Кроме того, Джеймса не оставляло чувство, будто он уже где-то видел Джаю Агрэ. Точнее, хиндийку, очень похожую на неё. Хиндийцы, почти как чанхайцы, для европейца - на одно лицо. А тогда, пятнадцать лет назад, для Джеймса все вокруг слились в одну всепоглощающую стихию безумия, стихию взбунтовавшихся дикарей. Он хорошо запомнил только лицо надменной княжны. Сначала она обманчиво-любезно разговаривала с его отцом, а потом поддержала бунт сипаев.
Обманчивая любезность, притворная покорность - вот о чем стоит помнить, имея дело с туземцами. Природу не переделаешь, как ни старайся. Они могут смотреть, слушать и говорить вот так почтенно, вежливо, цивилизованно. А при удобном случае воткнут кинжал тебе в спину.
И кто-то еще будет обвинять ангризи в непостижимом лицемерии?!
Тогда, в первый день, оставляя хиндийку у себя, Джеймс надеялся, что от неё будет гораздо больше пользы. Но, как оказалось, по существу дела она не знает ничего. Или знает, но не говорит.
Примерно полгода назад некий полковник Роуз, один из многочисленных знакомых Кинзмана, привез её из Тэли, где она работала горничной у жены Роуза. По словам самой Джаи, она хотела таким образом "улучшить свой атлантийский", а потом вернуться в Тэли и стать там школьной учительницей. У Кинзмана она вела хозяйство, помогала расставлять товар в лавке, да переписывала иногда самые простые бумаги. При разговорах антиквара с его покупателями она никогда не присутствовала. Лично она знала только полковника Роуза. Понятия не имеет, какие могли быть у мистера Кинзмана враги. Точно знала она только одно: у него были непростые отношения с адмиралом Дишером, Кинзман часто жаловался ей, что адмирал подсылает каких-то людей следить за магазином. Чем "Три кита" и их владелец не угодили адмиралу, антиквар хиндийке не объяснял. А накануне нападения человек от адмирала пришел прямо в лавку и они с хозяином о чем-то спорили, но о чем именно, Джая не слушала. Она вообще не имеет привычки подслушивать!
А потом на магазин напали, и Кинзман велел ей бежать к лорду Леонидасу, сыну герцога Мальборо.
- Я сейчас назову несколько имен, а ты постарайся вспомнить, упоминал ли их когда-нибудь мистер Кинзман, - сказал Джеймс, стараясь смотреть ей в лицо так же прямо и уверенно.
- Да, сэр.
- Альберт Симонс, агент Восточно-Хиндийской компании.
Она уверенно кивнула.
- Да, мистер Кинзман говорил, что покупал у этого господина вещи из Чанхая. Только я его ни разу не видела, к нам в лавку он ни разу не приходил.
- Что за вещи?
Она на секунду замялась, словно подбирая слова.
- Не знаю, как правильно их назвать, мистер Кинзман не рассказывал много… Какие-то вещи для служения богам.
- Хорошо. А этот репортёр, Джозеф Риплинг?
- Да, он тоже присылал вещи для богов, я его тоже не видела.
- Питер Кейсмен, эрландец?
Она опять задумалась, потупив взор.
- Нет, не помню.
- Рената Лайтвуд?…
- Нет, никогда о такой не слышала, - Джая быстро вскинулась и помотала головой. На взгляд Джеймса, очень уж быстро.
- Это финансовый инспектор из Банка, - терпеливо уточнил он, - мистер Кинзман не говорил, что у него проблемы с Банком Атлантии?
Хиндийка, похоже, смутилась:
- Что такое "финансовый инспектор"?
- Кинзман не говорил, что у него есть долги? - переспросил Джеймс, теряя всякую надежду узнать что-то новое. - Не рассказывал, например, что за дела у него с банком Ротбарта?
- Нет, не помню…
- Хорошо, допустим. А упоминал он о герцоге Мальборо?
- Да, он сказал, чтобы я бежала сюда, сказал, что Вы нам поможете, - быстро затараторила она, глотая половину звуков.
- Не обо мне, - резко перебил её Джеймс, - о моём отце, бывшем герцоге Мальборо. Он когда-нибудь еще его упоминал, у них были дела? Говори помедленнее.
Хиндийка испуганно поджала губы и снова потупилась.
- Нет, при мне он такого не говорил. Я служила у него всего только полгода…
Отца убили полгода назад, напомнил себе Джеймс. Пожалуй, это правда, при ней у Кинзмана уже не могло быть дел с Мальборо-старшим.
- Хорошо, - повторил он, - а имя мистер Ди тебе знакомо?
Она вновь уставилась на свои руки, лежащие на коленях:
- Нет, не знакомо.
Другого ответа Джеймс и не ожидал. Ему вдруг остро захотелось её ударить. За всё. За прошлое, за настоящее. Никчемное, варварское существо!
Но вместо этого он проговорил:
- А что этот твой полковник Роуз…
- Сэр, - в библиотеке бесшумно появился Огденс. Вид у дворецкого был привычно невозмутимый, но Джеймс сразу почувствовал тревогу в его голосе, - я телефонировал в участок, как Вы просили, но там мне ответили, что в деле мистера Кейсмена произошел чрезвычайный поворот.
- Что…
- Следователь просит Вас лично подойти к аппарату.
Чувствуя, как пересыхает горло, Джеймс прошел в кабинет и взял трубку.
- Милорд председатель комитета по надзору за алхимической деятельностью, сэр Леонидас? - уточнил следователь.
- Да.
- Сожалею, но вынужден сообщить Вам, что интересующий Вас обвиняемый Кейсмен прошлой ночью скончался в своей камере.
Глава 13. Совет
До встречи у премьера оставалось слишком мало времени, и Джеймс не успевал заехать в участок. По телефону удалось выяснить лишь, что утром Кейсмена нашли неподвижно лежащим на койке, врач определил остановку сердца во сне.
Джеймс, толком не подумав, спросил у следователя, зачем в участок вчера приходила финансовый инспектор Рената Лайтвуд. Следователь ответил именно то, чего лорд и опасался: никакой фининспектор вчера участок не посещал.
- Занятно, - произнес Джеймс, кладя трубку на рычаг, - дошла ли эта новость до моего доброжелателя?
Но сейчас молодому лорду стоит сосредоточиться на предстоящей встрече с наиболее влиятельными членами правительства.
Собрание кабинетного "ядра" проходило в доме премьер-министра. Такие встречи еще в шутку называют "кухонным кабинетом", имея ввиду, что на его собраниях могут присутствовать не только члены правительства, но и доверенные советники - "друзья" премьера, и просто влиятельные лица. И если лорда Леонидаса пригласили на подобную встречу, значит, его дела еще совсем неплохи.
Собирались все приглашенные, конечно, не на кухне, а в гостиной. Уютная, мягко освещенная и хорошо проветриваемая комната напоминала гостиную клуба на Пен-Мел. Впрочем, это и был самый главный клуб, не считая Парламента.
И еще не считая, пожалуй, Её Величества Почтенный Тайный Совет. Кроме кабинетного "ядра" и главы Оппозиции, Тайными советниками являются несколько главных судей Империи: ординарные апелляционные лорды, судьи апелляционного суда Атлантии и Уэльса, судьи апелляционных судов Эрландии и Шотландии. А также три высочайших духовника Атлантийской церкви - архиепископ Кентерберийский, архиепископ Йоркский и епископ Лондониума. И, разумеется, наследник Короны и сам монарх входят в Тайный Совет.
И вот, кто-то из этих влиятельнейших людей Империи может быть связан с…
- Джентльмены, хочу еще раз повторить, что приглашаю всех к себе в конце месяца на прием в честь нашей победы, - возвестил всем собравшимся лорд Бельфур.
Присутствовало около двадцати человек. Лорд Мильтон - соратник Сэмюеля Родса. Председатель комитета по финансам. Человек из Адмиралтейства - один из заместителей адмирала Дишера. Еще несколько министров и представителей обеих партий. Джеймс знал в лицо почти всех. Самые влиятельные люди в Атлантийской Империи, а значит и в мире. И кто-то из них, собравшихся в этой уютной комнате, возможно, связан с теми существами. Кто-то из старейших семей Атлантии покровительствует древнему злу. Кто-то, очень близкий…
Гости свободно расселись по кожаным диванам и креслам, некоторые курили сигары, некоторые - потягивали шерри из хрустальных бокалов. Джеймс сел в наименее задымленной части гостиной и тоже взял себе бокал. Он и не помнил, когда последний раз ему так хотелось глотнуть чего-нибудь крепкого.
- Еще раз благодарю за приглашение, мистер Бельфур, - сказал Дилан, стоя спиной к камину так, чтобы все могли его видеть, - но вынужден заметить, господа, наши празднества порядком затянулись. Если праздновать одну победу слишком долго, она может оказаться последней.
Гости согласно закивали. Джеймс тупо уставился в свой бокал, он не хотел ни с кем встречаться взглядом. А премьер, казалось, в его сторону и не смотрел.
- Итак, к делу! - продолжил глава правительства. - Сегодня главная тема беседы - содействие нашим японским союзникам.
Слово "союзникам" было произнесено с такой безупречной естественностью и теплотой, словно премьер говорил о своих родственниках из провинции.
- Сегодня, я полагаю, можно подвести некоторые итоги уже проделанной работы, - кивнул сам себе Дилан, - мистер Бельфур?
- Мы поддерживаем постоянную связь с дипломатической службой японского императора, - уверенно отозвался министр иностранных дел, небрежно стряхивая пепел.
"Интересно, он уже знает про Кейсмена?" - подумал Джеймс. Мысли о расследовании не уходили из головы ни на секунду и буквально заглушали слова премьера.
Формально дела Эрландии лорда Бельфура уже не касаются, но при предыдущем премьер-министре, его дядюшке, Бельфур занимался вопросами местного самоуправления, входил в кабинет как секретарь по делам Эрландии. За жёсткое противодействие идеям ирландского "самоуправления" он получил от бунтовщиков прозвище "кровавый Бельфур".
Может ли он что-то знать?… Как его расспросить?… А что, если он?…
- Наш Банк предоставил правительству Японии наиболее широкую кредитную линию, - сообщил председатель комитета по финансам, махнув какими-то бумагами.
При упоминании Банка Джеймс нервно сглотнул и заставил себя сосредоточиться на происходящем здесь и сейчас. Что за дела планируются с Японией? Он что-то слышал о работе в восточном направлении, кажется, от Дишера, но что именно готовит правительство? И что в связи с этим потребуется от него?
- И как же они воспользовались этим кредитом? - полюбопытствовал Дилан.
- Разумеется, полная модернизация флота и всех вооружений, - довольно пояснил финансист, - разумеется, с помощью наших почтенных промышленников. Само собой, закупка нашего алхимизированого угля для новых паровых машин, - он быстро взглянул в свои бумаги и добавил, - по моим подсчетам, Япония покроет сорок процентов военных расходов благодаря нашим займам.
- И, разумеется, - подхватил разговор заместитель адмирала, - предвосхищая Ваш вопрос, могу сказать, что все консультанты для службы на японских кораблях уже отобраны лично Первым лордом Адмиралтейства. В ближайшее время они отплывут на Восток.
- Наш посол в Японии уже ждет их, - в тон ему добавил Бельфур, выдыхая облачка сигарного дыма, словно сам был каким-то паровым механизмом.
- Прекрасно, господа, - Дилан взял свой бокал с каминной полки и тоже сел в кресло, - а что с нашими друзьями в Бареи? Они готовы к работе?
- Разумеется, - из дальнего конца гостиной негромко отозвался джентльмен, которого Джеймс не знал, - они готовы и ждут лишь нашей помощи.
Джеймс, наконец, сообразил, о чем идет речь. В памяти медленно всплыла хроника недавних событий на тихоокеанском рубеже.
В конце прошлого века японское государство заметно укрепилось и, естественно, пожелало использовать свою силу по прямому назначению - расшириться территориально и политически.
После удачной для себя войны с Чанхаем, Япония захватила Ляодунский полуостров, небольшой архипелаг и, в целом, довольно уверенно закрепилась на азиатской части Большой земли. Джеймс в то время еще учился в Университете, восточные войны его мало интересовали, но теперь он вспомнил, что отец уже тогда говорил: проникновение Японии на континент в перспективе может привести к столкновению с Барейской Империей.
Столкновения начались, как это принято, сначала на дипломатическом поле. Вскоре Барея, Франция и Гермландия заставили Японию отказаться от Ляодунского полуострова. Гермландия заняла чанхайский порт Циндао, разместив там свою восточно-азиатскую эскадру, а барейским кораблям достался Порт-Артур.
Атлантия, в свою очередь, арендовала порт Вей-хай и оборудовала там свою морскую базу, ставшую хорошим дополнением к Гонконгу.
Японское императорское правительство не желало мириться с тем, что их успехи столь грубо урезали. Их можно было понять. Джеймс не бывал в стране Ямато и видел только их послов, но всегда считал японцев очень необычными азиатами. При всей колоссальной разнице, было между их народами что-то невыразимо общее. Может быть, то, что ангризи и японцы - островные нации. И те и другие во внешних делах считали главным принципом противостояние Большой земле. И те и другие душевно очень сдержанны и закрыты.
Впрочем, на этом сходство заканчивалось. Япония слишком долго предавалась самоизоляции, слишком долго оставалась по-азиатски традиционной и медлительной. В будущем Ямато суждена лишь роль регионального драчуна. Что очень удобно для Атлантии, теперь есть кому регулировать барейское присутствие на Тихом океане и в континентальном Чанхае. Разумеется, для этого Японию надо поддержать.
Вполне естественно, что барейские войска вошли в Манчжурию, дабы встретиться с японскими силами там, а не на Амуре.
Итак, начались сложные переговоры между Барейской и Японской империями. Япония, отстаивая свое пребывание в Корее, соглашаясь признать за Бареей её интересы в Манчжурии, но только в том, что касается использования местных железных дорог.
Предложение явно не равнозначное, однако барейский царь готов был уступить, но с условием, что территория Кореи к северу от тридцать девятой параллели будет объявлена нейтральной полосой, на которую ни одна из договаривающихся сторон не должна вводить войска.
Переговоры затягивались, а Япония становилась тем упрямее, чем больше становились её займы и мощнее флот.
- Очень хорошо, - прервал размышления Джеймса голос премьера, - и в этой части нам понадобится Ваша помощь, милорд Леонидас.
Джеймс, к чести своей, не вздрогнул, лишь вежливо перевел взгляд от бокала на главу кабинета:
- Чем я могу помочь? - и вопросительно приподнял бровь.
- Необходимо, чтобы наши люди в Бареи получили кое-какие алхимические вещества, которые им вскоре понадобятся, - пояснил Дилан, - Ваша задача, как председателя комитета по надзору за алхимической деятельностью, обеспечить эти поставки, а именно: попросить профессора Адамаса этим заняться.
Вот теперь Джеймс все-таки вздрогнул и чуть не выронил бокал.
- Вы хотите, чтобы профессор Адамас поставлял алхимические вещества барейским бунтовщикам? - уточнил он, чувствуя, что его душит совершенно идиотский смех.
Нет, сама по себе помощь революционерам внутри страны-противника - дело разумное, практичное и для Атлантии уже давно отлаженное… Но знали бы уважаемые джентльмены, какая это ирония для их молодого коллеги!
- Что здесь смешного? - нахмурился премьер. - Или Вы, как большинство в нашем обществе, считаете свою должность декоративной и смеётесь над ней?
- Прошу прощения, - кашлянул Джеймс, - но что если он не захочет этим заниматься?
- Постарайтесь его уговорить, - мягко посоветовал Дилан, - покажите, что Ваш комитет что-то значит. Для нас очень важно, чтобы сейчас этим занялся именно профессор Адамас, чтобы это выглядело как личная инициатива ректора Университета. Зная его, скажем так, оригинальные взгляды, никого не удивит, что он помогал барейским товарищам, мечтающим о свободе для своего народа. А у нас при этом не возникнет проблем по дипломатической линии, верно, милорд Бельфур?
- Именно так, - отозвался глава имперской дипломатии, И посмотрел на лорда Леонидаса эдак снисходительно, будто вынужден объяснять всем понятные вещи, - в перспективе нам нужны дружеские отношения с Бареей. Как Вы, должно быть, слышали, недавно мы создали Комитет по защите Империи и завершили переговоры об атланто-французском альянсе. В будущем в этот альянс должна вступить и Барея.
- Благодарю, сэр Бельфур, - мягко прервал его Дилан. - Стало быть, мы можем на Вас рассчитывать, сэр Леонидас? - всё так же мягко спросил Джеймса премьер, но взгляд его был жесткий.
- Разумеется, сделаю всё, что в моих силах, - только и мог ответить Джеймс, пытаясь мысленно прикинуть, а что же, собственно, в его силах?
- Прекрасно, - Дилан довольно улыбнулся и глотнул шерри, - мистер Смит в ближайшее время пришлет Вам перечень нужных веществ, Вы обсудите это с профессором Адамасом, а в дальнейшем мистер Смит сам будет с ним работать.
Премьер кивнул в сторону незнакомого Джеймсу человека, говорившего о барейских "друзьях". Тот вежливо кивнул в ответ. Джеймс вдруг ясно понял, что он из Тайной службы. Мысль казалась просто ослепительной.
- Итак, господа, - премьер обвел всех нарочито-дружеским взглядом, - на этом, думаю, наше собрание можно считать оконченным.
Джентльмены начали неторопливо вставать, продолжая непринуждённо разговаривать о светских новостях. Несколько министров пожелали Джеймсу успехов в работе.
Премьер, как радушный хозяин, проводил каждого из гостей до двери и на прощание пожал каждому руку. Пожимая руку Джеймсу, он на мгновение притянул его к себе и прошептал:
- Советую Вам, мистер Ди, доказать свою полезность, - и, тут же отстранившись, расплылся в самой теплой улыбке.
Глава 14. Атака Легкой Кавалерии
- Всё еще большая часть мира принадлежит дикарям или же государствам, которые экономически или политически недоразвиты и потому не в состоянии использовать полный потенциал территорий, - адмирал Дишер имел привычку в момент неудачи придаваться теоретическим рассуждениям. А Джеймса он считал, по-видимому, идеальным слушателем. Молодой лорд старался не разочаровать его хотя бы в этом. - Надеюсь, адмирал Мэхен, единственный достойный человек в банде Адамаса, вам объяснял?…
- Разумеется, - поспешно кивнул Джеймс. Он чувствовал, что сильно подвел старого отцовского друга, и от этого становилось еще тяжелее.
- С другой стороны, у высокоорганизованных государств накопился избыток энергии. Эта энергия в ближайшем будущем должна быть направлена на завоевание новых территорий, - продолжил Джеки, глядя куда-то вдаль сквозь стены своего кабинета. Он мог бы и сам стать отличным преподавателем, если бы захотел. - Я считаю, что в будущем развернется острая борьба за новые рынки и источники сырья, и эта борьба неминуемо потребует применения военной силы. Главный вопрос - как?
После собрания у премьера Джеймс сразу поехал не в полицию, а к адмиралу Дишеру. Тот уже знал о Кейсмене и был мрачен, как море перед штормом. Теперь им предстояло обдумать свои дальнейшие ходы в партии против ректора.
Дишер, по-видимому, очень хотел курить, но при Джеймсе сдерживался. Только налил себе виски, но не сделал ни глотка. Он выслушал короткий рассказ Джеймса о задании Дилана и принялся рассуждать.
- А Кейсмен всё-таки потрясающий мерзавец, - вдруг резко сменил тему адмирал, - типичный эрландец - пакостит до последнего.
- Что Вы теперь предпримете? - осторожно спросил Джеймс.
Джеки со вздохом взял стакан с виски и переставил его на другой край стола, не пригубив.