Джеймс судорожно переводил взгляд с королевы на Уила и обратно. Жуткая, нелепая, невозможная догадка застыла у него на языке. Кто подсказал ему обратиться к Кинзману…
- Да, теперь я могу назвать Вам его имя, - невозмутимо кивнул Посланник, - это оказался Ваш старый дворецкий мистер Огденс. Понимаю, Вы поражены, мы сами с трудом поверили. Судя по последнему его письму, он попал под влияние какого-то "миссионера" довольно давно, еще в пору своей службы в Тасмании. Ему удалось собрать в Лондониуме неплохую группу единомышленников - ректор Адамас, эрландские подрывники, студенты, кое-кто из учёных… Но ему нужен был кто-то более значительный, кто-то, кто сможет подойти к "чудовищам" достаточно близко. Оставшись в итоге без обоих мечей, он решил, по-видимому, начать всё сначала, "познакомиться" уже с Вами. И занялся подготовкой почвы, отправляя загадочные письма, цель которых была - убедить Вас, что Дети Лилит - причина всех бед на свете и угроза жизни королевы. Ну, и так далее.
- Если Вас интересует судьба прочих заговорщиков, то они не будут преследоваться, - вновь заговорила королева, - всё равно без оружия и, главное, без своего вдохновителя они не опасны. Полковник Роуз и та хиндийская девушка уже арестованы, их вышлют из страны. Ренату Лайтвуд убил наш агент, когда она пыталась ночью пробраться в Ваш дом. Профессор Адамас сам подал в отставку. Профессор Мейси, думаю, тоже вынужден будет уйти со службы, когда раскроется, что он и Карл Кинзман совершали кое-какие не совсем законные сделки. О, сразу скажу! - она быстро вскинула ладони. - Сэра Голди их дела никак не коснутся, это я Вам обещаю. У Вас есть еще вопросы?
- Я… - вымолвил Джеймс. Вопросы у него были, много вопросов, но он совершенно не мог выразить их словами. - Так они на самом деле дети той… Лилит?
- Ну, на этот счет лично мне сложно судить, - пожала плечами королева, - насколько я знаю они, действительно, почитают эту языческую богиню своей покровительницей. Но это всего лишь их частное дело, до тех пор, пока оно не противоречит интересам Великоатлантии.
- Если хотите знать, существует ли у нас на самом деле общество Круглого стола, - заметил Уил, - то, в некотором роде, да. Всякий талантливый человек, желающий работать на благо Атлантии, найдет у нас возможность применить свой талант. Каким бы необычным сей талант ни был…
- Уильям Питерсон? - Джеймс вдруг вспомнил, где слышал это имя. И буквально впился в того взглядом. - Это… Вы? Тот самый, единственный основатель Банка, чьё имя было записано в хроники?
- Да, я, - тот широко улыбнулся, но не показав при этом зубы, - один из доверенных представителей.
- Сэр Мальборо, - королева решительно встала, - я хочу еще раз повторить, что полностью довольна Вашей службой.
- Но я не…
- Вы стремились защитить лично меня и всё королевство, и были готовы пожертвовать жизнью, - отчеканила она, - я рада, что имя Мальборо носит столь достойный человек. И хочу, чтобы Вы и впредь служили нашему государству, - она взяла со стола маленькую чёрную сумочку, достала какой-то листок и протянула Джеймсу.
Он механически взял, развернул, прочитал верхнюю строчку: "Клятва, произносимая Тайным советником при назначении".
- Да, я хочу, чтобы Вы стали членом Тайного совета, - строго произнесла Вероника, - Вы не откажете, верно?
- Н-нет, - выдавил Джеймс. Он вдруг ощутил полнейшее опустошение.
- Прошу Вас понять, - голос Её Величества смягчился, она вдруг взяла его за руку, сжимающую листок с клятвой, - они не враги нам. Они такие же одиночки, как мы, и они так же как мы хотят выжить в этом мире. А этот мир не для слабых. Посмотрите вокруг, разве они принесли нам вред, разве наше королевство стало хуже? Нет, напротив, вместе с ними мы завоевали полмира.
- Я понимаю, - зачем-то ответил Джеймс,
- Что ж, я рада, что всё это закончилось, - честно вздохнула королева, - а еще до меня дошли слухи, что Вы и леди Голди обручились. Мои поздравления! Надеюсь, меня пригласят?
- Конечно, для нас это будет большая честь.
- И я буду очень рада.
- В зал, полагаю, вернетесь сами? - Уил иронически усмехнулся.
Глава 35. Седрик
Как и предсказывал Седрик, никто сегодня не погиб.
Джеймс вернулся в зал. Всё вокруг, сияющий праздник, механический город, полупокоренный мир, осталось прежним. Всё продолжало своё витиеватое движение. Гости оживленно переговаривались, их голоса сливались в радостный неразборчивый напев успеха и власти.
Джеймса переполняли незаданные вопросы, только теперь он смотрел на них как бы отстраненно. Дело завершено. Выходит, он добился, чего хотел. Защитил королеву от врагов, хотя врагами оказались не те, кого он подозревал. Разоблачил убийц отца, хотя, опять-таки, это оказались не те. Выходит, он победил. Рыцари победили. Всё закончилось хорошо. Всё закончилось…
Седрик возник рядом как-то беззвучно. В одной руке, перевязанной, он держал полупустую бутылку шампанского, второй ухватил Джеймса за локоть и потянул в сторону, к стене, где было меньше людей.
- Ты вернулся, - как-то сдавленно выдохнул он и быстро глотнул из бутылки.
- Вернулся, - Джеймс равнодушно пожал плечами, - с этим всё.
- Нет, не всё, - кузен тяжело привалился к стене, он выглядел так, будто уже выпил половину того, что заготовили для гостей. Но голос его оставался твердым, - не всё. Теперь послушай меня. Прежде всего - они её не получат.
- Кого? - с тем же равнодушием отозвался Джеймс.
- Джаю. Они её не получат.
- О чем ты? Королева сказала, что её вышлют, - заметил Джеймс и осекся. Посмотрел на кузена внимательнее.
Тот усмехнулся гротескно, как плохой актер:
- История, в сущности, глупая. Я тебе врал, - непринужденно сообщил братец, - и Огденсу врал. И вампирам. И себе самому тоже. Но себе, пожалуй, меньше. Ну да ладно, - он снова отхлебнул вина, не обращая внимание, что заливает подбородок, - итак, слушай. Лет двадцать пять назад, еще до того, как попасть к вам, Огденс служил в Тасмании, там и познакомился с неким "инквизитором". Уж не знаю точно, чего тот ему нарассказывал, но Огденс стал преданным борцом с нечистью. Вот только в Лондониуме таким героям особо не разгуляться, Тайная служба с интересом наблюдает за шпионами, сектантами и прочими хулиганами. Приходится быть крайне осторожными и искать, искать подходы… Однажды Огденс открыл своему хозяину страшную тайну, точнее, две страшные тайны - одну про вампиров, другую о родстве герцога с графом Ди. Последнего он, конечно, расписал как неистового борца со злом и всё такое. Не берусь судить, насколько эти откровения удивили твоего отца, но он согласился - с этим надо что-то делать. И они начали делать.
Джеймс слушал кузена неподвижно, даже задерживая дыхание. История больше не казалась ему механизмом. Теперь это был какой-то театр абсурда. Или цирк уродов.
- Огденс был знающим охотником, он прекрасно понимал всю сложность задачи. Понимал, как легко сам может стать добычей. Герцоги и графы ему были нужны не ради денег. Он - или те, кто его направлял с континента - рассчитывал однажды совершить нечто вроде переворота. Разрушить тот… хм… союзный договор, составленный Вильгельмом Оранским. Но герцог Мальборо смотрел на этот вопрос куда более практично, - хрипловато выговорил Седрик, помахивая бутылкой, - а вот другие, так сказать, союзники Огденса просто жаждали честной и праведной битвы. Дело обреченное, да еще с таким расхождением среди соучастников… Так, с помощью Кинзмана и на деньги герцога начались поиски магического барахла во всех концах нашей солнечной империи и её окрестностях. И вот американский полковник Роуз полгода назад таки добыл для них кое-что ценное. Оружие и война. К тому времени у них уже был меч Нуадо, который герцог обещал отдать Ренате. Выходило неплохо. И для битвы и для торга. По сути, сэр Мальборо использовал традиционный прием нашей политики: создать проблему, а потом продать её решение.
"Благоразумно" - мелькнула в голове Джеймса бесцветная мысль.
- Но "друзья" не могли такого допустить, они очень серьезно относились к своей миссии, - Седрик снова ухмыльнулся, - Огденс сколотил серьезную банду. Профессор Адамас - идейный пацифист, Рената Лайтвуд - еще более идейная эрландка, полковник Роуз - неравнодушный Гражданин Свободной Страны, Алекс Джонс - борец за счастье рабочего класса, профессор Мейси - ученый, опечаленный судьбой аборигенов… Представляешь, все они искренне верили, что если…. В общем, короче говоря, твоего отца убила Рената. Не посоветовавшись с Огденсом, возможно, он бы нашел более гуманное решение. А может и не нашел бы. Она пригласила герцога на обед и там то ли отравила, то ли использовала какое-то проклятье. Скорее всего, отравила, я лично не очень верю в силу эрландской магии. Огденс тогда разозлился на неё, ведь он не знал, куда твой отец спрятал меч Лакшми. Да и меч Нуадо был непонятно где. Старый лакей хоть и не рвался в открытый бой, но ценные реликвии предпочитал держать в поле зрения.
- Я нашел эрландский меч в одном из тайников в кабинете. Огденс его видел, - заметил Джеймс. И как-то равнодушно подумал, вот с какой леди обедал тогда отец, вот почему её запомнили не все свидетели. Это была эрландская ведьма.
- Ну, Огденс был слишком осторожен, чтобы самому вскрывать хозяйские сейфы, - хмыкнул Седрик, - он вообще, в отличие от своих товарищей, считал, что спешить не стоит. Старик понимал, вампирам нужен именно он. Он выжидал. И они тоже выжидали. Потом вернулся ты, и вампиры решили его приманить. Подкинули тебе затею с этим дурацким кристаллом. Рассчитывали, что он заинтересуется твоими семейными изысканиями и как-то себя проявит. Но Огденс был не дурак. Впрочем, он всё равно попался…
Джеймс беспомощно вспоминал Огденса. В его представлении тот всегда был частью их жизни, их мира. Лорд просто не мог представить его вне дома, не мог представить, что старый дворецкий интересуется чем-то, кроме их семьи, кроме своих обязанностей! Джеймс вдруг осознал - он никогда и ничего не слышал о жизни Огденса до службы у них! И не задавался эти вопросом! Какая там Тасмания!..
- Нашим доморощенным "инквизиторам" нужно было заполучить хотя бы меч Нуадо. Огденс не видел смысла выносить меч из дома, он вообще хотел затаиться. Но союзники требовали, особенно Рената, она-то всегда считала меч Нуадо собственностью своего народа. Огденс вынужден был уступить, чтобы она просто не влезла в ваш дом. Он как бы случайно посоветовал тебе обратиться в лавку Кинзмана. Тот быстро "нашел" вещь и объявил, что "владелец кристалла графа Ди готов обменять его только на меч графа Ди". И ты принес ему меч. А теперь спроси, - Седрик качнулся, словно совсем пьяный, и сильно хлопнул Джеймса по плечу, так, что тот сам едва не зашатался, - спроси, при чем тут я? При чем тут твой бестолковый, невоспитанный, "неправильный" кузен?
- Причем…
- Вот слушай, дорогой мой… друг, - Седрик опять потряс бутылкой, стекло беспечно отразило блик электрического света, - знаешь, почему я пью? Потому, что я сам себе противен. Помнишь, тогда, три года назад мне грозил срок за ту "антиморальную" книжонку? Да еще скандал у Голди, на помощь отца можно было не рассчитывать. И тогда они, эти благообразные Смиты, мне предложили, мол, дело замнут, а я просто на какое-то время отправлюсь в путешествие… А взамен, по возвращении, стану их, так сказать, внештатным помощником. О, это совсем просто, мне всего лишь нужно быть "самим собой" - критиковать правящий класс, отрицать общепринятую мораль, связаться с рабочими-социалистами, стать среди них своим, а потом стучать на них. С моей-то репутацией, самое то. И особенно присматривать за эрландцами. Особенно… Полгода назад они меня вернули и я стал, стучал, присматривал, да. Как тебе?
Джеймс молчал. Он не мог даже связно думать, мог только слушать.
- Молчишь, - фыркнул Седрик, - вот именно… Хотя, по твоим понятиям, я всё делал правильно, в интересах Короны. Знаешь, самое забавное, что они сами на меня вышли, Огденс договорился о встрече через Алекса Джонса и предложил "играть" с ними. Я же хоть и отщепенец, но всё-таки законный сын графа, мог пригодиться. Вот что значит репутация! Только Ренате я сразу не понравился, чувствовала, наверно.
Седрик медленно опустился на пол, привалился к стене и вытянул ноги. Так, бывало, они сидели под старым дубом в университетском дворе.
- Садись, - беспечно махнул он рукой, - наше общество гораздо терпимее к чудакам, чем ты думаешь.
Джеймс сел рядом. Кажется, впервые в жизни ему было всё равно, что думает общество.
- А про банкиров-вампиров я сам давно слышал, так что не удивился. Но служить им… Не-ет, это было бы уже слишком, так бы я себя не вынес. Служить им я не хотел. Но прекрасно, ясно, ужасно понимал, что бороться с ними бесполезно. А служить противно. А бороться - бессмысленно. По крайней мере, теми романтическими методами… Но я постарался сохранить остатки самоуважения. И, по возможности, кого-нибудь спасти.
Седрик внимательно посмотрел на почти пустую бутылку. Аккуратно поставил её на пол, достал свою фляжку. Глотнул и протянул Джеймсу. Тот молча взял, сделал глоток, но вкуса не почувствовал.
- Когда меч Нуадо был у Кинзмана, и на следующее утро за ним должна была явиться Рената, я попросил кое-кого из обитателей рабочих кварталов… Они изобразили разбойное нападение. Ударили Кинзмана по голове и сбросили в реку. Потом открыли сейф его ключом, унесли часть барахла и бумаги. Джаю я велел им не трогать, а меч и стекляшку принести мне. Ни Огденс, ни вампиры, конечно, не знали, что я автор ограбления. Перепуганная Джая до утра бродила по улицам, а утром явилась к Огденсу. Они посоветовались и решили пока подождать и просто направить тебя по ложному следу, на Дишера. Огденс не спешил, он поначалу не хотел втягивать тебя, считал, что ты для их дел не годишься. Он ведь не знал, точнее, не был уверен, что это вампиры тебе поручили, было похоже, что ты просто нашел записи отца… Но всё же он решил попытаться, подойти осторожно, издалека. Он начал писать тебе анонимные письма, представляясь другом отца. Нужно было убедить тебя, что вампиры - причина всех бед на свете, а твой отец - непримиримый борец со злом. Велел всем своим товарищам в беседах с тобой аккуратно подтверждать связь мистера Ди и Кинзмана. Шел, как по тонкому льду. Но Рената потеряла всякое терпение, особенно после поимки того эрландца, Кейсмена. Она пыталась сама искать Кинзмана, как могла. Тебе она не доверяла, но согласилась на уговоры Огденса пока "присмотреть" за тобой. Кейсмена убила она же. Разумеется, опять не спросив Огденса. Рената и Кейсмен были хорошо знакомы, он пытался искать другие эрландские мечи для неё. Она знала о восстании. Представляешь, они мечтали, что Эрландия, обретя независимость, объявит открытую войну вампирам! И смешно, и грустно… Рената вовремя позаботилась, чтобы следователи не выведали у Кейсмена чего лишнего. Знаешь, я её понимаю.
Седрик замолчал и устало потер глаза. По мере рассказа он становился мрачнее и, как бы, трезвее.
- Смиты требовали от меня разыскать того самого резидента. Твой отец ведь обещал сдать и его, вместе со всем прочим, но не успел. Когда исчез Кинзман, я переехал к тебе. Вампирам сказал, что так смогу подобраться к резиденту. А Огденсу - что буду за тобой присматривать. Он ведь хотел выяснить, от кого ты знаешь про Ди. Представь себе, никто не сомневался в моей верности, ни вампиры, ни охотники на них! Когда Огденс всё же решил привлечь к делу тебя, мне пришлось его убить. Ты бы рассказал ему про Уила, а он бы мгновенно догадался. Той ночью я изобразил нападение грабителя: вызвал Огденса на кухню, сказал, что, мол, нужно поговорить, там аккуратно застрелил его, ранил себя, а револьвер выбросил в сад. Да, братец, кое-чему я в путешествиях научился… А Смитам сказал, что он раскрыл меня и пытался напасть. Они не поверили, кажется, но проглотили.
Итак, банда осталась без вождя, и события начали ускоряться. Особенно, когда всплыл Кинзман без ничего. Рената уже хотела тебя убить, она не сомневалась, что ты всё равно, рано или поздно, продашь их, как собирался продать твой отец. Вчера в кабаке, поймав её руку с револьвером, я понял, что ждать нельзя. Нашел её там же, и рассказал, что тебе вернули меч Нуадо и что этой ночью я передам его ей. Она немного успокоилась, а ночью я уже ждал её в саду с новым револьвером. Её надо было убить, иначе она бы тебя прикончила, просто из принципа…
- Зачем ты вернул меч? - спросил Джеймс. Он смотрел на Седрика и словно видел его первый раз в жизни. Словно это был кто-то другой под личиной виконта Спенсера.
- Чтобы ты мог вернуть его королеве, как верный рыцарь, - странный самозванец опять достал фляжку, посмотрел на неё, спрятал обратно. И очень серьезно продолжил: - мне совсем не хотелось, чтобы кто-то из заинтересованных сторон тебя убил, ты мне дорог как память о наивной юности. Когда они, Смиты, давали мне это, черт побери, задание, я знал только, что в городе действует эрландская секта, как-то связанная с Мальборо, и мне надлежит найти эти связи. Я усердно взялся за дело. Скоро меня заметил Огденс, и я узнал, так сказать, детали. Он мне еще сказал, как-бы между прочим, что ты тоже ищешь наследство графа Ди. И я взялся за дело еще усерднее.
Седрик замолчал, несколько раз глубоко вдохнул, совсем как Джеймс иногда. Затем подергал воротник рубашки, будто тот его душил, потряс головой, пробормотал что-то невнятное. Джеймс молча ждал продолжения.
- Не удивительно, что я стал похож на наркомана, - наконец, заговорил Седрик, - понимаешь, я не хотел служить демонам. Но при этом знал, какая обречённая затея - с ними бороться. Я рассказывал своим надзирателям про всех - Адамас, студенты, эрландцы… Эти дураки и так давно были под присмотром, я же там не один "работал"… Но про Огденса я не говорил. Это я мог скрыть от вампиров. Вот уж повод для гордости! Тем более, что если бы Огденс почуял опасность, то вполне мог убить тебя, и без помощи ведьмы. И он бы почуял, очень скоро понял бы, для кого ты разыскиваешь "чудесный кристалл графа Ди". А вампиры убили бы тебя просто в назидание прочим… Тогда я решил вмешаться и спрятать кристалл и меч подальше от всех. Так вампиры и Огденс оставались на относительно безопасном расстоянии друг от друга. Но Джая явилась к Огденсу, этого я не учел, я думал, что она пойдет к Ренате или к студентам. И Огденс решил спрятать её у себя. Думал, видимо, что он всё еще вне подозрений. Да, какое-то время вампиры бы не знали, где она, но ненадолго. И я сам пошел к тебе, а потом доложил им про Джаю. О, демоны не спешили, им нужны были веские доказательства… Я убил Огденса, а им отдал его письма. И сказал, что у тебя есть оба меча и хиндийская принцесса. И что ты ни на миг не злоумышлял против "хозяев", что ты вообще в полном неведенье. Тебя не надо убивать в назидание, а надо, наоборот, в назидание наградить. Для надежности мне пришлось связаться с нашей любимой королевой, это было не просто, пришлось душевно поговорить с папашей.
- Он со мной говорил, - вдруг зачем-то произнес Джеймс, хотя это было уже не важно, - тогда, на скачках. Говорил, чтобы я вел себя разумно.
- Да, наверное, его попросила королева, - Седрик лишь рассеянно кивнул, - она очень не хотела терять последнего представителя рода Мальборо, такими людьми, мол, не разбрасываются. Так что ты справедливо можешь сказать спасибо этой старой кровопийце.
"Старая кровопийца". Джеймс вдруг вспомнил, догадался, чей смутно знакомый голос слышал тогда, неделю назад в Жемчужном дворце. Значит, Седрик был там.