидки и выдают взамен номерки, стальные треугольнички с красными цифрами. Туран, выждав небольшую очередь, отдал шинель и получил номерок. А теперь куда? Туран осторожно оглянулся.
Бывать в Губернаторском дворце приходилось, и не раз, но только в деловой части, где находится губернское правление. А, впрочем, и так видно. Из вестибюля белокаменная лестница ведёт на второй этаж. Величественно и неторопливо гости поднимаются на верх. Наверно, там находится бальный зал.
На втором этаже, перед распахнутыми настежь дверями, стоит вигора Дирана Шандар, первая жена губернатора. Сегодня она играет роль хозяйки бала. На вигоре пышное платье голубого цвета, на руках белоснежные перчатки, в левой ладони зажат сложенный веер. Виртуозно делая реверанс и приветливо улыбаясь, вигора Шандар встречает гостей.
- О-о-о! Приветствую вас, мастер Атиноу! – преувеличено громко воскликнула вигора Шандар.
- Добрый вечер, уважаемая, - с лёгким поклоном Туран остановился перед хозяйкой бала. – Для меня большая честь присутствовать на вашем балу.
- Наверняка, мастер Атиноу, он у вас самый первый!