Петя проследил, как женщина уходит к пожилому санитару, и только после этого вновь повернулся к девушкам. Василиса присела на корточки и проявила на лице свою фирменную улыбку, надеясь сразу же настроить больного на непринуждённую беседу. Но тот не сводил хищного взгляда с её черноволосой подруги.
– Лавра… Гербер, – внезапно выдал он хриплым голосом и засмеялся.
Жена ректора обернулась к подруге, не понимая, откуда этот тип знает её имя и фамилию. Однако самой Лавре, наоборот, стало всё сразу ясно.
– И давно брат поведал тебе про меня? – спросила она.
– Летом, – радостно сообщил Стреглов-младший.
– Но как? – негодовала Василиса. – Кто его сюда пропустил?!
– Никто, они общались через вон то окошко. – Лавра указала на скрытое за сеткой стекло.
– С ума сошла? – окончательно растерялась мадам Рашвер и решила подняться, чтобы не сесть от удивления на пол. – Как?! Ведь здесь третий этаж и деревья, как минимум, на двадцать метров от стены растут!
– А ему деревья не нужны, – продолжал смеяться Пётр. – Он летать умеет, как бабочка…
И парень изобразил двукрылое насекомое, сложив руки и задрыгав локтями, как будто крылышками.
– Ах, летать? – захохотала Вася, с пониманием качая головой. – Ну да, прям как бабочка, ага… И всё же, Лавра, откуда ему известно твоё имя?
Гербер отмахнулась и, несмотря на запрет, прильнула к решётке. Она тут же вцепилась в ничего не подозревающего Петю.
– Говори, где он?! – потребовала она и встряхнула перепуганного олигофрена, который с ужасом вытаращил на неё серые глаза.
– Я не знаю… не знаю, – зашептал он, даже не пытаясь отбиться от девушки. – Он не говорит, он не живёт в одном месте, нет…
– Врёшь! – снова встряхнула его Лавра, и его роба начала трещать под острыми коготками.
– Нет, нет, – настаивал на своём Стреглов.
– Лавра, прекрати немедленно!!! – потребовала Василиса. – Оставь его, слышишь?.. Нас могут увидеть!..
Но Гербер не реагировала на её настойчивые просьбы и продолжала трясти слабого Петра как пластмассового манекена.
– Если Лавра Гербер хочет, Андрей может назначить ей встречу, – успел произнести юродивый перед очередной встряской.
Разгневанная отличница остановилась, приходя в себя. Она осторожно вернулась в исходное положение и поправила волосы. Злоба, наполнившая её из-за мыслей о раненной матери, потихоньку сходила на нет. Лавра, понимая, что совершила не самый красивый поступок, с сожалением посмотрела на Василису. С минуту Гербер размышляла над предложением больного. Неужели всё так просто, неужели Андрей Дмитриевич рискнёт и укажет место для свидания?..
– Когда ты его увидишь? – спросила она по-прежнему строгим голосом.
– Может быть, сегодня… – улыбнулся безумец, но на всякий случай отполз подальше от решётки.
– А может быть, завтра или через месяц, – встряла жена ректора, уже не такая любезная и добрая, как в начале свидания. – За это время Стреглов успеет добраться до тебя, Лавра. Не верь этому придурку, он лжёт. Ничего ему не известно, и брат его не навещает через окно, чушь полнейшая!..
Гербер же никак не отреагировала на эту выходку и продолжала смотреть на притихшего пациента.
– Он придёт, обязательно придёт к тебе, Лавра Гербер, – заверил Петя, отползая к кровати. – Я ему передам…
– Пошли, – сказала Лавра подруге, словно лепет юродивого теперь стал ей безразличен.
Василиса помотала головой и последовала за студенткой.
– Ты что-нибудь добилась? Назначила место? – принялась любопытствовать она, едва они отошли от камеры.
– Думаешь, я буду назначать ему свидание? – покосилась на неё брюнетка. – Мы не можем оставаться в Вольске так долго и приходить сюда каждый день, чтобы узнать решение Андрея Дмитриевича.
– Это верно, – вздохнула мадам Рашвер. – Так ты мне объяснишь наконец, каким образом археологу удаётся общаться с этим полоумным?
Лавра подошла к кабинету, где перебирала металлические баночки широкоплечая медсестра, о чём-то воркуя с пожилым санитаром.
– Уже наговорились? – переспросила та и жестом отправила одного из коллег закрыть Петину палату. – Чего так быстро?
– Нам сказали, что время для посещений закончилось, да и обратно в город надо успеть, – завела Гербер известную байку. – Я только спросить хотела. У Петра в камере окошко есть, небольшое такое, с сеткой. Он говорит, кто-то его постоянно разбивает, а на улице уже не лето…
– Сам же и бьёт! – оспорила тётка с каменным лицом. – Мы поначалу-то меняли стекло, а потом пришлось его на ночь привязывать. И представляете, всё равно умудряется его разбивать. Главное, чем? Руки-ноги вроде целы, без порезов. Мы каждый раз палату обыскиваем, а орудия так найти и не можем. Прямо мистика какая-то.
– Да, в самом деле, странно, – улыбнулась Лавра. – Ну, мы пойдём, удачи вам.
– Ага, и вам всего хорошего, – кивнула медсестра.
Обратно девушки шли без проводников. Сначала они двигались молча, не решаясь заговорить, а когда достигли лестницы, принялись обмениваться мнениями.
– Я давно это подозревала, но всё отказывалась верить, – говорила Лавра, оглядываясь по сторонам. – В Речных Воротах Стреглов тоже проявлял чудеса левитации, только я решила, что мне тогда это привиделось.
– Человек… летает? – переспросила Василиса с таким видом, будто над ней насмехаются.
– Может, и не летает, но умеет каким-то непонятным для меня образом парить в воздухе, совсем как привидение. А я-то, дура, думала, что это был дух Бальваровского. Хотя, подожди, что-то здесь не так…
Гербер остановилась с растерянным видом. Мадам Рашвер нахмурилась, ожидая её дальнейших слов.
– Что-то здесь явно не так, – уже без уверенности продолжила брюнетка, сосредоточенно разглядывая свою ладонь, – потому что был и призрак, они ещё дрались между собой в ту ночь, когда археолог пытался убить меня и Марину. Может, я поторопилась с выводами?
– Медсестра же сказала про бьющееся окно, – напомнила Вася. – Значит, Пётр, действительно, общается с братом через него.
– Что-то я уже сомневаюсь в этих возможностях летать.
– Ну, Лавра, может, Андрей просто кидает камешек с земли и…
– И что? Петю-то на ночь привязывают.
– М-да, – сникла жена ректора, осознавая несостоятельность такой версии.
– Надо будет ещё подумать над этим, – успокоила её подруга, стучась в дверь вестибюля. – Должно быть какое-то разумное объяснение.
– Так что, мы можем возвращаться домой? – уточнила мадам Рашвер, глядя на проход, в котором возникли мужчины в тёмных зимних пальто.
– Да, – не обращая на них внимания, отвечала Лавра, – мы выяснили достаточно, теперь нужно лишь…
– А теперь нужно пройти с нами, гражданка Гербер и гражданка Рашвер, – совершенно неожиданно раздался знакомый суровый бас.
Девушки вздрогнули и уставились на поджидающего их Афона Кунжутовича в сопровождении нескольких незнакомцев. Радостно улыбнувшись, прокурор поманил их к себе толстым пальцем. Мужчина явно собирался затеять очередной скандал. И откуда только он здесь взялся???
Глава 12
Ещё один труп
– Неужели вы обе думали, что ваш неожиданный отъезд останется никем не замеченным? – наслаждался потрясением девушек злой прокурор. – Мало того, что вы отправились в незнакомый город искать на свой зад приключений, так ещё и мешаете следствию заниматься поиском опасного преступника!.. Нет, я понимаю, что у Гербер не всё в порядке с психикой, но Вы-то, Василиса Корниловна, как повелись на её безумные авантюры?!
Мадам Рашвер опустила голову, пытаясь держать себя в руках. Поведение Суровкина её порядком раздражало. Просторная комната, выделенная клиникой для "экзекуции" проворных девиц, сейчас была наполнена лучами бледного зимнего солнца. Наверное, здесь находился чей-то кабинет, поскольку имелся небольшой письменный столик, возле которого с важным видом расхаживал Афон Кунжутович. Напротив в креслах сидели виновницы, делая вид, что внимательно слушают его нравоучения.
– Между прочим, идея поехать сюда принадлежала мне, – не утерпела Василиса.
– Ай-ай-ай, – продолжал драматизировать мужчина, всплеснув руками, – что Вы говорите, какой удар по чести уважаемого Михаила Леонидовича. Вы хоть представляете, что на пару со своей свихнувшейся подругой стали объектом интереса со стороны ужасных людей? Взять, к примеру, того же самого Стреглова. А вдруг бы он вас поймал, вдруг бы заманил в ловушку?! Вы должны осознавать, что полностью потеряли разум, идя на такой риск!..
– А Вы, значит, уже и слежку за мной организовали, – подытожила Лавра.
– Конечно! – съязвил Суровкин, пронзив её ненавидящим взглядом. – Мы ждём, что Стреглов объявится где-то поблизости. Надо же как-то ловить этого прохиндея.
– Вы его уже полгода всё ловите и ловите, а результата никакого нет, – огрызнулась Гербер. – Вот мне и пришлось взяться за дело самой. Как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
– Твоего мнения вообще никто не спрашивал, – мигом заткнул выскочку Афон Кунжутович и разразился нотационной речью. – Допрашивать свидетелей и прочих лиц – это, конечно, интересно, но в то же время крайне безрассудно! Любые действия с вашей стороны по поимке Стреглова ни к какому хорошему для вас результату не приведут. Даже если Гербер и жаждет отомстить ему за пострадавшую мать, это ещё не повод вовлекать в свои дела уважаемых господ!.. После газового инцидента в университете все только и занимаются, что розыском виновных. Причём ещё не доказано, что всё это мог устроить именно археолог, а Гербер при всём при этом была и остаётся основной подозреваемой по данному делу.
– Да у Вас ничего на меня нет…
– Ха, ещё как есть! – обрадовался прокурор её очередному возмущению. – Во-первых, мотив – дестабилизировать образовательный процесс и сорвать занятие преподавателя Рафаэля Суровкина. Во-вторых, в сумочке, которую обнаружили в квартире после покушения на твою мать, нашёлся весьма подходящий баллончик с перцовым газом. Оперативники тогда ещё не знали, что ты причастна к университетскому беспорядку, и не изъяли сей предмет. Но его присутствие было зафиксировано в протоколе осмотра, так что прямое доказательство, считай, уже имеется. Ну, и в-третьих, это твоё странное бегство с места учёбы. Многие видели, как ты скрылась вместе со своим предприимчивым сокурсником! Кстати, он тоже тот ещё тип, неоднократно привлекался к административной ответственности за мелкое хулиганство. Правда, его папаша всегда быстро решает такие вопросы…
Лавра открывала и закрывала рот, словно аквариумная рыбка, не находя слов в своё оправдание. Василиса, заметив это, строго взглянула на торжествующего Суровкина.
– Афон Кунжутович, Вам ведь прекрасно известно, как обстоит дело на самом деле, – вставила она, взяв подругу за холодную руку. – Да и какое это имеет отношение к сегодняшнему?
– Самое прямое! – Прокурор поднял вверх указательный палец, обходя сидящих девиц со спины. – А вдруг таким способом Гербер пыталась скрыться от следствия?..
– Что? – вздрогнула Лавра.
– Во-первых, – снова прервала его жена ректора, – с неё не брали подписку о невыезде. Следовательно, она может свободно перемещаться по территории страны, верно? Во-вторых, все те доказательства, по своей сути, ничтожны, потому что имеют косвенное отношение к Лавре. В-третьих, есть люди, которые могут подтвердить факт потери её сумочки… И не надо кидаться на нас, тем более мы общаемся с Вами без правовых оснований, то есть можем вообще со спокойной душой уйти отсюда. Вы не имеете права обвинять бедную Лавру во всех этих преступлениях.
Василиса гордо вскинула голову и скрестила руки на груди, похожая сейчас на доблестного адвоката, выступающего с речью в суде. Суровкин же поджал бледные губы и как-то недобро прищурился.
– Хорошо, – прошипел Афон Кунжутович, пронзая их свирепым взглядом. – Если вы не цените опеку со стороны правоохранительных органов, будем поступать по правилам. – И он повернулся к двери. – Рамиль! Рамиль, зайди…
В дверях показался один из тех незнакомцев, что встретили красавиц у выхода из больницы.
– Мы задерживаем этих дамочек для выяснения личности и возможной причастности к делу Стреглова, – железным тоном приказал Суровкин.
Рамиль прошёл внутрь, а за ним показались люди в милицейской форме.
– Сами пойдёте, надеюсь? – поинтересовался он у обомлевших подруг. – Не хотелось бы силком тащить вас в отделение.
Девушкам пришлось дорого заплатить за свою дерзость. Если у Лавры паспорт оказался при себе, то вот у смелой Василисы с этим возникли проблемы. Дело в том, что пару дней назад она отдала его на замену, поскольку старый угодил вместе с одеждой в стирку. Поэтому бесчувственные милиционеры решили устроить детальную процедуру запроса о личности девушки, "не поверив" в одну лишь адвокатскую корочку. На это ушла вся вторая половина дня. Помимо этого, каждую из них ещё и тщательно допросили. Надо ли говорить, что обе были не в самом хорошем настроении после всего этого?.. Не помогли даже громкая фамилия Василисы и её брак с ректором областного университета. В общем, впечатления от сотрудников милиции города Вольска у подруг остались самые скверные.
Когда их наконец-то освободили из незапланированного заточения, на дворе стоял поздний вечер. Благо, хоть по просьбе Василисы пригнали её драгоценный "Порше", иначе пришлось бы идти обратно к психушке, а это было не слишком близко. К тому же за прошедшее время мороз значительно окреп.
– И самое ужасное, что я ничего не смогу сделать этому ублюдку! – шипела жена Михаила Леонидовича, прогревая двигатель иномарки.
– А я ведь говорила, что ничем хорошим эта наша игра в сыщиков не закончится, – добавила Лавра.
– Да, крупно ты Суровкиным насолила. Не знаю уж, что они теперь с тобой сделают. Здесь и связи-то вряд ли помогут. Нужно какой-нибудь другой выход искать.
– Не нужно ничего искать, – захлопнула Гербер свою сумочку и посмотрела на подъехавший к отделу милиции серо-синий УАЗ, – будь что будет.
– Нет, так нельзя, они же тебя растопчут.
– Вась, не надо, пожалуйста! Ты и так из-за меня получила. Хочешь ещё неприятностей?..
На выезде из Вольска они заправили "Порше" и перекусили в местном кафе. Уж больно долго их продержали в милиции, а прокуковать в пути добрую половину ночи девушкам не хотелось.
Тёмный вечер был намного красивее морозного дня. Его дополняла загадочная круглая луна, которая белым яблоком висела на чёрном небосклоне. Именно сейчас, в её сумеречных лучах, зимние пейзажи казались ещё удивительнее. Лавра же обдумывала последние новости о Стреглове и его чудесной способности летать. Наверно, у него имелся какой-то особый аппарат. Правда, где он его раздобыл? Наверняка в открытую такие штуковины не продаются. Да и его тяга навещать родственников тоже казалась странной. Для чего ему пьянчужка-тетя и полоумный брат? Помнится, археолог хотел наслаждаться лишь красотой сокровищ Бальваровского. Учитывая, что те имелись у него в полной коллекции, было странно, что он ошивается в Вольске.
– Эй, подруга, подъём! – воскликнула Василиса, щёлкнув пальцами перед лицом Лавры. – Мы приехали, вставай, дома выспишься…
– Что, так быстро? – нехотя открыла Гербер глаза, обнаружив, что "Порше" стоит во дворе дома Холодовых.
– Да уж, быстро, – возмутилась жена ректора. – Это когда дрыхнешь всю дорогу, быстро, а мне, честно говоря, уже невмоготу, всё тело ломит.
– Который час? – смирилась брюнетка с необходимостью проснуться.
– Уже полночь, я вообще едва надеялась к началу второго успеть, но, как видишь, иногда скоростная езда помогает.
– Ладно, – приоткрыла она свою дверцу и высунула наружу ноги, – спасибо тебе за путешествие и помощь, ещё созвонимся.
– Спокойной ночи, – махнула Василиса рукой, дождалась, пока расслабленная подруга покинет автомобиль, и на скорости рванула вперёд, разнося в стороны недавно выпавший снег.
Лавра укуталась в свою негреющую куртку и побрела к подъезду. Взгляд невольно поднялся на окна квартиры Холодовых. И опять странность – в такой поздний час там горит свет. Может быть, Марина поджидает пропащую приятельницу, чтобы устроить ей разнос, наподобие вольсковских следователей?
Дверь открыли после первого же звонка. На пороге с весьма грозным видом стоял Глеб Валентинович, держа руки на поясе. Значит, помимо рыжей подруги, гостью дожидались и её обозлённые родители. Лавре стало неловко, и она побоялась поначалу заходить внутрь.
– Явилась, не запылилась! – сразу же возмутился мужчина и пошире раскрыл дверь. – Быстро проходи, сейчас будем с тобой разбираться…
Всякие надежды на сладкий сон мигом покинули Лавру, и теперь она желала оказаться снова в Вольске, нежели перед возмущённым Глебом Валентиновичем. С другой стороны, она осознавала свою вину, ведь никого не предупредила о своём отъезде и исчезла на весь день в неизвестном направлении.
– Лавра, ты хоть отдаёшь себе отчёт?! – стал ругаться господин Холодов. – Я тебя совершенно не узнаю. Ушла с утра спозаранку, как шпион, в университете не объявлялась, у Агнессы в больнице тоже, наняла ей какого-то придурковатого охранника да ещё и вернулась в первом часу ночи, когда всем давно пора спать. Как это всё понимать???
Гербер, уткнувшись взглядом в пол, выждала коротенькую паузу, вздохнула и принялась сознаваться.
– Вы правы, Глеб Валентинович, зря я так сбежала без предупреждения, но у меня было важное дело.
– Интересно, какое?! – Мужчина начал нервно бродить по залу. – Ты же знаешь, что мы за тебя в ответе, раз согласились присматривать за тобой.
– Только не ругайтесь… Я с Василисой, со своей подругой, ездила в Вольск искать… ну, искать того археолога. Я хотела его поймать. Мне надоело смотреть, как он медленно уничтожает меня и моих близких.
– Да? А о Марине ты подумала?! – ещё злее зарычал Глеб Валентинович.
Лавра осмотрелась вокруг себя. Кроме них в зале больше никого не было. Тогда причём здесь Марина?
– Не поняла… – нахмурилась она, предчувствуя очередную неприятность.
Господин Холодов остановился возле огромного телевизора и потёр виски.
– На мою дочь напали, ещё вчера ночью! – сообщил он. – Неизвестные подстроили ей аварию, "Аудишка" всмятку, восстановлению не подлежит, а саму Маришку чуть не зарезали какие-то хмыри в красных мантиях!
– Красных… – шёпотом повторила Лавра, невольно опустившись на диван. – Мантиях???
– Не надо придуриваться, деточка, ты прекрасно знаешь, о ком я говорю! Твои бредни в Расково, неужели всё забыла?!
– Но Вы же сказали, что не верите мне и…
– Какая сейчас разница, что я тогда говорил! – свирепствовал Глеб Валентинович, вновь с беспокойством бродя по комнате. – Моя дочь чуть не погибла, она-то не станет мне врать.
– Извините, – смутилась Гербер и посмотрела на свои трясущиеся руки. – Как она?.. Не сильно пострадала?
– А ты как считаешь, если "Ауди" всмятку!.. Мара вся в бинтах, как мумия, рука сломана, с позвоночником что-то… Мне нужны имена тех уродов, что сделали это!!!
– Я знаю лишь одного Андрея Дмитриевича, – пожала плечами Лавра, всё ещё находясь в шоке после ужасных новостей.
– Честно говоря, все решили, что тебе тоже кранты, – признался господин Холодов. – Мы думали, ты с Марой в машине была и тебя похитили. Представь теперь моё состояние!..