При хаотичной застройке частенько возникают бесхозные виньетки и тупички. Вновь пытаясь отыскать кратчайший путь, Дэвид очутился в одном таком коленце. Он готов был уже повернуть назад, когда вдруг услышал.
- Че ты кобенишься?
Внутри сознания агента времени замерцала тревожная красная лампочка. Он навострил уши. И, как назло, в тот же момент зачесалось между лопатками. Словно крохотные ранки, оставленные когтями кота с помойки, решили напомнить о коварстве ВРЕМЕНИ.
Дэвид заглянул за угол. Их было трое. Все молодые и крепкие. Местная шпана. У вожака было вытянутое крысиное лицо и зализанные волосы. Он прижимал к замызганной стене девушку. Его руки непристойно скользили по ее телу. Изящная красавица была девушкой рослой. Завитки ее густых волос напоминали кружево пенных столбов. Модная юбка с крупной вертикальной молнией плотно обтягивала бедра. Туфли-лодочки на мысках украшали фестоны. Темно-бордовая кофточка подчеркивала ее формы. Пара верхних пуговок была расстегнута.
- Пусти, придурок! У тебя изо рта пахнет! Умоляю. Ну пожалуйста, - губы девушки, поразительного алого цвета, вздрагивали. В огромных, густо накрашенных глазах, стояли слезы.
Она морщилась, но зализанный держал ее крепко. Сопя носом в глубокую тесную ложбинку между грудей:
- Мармеладка, не лишай меня сладенького, - шептал девушке зализанный, едва дотягиваясь ей до уха. С неким лютым сладострастием он пытался просунуть руку между ее сжатых коленок. - Да ладно, киска, будь умничкой. Ты же мечтаешь о моем "Вискасе", - не скрывая циничного себялюбия, бормотал он.
Его дружки-подпевалы разразились смехом. Потакая выходке своего приятеля.
- Убери руки. Сейчас же! - кричала она, показывая, насколько его прикосновения для нее мерзки:-Пожалуйста, не надо.
Одним словом, ребята собирались оттянуться по полной.
Все инстинкты Дэвида встали на боевой взвод. Было бы за лучшее сделать вид, что он ничего не видел. Агент времени мог бы привести бездонный запас оправданий в пользу этого поступка. Его озлобляло тревожное ощущение подставы. Он обязан был пройти мимо. Но решение этого вопроса каждый находит внутри себя сам.
Такие моменты Дэвид ненавидел. Оптимизм-вредная штука, когда ты просроченный. Он задавил в себе мысленный вопль протеста и сделал то, что должен был сделать. Громко отдав приказ, тоном не допускающим возражений:
- Ладошку потную вынь, "Казанова"! - и добавив интонацию психиатра, предположил. - Давно женщины не было? Многое надо наверстать?
Все четверо уставились на него.
- Что, мужик, чужое счастье раздражает? - быстро нашелся зализанный. Судя по этим словам, он был настроен пока вполне миролюбиво.
- Бесит. Да так, что для себя пожить некогда, - ответил Дэвид и сильно приволакивая ногу при ходьбе, направился к парням. Приходилось поддерживать образ легкой жертвы, которая сама нарывается. - Осади, рукоблуд. Сдается мне, ты не умеешь очаровывать женщин. Столько восторгов с твоей стороны, а у девушки глаза на мокром месте.
- Слушай сюда, укурок, это моя баба, - объявил зализанный, как бы не замечая попыток девушки отбиться:-Горячая цыпочка страстно меня желает. Только чуточку ломается.
- Ты себе льстишь, - возразил Дэвид. - Насколько я знаю женщин, когда дама жаждет соития, она не бежит за гаражи, развести бедра перед такими моральными уродами как вы. Из чего я делаю вывод, что она тут не по своей воле, - он шел медленно, ничему не веря. Наслаждаясь гневом, который вызвали его слова.
ВРЕМЯ кралось по пятам.
- Мужик, ковылял бы ты мимо, подобру-поздорову. А то сейчас схлопочешь, - предупредил шустрый парень, разминая пальцами кулак правой руки. Он легко, почти незаметно, переносил вес с ноги на ногу и играл корпусом.
- Эти бродяги совсем страх потеряли, - отметил самый высокий. Судя по наколкам, он сидел еще на малолетке.
Тут рослый был прав: после всего случившегося с ним, вид у Дэвида, и вправду, был непрезентабельный.
- Помогите, ради бога! - крикнула девушка. Ей так хотелось быть смелой.
- Вот видите, - бывший воздушный маршал театрально развел руки. - Девушку разочаровали ваши манеры. Проще всего извиниться, - обращаясь ко всем троим, предложил агент времени. И уже к девушке:-Попрощайся с парнями и иди ко мне. - Дэвид поманил девушку к себе. Та сделала шаг, но зализанный оттолкнул ее обратно к стене.
- В моей груди бьется сердце нежной птички. Но ты меня разнервировал нормально, - и его рот скривился в надменной усмешке.
Теперь их разделял бросок. Дэвид ждал только первого движения.
- Вы, ребята, без тормозов. И у вас, как выяснилось, птичьи мозги. Видимо запаздываете в развитии, поэтому повторяю еще раз: девушка уходит со мной.
Девица смотрела на него полуоткрыв рот.
Они пошли на него все трое. Одновременно.
- Ну, мужик, ты умеешь клянчить.
- Уделаем этого козла.
- Придется. Чувачок по сусальнику давно не выхватывал.
"Никакого представления о благородстве и правилах честного боя. Он их достаточно провоцировал. Если бы у парней была пушка, они бы ее уже предъявили, и он схлопотал свинца."
Но Дэвид был осторожен. Он обратил внимание, что костяшки пальцев у них были привычно сбиты. Очевидно, от частых тренировок по рукопашному бою. Парни рассчитывали раздавить эту хромоножку как насекомое. Собираясь отточить свои преступные приемчики. Ведь они уверились, какой он балабол и любитель отхватить на ровном месте.
ВРЕМЯ было на грани нового убийства.
Все действия Дэвида являлись сплошным риском и поэтому он не допускал случайностей. Шустрый врезал неожиданно и предельно жестко. Сходу намереваясь свернуть Дэвиду челюсть. Но бывший воздушный маршал отшатнулся, хорошо сработав корпусом, и кулак проскочил мимо. Дэвид немедленно развернулся в обратную сторону и вложив в удар поворот тела, опрокинул рослого на спину. Толчком открытой ладони в лоб приподнял подбородок зализанного и ударил ребром по его сонной артерии. Отключив доминантного самца одним касанием.
Рослый быстро оправился и не сдерживая матерщины, резко вырос и прыгнул навстречу, бросившись в ноги.
"Видимо прежде занимался борьбой."
Дэвид подпрыгнул, поджимая колени и пропуская рвущиеся к нему ладони. Боковым зрением заметив блик, яркий, как солнечный луч.
В руке шустрого появился выкидной нож.
"Подлейшее паскудство."
Пятка агента времени смазала по затылку рослого. Вторая его нога приземлилась на позвоночник "борца". И рослый прокатился лицом по бетонной плите. Агент отпихнул его, обретая опору.
Он дрался радикально и изобретательно.
Шустрый резко ткнул сверкнувшим лезвием, целясь Дэвиду в печень. Удар был крайне коварным. И хватило бы малейшей ошибки, чтобы бок Дэвида располосовала глубокая резаная рана.
ВРЕМЯ вело просроченного по самому верхнему уровню риска. И в каждой своей попытке его убить поступало максимально опасно.
Дэвид блокировал замах в районе хвата ножа. Выкрутил кисть против естественного сгиба и отламывая ее, разорвал сжимающие рукоять пальцы. Схватив за плечи, притянул шустрого к себе, и мощным движением бедра всадил коленом по репродуктивным органам.
Сокращая будущую популяцию идиотов.
Дэвид тяжело дышал после нескольких секунд крайнего напряжения.
Но ВРЕМЯ каждое мгновение взращивала ему новые проблемы.
В один миг все изменилось.
- Умоляю! Не надо! Ничего не надо! - вдруг закричала девушка.
В этот момент он и пропустил удар.
"Розочка" из винной бутылки острыми краями распорола олимпийку и уткнулась в ребра. Дэвид дернулся, неловко извернувшись и хватаясь за бок.
Оказывается в банде было четыре человека!
Жилистого и такого проворного послали за выпивкой и закуской. Он подоспел, опоздав не больше чем на минуту. Разбил принесенную с собой бутылку, зашел со спины и незаметно подкравшись, вступился за своих дружков.
Ладонь Дэвида быстро намокла.
"Вот говнюк…"
Он вытер ее о стену, на секунду оторвав взгляд от нового противника. На штукатурке остался свекольный мазок пятерни.
Все могло решиться и так и этак.
Жилистый махнул "розочкой", распарывая Дэвиду живот…
Секундой до-он бы еще успел, но после-уже опоздал.
Дэвид пружинисто отскочил назад. И мечты потенциального уголовника не сбылись.
- Слышь, ты, сюда иди! - приказал жилистый, наступая и нанося удары по воздуху, точно серпом:-Кишки вырву и жрать заставлю!
- Я весь твой, - дразня жилистого, предлагал себя Дэвид, отшагивая назад.
Плотно сжатый кулак, с выпирающими костяшками, агент едва заметил периферийным зрением. Инстинктивно поднырнул под удар рослого, который успел подняться на ноги и был еще активен. Дэвид сразу контратаковал. Он наносил удары с максимальной плотностью. Быстро перемещаясь и заслоняясь рослым от преследующего его дружка с битой бутылкой. Рослый отворачивался и пытался нападать, хотя его рот был полон крови. Потенциал бойца в нем оставался высок. Дэвид уплотнял мощность ударов, отрабатывая кулаком в корпус и челюсть. Словно тренируясь на груше. Не обращая внимания на кровавые брызги. Он бил до верного, навязывая штурмовую атаку. Пока рослый просто наглухо не закрылся руками, и обмякнув, не стек на землю.
Дэвид по-прежнему отлично владел техникой усмирения. Бывший воздушный маршал изловчился и резко поворачиваясь корпусом, влепил по "розочке" ногой. Та разлетелась, лишив жилистого оружия. Любитель бегать за спиртным невольно прикрыл глаза, опасаясь осколков стекла.
Рука Дэвида уже летела в замахе, когда вдруг из скоростного экспресса превратилась в виноградную улитку.
Удар не шел…
"Время откровенно шельмовало, выкидывая локальный фортель на выгодных для себя условиях."
Дэвид пытался разглядеть контуры зорба, в котором очутилась его рука и плече, когда голубь сверзился с крутизны небес. Этот символ мира, вместо оливковой ветви, наградил правый глаз Дэвида жидким пометом. Запылали и веки и брови, словно известь пушинкой прилипла к роговице. Казалось, оба глаза перестали видеть. Их застило пеленой боли и слез…
ВРЕМЯ вновь ускорилось, забилось крыльями уносящегося голубя.
… и Дэвид пропустил удар с левой, так и не видя как его атакуют. Он резко дернулся, уйдя от ударов назад и моргая так часто, как только можно. Жилистый не собирался отступать. Но Дэвид пошел в отмах и вертелся как на горячей сковороде, встречая кулаки противника ударами предплечий.
Мятежник времени обтер глаза и дальше все закончилось быстро. Он всадил локтем в голову, и безотказной серией приемов откинул жилистого к шлакобетонной стене гаража. И пробив боковой в печень, за секунду превратил последнего из хищников в тихую овечку.
Можно было продолжить и довести дело до морга, но он не стал.
"Зачем остервенело продолжать биться с теми, кто уже повержен?"
Дэвид немного выждал, переводя дух. Посмотрел на королеву всего этого бала и пошел к пакету с бутылками, оставленному жилистым чуть поодаль. Открыл минералку и ополоснул лицо. Ткань разорванной олимпийки прилипла к окровавленному боку. Но, на счастье, рана была поверхностной.
От этой новости Дэвид даже задышал по-другому.
Вся шобла живописно корчилась на бетонных плитах.
Девушка в беспомощном ужасе поглядывала на дело его рук.
Дэвид выплюнул кровавую тягучую слюну и обратился к ней:
- Глазеть на меня бесполезно. Ненавижу задир. Эти мерзавцы катились по наклонной и думали, что могут портить жизнь кому угодно. Теперь будут держать друг друга на привязи. Меня вспоминая.
Он выглядел почти спокойным, когда, повернувшись к ней спиной, направился прочь. Натерпевшись серьезного страха, девушка не желала оставаться, и поплелась за Дэвидом следом.
- Небось гордитесь собой? А за такое-сажают, - неожиданно ядовито произнесла она:-Вам легче сказать-чем сами догадаетесь.
Оскорбленный в лучших чувствах, он сбавил шаг:
- Так ты с гонором?
Девушка остановилась, зачем-то одергивая юбку.
- Давай лучше не усложнять, - пытаясь перевести все на шутку, предложил агент времени:-Думай, что они пали жертвой твоего очарования.
- Я совсем не об этом…
Дэвид определенно почувствовал, что она восприняла последние его слова, как заигрывание.
- Надо как-то по-другому. Более по-человечески, - оставаясь в плену своей ветрености, возразила ему девушка.
- Правда что ли? - Дэвид пытался быть терпеливым, но у него это плохо получалось. - После такой драки я бываю немного строг. Уж прости меня за прямоту. Знаешь сколько наркоманов умирает в год через инъекцию грязным шприцем? Не в курсе?
Девушка начала отставать. Весь ее запал тут же угас.
- У меня глаз на мелочи, - показывая собственную невозмутимость, отметил Дэвид:-А у тебя, в маленьком кармашке на груди кофточки, лежит косяк травы. Или что похуже?
Девушка раскрыла яркий онемевший рот.
Взгляд Дэвида остекленел:
- Те, кто распространяют наркотики, для меня страшнее педофилов и серийных убийц. Одни-такое дерьмо обходят. Другие в него наступают. Ты пичкаешь себя этой дрянью. И, видимо, задолжала. Не думая, чем придется расплачиваться.
Девушка судорожно всхлипывала, шмыгала носом и размазывала по щекам потекшую тушь.
"Наконец-то она перестала вести себя как призовая кобылка."
Поселившееся в Дэвиде ощущение необходимости этого поступка заставило его добавить:
- Выше нос. Полезней всего сейчас будет поскорее сменить адрес, по которому эти архаровцы могут тебя без труда отыскать. И наказать за общие неприятности. О чем сейчас подумала-тем и живи.
Девушку как ветром сдуло.
Двигаясь в темпе, спустя двенадцать минут Дэвид вцепился в перила и поднялся по ступеням железной лестницы наверх. Он не успел постучаться в жилой фанерный кунг сторожки, как дверь открылась. На пороге стоял пузатый здоровяк, от которого остро несло потом. На нем была заношенная тельняшка, шорты в каких-то пятнах, а на ногах вьетнамки. Его рязанская физиономия расплылась в щербатой улыбке.
- Леха, - протягивая ладонь, размером со среднюю сковороду, представился он. Дэвид подал руку, называя себя, и ощутил, как его пальцы сжал формовочный пресс.
Очутившись внутри, Леха плюхнулся на лежанку, а Дэвид присел на табурет. Хозяин сторожки был под впечатлением и не скрывал своего восторга:
- Имел честь видеть как ты их уделал. Серьезное рубилово. Красавчик, - и довольно крякнул. - С такими говнюками только так и нужно разговаривать.
На видавшем виды столе, застеленном клеенчатой скатертью, давно порвавшейся на углах, лежал футляр с биноклем и пульт. Стояла тарелка с семечками, пополам с шелухой. Валялась авторучка, перекрученная черной изолентой, корешки квитанций и незаполненные талончики к оплате. Под стол был задвинут обмотанный проводом обогреватель. В углу, под потолком, напротив лежанки, висел телевизор.
Спустя десять минут они пили чай с баранками. И каждый считал другого корешем и братаном, что называется, по гроб жизни. Леха показал наколотый на плече купол парашюта, крылья и надпись ВДВ. Дэвид рассказал пару безбашенных историй, случившихся с ним в учебке, на базе морских котиков. И оголил татуировку: меч с крыльями и надпись: "Всегда верен."
- Пустяковая царапина, - вынес заключение Леха, осмотрев рану:-"Розочка" лишь свезла кожу с ребер.
В сторожке нашлась полноценная аптечка. Они обработали рану раствором акрифлавина. Наложили стерильный тампон и заклеили ее гипоаллергенным лейкопластырем. Умелыми аккуратными стежками Леха чинил его олимпийку, жизнерадостно напевая себе под нос:
- Расплескалась, синева, расплескалась…
Дэвид осторожно поворачивал ручку настройки.
Наличие у такого крутого мужика приемопередатчика не вызывало у гаражного сторожа никаких вопросов. Сквозь шелест атмосферных помех послышалась долгожданная сводка происшествий по городу за последние 48 часов.
(Слушать пришлось не с начала.)
Бытовая поножовщина, нападение на ювелирку, пьяная драка возле ночного клуба. Приметы уголовников, находящихся в розыске. Список без вести пропавших граждан с описанием.
Дэвид терял терпение, вслушиваясь в монотонную запись голоса дежурного.
Карманные кражи, квартирные кражи. Адреса притонов. Возгорания при которых погибли люди или только произошла порча имущества. Акты вандализма. Дежурный добрался до мелкого хулиганства. Потом пошли ДТП со смертельными исходами, без таковых. Транспортные происшествия с участием трех и более машин.
Наконец агент времени услышал то, что искал:
… на пересечении улиц Манюхина и Бесфамильного, "Сузуки Эскудо", за номером… въехала в витрину магазина швейцарских часов…
Дэвид натянул олимпийку, поблагодарил Леху и побежал к ближайшей остановке, кратчайший путь до которой подсказал ему сторож.
Бывшего воздушного маршала не покидало ощущение, что судьба играет с ним. Он угадал почерк изящной подставы, устроенной профессорской дочкой, по самой манере происшествия, а потом уже вспомнил и номер ее автомобиля. Дэвид Джульетту нюхом чуял. Определяя ее выкрутасы по косвенным признакам. Или опыту того часа, который они провели вместе.
Спустя четверть часа Дэвид уже трясся в общественном транспорте. Зажатый со всех сторон "безлошадным" народом обоего пола. Получив билет от кондуктора, он протиснулся к окошку и остался стоять на задней площадке. Дожидаясь своей остановки, Дэвид привалился к стеклу, глядя на уличную суету.
Троллейбус подпрыгивал на неровностях дороги и катил себе, собирая рогами искорки с нависающей в небе тонкой колеи проводов.
Пассажиры покачивались из стороны в сторону. Порой, когда водитель резко тормозил, натыкались друг на друга. Извинялись редко. Это воспринималось как неизбежность. Ритуальный танец, которому вынуждены были придаваться совершенно разные люди, просто заплатившие за проезд. Троллейбус мотался и дергался, не балуя излишним комфортом. И все пассажиры были временными, но терпеливыми участниками, а может заложниками этой коллективной подтанцовки.
Дэвид поймал ритм и даже начинал получать некое удовольствие. Но его глаза не простили несуразицу, едва он повернул шею и бросил взгляд по салону. Мужчина заурядной наружности, с пустым лицом, в надвинутой на водянистые глазки плоской матерчатой кепочке, мягко притиснулся к пожилой женщине. Его белая рука с длинными, холеными, нервными пальцами могла принадлежать нейрохирургу, живописцу или талантливому музыканту. Мужчина в кепочке увлеченно разглядывал бегающими глазками мелькающий за окном пейзаж. А свободная, не удерживающая поручень рука, вдруг зажила отдельно от всей позы. Узкая подводная лодка его ладони скользила, не замечая колыхания человеческих тел.
"Ее поманила кривая дорожка."
Рука нырнула, утонув ладонью в сумочке пожилой дамы, и вынырнула уже с портмоне.
"Это была рука карманника-щипача."
Немного холодного анализа, и Дэвид бы себя сдержал. Но для этого нужно было иметь железные нервы, с толикой обывательского равнодушия.
Дэвид схватил вора за руку. Но портмоне, таинственным образом, испарилось. Агент времени только заметил три новых изящных пальца. Дэвид дернул карманника на себя, заглядывая ему за спину.
- Прекратите толкаться! - закричала пожилая женщина, которую обокрали, но она еще не знала об этом.
Пассажиры вокруг зашипели и зацокали.