В общем, - Никар Амнос быстро успокоился, - когда Ласс опять принялся клянчить у отца деньги, я не выдержал. Признаюсь: далеко не в культурной форме я потребовал от отца выделить мою долю в наследстве и полноценного партнёрства с разделением капиталов. Погорячился малость.
Никар Амнос смутился. Похоже, сболтнул лишнего.
- Ну…, в общем, я заявил отцу, что больше не намерен ждать, пока этот болван окончательно нас разорит, - от треволнений щёки утуса Амноса немного покраснели.
Понятно дело, моё требование не понравилось Юрле, то есть второй жене моего отца. Эта дура до одури любит своего дебила и пуще мыша под юбкой боится остаться без совирта в кармане. Если бы не она, то отец давно выгнал бы этого болвана к чёртовой матери. Пусть пропадает.
Естественно, разгорелся скандал. Этот придурок потребовал денег, а иначе, видите ли, он утопится. Эта дура принялась обвинять меня во всех смертных грехах, как будто это я спускаю деньги на шлюх и разбрасываю направо и налево долговые обязательства. Дошло до того, что во всём Снорке не осталось ни одного ростовщика, который дал бы Лассу в долг даже под шестьдесят процентов.
Под конец Юрла заявила, будто я жду не дождусь смерти отца, чтобы наложить лапу на всё его состояние. Понятно дело, столь грубого оскорбления я не вынес и поднялся из-за стола. Таона, жена моя, ушла вместе со мной. Вот и всё, пожалуй.
Откровения старшего сына удивляют.
- Вы понимаете, - Туран постарался подобрать слова по мягче, - что только что признались в мотиве? В очень серьёзном мотиве. В некотором смысле, косвенно сознались в убийстве родного отца.
- Прекрасно понимаю, - уверенно заявил утус Амнос. – У меня нет алиби. Таону, то есть жену мою, вы не примите. К тому же вам достаточно заглянуть в завещание отца, чтобы отыскать в нём десятки тысяч мотивов. После его смерти я получу как минимум половину его дела. А потом, честно признаюсь, завладею всей торговлей отца. Болван Ласс всё равно спустит свою половину за пару месяцев. А его обожаемая мамаша отправится на Набережную Свита просить подаяние. Но родного отца я не убивал! – Никар Амнос самым решительным образом стукнул кулаком по столу.
Очень похоже на правду. Туран быстро записал последнее заявление Никара Амноса. В эмоциональном фоне старшего сына ни тени сомнения или страха перед разоблачением. Подобной храбростью обладают либо честные люди, либо великие лжецы. Последние, впрочем, встречаются крайне редко.
- Хорошо, мы найдём настоящего убийцу вашего отца, - невольно пообещал Туран. – Скажите, вы знали, что находится в несгораемом сундуке утуса Влига Амноса?
- Папа страсть как не доверял банкам и предпочитал хранить особо ценные бумаги у себя под боком. Ну и драгоценности там же, конечно.
- Вы можете конкретно сказать, что именно находилось в несгораемом сундуке? – Туран окунул стальное перо в чернильницу.
- К сожалению, нет. А впрочем… - утус Амнос призадумался. – В сундуке отец хранил две шкатулки. Да! Точно две. Одна такая чёрная, прямоугольная, с плоской крышкой, с бумагами, по-моему. А вторая квадратная такая, красивая, синяя, кажется, крышка ещё такая полукруглая. В ней, если не ошибаюсь, отец хранил драгоценности.
Туран старательно записал внешний вид шкатулок. Хоть какая-то информация о похищенном.
- У кого хранятся ключи от сундука?
- Ключ только один. Отец никогда не снимал его с шеи, никогда и никому не доверял. Пунктик у него такой, - утус Амнос усмехнулся, - был.
Значит пунктик. Бывает. Туран пошевелил исписанными листами.
- Скажите, у вашего отца, случайно, не было любовницы? Чей-нибудь дочери, жены?
- Куда там, – Никар Амнос выразительно махнул рукой. – Мой папа был слишком занят, слишком поглощён работой, чтобы крутить романы на стороне. Наставлять кому-нибудь рога, знаете ли, опасно для дела. Этими же рогами забодать могут. Ненароком. Хотя… - эмоциональный фон старшего сына пошёл лукавством и приятными воспоминаниями, - иногда мы выбирались с ним в баньку. Ну… вы же знаете – спинку потереть. Но! – утус Амнос резко выпрямился. – Расчёт наличными и никакого адюльтера! Только жене моей не говорите. И не надо заносить это в протокол.
Туран задал ещё несколько уточняющих вопросов и тщательно записал ответы. Да-а-а… Семейство у купца Влига Амноса ещё то. Но, ничего существенного по убийству отца старший сын не знает.
- Благодарю вас, вы свободны, - Туран принял от утуса Амноса подписанный протокол. – Пожалуйста, позовите вашего брата утуса Ласса Амноса.
- А это не получится, – Никар Амнос злобно усмехнулся.
- Почему? – Туран аккуратно сложил стопочкой подписанный протокол.
- Упорхнул мотылёк. Поди, выклянчил у любимой маман пару сотен и умотал "доводить до ума свою систему". Нет его дома. Вы его в Торговой слободе поищите. В вертепе под выразительным названием "Золотой индюк". Он там, где проигрывают состояния, недорогие шлюхи и паршивое вино. Ну или рядом валяется в доску пьяный, дворянин недоделанный, - посоветовал утус Амнос.
Старший сын оказался прав. Как показала Нируна Суран, служака, Ласс Амнос покинул столовую почти сразу за старшим братом. А потом дворник Гухл Епыл лично закрыл за младшим Амносом калитку. А через некоторое время Юрла Амнос нашла своего мужа на полу в спальне с проломленным черепом – очень интересное совпадение. С трудом верится, что оно случайное.
Допрос прислуги ничего нового не дал. Разве что Тана Шикар, классическая кухарка с необъятным бюстом и толстыми пальцами, рассказала много интересных подробностей из жизни семейства Амнос. Но и они не имеют к убийству прямого отношения.
- Ну? Каковы впечатления? – спросил старший следователь, едва дворник, последний из допрошенных, вышел из столовой.
- Гражданская война в дурдоме, - Туран убрал подписанные протоколы в папку. – Двое пашут як кони ломовые, одна вздыхает о высшем обществе и ещё один мнит себя потомственным дворянином. Утус Бизин, - Туран повернулся к старшему следователю, - богатые… они все такие?
- Практически. За редким исключением, - ответил утус Бизин. – Мысли, наблюдения, замечания будут?
- Есть кое-что.
Туран задумчиво повертел пальцами стальное перо.
- Руки Влига Амноса покоя не дают, – признался Туран. – Я специально уточнил у дворника Гухла Епыла: в доме стоит новомодное паровое отопление. Единственный котёл находится в подвале. Гухл Епыл, как бывший судовой механик, его обслуживает. Ещё на кухне плита есть, но Влиг Амнос туда не заходил. Так что пачкать руки покойному было негде. Но где-то он всё же испачкал их. Перед едой Влиг Амнос мыл руки. Служанка Нируна Суран заметила чёрную пену на его ладонях.
Утус Бизин улыбнулся. В эмоциональном фоне старшего следователя запылала гордость. Точно так же умелый мастер, плотник или строитель, гордится проделанной работой.
- Вот и подумай над этим на досуге, - посоветовал утус Бизин. – В нашем деле мелочей не бывает. Да и чудес тоже. А сейчас что будешь делать?
Туран взглянул на большие настенные часы, фигурные стрелки показали одиннадцать часов вечера.
- Время не столь позднее, адрес предельно ясен – вертеп под выразительным названием "Золотой индюк". Постараюсь разыскать Ласса Амноса. Здесь, - Туран ткнул пальцем в папку с протоколами, - очень не хватаем его показаний. Как знать, может получиться раскрыть дело по горячим следам.
- Ну добро, добро, - утус Бизин поднялся со стула. – Завтра утром жду тебя с докладом.
Глава 8. "Заведение "Золотой индюк"".
Пьяные возгласы лучше всякой рекламной вывески указывают, где находится "Золотой индюк". За чугунной оградой, в глубине небольшого сада, спрятался двухэтажный дом с широким крыльцом и ярко горящими во тьме окнами. Туран велел кучеру ждать, а сам направился по песчаной дорожке к двухстворчатым дверям с длинными бронзовыми ручками. Главное не забыть, что пришёл сюда по делу.
Едва Туран переступил порог, как в нос ударил аромат дешёвых женских духов и посредственного вина. Часть просторного зала заставлена квадратными столиками. Пара более длинных приставлена торцами к левой стене. За одним из них расположилась шумная компания. Почётную часть зала занимают овальные столы для игры в карты. У каждого в напряжённых позах сидят игроки. Треском скачущих шариков выделяется пара рулеток. Сквозь шелест карт прорезаются выкрики крупье: "Делайте ставки, господа! Ставок больше нет!" И всё это великолепие обслуживают сексапильные официантки в через чур коротких юбочках и обтягивающих блузках.
Но! Вопреки дорогому названию, "Золотой индюк" дешёвое заведение. Деревянный пол скрипит под каблуками улыбчатых официанток, а скатерти на столах давно потеряли снежную белизну. На немногочисленных дамах сверкают поддельные украшения и дешёвая бижутерия. Вместо благородного хрусталя бокалов многочисленные посетители пьют дешёвое пиво из стеклянных кружек. Здесь действительно можно перекусить, проиграть отцовское состояние и уединиться на втором этаже с одной из сексапильных официанток. "Золотой индюк" является чем-то средним между трактиром, казино и публичным домом.
- Добрый вечер! Уважаемый. Чего изволите?
К Турану подскочил метрдотель. Блестящий смокинг, зализанные назад волосы и широкая во всё лицо улыбка профессионального подхалима.
Метрдотель всем своим видом демонстрирует жгучее желание услужить дорогому гостю. Жаль, эмоциональный фон портит внешний блеск. Служить "Золотого индюка" смотрит на нового посетителя как на потенциального лоха. Метрдотель прикидывает в уме стоимость пальто на плечах Турана и пытается представить, сколько наличных можно вытрясти из новой жертвы.
- Могу ли я поговорить с владельцем заведения? – официальным тоном поинтересовался Туран.
- Ой! – напускная самоуверенность покинула метрдотеля. – У меня всё законно. Лицензия есть. Я вовремя плачу налоги.
- Вы кем будете? – перебил Туран.
- Я и есть законный владелец "Золотого индюка" Лир Елагин, - представился метрдотель.
С подобными скользкими типами уже приходилось сталкиваться. Мелкие жулики, любители стащить, что плохо лежит, и при этом до жути боятся представителей закона. Как правило, из подобных типов получаются старательные осведомители. Туран вытащил из внутреннего кармана удостоверение со значком и представился по полной форме:
- Туран Атиноу, сыскная полиция, помощник старшего следователя утуса Бизина. Я ищу Ласса Амноса. Он у вас?
Лир Елагин льстиво заулыбался. Нервное напряжение слегка отпустило его. Обрадовался даже. Как же! Не по его душу явился дьявол в штатском.
- Позвольте проводить вас к нему, – утус Елагин с грацией балерины отступил в сторону.
На удивление, владелец привёл ни к карточному столику, а в сторону, мимо барной стойки, через неприметную дверь в затемнённую комнату. На низеньких обтянутых кожей топчанах на разные голоса храпит несколько мужчин. В воздухе витает стойкое амбре из перегара и блевотины.
- Извольте, вот он, - утус Елагин остановился перед крайним топчаном.
Проклятье! Туран остановился рядом с указанным топчаном. Проблема, да ещё какая. Ласс Амнос, если это действительно он, в стельку пьян. Служители "Золотого индюка" затащили его в этот так называемый вытрезвитель и бросили на топчан. Даже не удосужились снять с него ботинки. Зато, наверняка, почистили его бумажник и карманы от лишней наличности. Что делать?
- Пусть пока лежит здесь, - решил Туран. – Мне нужно с вами поговорить.
- Желаете подняться в мой кабинет?
Разглядеть в полумраке лицо Елагина невозможно, зато, судя по его эмоциональному фону, он мысленно приготовился расстаться с некоторой суммой наличных. Пока же утус Елагин мучительно решает сколько предложить: то ли сразу три сотни виртов, или хватит одной?
- Не нужно, - ответил Туран. – Столик в общем зале вполне подойдёт.
По сравнению с вонючим вытрезвителем, ароматы общего зала уже не кажутся такими безвкусными и дешёвыми. Туран присел за ближайший свободный столик и достал блокнот.
- Водка? Коньяк? Пиво? За счёт заведения! – утус Елагин, сама любезность, присел напротив.
- Не нужно. Я при исполнении. Допрос неофициальный, вы не обязаны отвечать на мои вопросы, но, надеюсь, вы понимаете, - загадочно произнёс Туран.
- Да! Да! Конечно! – утус Елагин льстиво затряс головой.
За маской учтивости прячется страх. Значит Елагину есть что скрывать. Наверняка в "Золотом индюке" полно нарушений. Если натравить на него проверяющих, то пожарный, медицинский и налоговый инспектора выдоят из него куда больше трёх сотен виртов. Но тем лучше, Елагин будет рад увести разговор подальше от своего заведения.
- Во сколько сегодня вечером утус Ласс Амнос пришёл к вам? – Туран задал первый вопрос.
- Не могу знать точно. Видите ли, мы не держим часов, чтобы наши уважаемые гости не думали о времени, - пояснил утус Елагин. – Могу только сказать, что к тому моменту стемнело.
Очень исчерпывающий ответ. Когда купец Влиг Амнос сел со своим семейством ужинать, на улице уже спускались сумерки. То есть у младшего Ласса Амноса вполне могло быть время.
- Ласс Амнос часто бывает в вашем заведении? – Туран быстро записал в блокнот второй вопрос.
- Да. Он наш постоянный посетитель, - охотно ответил утус Елагин. – Ужинает, заказывает вино, но в основном играет в покер.
- И много проигрывает? – как бы невзначай поинтересовался Туран.
В вопросах изымания наличных утус Елагин большой дока.
- Ну-у-у, как вам сказать. Иногда выигрывает, иногда проигрывает. Фортуна дама капризная, - неопределённо вывернулся утус Елагин.
- Ладно, - Туран оставил записи и в упор глянул на утуса Елагина. – По показаниям старшего Никара Амноса, Ласс Амнос проигрывает в вашем заведении большие суммы. Это правда?
Владелец "Золотого индюка" почувствовал себя крайне неуютно. Такое впечатление, будто на его стуле проросли стальные иголки. В его душе развернулось нешуточное сражение между страхом перед властью и острым желанием не раскрывать свой главный источник доходов.
- Чую, к чему вы клоните, - страх в душе Елагина одержал решительную победу. – Да, утусу Амносу, бывало, не везло, по-крупному. Но я не занимаюсь ростовщичеством. Крупье даны строгие указания не играть с посетителями в долг. Как говорится, деньги на бочку, или никакой игры.
Правдивое признание разрушило тщательно продуманную линию давления. Жаль. Значит Елагин всего лишь обыгрывает Ласса Амноса в карты.
- Почему вы предпочитаете только наличные? – спросил Туран.
- От должников одни проблемы. Я не люблю, не имею возможности и не хочу заниматься выбиванием долгом. Проблемы с законом мне совершенно ни к чему, - как на духу ответил утус Елагин.
- Тогда на что сегодня вечером играл утус Амнос? По показаниям его матери Юрлы Амнос и старшего брата Никара Амноса, Ласс Амнос просил у отца деньги, но так и не получил их, – Туран зашёл с другой стороны.
- Не могу знать, - тут же отозвался утус Елагин. – Уверяю вас: сегодня вечером утус Амнос явился в моё заведение с наличными. Он знает правила. Играл в покер, пил вино. Я не требую от моих гостей справок о доходах. Деньги, знаете ли, не пахнут, - владелец "Золотого индюка" усмехнулся.
Туран с досады стукнул карандашом о блокнот. Печально осознавать, но утус Елагин прав: закон не требует от него знать, откуда, из каких источников, посетители его заведения берут деньги. Как ни крути, а ущипнуть владельца "Золотого индюка" не за что. Нужно копнуть в другом направлении.
- Скажите, Влиг Амнос, отец Ласса Амноса, бывал в вашем заведении?
- Не-е-е! – утус Елагин аж скривился от презрения. – Такие типы, как Влиг Амнос, помешаны на деньгах. Скупые больно. Совершенно не умеют жить красиво, с размахом. И зачем им столько денег?
Мелкий проходимец и в самом деле не понимает, зачем богатым людям много денег. Уж наверно не для того, чтобы обогащать всяких жуликов. Но вслух Туран спросил:
- Утус Амнос играл сегодня в карты?
- Да.
- Тогда, пожалуйста, пригласите для беседы крупье, который его обслуживал, - попросил Туран.
- Будет исполнено.
Утус Елагин соскочил со стула и убежал выполнять приказание. В его душе читается преогромное облегчение и недовольство. Владельцу "Золотого индюка" настолько наплевать на своих гостей, что у него даже не возникло желание узнать, а по какому, собственно, поводу сыскная полиция интересуется одним из постоянных посетителей. Зато Елагину очень не понравилось, что в общение со следователем будет втянут один из подчинённых.
Пока владельца нет, Туран с интересом огляделся по сторонам. Справа, буквально в пяти метрах, за овальным столом с зелёным сукном во всю идёт игра в покер. Крупье, парень лет 25 – 28, лихо кидает на стол карты. Пятеро игроков по очереди задирают края карт, смотрят достоинство, масть и тут же судорожно прижимают их к сукну.
Четверо игроков держатся молодцом: каменные лица, расслабленные жесты и никаких внешних эмоций. А вот руки пятого, тощего типа в центре в потёртом сюртуке и белой рубашке далеко не первой свежести, едва заметно трясутся. Заглянув под карту, тощий излишне резко придавил её пальцем. Но ещё интересней эмоциональный фон участников игры.
С крупье всё ясно: сама по себе игра не представляет для него никакого интереса, работа она и за карточным столом работа. С отсутствующим видом служить "Золотого индюка" выложил три карты на флоп. В эмоциональном фоне крупье усталость и желание поскорей уйти домой. Зато тощий в центре так и кипит эмоциями. Надежда и радость, страх и разочарование вспыхивают в его душе огромными цветами. Каждая новая карта на флопе заставляет его трястись от возбуждения. Двое других игроков так же светятся восторгом и азартом, но не настолько, чтобы уподобиться паровым котлам под высоким давлением. Зато парочка оставшихся игроков, ближний справа и второй от дальнего края стола, на удивление спокойны и сосредоточены. У того, что ближе, промелькнуло сожаление. Небрежным жестом он отбросил от себя пару карт. На миг на указательном пальце мелькнула синяя наколка в виде перстня. Да-а-а, заведение "Золотой индюк" весьма сомнительное.
- Добрый вечер, уважаемый.
На стул напротив присел мужчина лет сорока пяти в белой рубашке крупье и галстуке бабочке. Рыбьи глаза на тщательно выбритом лице не выражают абсолютно никаких эмоций. Да и сам крупье похож на сушёную рыбу. Хотя… На нижних уровнях эмоционального фона красным цветом помигивают беспокойство и любопытство.
- Добрый вечер, - ответил Туран. – Представьтесь, пожалуйста.
- Ледан Младич Шелгин, - представился крупье.
За долгие годы в индустрии азарта утус Шелгин настолько научился контролировать собственные эмоции, что профессиональная невозмутимость стала его второй натурой, а то и первой. При его работе очень даже полезное качество. Нередко крупье поддаются яду азарта и превращаются в законченных игроманов.
- Утус Ласс Амнос играл сегодня за вашим столом? – Туран чиркнул имя крупье в блокнот.
- Да.
- Во сколько он пришёл?
- Не могу знать. В зале нет часов. Правила нашего заведения категорически запрещают носить карманные часы.
- Понятно, - произнёс Туран.
Вторая попытка узнать, когда же Ласс Амнос заявился в "Золотой индюк" с треском провалились. Здесь не принято следить за временем. Подобные заведения работают сутки напролёт, вне зависимости от дней недели и церковных праздников. Греха не боятся.