Первый параграф. Немецкий знакомец
Настроение у Сани Мазура было отменным. Как же, только что сплавил – на две полноценные недели – драгоценнейшую жёнушку. Типа – отправил на итальянский навороченный курорт.
"Отдыхай, родная!", – подходя к машине, припаркованной на стоянке "Пулково-2", мысленно ухмыльнулся Мазур. – "Купайся, загорай, отсыпайся, развлекайся. Съезди на экскурсии в Рим и во Флоренцию. Венецию, обязательно, не забудь посетить…. И я от тебя, зараза приставучая, немного отдохну. В том плане, что оторвусь по полной и развёрнутой программе. Со старинными приятелями в баньку схожу. Пивка попью от пуза. Ну, и по женскому прекрасному полу – малость порезвлюсь. Может быть, если времени и здоровья хватит…. Нет, правы, всё же, мудрые психологи, специализирующиеся на семейных отношениях. Мол, супруги – время от времени, и для укрепления семейного климата – должны отдыхать друг от друга. Причём, полноценно….
– Пи-ю-ю! – послушно реагируя на нажатие кнопки пульта, приветливо пиликнула машина.
– Соскучилась? Сейчас, ласточка японская, поедем, – задумчиво проведя ладонью по "ежику" коротко-стриженных седых волос, нежно прошептал Санька, а про себя подумал: – "Надо срочно менять машину. Пятилетняя "Мазда" – не лучший вариант для мэтра отечественной фантастической литературы. Имиджу не соответствует, да и престиж не тот…. А ещё сегодня надо – в обязательном порядке – посетить парикмахерскую и косметический салон. Причёску подправить, на ногтях навести лёгкий мужской маникюр. На вечер запланирована презентация моего нового бестселлера…. Говорят, что пропали – бесследно – Витька Крыленко и Генка Конкин. Туда им, мордам бесстыжим, и дорога. Перспективных авторов не будут переманивать. Да и на затоваренном книжном рынке будет гораздо просторнее. Глядишь, и продажи пойдут веселее…".
Зазвонил мобильный телефон.
– Слушаю, – сварливо пробурчал в трубку Мазур. – Говорите. Только коротко и сжато. Я очень занят.
– Александэр? – робко спросил хриплый фальцет, в котором легко угадывался приятный иностранный акцент. – Это есть ты?
– Я, я! Александр Александрович Мазур. С кем имею честь?
– Томас Мюллер. Ты есть помнить меня?
– Конечно, помню, – сбавляя обороты, заверил Санька. – Причём, очень хорошо. Как твои дела, коллега?
С Мюллером они познакомились в Гамбурге, где полтора года назад проходил какой-то очередной семинар европейских писателей-фантастов. Познакомились, выпили хорошего ирландского виски, немного поболтали о всякой всячине.
Томас тоже числился писателем. Конечно, не таким крутым и известным, как Мазур, но, всё же, и не последним в своей богатой и зажиточной Германии. Кроме того, Мюллер был плотно связан по работе со многими крупными европейскими издательствами, и даже прозрачно намекнул, что готов – за скромный и приемлемый процент – оказать эффективные агентские услуги.
То бишь, Мюллер являлся человеком потенциально-полезным. Поэтому и говорить с ним надо было соответственно – обстоятельно, вежливо и уважительно.
А для всякого отечественного бесполезного быдла у Саньки давно уже была выработана адекватная манера общения: в телефонных разговорах он был краток, скучен и хмур, кроме того – по малейшему поводу – бросал трубку. Что в этом такого? Обычный стиль делового современного человека, ценящего своё драгоценное время…
– Я есть – заблудиться, – немного смущаясь, сообщил Мюллер. – Совсем не знать, что делать дальше. Плохо очень.
– Где же ты, бедолага, заблудился?
– Я не знать. Здесь имеется…э-э-э, пруд с грязной водой. Очень плохо пахнуть…
Через пять-шесть минут выяснилось, что Томас приехал в Санкт-Петербург по туристской путёвке, с утра пораньше отправился – в составе большой группы соотечественников – на экскурсию в Царское Село, а потом случайно отбился от своих и потерялся.
"Скорее всего, сейчас он, дурилка импортная, находится в Пушкинском парке. Возле тамошних старинных прудов. Не хочется времени терять", – мысленно запечалился Мазур. – "Пожалуй, сделаем так. Пусть Петраков, шустрила хренов, подскочит и сопроводит чудаковатого интуриста в гостиницу. Ведь, Петраков хочет, чтобы его очередной фантастический роман напечатали уже в следующем месяце? Хочет. Вот, пусть и отрабатывает, морда торопливая…".
– Александэр? – слегка забеспокоился Мюллер. – Почему ты – молчать? Пропадать связь? Помехи?
– Здесь я, здесь, – бодро заверил Санька. – Просто думаю, как и чем помочь тебе.
– Я приезжать в Петербург – не только, как турист, – торопливо дополнил немец. – Но и по делу. По делу – к тебе, Александэр. Мой берлинский издатель очень интересоваться – твоими романами.
– Какими конкретно?
– Теми, которые – про древнюю Скандинавию.
– Всеми?
– Ага. Всеми.
Это в корне меняло дело. Быть известным и знаменитым российским писателем-фантастом, конечно, хорошо. Но выйти на настоящий европейский уровень – во сто пятьдесят крат – лучше и слаще. И по славе, и по уважению, и по деньгам.
– Я буду минут через сорок, – заверил Мазур. – Может, через пятьдесят. Стой возле пруда и никуда не отходи. Всё понял?
– Всё. Жду.
В этой части Пушкинского парка почти всегда было безлюдно, туристические асфальтовые дорожки проходили гораздо южнее.
Длинный крутой склон, несколько травянистых прудов, соединённых между собой узкими и мелкими протоками. Через протоки были переброшены древние, наполовину разрушенные мостики.
Возле дальнего хлипкого моста виднелись-наблюдались три неуклюжие фигурки.
"Как бы, часом, не нарваться на серьёзные неприятности", – машинально нащупывая ладонью в кармане пиджака баллончик с перцовым израильским газом, слегка забеспокоился Мазур. – "Надо быть начеку…".
Вообще-то, он был мастером различных восточных единоборств и даже имел чёрный пояс по карате-до, но, как говорится, предосторожность никогда не бывает излишней…
Томас Мюллер, из носа которого бойко капала розово-красная юшка, сидел на молоденькой парковой травке, безвольно разбросав длинные ноги в разные стороны, а над ним, состроив страхолюдные физиономии, нависали две личности бомжеватого вида.
– Ерунда свинячья, – насмешливо пробормотал Санька. – Ничего серьёзного. Впрочем, я, кажется, прибыл вовремя.
Бомжи опасливо обернулись на бормотание, и один из них – тот, что повыше – заявил:
– Мужик, это наша законная добыча! Мы подошли первыми…. Можно, конечно, подумать и о честной делёжке. Мы не жадные.
– Это хорошо и правильно, – подходя, язвительно хмыкнул Мазур. – Сам Господь Бог велел делиться с ближними…
Он, резко крутнувшись на месте, от души вмазал – каблуком ботинка – по наглой физиономии высокого бомжа.
– Ой!
Разворот, пирует, новый удар, правка – ребром ладони…
– Привет, Томас! – вежливо поздоровался Мазур.
– Это есть ты, Александэр? – бестолково завертел взлохмаченной белобрысой головой Мюллер.
– Я. Прибыл то твоему телефонному звонку. Причём, без задержек и проволочек.
– Извини. Но ничего не видеть. Мои очки…
– Вот, держи. Валялись на траве.
– Спасибо большое. Я есть – твой должник.
– Не за что, – холодно улыбнулся Санька. – Долг, как известно, красен щедрым платежом. Не более того.
– О, да. Конечно. Я воль…
– Перестань, пожалуйста. Я просто пошутил. Давай руку, друг! Помогу подняться.
Встав на ноги, Мюллер забеспокоился:
– Дорогой Александэр, а эти люди? Они лежать – совсем неподвижно. Может, надо – вызывать врача?
– Не надо, – заверил Мазур. – Эти два бомжа скоро придут в себя. Минут через семь-десять. Не стоит беспокоиться.
– Два – кто?
– Клошара. Они, сволочи грязные, очень живучие. Почти как бездомные кошки.
– А, кажется, понимать…
– Бомжи что-нибудь отобрали у тебя?
– Нет, не успевать.
– Тем не менее, проверь. Никогда не стоит избыточно доверять первым ощущениям.
Тщательно проверив содержимое собственных карманов, Мюллер подтвердил:
– Всё есть на месте.
– Отлично. Тогда – за мной!
– Куда, Александэр?
– К машине, естественно.
Подойдя к автомобилю, Мазур выругался:
– Так его и растак!
– Что есть случиться? – забеспокоился немец.
– Номера скрутили. Так его и разэтак!
– Зачем – скрутили?
– А, Бог его знает! – рассердился Санька. – Россия-матушка, понимаешь. Тут – всегда и везде – надо держать ухо востро и ожидать самых разнообразных пакостей. Такая, вот, ярко-выраженная национальная особенность.
– Сейчас будем – вызывать полиция?
– Обойдёмся. Усаживайся. Поедем.
– А, разве, так можно?
– Считай, что можно. Россия, как-никак. Типа – безграничная свобода и истинная демократия. Были бы деньги в кошелке. Ремень пристегни…. Ну, куда тебя везти, друг? В какую гостиницу?
– А, если немного подождать с гостиницей…, – замялся Мюллер.
– Толком говори. Не ходи, коллега, вокруг да около.
– Мне тут нужно…. Девушка одна – недалеко жить. По Интернету познакомиться. Я поэтому и есть – немного заблудиться…
– Блин горелый! – от души возмутился Мазур. – То одно, то другое. Сперва дай воды напиться, потом – ночевать пусти…. Ну, говори адрес. Так и быть, помогу.
– Вот, здесь, – Томас торопливо достал из нагрудного кармана пиджака мятый лист бумаги. – Проезжать город Пушкин. Поворачивать направо. Там будет садо…. Как это будет по-русски?
– Садоводство.
– Да, садоводство. Пятая улица – поворот направо. Шестой дом слева. Очень надо.
– Ладно, довезу, – вздохнул Санька. – Тут, в общем-то, недалеко.
– Спасибо. А потом – говорить про берлинское издательство.
– Поговорим. Причём, с удовольствием.
"Мазда" неторопливо ехала по кривой узкой улочке.
"Очень старое садоводство", – отметил про себя Мазур. – "Домики маленькие и ветхие. Зато яблони, сливы и вишни – высоченные. Вся обочина заросла одичавшими кустами смороды, малины и крыжовника…".
Нужный дом был окружён высоким солидным забором, а металлические двухстворчатые ворота оказались распахнутыми настежь.
Недоверчиво хмыкнув, Санька направил машину внутрь. Въехав на территорию двора, он нажал на тормоз и заглушил мотор.
– Что дальше, коллега? – спросил Мазур и, коротко охнув, беспомощно замолчал.
Болезненный укол в шею. Тишина. Чернота. Обострённое чувство тревоги, предвещавшее лютую смерть. Долгую такую и очень мучительную…
Второй параграф. На ковре у генерала
Генерал-лейтенант был задумчив, хмур и мрачен.
– Разрешите? – просунув голову внутрь кабинета, робко поинтересовался Сомов.
– Заходи, Павел, – отодвигая в сторону толстую общую тетрадку, разрешил генерал. – Кстати, можешь называть меня – "Трофимом Николаевичем".
– Слушаюсь, Трофим Николаевич!
– Молодец. Садись и докладывай. Итак, что дельного удалось накопать в Репино? То бишь, в пансионате?
– Можно, я начну с другой информации? – сглотнув слюну, спросил Сомов.
– Можно. Излагай.
Пашка – коротко и сжато – пересказал факты и предположения, озвученные Хрусталёвым.
– Ничего особенного и необычного, – поморщился генерал. – В современной России кто только не занимается мелким жульничеством. Да и финансовые платежи каждый второй отечественный бизнесмен регулярно задерживает. Суровые реалии молодого и беспредельного капитализма, так сказать…. Ладно, допустим, что кто-то из обманутых авторов решил-таки отомстить бесчестному издательству. Бывает. Но для этого существуют более скромные и многократно апробированные методы. Сожжённая дача, например. Изуродованная в хлам машина. Или же меткий выстрел в подъезде…. Но, пардон, наглое похищение? Причём, во время публичного мероприятия, на котором присутствовало порядка ста пятидесяти человек? И, заметь, сразу двух фигурантов? Не прослеживаю ни малейшего здравого смысла…. Что думаешь по этому поводу, капитан? То бишь, без пяти минут майор?
– Может, кто-то посчитал, что лёгкая смерть не является – для этих жуликоватых субчиков – достойным наказанием?
– Может. Хотя, на мой частный вкус, звучит несколько экзотично. Попахивает низкосортным водевилем.
– Не исключаю версию, что вскоре коварные похитители потребуют солидный выкуп в иностранной валюте. Например, у родственников пропавших.
– Ну-ну, подождём, конечно…. Ладно, переходи к репинским мероприятиям.
– Первым делом, мы, предварительно изъяв, внимательно ознакомились со списками участников, – приступил к докладу Сомов. – На литературном сборище присутствовали и восемь действующих авторов издательства "Крылья". Естественно, взяли всех на карандаш.
– Одобряю. А этот твой…м-м-м…
– Хрусталёв?
– Ага.
– Нет, его на писательском семинаре не было. Даже не приглашали. Мол, не тот типаж.
– Ладно, продолжай.
– Слушаюсь, Трофим Николаевич. Кроме того, мы просмотрели записи всех камер видеонаблюдения, установленных в пансионате. Ничего интересного обнаружить не удалось. Подозрительных личностей не выявлено. Каких-либо криминальных и противоправных происшествий не зафиксировано.
– А, какие – зафиксированы? – въедливо уточнил генерал.
– Самые обыкновенные. Бытовые, так сказать. Ну, пьяные гадкие выходки. Парочка скандалов средней паршивости. Некие эротические…э-э-э, излишества…
– Понял, не продолжай. Может, уже порадуешь начальство и положительными результатами?
– Порадую, конечно, – мимолётно улыбнулся Пашка. – Во-первых, нами установлено, что Геннадий Конкин, главный редактор "Крыльев", имел – в вечер исчезновения – близкий…э-э-э, контакт с Сергеем Шмарко, одним из молодых авторов издательства. Нашлись надёжные свидетели. Да и сам Шмарко – после недолгих отпирательств – в этом сознался.
– Надо же, и здесь – в полный рост – прёт голубизна, – брезгливо передёрнулся генерал. – Впрочем, штатская вшивая интеллигенция никогда не отличалась добропорядочностью нравов и крепостью моральных устоев…. Итак?
– Задержали этого Шмарко, понятное дело. Сейчас с ним мои ребята вдумчиво и целенаправленно работают. Будем ждать конкретных результатов…. Во-вторых, в заборе пансионата – со стороны задней стены – нашёлся достаточно широкий лаз. Можно с уверенностью предположить, что похищенных – связанных, или находившихся в бессознательном состоянии – транспортировали именно по этому лазу. С утра направим туда опытных экспертов-криминалистов. На предмет обнаружения следов от обуви и всяких обрывков одежды.
– Неплохо, неплохо…. Кстати, Сомов, возникает закономерный и логичный вопрос. А, вот, этот Хрусталёв…. Он же, по твоим словам, люто ненавидит и Крыленко, и Конкина?
– Ненавидит, – подтвердил Пашка. – Люто.
– И среди официальных участников писательского семинара его, голубчика, не было?
– Не было.
– Может, это его работа? – подозрительно прищурился генерал. – Мол, незаметно подъехал к пансионату. В темноте пробрался – вместе с подельниками – внутрь. Да и умыкнул ненавистных фигурантов…. Чем, собственно, не козырная версия?
– Козырная, конечно, – согласился Пашка. – Только у Сергея Сергеевича наличествует железобетонное и неопровержимое алиби. Во время предполагаемого похищения он усердно, в поте лица, трудился на Фрунзенской овощной базе. Имеются многочисленные свидетели.
– Кем – трудился?
– Бригадиром грузчиков. Работа ненормированная по времени. Реальный график – сутки через сутки.
– Ничего не понимаю! – возмутился генерал. – Ты же, Сомов, говорил, что Хрусталёв является писателем-фантастом. Да я и сам, грешным делом, прочёл пару-тройку его книжонок. Завлекательное и интересное чтиво. Хотя, на мой приватный вкус, патриотизма маловато…
– Писательский труд, он приносит очень мало денег, – тяжело вздохнув, пояснил Пашка. – Я имею в виду, в современной России…. Вот, Серёга и подрабатывает в сезон. Полтора месяца по поздней весне. Ещё полтора месяца по ранней осени. Иногда и зимний месяц прихватывает. А всё остальное время, понятное дело, он книжки усердно пишет. Диалектика жизни, так сказать.
– Не диалектика, а хрень несусветная. Писатель-грузчик? Дожили, мать его! Куда катится наша могучая Россия? Впрочем, кому сейчас легко? Кстати, а почему Хрусталёв не бросает литературу, раз это такое гнилое и безденежное дело? Устроился бы на приличную и хорошо-оплачиваемую работу, как все нормальные люди.
– Упрямый он очень. Упёртый, я бы сказал…
Зазвонил один из многочисленных телефонов, размещённых на письменном генеральском столе.
– Слушаю! – солидно известил Трофим Николаевич. – Повтори-ка, Семёныч…. Ничего себе. Не было печали у гусаров…. Ты, подполковник, горячку-то не пори. Может, мужичок просто загулял где-то на стороне. Мол, раз законная супруга отсутствует…. Ну-ну. Дело, конечно, серьёзное…. Да, их тоже можно понять. Волнуются, паникёры штатские, на фоне недавнего происшествия…. Ладно, ждём до десяти утра завтрашнего дня. Если ничего не изменится, то объявим в розыск. В том глубинном смысле, что навесим на выносливого и жилистого капитана Сомова ещё одну блохастую литературную собаку. То бишь, до кучи. Что говоришь-то? Ну-ну…. Гы-гы-гы! Хорошая шутка, отменная. Обязательно запомню. Всё, подполковник, бывай. Роджер.
Дождавшись, когда генерал-лейтенант положит телефонную трубку, Пашка спросил:
– Ещё кого-то похитили? В том плане, что умыкнули?
– Никогда не надо, опережая события, делать преждевременные и скоропалительные выводы, – посуровел взглядом Трофим Николаевич. – Очень плохая и неверная примета…. Короче говоря, поступила предварительная информация, что нигде не могут найти Мазура Александра Александровича, ведущего редактора питерского филиала издательства "Астра". Мол, на восемнадцать ноль-ноль была намечена – в Доме книги – презентация его последнего романа. Но он там так и не появился…. Сколько сейчас на циферблате?
– Двадцать два пятнадцать.
– Вот, я и говорю, что пока рано волноваться и паниковать. Правда, и мобильный телефон Мазура упорно молчит. Последний раз писатель выходил на связь утром. Сообщил, что везёт жену в аэропорт. Мол, чтобы отправить её на модный итальянский курорт. На презентацию книги обещал не опаздывать.
– Бывает, – задумчиво хмыкнул Пашка. – Мол, кот из дома, мыши – в пляс…
– Конечно, бывает, – подтвердил генерал. – Значится так. Сейчас мы разъезжаемся по домам. Надо хорошенько выспаться. А ты, Павел, позвони Хрусталёву и договорись с ним об утренней встрече. Пораспрошай его об этом Мазуре, да и об издательстве "Астра" в целом. Желательно до десяти ноль-ноль уже иметь полноценную и подробную информацию…